Новости
О сайте
Часто задавамые вопросы
Мартиролог
Аресты, осуждения
Лагеря Красноярского края
Ссылка
Документы
Реабилитация
Наша работа
Поиск
English  Deutsch

Курагинский процесс


Черные пятна истории

ОДНАЖДЫ, вначале того памятного лета, лета 1937 года, на берегу Тубы около пристани теснилась группа курагинских ребятишек, в среде которой был и я. Беспокойно поглядывали мы вниз по реке, откуда должен показаться первый пароход в нынешнюю навигацию. Вот над островом, сплошь заросшим колючим кустарником боярышника, поднялись черные клубы дыма, потом раздался протяжный, призывный гудок и, наконец, на реке показался белый, словно величественный лебедь, пароход. Мы стали кричать «Ура!», а рабочие пристани оживленно забегали по берегу, готовясь к встрече.

В то время по Тубе от Курагина до Абакана и Минусинска ходили два тихоходных колесных парохода «Партиец» я «Борис Алдаданов». Каждый приход их в наше село был для нас, курагинских ребятишек, большим праздником. Вот и сейчас мы радовались предстоящей встрече с пароходом и напряженно пялили глаза, чтобы первыми прочесть название парохода.

А пароход между тем медленно приближался к пристани, смешно- шлепая по воде своими широкими колесами. Вот он сделал разворот, чтобы начать причаливаться, дал еще один продолжительный гудок. Хорошо виден его левый борт, на котором должна быть надпись с его названием. А надписи почему-то не было. Мы стояли на берегу и ничего не могли понять. Когда пароход вплотную подошел к пристани, то я обнаружил, что прежнее название его было замазано свежей белой краской, но не аккуратно, и поэтому через краску проступали буквы. Кто-то из ребятишек сумел прочесть замазанное название парохода и блаженно закричал: «Борис Алдаданов!». Наконец, это название прочел и я. Да, это, действительно, был пароход.«Борис Алдаданов».

К нам подбежал начальник пристани и зло окрикнул:

— Сейчас же замолчите! Это имя нельзя произносить вслух!

— Почему, дяденька? —спросил я.

— Почему, почему? Потому что Борис Алдаданов враг народа!

Так впервые в своей жизни я услышал эти страшные слова. Потом я стал слышать их все чаше и чаще, и. в конце концов, в какой-то мере даже привык к ним.

Борис Евграфовнч Алдаданов был известный, можно сказать. знаменитый человек в нашем Курагинском районе. Его знали не только все взрослые, но н мы — ребятишки, О нем часто говорило местное радио, газеты печатали его статьи и портреты. его именем даже оыл назван пароход Он был директором треста. «Мннусазолото», в котором находился и Ольховский (позже Артемовский) рудник. Ребятишки, которым посчастливилось бывать в Ольховке, рассказывали о подвесной канатной дороге, как о чуде тогдашней техники, о горе под названием ^Золотой конек», в которой якобы хранились несметные запасы рудного золота. Летом по Тубе мимо Курагина один за другим сплавлялись большие плоты, груженные тяжелыми ящиками с ольховской золотосодержащей рудой. — перротином. Рудник давал стране золото, много золота. И все это было тесно связано с именем Бориса Алдаданова. И вот этот известный  человек оказался врагом народа. Я был ошеломлен, огорчен и разочарован. И не только я, но и все жители нашего района.

В то время наша семья жила в построенной отцом землянке  на краю Копай-города по соседству с районной больницей. В  Копай-городе было несколько .  десятков таких же. как наша, землянок. Отец работал в пункте Заготзерно плотником, а я только что закончил очередной учебный год и перешел в 6-ой класс.

Вдруг среди обитателей Копай-города разнеслась сногсшибательная новость: наш непосредственный начальник, которого мы все хорошо знали, заведующий пунктом Заготзерно Даниил Никитович Берсенев тоже враг народа, его сняли с работы, исключили из партии и увезли в неизвестном направлении. Вскоре после этого исчезла, куда-то и его семья. Рабочие Заготзерно притихли, стали реже разговаривать друг с другом. Отец приходил с работы хмурым и молчаливым.

Но это были только цветочки.

Вскоре грянул мощный гром, который до основания потряс все население нашего района. В июле 1937 года объявили, что все партийно-советское руководство Курагинского района является злейшим врагом советского народа и государства. А началось все с того, что первый секретарь Курагинского РК ВКП(б) М. М. Иванов был вызван в Красноярск для нового назначения. М. М. Иванов, видимо, почуяв неладное, из Курагина выехал, а в Красноярске не появился, исчез в пути, словно в воду канул. Был объявлен всесоюзный розыск. Прибывшая из Красноярска группа НКВД сразу арестовала девять руководящих работников района. В это же время в Курагино прибыли М. А. Орлов, который возглавил разгромленную районную парторганизацию и которого в народе стали называть «грозой врагов народа» и К. У. Черненко, который стал заведовать^райкультпропом при РК ВКП(б).

Началось следствие, которое под руководством старшего следователя краевой прокуратуры Максимова велось в Курагине, в Минусинске и во многих селах и деревнях района. 13 сентября 1937 года Максимов подписал большое обвинительное заключение. которое утвердил краевой прокурор Любошевский. Инициалы этих людей не известны. так как по тогдашним неписанным правилам инициалы следователей и прокуроров в процессуальных документах не указывались.

17 сентября 1937 гола в районном Доме культуры, здание которого не сохранилось, началось открытое заседание Спецколлегии краевого суда или. как оно официально именовалось в газетах. «Процесс над контрреволюционной вредительской бандой правых бухаринских бандитов». Государственным обвинителем на процессе был краевой прокурор Любошевский.

Пятисотместный зал райДК был переполнен, огромная толпа народа собралась у его входа и следила за процессом по выставленным на улицу громкоговорителям. Местная газета «Тубинский колхозник» отводила большую часть своего номера пол информацию о процессе.

Перед 'судом как враги народа предстали: Александр Александрович Иванов, родившийся в 1906 году в Партизанском ряйоне нашего края — второй секретарь Курагинского РК ВКП(б), /Поликарп Леонтьевич Высокос, 1887 года рождения с Украины — председатель Курагинского райисполкома, Андрей Степанович Козлов. 1899 года рождения из Мордовии— заместитель председателя райисполкома. Всем троим и отсутствующему первому секретарю РК ВКП(б) М. М. Иванову было предъявлено обвинение в том. что они весной 1935 года создали и потом руководили в районе контрреволюционной бухаринской организацией правых, которая ставила своей целью путем развала колхозов и совхозов вызвать у населения недовольство советской властью с последующей ее ликвидацией и реставрацией капитализма. В материалах следствия имеется запись о том, что П.Л. Высокос был якобы завербован в эту организацию, еще работая в Красноярске,- первым секретарем Красноярского крайкома П.Д. Акулинушкиным (тоже арестованным) и был им направлен в Курагино для ведения целенаправленной вредительской работы.

Положение, в районе, действительно, было тяжелым, давали о себе знать последствия принудительной коллективизации, раскулачивания крепких хозяйств и высокие налоги. Все это ставилось в вину бывшим руководителям района. Приведу выдержку из обвинительного, заключения:

«В результате вредительской деятельности этой группы колхозы района за 1935-1936 годы резко ослабли и оказались не в состоянии выполнить первую заповедь о поставке хлеба государству. В 1936 году район обязался поставить государству хлеба 97327 центнеров, а поставил только 84702 центнера. В уборочную кампанию 1936 года оказалось неубранным и под снегом 8708 гектаров разных культур. В первую кампанию 1937 года из-за нехватки семян было не засеяно 5698 гектаров пахотной земли. В районе за 1935 год пало 6840 голов скота, за 1936 год —1.5220 голов, а за I-ую половину 1937 года пало еще 8760 голов. Колхозники района в среднем на один трудодень получили в 1934 году —4,6 кг. зерна, в 1935 году —1,7 кг., а в 1936 году—2,2 кг. зерна».

Да, это были серьезные обвинения. но никто не хотел принимать во внимание тот факт, что в соседних районах положение в сельском хозяйстве было точно таким же. Руководство района обвиняли в прямой ликвидации колхозов. Вот как .об этом преподносится в обвинительном заключении.

«В марте 1936 года по прямому указанию М. М. Иванова и П. Л. Высокоса в селе Курагино был ликвидирован колхоз «Крестьянин» под видом слияния его с колхозом «Коминтерн».

В целях понижения урожайности и доходности колхозов эта группа вредителей якобы проводила заведомо вредное планирование посевных площадей, перегружая планы одних колхозов и задерживая возможности других. ликвидировала семенные участки, заставляла пускать комбайны во время уборки урожая  на неподготовленные участки. Поэтому комбайны ломались и подолгу простаивали.

Эта контрреволюционная группа якобы дезорганизовала и государственную торговлю. Например,  весной 1937 года из-за несвоевременного подвоза муки в селе Курагине образовалась огромная очередь, 150 стоявших в очереди жителей,, которые не получили хлеба, разгромили хлебный ларек. Такие же очереди были и в других районах, но об этом на суде предпочитали не говорить.

А- А.Иванов обвинялся еще и в том. что он в марте 1936 года выдвинул на должность председателя колхоза «Трудовой крестьянин» (село Белый Яр) обвиняемого Г. А. Чудинова, который уже был однажды судим и который, якобы, выполняя вредительское задание А. А. Иванова, привел колхоз к развалу. Государственный обвинитель утверждал, что за один год его работы в колхозе пало 315 голов скота, а после его снятия с работы пало еще 213 голов из-за отсутствия кормов. В 1936 году Г. А. Чудинов, как утверждал Любошевский, оставил под снегом 255 гектаров неубранного хлеба, а весной 1937 года вследствие необеспеченности семенами был недосев на 181 гектаре. За время его пребывания председателем из колхоза вышло 38 хозяйств.

Свидетель А. К. Меньшов, заместитель председателя этого колхоза, на процессе приводит слова, будто бы сказанные Г. А. Чудиновым: «У тебя, Меньшов, колхозная касса, у меня колхозная печать, подготовим себе документы, приоденемся, как следует и в разные стороны. Выведем колхоз на чистую воду, все равно с вашим колхозом ничего не сделаешь». Против Г. А. Чудинова дали показания свидетели — колхозники: Деркин Я. С., Азанов Ф. Т., Евдокимов А. Г. и другие.

24 апреля 1937 года из охотничьего ружья застрелился в селе Карташове 40-летний председатель колхоза «Комбайн» Андрей Кувин, который оказался в исключительно трудном положении. В своей предсмертной записке он писал: «К нам ездят районные работники, такие как Козлов, все отчеты требуют, а сами почему-то не помогают, лишь ругают председателя. Я был в райзо с годовым отчетом, там. как собаки, служащие, ни к кому нельзя подойти и спросить. с тобой говорить не хочут, поэтому жить нельзя малограмотному...».

7 июля 1937 года состоялся суд. на котором принимавшие участие в травле председателя Семен Голышев и Поликарп Мурзаев были осуждены к пяти годам лишения свободы каждый. Во время процесса самоубийство Андрея Кувина приписали «врагам народа» А А. Иванову, А. С. Козлову и председателю Сидоровского сельсовета Н. И. Артемьеву (деревня Карташовка входила в состав Сидоровского сельсовета). Николай Иванович Артемьев, полившийся в 1901 году в селе Пойлово, до Андрея Кувина был председателем и обвинялся в развале этого колхоза.

В обвинительном заключении говорится,. что директор Курагинского мясомолочного совхоза Куликов, который тоже является членом контрреволюционной организации правых, по заданию П. Л. Высокоса и А. А. Иванова разваливал совхоз, организовал массовую гибель окота. И когда он поставленную задачу выполнит, его отозвали из совхоза и назначили заместителем заведующего оайзо по животноводству. Привлечь Куликова к судебной ответственности было невозможно, так как он заблаговременно скрылся, пришлось объявить розыск.

Судебные заседания проводились два раза р день — утром и вечером, Каждый день я ходил в школу мимо Дома культуры и видел большие толпы людей у входа и в небольшом садике около него. Перед началом заседаний из мощных громкоговорителей лилась веселая я музыка. а во время заседаний на всю округу разлетались гневные слова государственного обвинителя. Мне запомнилась одна старушка в белом платочке, которая стояла у штакетного забора, непонимающе смотрела на толпу, крестилась и шептала какую-то молитву.

Краевые и районные газеты опубликовали такое сообщение о процессе: «Курагино. 21 сентября. КрасТАСС. Утром 21 сентября суд продолжал заслушивать показания свидетелей. Выступило свыше 40 свидетелей колхозников и колхозниц, трудящиеся Курагинского района в своих показаниях дополняли материалы предварительного следствия новыми фактами, изобличающими мерзких преступников Свидетельница, колхозница Е. Комарова, рассказала о том, как враги чудовищно, нагло издевались над колхозниками:

— Гадина Хохлов, зная, что я хожу беременной последние дни, послал меня на самую тяжелую работу. Последний день перед родами я совсем не могла выйти на работу. Хохлов арестовал и посадил моего мужа Я пришла в контору колхоза узнать о судьбе мужа. Хохлов, не выслушав меня, заставил трепать  лен. Я почувствовала, чито работать не в силах, ушла до мой и родила ребеночка. Когда муж был призван в Красную Армию, я пришла просить Хохлова дать лошадь, чтобы съездить за дровами. Он прогнал меня».

Хохлов Иван Федорович родился в Курагине в 1902 году: работал председателем колхоза имени Демьяна Бедного в селе Н. Быстрая и оказался на скамье подсудимых за грубое обращение с колхозниками На суде приводились еще следующие факты грубого обращения: в конце 1935 года за невыход на работу он арестовал больную колхозницу Екатерину Симакову, имевшую справку от врача, и посадил ее в холодный чулан, отобрав одеяло, подушку и швейную машинку. В августе 1936 года И. Ф. Хохлов в конторе избил колхозника И. Ф. Осйпова, искалечил ему руку, перебил палец. Его избиению подвергались колхозники Алексей Заяпкин. Егор Федорович Комаров. Е. И. Журавлева и другие В 1936 году якобы по вине И. Ф. Хохлова в колхозе под снегом осталось 70 гектаров хлеба и 50 гектаров сена. В марте 1936 года по его вине сгорела колхозная свиноферма, погибло 56 свиней. И. несмотря на это. А. А. Иванов направил его в числе передовых председателей колхозов на краевое совещание передовиков сельского хозяйства в Красноярск. Вот такие обвинения были предъявлены «врагу народа» И. Ф. Хохлову.

В этот день на утреннем заседании произошел неординарный случай — в качестве свидетелей были заслушаны уполномоченный по заготовкам Берташ, директор Курагинской МТС Шумейко и управляющий отделением Госбанка Чухонцев. Видимо, от них ожидали ярких обвинительных «фактов», но они их не дали и потому сами были, как записано в протоколе, «изобличены в контрреволюционных вредительский преступлениях». По ходатайству Любошёвокого на них было заведено уголовное преследование., а Александр Михайлович Берташ, член ВКБ(б) с 1918. года, один из немногих специалистов с высшим образованием, прямо в зале суда был арестован и дальнейшая его судьба осталась неизвестной.

Весной 1937 года в селе Мурине имел место неслыханный с точки зрения следствия, издевательский факт бойкота 12-ти колхозных дворов  путем запрещения им продажи таких предметов первой необходимости, как соль. спички, керосин. Управляющий заготконторой Курагинского райпбтребсоюза И. А. Лукьянов обвинялся в том, что потребовал от заместителя председателя Муринского сельпо И. К. Черепанова, чтобы тот в целях принуждения колхозников к сдаче кож именно в сельпо, а не в Заготкож, запретил продавать им соль, спички, керосин и другие товары. И. К. Черепанов полтора месяца не продавал этн товары 12-ти колхозным дворам, которые сдали кожи не в сельпо. а в контору Заготкож. Свидетель Мелкозеров показал, что он сдал кожу от своей коровы в Заготкож, где получил овчину и уехал на лесозаготовки, за что его семья лишилась покупки необходимых товаров. Вот за эти «преступления» они оба стали «врагами народа».

На вечернем заседании 21 сентября 1937 года с большой обвинительной речью выступил Государственный обвинитель Любошевский. Эту речь, передаваемую по радио, слушали свыше пяти тысяч человек больше чем в 20 населенных пунктах Курагинского района. Он вскрыл «гнусные, несмываемые преступления обнаглевших врагов». «Особая роль — говорил Любошевский —- отводилась врагами народа бывшему районному. прокурору обвиняемому Лагздину. который по своему положению был обязан блюсти советские законы. Однако обвиняемый Лагздин. используя свои особые права и прерогативы прокурора. делал все, что от него зависело, чтобы прикрыть вредительскую деятельность предателей и отщепенцев. Так, к примеру Лагздин, с целью укрытия врага народа Хохлова, незаконно прекратил возбужденное против него уголовное дело, в котором Хохлов в достаточной мере был разоблачен в систематическом глумлении над колхозниками, их избиениях, арестах, изъятиях имущества. Лагздин также прекратил дело Хохлова об уничтожении им колхозной свинофермы. В июле этого года на квартире Лагздниа были обнаружены 74 неразобранных жалобы трудящихся, 48 следственных материалов, требующих немедленного расследования и У газетных заметок. По всем этим материалам и жалобам Лагздин не принимал мер и никак не реагировал...».

Кто такой Лагздин и почему на него так обрушился Государственный обвинитель? Эдуард Фрицевич Лагздин. латыш по национальности, родился в Риге в 1893 году в семье кочегара. В 1905 году, работая на жестяной фабрике, вступил в ряды подпольной организации' РСДРП, когда еще был несовершеннолетним. Расклеивал прокламации, в революционные праздники вывешивал красные знамена, членом партии официально считается с 1908 года. Потом был призван в царскую армию, где в 1917 году организовал ячейку ВКП(б) из 30 человек и был избран на Всероссийский съезд артиллеристов. После демобилизации в 1918 году приехал в Сибирь, работал литейщиком на одном из заводов Кузбасса. С 1923 года он заместитель заведующего Агитпропа Новосибирского УКОМа. А в 1924 году был выдвинут на должность председателя окружной Контрольной Комиссии в Минусинске. В то время Минусинский округ входил в состав Западно Сибирского края с центром в Новосибирске. В 1933 году он стал прокурором Курагинского района.

И вот этот старый, коммунист, имевший . подпольную кличку «Томе», оказался на скамье подсудимых как враг народа. Государственный обвинитель потребовал всем «разоблаченным врагам» высшую меру наказания — расстрел. Все находившиеся в зале суда трудящиеся встретили эти слова бурными аплодисментами.

К чести обвиняемых, не все они признали себя виновными. Н.И. Артемьев, И. Ф. Хохлов и Г. А. Чудинов признали себя виновными частично. И. А. Лукьянов и И. К. Черепанов заявили. что не считают себя виновными, хотя и не отрицали предъявленные им факты. П. Л. Высокое и Э. Ф. Лагздин — признали свою вину тоже частично и категорически отрицали свое участие в контрреволюционной организации. II только А. А. Иванов и А. С. Козлов признали себя виновными по всем пунктам обвинительного заключения.

22 сентября 1937 года на вечернем заседании Спецколлегия краевого суда объявила приговор: А. А. Иванов, П. Л. Высокос, А. С. Козлов, Э. Ф. Лагздин, И. Ф. Хохлов, Г. А. Чудинов и Н. И. Артемьев были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу, а и. А. Лукьянов и И. К. Черепанов— к 10 годам тюремного заключения с последующим поражением в правах сроком на 5 лет, 27 октября все газеты края, в том числе и пионерская газета «Сталинские внучата» сообщили, что ходатайство осужденных о помиловании Верховным судом было отклонено и приговор приведен в исполнение. Процесс окончен, «враги народа» уничтожены, а стали ли мы после этого жить лучше? Да стали. Мы стали на самом деле жить богаче и лучше, только не благодаря этому процессу, а вопреки ему. В этом и заключается неиссякаемая сила социализма.

Мой 6-ой класс находился на втором этаже новой, недавно построенной школы. .(Здание школы не сохранилось, оно сгорело после войны, в настоящее время примерно на ее месте находится здание райкома партии и райисполкома). Шел урок пения, мы разучивали популярную в то время песенку «Полюшко, поле...». Вдруг дверь отворилась, и в сопровождении директора школы в класс вошел высокий, представительный человек в очках. Все ученики разом встали. Человек этот подошел, прямо ко мне, так как я сидел за крайней партой и был ближе всех к выходу, взял меня за обе руки, ощупал их и сказал: «Холодные!». Потом он подошел к окну, проверил не дует ли из него, пощупал печь-голландку, теплая ли, и быстро вышел из класса. Это был первый секретарь Курагинского РК ВКП(б) М. А. Орлов, — гроза местных «врагов народа». Ко мне стали подходить школьники и даже учителя с расспросами, как щупал мои руки первый секретарь райкома партии. Неожиданно для себя я стал популярным, по не надолго. На другой день школьники к все жители Курагина узнали, что М. А. Орлов был тоже скрытый и хорошо замаскированный «враг народа». Его сняли с работы и арестовали. Первым секретарем РК ВКП(б) стал Г. И. Соболев, прибывший из Красноярска.

12 декабря 1937 года на основе новой Сталинской конституции впервые в нашей стране состоялись выборы в Верховный Совет СССР. Курагинцы голосовали в Совет Союза за И. В. Белобородова, председателя колхоза из Ермаковского района, в Совет Национальностей за О. Я. Мутину, бригадира женского тракторного отряда из Иркутской области.

На одном. избирательном участке при вскрытии урны (как писал в донесении инструктор РК ВКП(б), присутствовавший при подсчете голосов) на обороте одного бюллетеня корявым почерком было нацарапано: «Мы всей душой за нашу родную Советскую власть, только выпустите из тюрем невинно осужденных людей».

Даже в те мрачные к беспросветные дни и годы простые люди понимали все. что происходило в стране. Народ не обманешь.

И. БЫВШИХ,
член клуба «Краевед*.

Заветы Ильича 05.05.1989


/Документы/Публикации/1980-е