Завтра в концертном зале музыкального училища с 18-00 состоится творческий вечер Юрия БАРИЕВА - «Морозные метаморфозы». Предлагаем вниманию читателей одно из I стихотворений поэта.
В. П. Астафьеву.
I.
Жизнь подошла к рубежу, за которым
должен держать перед миром ответ:
пережидал ли у окон зашторенных
или же жил, приближая .. / рассвет?
Можно ведь жить, словно лошадь по кругу...
Так не оступишься л наверняка.
Можно и недругу, словно бы другу
руку пожать — не отсохнет рука.
Или же, не дожидаясь рассвете,
правду с неправдой узлом повязать...
Если и нечего будет сказать —
не отвести, не потупить глаза
и не уйти от ответа.
II.
Полуправда равна полулжи.
Ложь была рождена полуправдой,
когда сдавши свои рубежи
превращали и правду в неправду,
даже самый отъявленный враг
вред такой не нанес, как чинуши.
Окопавшись на крупных постах,
зароняли неверие в души...
Сколько раз было так до сих пор:
-заключение делал невежа.
И сейчас не о том разговор
что подобное реже и реже.
Все же есть еще на местах,
происходит нередко и с нами:
Осознаньем значенья поста
подменяется самосознанье.
Это все не пустой разговор,
затеваемый снова и снова.
Только совести горький укор
может лучших возвысить до Слова.
Беззаветно Отчизну любя,
на полях — не бескровных — культуры
вызывают огонь на себя
закрывают собой амбразуры.
Над Кутарамой сплотился сентябрьский ветер. Верхи дерев, затопленной водохранилищем рощи, как перископы, вытянулись из воды обозреть жизнь. Раскрылилось озеро между гор. Древние юкагиры назвали его «Крыло-озеро». Одно из крыльев касается подножия горы Гомер. «Гомер»—«жизнь» на тюркских языках. Жизнь... А листвяк по берегам обожжен серным дождем, долетевшим за сотни километров...
Сплотились века в ствол листвяка
Пятьсот шестьдесят восемь
я насчитал колец.
Здесь есть и весна, и осень,
начало жизни, конец,
и все, что минуло в мире,
как лето в осенней листве...
И древний народ юкагиры,
с которым я в кровном родстве.
Так жизнь наша в прошлое канет
Оставим следы пепелищ,
иль в случае лучшем — на память
лишь тесные соты жилищ.
И будут здесь серные реки
змеиться меж мертвых лесов.
Предвидим ли мы, человеки:
в ближайшем же, может быть, веке
земля превратится в песок?
С природою в вечном боренье,
как будто мы с нею — враги.
В каком же слепом озареньи
свои совершаем шаги ...
Следы своего пребыванья
стараемся запечатлеть.
О доли иной в упованье,
нам все же с листвою истлеть.
И лучшие минули годы,-
и время погожей погоды
и чистого небосвода...
А все одного не поймем,
что вышли мы все из природы,
хотя и гордимся свободой,.
но все же в природу уйдем.
Бараки, и вышки, и нары,
овчарки, и холод, и вши,
и не переборы гитары,
а словно бы всхлипы души.
Была беспримерной работа
от отчего дома вдали.
В морозы удобрили потом
окраины русской земли.
И не назовешь это братством —
сплотила случайно беда.
Хоть трудно во всем разобраться —
безвременья схлынет вода.
Наш город был городом «зэков».
Он здесь возведен на крови
Сам видел я, как человека
охранник овчаркой травил.
Запомнила детская память,
не раз будет сниться потом:
все это не где-то, а с нами
в Отечестве было родном
...Прошли эти долгие годы,
как темные воды сошли,
как черные дни непогоды.
И новые всходы взошли.
Не знающее поклоненья,
гляденья оратору в рот,
иное пришло поколенье
и новые песни поет.
Привычкою умолчанья
тех лет не перечеркнуть.
Для жизни народа значенья
исполнен им пройденный путь
Подходят особые сроки
и своем разобраться дому.
И нашей истории строки
не вымарать никому.
В истории строчек запретных
не может быть! Честно скажу,
я каждой строкою конкретной
как жизнью своей дорожу.
«Заполярная правда» 1 января 1988 г.
Архив Ачинского «Мемориала». Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Ачинский краеведческий музей имени Д.С.Каргополова»