Сухобузимский райвоенком майор Дорошенко вручил в канун Нового года удостоверения участника Великой Отечественной войны трем жителям района, которые ждали этого события без малого ползека.
Горькие эти слова — «бывший военнопленный» — им никто давно уже не говорил в лицо, не напоминал на службе и в кругу друзей, но они словно дамоклов меч висели над их головами все послевоенные годы. Но разве была в том их вина, что против своей воли они оказались по ту сторону окопов, попали в плен врага? И разве того ада, что выпал на их долю там, за колючей проволокой концлагеря, было мало, чтобы простить им грех, если такой и был?
Увы, после нечеловеческих страданий и издевательств, что перенесли они в концентрационных лагерях, им учинили суд, обвинив в самом тяжком прегрешении: измене Родине и предательстве. В соответствии с декретом Государственного Комитета Обороны от 18 августа 1945 года постановлением УВД Красноярского крайисполкома их определили на спецпосёление в Сухобузимский район.
Вот документы — свидетели тех лет. «Председательствующий суда, именуемого известной «тройкой»:
— Гражданин Кухаренко, поясните суду, почему вы сдались врагу на милость победителя?
Подсудимый:
— Это не совсем так, граждане судьи. Наша 157-я авторота 47-й стрелковой дивизии попала в окружение под Харьковом. Мывели бой до последнего патрона.
Председательствующий:
—. Но у вас еще оставалось холодное оружие. Что помешало вам со штыком пойти на врага и умереть героем?
Подсудимый:
— Я был тяжело ранен, потерял сознание и очнулся уже в плену.
Председательствующий:
— Почему, не бежали, не пробрались к своим, не нашли партизан, каких в местах вашего лагеря, по нашим сведениям, было предостаточно?
Подсудимый:
— Да, я совершил побег из лагеря Эльверум, что на территории Норвегии, но был пойман полицией и избит до полусмерти. Спасли меня сердобольные жители, на чьи поля нас выводили работать.
Председательствующий:
— Это не смягчает вашу вину, а усугубляет. Только смерть означала бы для вас искупление вины перед Родиной».
И последовал .приговор по уже известной схеме — шесть лет лишения .свободы.
Вместе с Николаем Семеновичем Кухаренко в том послевоенном поселении на сухобузимской земле оказались Георгий Михайлович Рубанов и Анатолий Архипович Леоненков, чьи судебные дела и приговоры отличались только одним: местом и временем попадания г плен. Если с .шофером 157-й автороты это произошло в мае 1942 на Харьковском направлении, то у красноармейцев Леоненкова и Рубанова — в самом начале войны. У первого под Винницей, у второго — под Минском.
Горькой была их послевоенная жизнь. Бывшие военнопленные, как известно, "не могли вступить в партию, не могли считаться участниками войны, им не разрешалось бывать за границей даже туристом. Несколько десятилетий они считались людьми второго сорта. И вот долгожданная весть: вместе со многими репрессированными «врагами народа» полной реабилитации подлежат и бывшие военнопленные.
Решение о вручении трем жителям Сухобузимского района — Н. С. Кухаренко, Г. М. Рубанову и А. А. Леоненкову удостоверений участника Великой Отечественной войны принял военный комиссар края после тщательной проверки многих документов. Ошибется тот, кто думает, что так, чего доброго, и бывшего полицая реабилитируют и медаль за победу вручат. Заверяем: не пройдет такая «липа», как уже не прошла с одним из жителей того же Сухобузимского района. Не станем называть его фамилию. Был он в плену не рабом, а, надсмотрщиком над рабами: с 3 января по 3 мая 1943 года, как явствует из справки КГБ, он работал в лагере полицейским, а первого января 1945-го вступил в РОА. И, чего доброго, ^пошел бы в атаку против своих соотечественников, да грянула Победа.
Полвека спустя после окончания войны, может, и не стоило бы вспоминать перипетии судьбы бывшего полицая и солдата РОА, да сам он напросился. Когда в военкомате у него поинтересовались, неужели забыл он эти черные страницы своей биографии, он лишь плотнее втянул шею в сгорбленные плечи и, мышью выскользнул за дверь.
Что до упомянутых бывших военно-пленных Кухаренко, Леоненкова и Рубанова, то сухобузимский райвоенком уже возбудил ходатайство о награждении их медалью «За' победу над фашистской Германией» и соответствующими юбилейными знаками воинской елавы.
Поздновато восторжествовала справедливость, но, как ^говорится, лучше поздно, чем никогда.
В. МЕДИНСКИЙ.
Красноярский рабочий 30.12.1989