Марина Георгиевна Волкова,
краевед, г. Красноярск
«Никто и никогда не вернет народу его уничтоженного генетического фонда,
ушедшего
в хлюпающие грязью, поспешно вырытые рвы,
куда положены десятки миллионов лучших по выбору, по генетическому именно отбору
россиян»
Владимир Солоухин
Репрессии, начавшиеся в 20-е годы, достигли пика в середине 30-х годов. Это были годы, так называемого Большого террора, унесшие и покалечившие жизни миллионов людей. Жертвами его стали и многие представители интеллигенции, жившие в Красноярске. По своему составу она была разнородной:
Знакомство со следственными делами арестованных дало возможность выяснить, кто из интеллигенции города пострадал от репрессий в большей степени:
Два десятилетия, прошедшие с 17-го года, убедительно доказали полную политическую благонадежность всех этих людей. Но когда начались аресты, ничто уже не принималось в расчет. Чем ярче, талантливее был человек, тем меньше у него было шансов уцелеть.
Массовые аресты в среде интеллигенции города начались вначале лета 1937 года. Одним из первых крупных дел, «состряпанных» НКВД, было дело «Краевого бюро», якобы возглавлявшего большую контрреволюционную организацию на территории края, занимавшегося созданием диверсионных групп, секторов, ячеек и прочей контрреволюционной деятельностью. В это бюро входили известные в городе образованные и уважаемые люди: В.М. Крутовский, В.П. Косованов, Н.К. Клячин, А.А. Рахлецкий, М.Н. Красиков.
Чем руководствовались чекисты, объединив этих столь разных людей в вымышленное «Красное бюро»? Скорее всего, раздражала их неординарность, образованность, интеллигентность. Хотя и общее у них было – любовь к музыке. В клубе «Красный октябрь» они организовали струнный квартет в составе: Клячин первая скрипка, Рахлецкий – вторая скрипка, Красиков – альт, Косованов – виолончель. Квартет с успехом выступал на концертах. Репетировали в основном в квартире Клячина. На допросах их обвинили в том, что эти репетиции являлись ширмой для нелегальных собраний, на которых обсуждались контрреволюционные планы. Никто из арестованных не был оправдан: Косованова, Красикова, Рахлецкого расстреляли; Крутовский и Клячин умерли в тюрьме во время следствия.
В.П. Косованов, Н.К. Клячин
Удивляться тут нечему. При пересмотре следственных дел в 50-е годы в протоколах сухо отмечалось, что следствие велось недозволенными методами, (все зависело от фантазии, изощренности, жестокости следователей, упивавшихся властью над беззащитными людьми). Дело «Краевого бюро» проросло метастазами во многие следственные дела арестованной интеллигенции. Фамилии Крутовский, Косованов, Клячин в них упоминаются достаточно часто.
Во время репрессий сильно пострадали ВУЗы. Они лишились лучших, талантливых, профессиональных педагогов. Особенно многочисленными были аресты в лесотехническом институте (СибЛТИ). Аресты в институте продолжались в течение нескольких лет, с 1935 по 1941 годы. Достойные, уважаемые люди становились в одночасье «врагами народа», и долгие годы их имена скрывала завеса молчания.
По сведениям, собранным «Мемориалом» (и, возможно, неполным), в институте было арестовано 20 преподавателей, из них 33% профессорско-преподавательского состава, в том числе директор А. Н. Будковский. Кроме того, многие были уволены как политически неблагонадежные. Арестованы были лучшие специалисты-ученые,
профессора, доценты, остались в основном, молодые ассистенты, аспиранты и преподаватели, не имеющие званий. Легко представить, как существенно снизился уровень подготовки студентов.
Однако НКВД не ограничилось арестами педагогов, начались и аресты в студенческой среде. Молодые ребята, еще только вступающие в жизнь, мечтавшие получить высшее образование, стать образованными людьми, вместо этого попадали в застенки НКВД.
Были арестованы 24 студента с разных факультетов, 10 из них расстреляны. В СибЛТИ в те годы велось строительство учебного корпуса и общежития, и в небольшом коллективе инженерно – технических работников стройки прошли обвальные аресты.
Репрессии не обошли стороной и науку. В Сибирском научно – исследовательском институте лесного хозяйства (СибНИИЛХ) были арестованы и расстреляны трое ведущих ученых, занимавшихся научно – исследовательской работой в области лесоводства, эксплуатации, лесозаготовок: А.И. Терлецкий, А.С. Мачинский, В.И. Богоявленский. Успешно развивавшейся в 30-е годы лесной промышленности края в годы репрессий словно подрезали крылья. Кроме ученых, педагогов и будущих инженеров-студентов были репрессированы многие инженерно-технические работники отрасли.
Аресты в трестах «Севполярлес», «Красдрев» и на лесопильно-деревообрабатывающих предприятиях города также не прошли бесследно. Понадобились годы и годы, чтобы хоть как-то заделать образовавшуюся брешь.
Пединститут в годы репрессий также потерял своих лучших педагогов. Кроме Косованова, Клячина, Рахлецкого, Кожевникова, были арестованы еще несколько работников института, в том числе первый директор заповедника «Столбы» А.Л. Яворский. Атмосфера в институте была очень напряженной. Несколько преподавателей и работников института были уволены за политическую неблагонадежность. Были исключены в связи с арестом и несколько студентов. Многие из арестованных были расстреляны.
Картина репрессий в области образования и науки была бы неполной без упоминаний еще об одной организации. В 1901 г в Красноярске был создан подотдел Русского географического общества, на протяжении десятков лет, неоднократно менявший название, подчиненность и адрес. В 1934 г. произошла последняя его реорганизация, и он стал называться Обществом изучения Красноярского края. Изменилось не только название, но и направленность. Если первые десятилетия приоритетными направлениями краеведения были археология, этнография, местная история, фольклор народов, населяющих край, то в 30-е годы его работа стала носить более утилитарный характер: геодезия, разведка местонахождений полезных ископаемых, изучение флоры и фауны края для использования их в хозяйственных целях. Общество размещалось в краеведческом музее.
Наступил 1937 год. Для карательной организации Общество, объединявшее цвет науки города, явилось настоящей находкой. Целая банда «врагов народа», к тому же имевшая влияние на ячейки краеведов, созданных по всему краю! В августе 1937 года после ареста большинства ведущих научных работников Общества (Косованова, Клячина, Красовского, Кожевникова, Мачинского, Малышевского, Яворского, Воробьёва и еще нескольких человек) оно, под каким-то предлогом было ликвидировано. Очевидцы рассказывали, что после его ликвидации научные материалы машинами вывозились из музея на свалку. Были арестованы и несколько сотрудников музея, в том числе Е.О. Яковлев и Б.П. Смирнов.
Карательные органы не обошли вниманием и деятелей культуры города. И в этой, казалось бы, далекой от политики среде были репрессированы наиболее известные, талантливые люди.
В начале 20-х годов музыкальная жизнь в городе была довольно интенсивной, но музыкальные коллективы были разобщены, и, чтобы их объединить и в дальнейшем направлять, в 1929 г. было создано филармоническое общество. Его создатели В.П. Косованов, Г.И. Трошин, А.Л. Марксон, С.Ф. Обоянцев, когда начались репрессии, были объявлены «врагами народа» и погибли в застенках НКВД. А филармоническое общество с их уходом, в 1938 г. прекратило свое существование (много позднее оно было воссоздано, но уже в другом составе). В 1937 г. были арестованы, отправлены в лагеря, там и погибли, два музыканта из симфонического оркестра драмтеатра, руководимого А.Л. Марксоном – В.Л. Турский и Н.В. Буянов. В начале 1938 г. арестовали и расстреляли еще девять музыкантов оркестра, в том числе и его руководителя.
Та же участь постигла и художника драмтеатра И.В. Дедуль, он был расстрелян. Еще один художник И.И. Ляхов, картины которого высоко ценились специалистами, умер в лагерях от дистрофии.
В 20-30-е годы одним из очагов культуры города был Дом учителя (ДРП), размещавшийся в красивом двух этажном особняке, построенном в 1915 г. по проекту архитектора С.Г. Дриженко. В 30-е годы там была организована самодеятельность из учителей, выступления которой пользовались в городе большим успехом. Ее создатели: руководитель драматического коллектива М.В. Лисовский, хормейстер С.С. Виноградов, талантливые пианисты Э.А. Гроника и М.Г. Окнинский, так все были арестованы и расстреляны.
Не прошли бесследно годы репрессий и для медицины города. Одним из наиболее крупных следственных дел в медицинской среде было сфальсифицированное НКВД дело Красноярского военного госпиталя. Семь работников госпиталя: И.А. Айзенберг, Н.И. Агишев, П.А. Антропов, З.М. Гойхлернер, Я.И. Роскин, В.А. Покатилов и В.Н. Протопопов, обвинялись в том, что, являясь членами военно-троцкистской организации, ставящей главной целью свержение Советской власти, старались подрывать ее изнутри: сознательно ставили военнослужащим неправильные диагнозы, плохо лечили, готовили массовое отравление военнослужащих в случае войны и многое другое. Вся группа была расстреляна. Арестовывались врачи и в больнице Водздравотдела и других учреждениях города: А.Е. Олофинский, С.К. Кусков, Н.Н. Фон-Эзерский и многие другие. В таком небольшом городе, каким был Красноярск в те годы, арест наиболее профессиональных, пользующихся заслуженным уважением врачей заметно обескровил медицину города.
*****
К сожалению, формат публикации не позволил рассказать обо всех представителях Красноярской интеллигенции, ставших жертвами репрессий.
Их было много: инженерно-технические работники предприятий и строек, работники авто-железно-речного транспорта, учителя школ и техникумов, юристы, служащие различных учреждений. Те же о ком рассказано в публикации составляли в 30-е годы культурный генофонд города. Это были наиболее творчески активные люди, общение с ними облагораживало окружающих, пробуждало в них стремление к самообразованию, расширению кругозора, профессиональному и духовному самосовершенствованию. Большинство из них и сами служили примером высокой нравственности, бескорыстия, благородства, честности, всего того, что постепенно уходит из нашей жизни.
Советская власть беспощадно и целенаправленно уничтожавшая по всей стране таких людей, нанесла колоссальный урон профессиональному и культурному генофонду страны. В повседневной суете, занятые борьбой за выживание, мы подчас забываем о своем прошлом, о том, какую трагедию помимо Великой Отечественной войны, пережила страна, лишившаяся в годы репрессий своих лучших представителей.