Выслали неизвестно за что
Из воспоминаний реабилитированной Оксаны Яковлевны Васильевой (девичья фамилия - Боринец)
Бiлий снiг летить лапатий.
Засипае бiля хати,
Всi стежини i слiди.
Тiльки ту стежину милу,
В нашiм серденьку едину,
Що скликае Украiну –
Вiн не в силi замести.
(Екатерина Воробец.
из книги «Тропою памяти»)
Нашу семью и еще много семей односельчан (с. Завий) репрессировали 5 октября 1950 года и выслали с Украины в Сибирь. За что, до сих пор не знаю. Говорили, что так надо было. Называли репрессии того времени «сталинскими».
Жили мы не сказать, чтобы бедно, средне. Отец мой, Яков Яковлевич Боринец, работал на деревообрабатывающей фабрике десятником. Я помню, что летом я каждый день носила ему на работу обед в узелочке, который собирала мама. И я так по полю, а затем лесом по тропинке шла с этим немудреным обедом к нему на работу. По дороге я, конечно, отвлекалась, собирала ягоду ежевику (там ее было много) и иногда немножко с обедом запаздывала. Но отец меня никогда за это не ругал, мне тогда было где-то от семи до 10 лет. Мама моя, Анастасия Ивановна Боринец, была домохозяйкой, у нее было много работы и на поле, и по хозяйству, и я тоже ей помогала, чем могла. Жили мы в то время в маленькой избе. И еще с нами жил тогда дедушка, отец моего отца. Но он уже ничего не делал.
В 1948 году отец мой начал строить дом. К 1950 году с помощью родственников он его построил. Дом был не очень большой, тем не менее, одна половина дома (комната и кухня) предназначалась для меня. Эта половина не была еще отделана. В другой половине, тоже комнате и кухне, отделку уже закончили и перешли туда жить. Но не дано нам было там согреться, так как в октябре того же года нас разбудили ночью стуком в дверь, вошли солдаты НКВД и приказали собираться. Начался плач - куда собираться, зачем? Однако с нами долго не разговаривали, сказали только, что мы будем сосланы в Сибирь. В то время казалось, что Сибирь – это что-то страшное-престрашное. Было мне тогда 11 лет.
Собрали тогда почти полсела в местную школу, а затем отправили в лагерь в город Брошнив Перечинского района Станиславской области. Там нас держали около трех месяцев. Жили в бараках, где были двухъярусные нары. На ночь бараки закрывали. Помню, в знак протеста люди пели украинские песни.
А потом нас в товарных вагонах повезли на восток. Везли целый месяц. Есть было нечего, спали все вповалку, волосы примерзали к стенам вагона. Многие в это время умирали. Но наша семья выжила. Перед отъездом родственники передали нам в лагерь сухарей и немного сахара. Тем и жили в дороге, тем и спаслись.
Под Рождество привезли нас в село Жеблахты, выгрузили возле клуба, там и ночевали. На следующий день распределили кого куда, по домам местного населения. В дороге мы сильно простудились, так как везли нас из Абакана до Жеблахтов на открытых бортовых машинах, а одеты все были кое-как и в сапогах, про валенки мы даже и не слышали. А мороз тогда был большой. Нас, детей, снимали с машины белых от инея и снега, что «завихрял» к нам на машину. Так закончились мое детство и беззаботная, как казалось тогда, жизнь.
И началась другая, подневольная жизнь. Каждый месяц или каждую неделю (теперь не помню) мои родители ходили отмечаться в комендатуру. Затем из Жеблахтов нас перевезли в село Ермаковское, потому что поменялась работа. В Жеблахтах строили дорогу, возили камень на дробилку на тележках, а потом, уже измельченный, – на трассу. В Ермаковском же всех (кроме детей и стариков) отправляли в тайгу на заготовку древесины для пиломатериалов. Там же была и пилорама. Родители уезжали туда на неделю, а привозили их домой только в воскресенье. Я дома управлялась одна и ходила в школу.
Отец очень сильно подорвал здоровье на этих работах. Он был бригадиром, но работал наравне со всеми. Однажды на пилораме ему закрутило ногу, и крутило до тех пор, пока на крик не прибежали рабочие и не выручили его из беды. Он был сильно покалечен. Долго лежал в больнице, после чего ему дали третью группу инвалидности и перевели на более легкую работу – сторожем. Жили плохо, едва сводили концы с концами.
Через несколько лет отец начал снова помаленьку строиться. Мы жили в то время в маленьком домике по улице Мостовой на берегу реки Оя. Этот домик и сейчас там стоит. Когда мимо проезжаю, всегда смотрю на эти дома и на наш бывший дом.
С годами родители мои состарились. Я же в свое время вышла замуж и переехала с мужем в поселок Танзыбей. Мой муж, Николай Васильев, был русский, его семья, как и наша, тоже была выслана в Сибирь. Муж преподавал в школе физику. Я работала воспитателем в детском саду.
В 1958 году пришло освобождение от ссылки, многие стали возвращаться на Украину. Но мои родители не поехали на родину. На это были свои причины. После высылки из села Завий местные власти разобрали наш дом, так как он был построен из нового дерева, возвращаться было, по сути, некуда. Да и не хотели они уезжать от дочери: у меня уже была своя семья, рос сын. В 1989 году мы перевезли постаревших родителей к себе, дом их продали, деньги положили на их книжку (они в годы перестройки пропали). Второй раз в жизни мы не попользовались своим домом. Доживали родители свой век у нас. К сожалению, мое семейное счастье было недолгим: в 1990 году неожиданно умер муж. С тех пор живу одна. Отец умер через полтора года после мужа, а мама прожила еще 14 лет.
Сын мой, Евгений, живет и работает в Красноярске. Он старший научный сотрудник, кандидат физико-математических наук. У него трое детей, все закончили тот же Красноярский университет. В 2011 году мне посчастливилось побывать с внуком в родном украинском селе Завий и встретиться с родственниками. Как нас гостеприимно встречали, сколько было воспоминаний, душевных разговоров! В этом году мне прислали второй том книги «Тропою памяти» Екатерины Воробец, где много страниц отведено нашей семье Боринец, разделившей участь односельчан, высланных в 1950 году из Украины. Есть там и стихи автора, ставшие откликом на те далекие события, в том числе стихи, посвященные лично мне. Я была очень тронута таким вниманием и тем, что молодое поколение украинцев чтит свою историю.
Родители Анастасия Ивановна и Яков Яковлевич Боринец
Оксана и ее муж Николай Васильев
С сыном Женей (1967 г.)
Оксана Яковлевна в Танзыбейском детском саду
