Дело
№ П-0773 по обвинению Торосова Михаила Григорьевича состоит из 290 страниц.
Торосов М.Г., председатель Хакасского облисполкома, был арестован 17 октября 1937 года. Из анкеты арестованного: «Проживал в г.Абакане, ул.Советская, 95, кв.3. Состав семьи: жена Клавдия Терентьевна (урожденная Чудогашева) – 33 года, дети: дочь Клара – 8 лет, дочь Аза – 4 года, сын Альберт – 2 года, сын Владислав – 6 месяцев, мать Татьяна Ильинична – 55 лет, братья жены: Василий, Павел»
Торосов М.Г. родился в 1900 году в семье рабочего золотых приисков, член партии с 1925 года. Рано остался без отца, воспитывался у деда. Окончил Красноярскую фельдшерскую школу. С 1923 года работает в Аскизском районе фельдшером, секретарем комсомольской ячейки. Он один из руководителей инициативной группы, разработавшей хакасский алфавит. С 1925 года на комсомольской, партийной, советской работе – партпропагандист, секретарь окружкома комсомола, заведующий окружным отделом здравоохранения, директор совпартшколы, студент Сибирского геолого-разведочного института, секретарь Аскизского райкомапартии, председатель Хакасского облисполкома. В 1937 году арестован.
Причиной ареста и заключения в тюрьму начальник УНКВД Красноярского края и прокурор края обосновали тем, что на территории Хакасской автономной области вскрыта контрреволюционная подпольная националистическая организация, которая ставит своей целью отторжение Хакасии от СССР, и этим областным центром руководит Торосов Михаил Григорьевич, председатель облисполкома. На первых же допросах Торосов М.Г. дает обстоятельные ответы на предъявленные вопросы. Что касается его личного участия в работе к/р организации, это полный абсурд. «На протяжении всей трудовой деятельности, – пишет он, – будучи убежденным интернационалистом, я постоянно боролся как к великодержавным шовинизмом, так и с местным национализмом». Он рассказывает о личном участии в ликвидации бандитизма в Хакасии, о работе по формированию интеллигенции и руководящего состава области.
Торосов М.Г. письменно изложил свои взгляды на положение, которое занимала Хакасия. Это имело огромный интерес для УНКВД.
«Да, я недоволен тем, что Хакасская автономная область входит в край, а непосредственно в РСФСР. У меня в начале 1936 года сложилось убеждение: Хакасия должна выделиться в самостоятельную автономную республику с непосредственным подчинением СССР или в крайнем случае... с подчинением РСФСР.
Чем я обосновывал, мотивировал и доказывал необходимость такой реорганизации, которая сейчас, возможно, будет осуждена партией и правительством, но я твердо убежден в необходимости ее проведения.
Хакасская автономная область организовалась в 1930 году. И сейчас в деле развития экономики и культуры имеет большие успехи, даже в сравнении с рядом существующих республик в РСФСР и СССР, не говоря об автономных областях.
В сельскохозяйственном отношении по многим показателям, особенно в животноводстве, область занимает в Красноярском крае значительный удельный вес, например, по овцам – 43%, то есть на долю других районов края остается немногим более 50%. В чем же, спрашивается, преимущество края перед областью?
Хакасская автономная область имеет золотую промышленность – 9 рудников, угольную и лесную промышленность. По территории Хакасия больше, чем Голландия, Швейцария, ряд других государств, взятых в отдельности. Так что с этой точки зрения, территория не маленькая.
Хакасия имеет значительные сырьевые богатства, в том числе железную руду с миллиардными запасами, но она не используется. Имеет медную руду – тоже не используется.
Имеет мрамор, который, по отзыву геологического треста Запсибкрая
(профессоров), считается по качеству вторым в мире, после итальянского.
У нас имеются баритовая, шеелитовая, асбестовая промышленность, месторождение
соли и другие богатства земли, ценные для государства, но пока не используемые.
Имеющаяся сырьевая база, а также расчеты и экономические обоснования говорят о том, что здесь можно строить, организовывать, развивать: пимокатную, шубную, овчинную, кожевенную, текстильную и другие отрасли.
Я считаю, что пребывание в крае сдерживает развитие Хакасии как в экономическом, так и в культурном плане. Почему?
Потому что ни одну экономическую инициативу Хакасии край не поддержал как нужно, не поднял перед центром, наоборот, то, что Хакасия отвоевывает в Госплане, Наркомфине, других ведомствах, урезает и не отдает полностью. При защите контрольных цифр 1937 года нам требовалась поддержка, постановка в ЦК нашего протеста на зажим и ущемление, требовалась помощь квалифицированными людьми для работы в Наркомфине и других наркоматах страны, но край их не дал. Все, что Хакасия строит, те капитальные вложения, которые у нас сегодня есть, – это результат нашей работы, результат реализаций решений ВЦИК по докладу Хакоблисполкома, а не результат руководства края Хакасией.
В результате, со стороны края не было и нет практической помощи. Хакасия не популяризуется как национальная автономия, а наши начинания в этом отношении (например, издание 4-х томника о Хакасии) не поддерживаются, хотя Москва (Академия) дала согласие. На этот труд нужно 70 тысяч рублей, но край отказал.
Край несправедливо проводит и кадровую политику: по вопросам коренизации одни разговоры, среди секретарей обкома – ни одного хакаса. Все это говорит о том, что Хакасия вправе ставить вопрос о выделении в самостоятельную республику.
Я твердо убежден также, что при выделении Хакасии в республику нужно решить вопрос о присоединении Ужура…, а также присоединения Ачинского района… Если посмотреть историю Хакасии, часть этих районов всегда принадлежала Хакасии (так называемая Мелецкая управа).
Я был недоволен непроведением всех вышеуказанных обстоятельств и старался излить свои стремления и желания кому-либо. Такими сторонниками моих воззрений оказались Кузугашев Андрей Иванович – постоянный представитель Хакасии в Москве, Чульжанов Киприян Александрович – 1-й секретарь ОК ВЛКСМ, Интутова Анна Ивановна – председатель РИКа Аскизского района, Киштеев Петр – директор совпартшколы, выпускник КУТВ.
С Чульжановым я более откровенно говорил по всем вопросам и защищал его как хорошего работника, его как хорошего работника, то же с Кузугашевым…, но при разговорах я никогда и никак не имел в виду организацию вооруженного восстания и тому подобное, в чем меня обвиняют сегодня.
В 1936 году, будучи в Туве на праздновании 15-летней годовщины Народной революции и находясь под впечатлением Тувы, мы с Чульжановым говорили иногда о республике. Он задавал мне вопросы, как это осуществить и можно ли через народ. Я ответил, что можно, но делается это не по инициативе масс, а решать нужно по линии партийной: обком, затем ЦК. Привел пример решения ОК ВКП(б) вопроса об организации автономной области. Писали мы тогда в ЦК ВКП(б), ибо это вопрос политики».
Идея преобразования Хакасии в республику и вывод ее из состава края не оставляла Михаила Григорьевича, он продолжал обсуждать ее среди друзей и коллег, считая это «важнейшим делом для ускорения развития Хакасии». При обсуждении в 1936 году проекта Конституции СССР этими настроениями заинтересуются «верха». Такие вольности в те времена были недопустимы. Дело будет передано НКВД, где оно трансформируется и превратится в большое политическое дело, в которое, как в огромный водоворот, будут втянуты десятки представителей хакасской интеллигенции. Всем им будет повешен ярлык «врагов народа», «буржуазных националистов».
Идея выхода из состава края подавалась теперь как попытка отторжения Хакасии от СССР, причем «насильственно, путем вооруженного восстания при помощи одного иностранного государства». УНКВД, кроме общих обвинений против арестованных, необходимы были личные признания самих подследственных и подтверждение его виновности другими обвиняемыми. Ведь все арестованные были убежденные большевики и твердо верили в идеалы коммунизма. Для этого были необходимы другие методы ведения следствия. Наконец, НКВД получил высочайшее разрешение на применение в период следствия методов воздействия. Сам Сталин дал указание: «Метод физического воздействия должен обязательно применяться как совершенно правильный метод» (журнал «Известия ЦК КПСС», 1989, № 3, с.145).
Следователи, используя это сталинское указание, применяли к Торосову М.Г. методы физического воздействия в течение более полугода непрерывных допросов. Один из заключенных в Минусинской тюрьме, Воловик И.И., находившийся вместе с Торосовым М.Г. в одной камере, говорил: «Уже в начале 1938 года ребра и руки у Михаила Григорьевича были сломаны, после допросов его приносили на носилках, и он не в состоянии был самостоятельно подняться. И на допросы его вызывали чаще, чем всех остальных». Но любому терпению, даже у сильного и волевого человека, приходит конец. Пришел конец и его выдержке.
К этому времени УНКВД Красноярского края отправил списки обвиняемых для вынесения приговора на подпись членам Политбюро ЦК ВКП(б). 3 января 1938 года в списке обвиняемых по Красноярскому краю, отнесенных к 1 категории (расстрел) была фамилия Торосова М.Г.
4 апреля 1938 года Торосов M.Г. подписывает все страницы заготовленного протокола допроса, датированного задним числом, от 29 октября 1937 года. Подписывая такое решение, он рассчитывал, что итогом всей этой вакханалии будет суд, который объективно разберется во всем, и у него будет возможность отказаться от показаний, данных следствию. Главное – прекратить пытки.
Один из обвиняемых сообщил следователю, что заключенный Торосов М.Г. по-хакасски сказал, что подписал протокол допроса, что является руководителем к/р националистической организации, но все это – неправда.
Но обвинительное заключение (заранее подготовленное) гласило:
ТОРОСОВ Михаил Григорьевич обвиняется в том, что:
1. В 1934 году вступил в антисоветскую буржуазно-националистическую
правотроцкистскую организацию и является ее руководителем.
2. Лично завербовал в антисоветскую организацию Конгарова и Чульжанова.
3. Принимал активное участие в нелегальных совещаниях антисоветской организации.
4. Был лично связан по контрреволюционной работе с участниками антисоветской
организации: Интутовой А.И., Толстухиным Ф.С., Бытотовым Г.П., Тогдиным И.В.
5. В июне 1936 года связался с японофилем Танну-Тувы Сиреном, посвятив
последнего в задачи антисоветской организации в целях получения оружия и
установления связей с разведкой одного из иностранных государств.
6. В августе-сентябре 1936 года на нелегальном сборище получил задание
подготовить мероприятия по терракту над руководителями партии и правительства.
То есть в преступлениях, предусмотренных ст.58-1 «а», 58-2, 58-8, 58-11 УК РСФСР, Торосов виновным себя признал. Изобличается показаниями обвиняемых: Интутовой А.И., Бытотова Г.П., Чульжанова К.А., Абдина И.И., Толстухина Ф.С., Самрина К.К., Конгарова Н.И., Толстухина М.С., Кавкуна И.И., Тогдина И.В., Сизых С.Е., Кобякова В.А. и очными ставками с Чульжановым и Тогдиным. 13 июля 1938 года с 10:00 до 10:10 состоялось заседание Военной Коллегии ВС СССР. На вопрос: признает ли подсудимый себя виновным в предъявленных ему обвинениях Торосов М.Г. ответил, что виновным себя не признает и показания, данные им на предварительном следствии, не подтверждает, участником контрреволюционной организации не состоял, ложно себя и других оговорил.
Суд после минутного совещания огласил ПРИГОВОР:
ТОРОСОВ Михаил Григорьевич с 1930 года являлся участником буржуазно-националистической организации «Союз сибирских тюрок», существовавшей в Хакасской автономной области, а с 1934 года является организатором и одним из руководителей антисоветской буржуазно-националистической, правотроцкистской, повстанческо-террористической организации, действовавшей на территории той же области, и по заданиям этой организации вербовал в ее состав других лиц, занимался активной деятельностью повстанческого и шпионского характера, направленной на отторжение Хакасской автономной области от Союза ССР, и подготавливал совершение террористических актов над руководителями ВКП(б) и Советского Правительства.
Суд приговорил Торосова М.Г. к высшей мере уголовного наказания – расстрелу с конфискацией всего лично принадлежащего имущества.
Так был казнен 37-летний председатель Хакасского облисполкома.
В 1956 году Военная Коллегия Верховного Суда СССР (уже в другом составе и в другое время) отменила приговор в отношении Торосова М.Г. «за отсутствием состава преступления», и он был полностью реабилитирован. Только спустя более 50 лет Хакасия обрела свою самостоятельность, в 1991 году стала республикой в составе Российской Федерации. Одним из инициаторов образования республики был сын Торосова Михаила Григорьевича – председатель Совета старейшин хакасского народа Торосов Владислав Михайлович, которому в день расстрела отца исполнилось 1 год и 4 месяца. Имя Торосова М.Г. увековечено на памятнике жертвам политических репрессий, его именем названа одна из улиц в новом микрорайоне г.Абакана, установлены мемориальные доски в Абакане и на его родине, в аале Усть-Есь, на здании средней школы в 2007 году.
