В 1931 году я вступил в колхоз имени Сталина. Отец мой тоже стал колхозником. К тому времени наша семья уже всего лишилась. При создании колхоза нас обязали передать в фонд колхоза: 9 коров, 30 овец, несколько лошадей, сенокосилку, конные грабли, пять гектаров пашни и хороший дом.
Мы работали в колхозе до тех пор, пока моего отца и старшего брата не арестовали. Вскоре в Минусинской тюрьме их расстреляли, а нас – мать и четверо детей – сослали в Сергеевский район Томской области. Там, в тайге, в 120 км от райцентра, нас вместе с другими ссыльными бросили на выживание. Несколько семей объединялись, сообща строили бараки. За лето все обустроились. Работали на раскорчевке леса. На очищенных участках земли выращивали зерновые культуры. Зерно сдавали государству.
В 1934 году наша семья вернулась домой, в Кызлас. Я снова стал работать в колхозе. В июле 1937 года косил сено. Как-то раз сломалась сенокосилка, и я поехал в село ее ремонтировать. Зашел домой и узнал, что мою мать и жену старшего брата как заложников держат под замком. Когда я пришел за ними, их освободили, а меня посадили. На следующее утро меня повезли в Аскиз, а потом в Минусинск. На допросы в тюрьме не вызывали, а просто однажды вывели 60-70 человек, построили в ряд и зачитали постановление «тройки» УНКВД.
Меня осудили на восемь лет ИТЛ за какую-то «контрреволюцию». Попал на лесозаготовки в Тайшет. С началом войны перевели в Караганду. Там строили животноводческие помещения. После окончания шоферских курсов стал возить разные грузы. Однажды, в 1942 году, я привез своим товарищам хлеб из города, и мне немедленно приписали спекуляцию. Дали мне еще десять лет. Отбывал срок в Челябинске – на строительстве электростанции, потом в Нориллаге – на строительстве домов, причалов.
Больным, изработанным вернулся домой из Норильска в 1950 году. Реабилитирован в 1989 году.
Кызласов Моисей Егорович.
Ноябрь 1991 г., д.Луговая, Аскизский район
В нашей большой семье росли семеро ребятишек, жили в аале Абрамов. Хозяйство было крепкое, отец был очень работящим, старательным. В хозяйстве насчитывалось: 46 голов лошадей, 52 головы коровы, 420 голов овец. В 1929 году весь скот у нас забрали, а самого отца вскоре увезли в тюрьму. Вернувшись из тюрьмы домой, он сразу вступил в колхоз, сдав в его фонд все, что осталось от разоренного хозяйства: 16 хомутов, два фургона, рабочую телегу, три плуга, сенокосилку, конные грабли, жатку, молотилку.
Несмотря на это, в 1934 году отца, вместе с ним и меня, арестовали, увезли в Абакан. Отец так и не вернулся домой. Меня же тогда отпустили. Работал в колхозе. А в 1937 году меня вновь арестовали, отправили в Аскиз, а оттуда в Минусинск. Вместе со мной оказался в тюрьме двоюродный брат, Чепчигашев Игнатий Владимирович*. Через три месяца нас и еще восемьдесят других арестованных вывели во двор тюрьмы, выстроили в линейку, зачитали приговоры, дав всем сроки: восемь, лет, десять лет, восемь, десять. Мы с братом стоили рядом: так он получил восемь лет ИТЛ, а я – 10 лет.
Потом нас перевезли в Абакан. Там, на станции, более 400 человек заключенных погрузили в вагон. Работали на лесозаготовках в лагерях Финляндии (до войны), потом – в уральских лагерях. Этот путь по «точкам» ГУЛАГа, кроме меня и двоюродного брата, прошли Чанков Кучен из Кызхласова, Чудогашев Иван Прокопьевич из Усть-Еси, Ахпашев Виктор, Катанов Александр, Тюнестеев Егор Гаврилович из Аскизского района, Байкалов Михаил из М.-Монока и др**.
В 1947 году, отбыв наказание, я вернулся домой. Все это время работал в совхозе. Жил и работал, старался не думать о пережитом. И не знал, что я уже давно реабилитирован. Об этом случайно, уже в 1991 году, прочитал в газете «Ленин чолы». А еще в статье сообщалось, что в 1937 году я был расстрелян. Переволновался, конечно. Пришлось поездить-походить по инстанциям, опровергая архивные сведения: вот же я, жив!»
Чепчигашев Гурий Иванович,
1992 г., с.Полтаково Аскизского района
*Чепчигашев Игнатий Владимирович, 1914 г.р., работал в колхозе «Аргыс Сталин» Аскизского района. Арест. 04.12.1937, приговорен 09.12.1937 «тройкой» УНКВД к 8 годам ИТЛ. Пост ПС ХАО от 28.06.1963 реабилитирован.
**Чанков Николай (Кучен) Егорович, 1904 г.р., колхозник Кызласовского с/совета. Арест. 30.11.1937, приговорен 09.12.1937 «тройкой» УНКВД к 10 г. ИТЛ. Пост. ПС ХАО от 15.07.1961 реабилитирован.
Чудогашев Иван Прокопьевич, 1906 г.p., работал в колхозе «Путь к социализму», приговорен 06.12.1937 «тройкой» УНКВД к 10 г. ИТЛ. Пост ПС ХАО от 16.04.1957 реабилитирован.
Ахпашев Виктор Семенович, 1911 г.р., рабочий совхоза «Скотовод». Арест. 03.12.1937, приговорен 09.12.1937 «тройкой» УНВД к 10 годам ИТЛ. Пост. ПС ХАО от 16.10.1958 реабилитирован.
Катанов Александр Васильевич, 1903 г.р. Арест. 02.12.1937, приговорен 08.12.1937 «тройкой» УНКВД к 10 г. ИТЛ. Пост. ПС XАО от 04.07.1956 реабилитирован.
Тюнестеев Егор Гаврилович, 1903 г.р., работал пастухом колхоза «Хызыл сагай». Арест. 18.12.1937, приговорен 25.12.1937 «тройкой» НКВД к 10 г. ИТЛ. Пост. прокурора Красноярского края от 31.05.1989 реабилитирован.
Байкалов Михаил Федорович, 1902 г.р., бригадир колхоза «Горный Абакан». Арест. 04.12.1937, приговорен 09.12.1937 «тройкой» УНКВД к 10 г. ИТЛ. Пост. ПС ХАО от 09.09.1963 реабилитирован.
Мой дед Петр Николаевич Катаев был репрессирован в 1938 году*. Через 5 лет после ареста деда из семьи остался старший сын – Ефим. На воспитание 11-летнего мальчика взял дядя, двоюродный брат матери, Боргояков Панфил Никифорович. С той поры Ефим перестал носить фамилию Катаев, стал Боргояковым. Так, дядя, боясь испортить отношения с соседями и с местными властями, скрыл, чей у него растет ребенок.
После ареста Петра Николаевича его сестра и два брата уехали из Хакасии. Они думали, что их здесь ожидает та же участь, что и деда (ведь в 1930 году они были раскулачены). Поэтому братья и сестра Катаева П.Н. долгое время не знали, где и как живет семья Ефима. Лишь в 1956 году случайно – через дальнего родственника – они узнали о судьбе своего племянника Ефима Петровича.
А вот в Чахсы-Хоныхе Аскизского района, где он вырос, правду узнали только в 1990 году. С августа 1991 года Ефим Петрович, мой отец, вновь стал Катаевым. Чтобы вернуть свою фамилию, ему пришлось много походить по инстанциям. Моему отцу помогли работники Аскизского райЗАГСа. Наша семья очень благодарна им. Люди поняли, отчего так долго пришлось скрывать истину.
Чугунекова Галина Ефимовна,
п.Бельтирский
*Катаев Петр Николаевич, 1905 г.р., ул.Катаев Аскизского района, м/г, вольный старатель прииска Узунжуль Усть-Абаканского р-на. Арест. 01.03.1938. Приговорен 13.06.1938 «тройкой» УНКВД к расстрелу. Обвинен в участии в КРО, АСА. Расстрелян 23.10.1938 в Абакане. Реабилитирован 12.09.1989.
Пока я жив, я буду помнить
Те прошедшие года...
Было все, не буду спорить,
Но такое... не забуду никогда!
В третий том «Книги памяти жертв политических репрессий Республики Хакасия» включены мои близкие, которые были в 1930-1931 годах репрессированы. Из улуса Кызласа высланы в ссылку за пределы Хакасии: мой отец Кызласов Николай Викторович, мой дядя Кызласов Иван Викторович, моя тетя Кызласова (Бородаева) Елена Викторовна. Но не все мои близкие включены в «Книгу памяти», хотя они реабилитированы. Я надеюсь, что их имена не будут забыты.
Мы включаем в эту книгу предоставленные сведения о реабилитированных: Кызласова (Аксютович) Татьяна Кондратьевна, 1904 г.р., Бердичевский район Житомирской области; Кызласова (Солошина) Александра Николаевна, 1926 г.р., ул.Кызлас Аскизского района, в 1931 году вместе с родителями выслана в ссылку; Кызласова Валентина Николаевна, 1938 г.р., пос.Неожиданный Тайшетского района Иркутской области, родилась на спецпоселении; Кызласов Владимир Николаевич, 1939 г.p., пос.Неожиданный Тайшетского района Иркутской области, родился на спецпоселении; Кызласова Нина Николаевна, 1947 г.р., п.шахты Ягуновская Кемеровской области, родилась на спецпоселении; Кызласов Виктор Николаевич, 1951 г.р., п.шахты Березовская Кемеровской области, родился на спецпоселении.
Кызласов В.Н. свои воспоминания изложил в стихотворной форме. Решили опубликовать.
Я люблю людей с улыбкой на лице,
Но не люблю угрюмых и печальных.
Ведь жизни их еще не на конце,
А надо думать о годах начальных.
Отец мой вез беременную мать,
А до больницы было далеко,
Пришлось ему те роды принимать,
Когда окончил, вздохнул он глубоко.
Явился я на этот белый свет,
Родная мать моя, родивши, трепетала
Потом и вспоминала: о разлуки нет.
Как новую ту зыбку рукой одной качала.
В другой руке держала молоко
В бутылочке, согревшее в ладони.
«Дитя, мы не поедем далеко,
В машине холоднее, чем в вагоне».
Так я родился в Тайшетском том районе,
А был это тридцать девятый год.
А помню только то, как ехали в вагоне
В Кузбасс, а там продолжили отцовский род.
Сейчас же на «врагов народа» смотрят свысока,
У многих нет сочувствия к беде.
А воды та несла таежная река,
Натруженные руки тянулися к еде.
Пищи было мало, в основном вода
Горячая, без сахара, на полустанках.
Все помним мы, родившиеся тогда,
Но все равно катались с гор на санках.
Тошнотиков поешь, черемухой закусишь.
Во рту эта горечь сутками стоит,
Но как кусочек сахара откусишь,
Потом с неделю с лишним все тошнит.
Ох, как быстро молодость прошла,
Удачи в моей жизни было мало,
Нужда была, старость подошла,
Судьба меня вовсю таскала.
Жизнь везде кидала нас
(Где Макар телят не пас),
Болота и тайга была.
Комар, мокрец, мошка жрала.
Отец мой бочки колотил,
А мать живицу собирала
Он отмечаться уходил,
Она в тревогах ожидала.
Вот сижу у окна и смотрю в огород,
А в глазах моих появляются слезы.
Вспоминаю ту жизнь и несчастный народ,
Когда были мы в ссылке, такие вот грезы.
Когда мы жили в Кемеровской ссылке,
Нас уважали родичи мои.
А брага та стояла в той бутылке.
Чужие говорили: «Они ж свои».
А слезы все текли, когда они прощались,
А надо уж садиться в телячий тот вагон,
И перед этим быстро расставались,
И плакали навзрыд: понять не мог барон.
Уж машинист подал свисток,
И сестры расцепились друг от друга,
И повезли их в ссылку в тот Квиток.
А мать стояла вся в слезах,
Как та несчастная подруга.
То была мать моя родная,
В руках она держала рушничок.
А для меня она такая дорогая,
Отец стоял и плакал, мужичок.
Кто не был в ссылке, те нас не поймут,
Чужое горе никому не нужно.
Пусть в руки мою рукопись возьмут
И, читая, думают радушно.
Спасибо Николаю Абдину
За его труд в создании томов,
Что вспомнили Вы нас и ту страну,
И поименно жертв разнузданных годов.
Читал и я три тома этой Книги,
А слезы все катились из глаз.
Не надо допускать повтора такой жизни,
Пусть это будет в будущем – наказ.
Пока я жив, я буду помнить
Те прошедшие года...
Было все, не буду спорить
Но такое... не забуду никогда!
Владимир Кызласов, реабилитированный,
пос.Бельтирский Аскизского района.
10.02.2008