"МЕМОРИАЛ": ЧЕТЫРЕ ГОДА СПУСТЯ
"Как!" - удивится читатель - "Мемориал! Он что, все еще жив? Да чем они там занимаются? Уже давно всех разоблачили: не только Сталина, но и Ленина с Марксом, и Брежнева с Горбачевым!"
Почему-то у нас понимают общественную деятельность именно как разоблачения. Выйти этак на площадь, рвануть рубаху до пупа да сказать о государе все, что думаешь. Чем выше залезешь да громче крикнешь - тем больше ты значишь, как общественный деятель.
Вот и в "Мемориале" на первых порах - кого только не было! По сути это было первое ЛЕГАЛЬНОЕ движение. Вспомните, каким событием был учредительный съезд "Мемориала" в 1988 году: это не подпольная сходка "ДС" где-нибудь на квартире, а забитый до отказа Дом кино, иностранные корреспонденты... Я никоим образом не принижаю заслуги "ДС". Я хочу лишь сказать, что именно в "Мемориале" люди, тяготеющие к политике, впервые смогли действовать ОТКРЫТО, а сам "Мемориал" был первой "альтернативной" организацией, которая попыталась нормально зарегистрироваться (что, кстати, удалось только в 1991 году, и то на "послепутчевой волне". Кто только не зарегистрировался к тому времени - даже монархисты, а "Мемориал" все не пущали -это наводит на некоторые размышления, не так ли?).
Все это я говорю к тому, что люди, которые видели в "Мемориале" трибуну, или стартовую площадку, или что-нибудь еще прикладное, это движение давно покинули. С ними ушли громкие мероприятия и шумные дела. А работа, для которой создавался "Мемориал", осталась. Работа неподъемная, тяжелая и неэффектная.
Найти оставшихся в живых репрессированных, опросить, обработать данные опроса (перепечатать, разнести на карточки, разослать информацию). Для тех, кто не реабилитирован - помочь составить заявление. Тем, кто реабилитирован - рассказать, что делать дальше: объяснить, какие льготы они имеют, как их получить. Архивы, экспедиции, подготовка к печати воспоминаний, помощь репрессированным. Копирование фотографий, документов. Ведение картотеки репрессированных. Поиски мест захоронений.
А вот сейчас вам предстоит "выпасть в осадок": все это (на весь Красноярский край, за исключением разве что Норильска, Ачинска и Минусинска, где есть свои "Мемориалы"), делают шесть человек. Причем трое - в свободное от основной работы время. Причем двое из трех оставшихся - на пенсии и с крайне слабым здоровьем.
Да не обидятся на меня прочие
мемориальцы, но титан из титанов - это Володя
Биргер. Не менее трети работы - на нем. Опросы
живых репрессированных ведет практически он
один (помогает ему, правда, Клара Андреевна
Дзюба). Конкретная помощь репрессированным
(консультации, запросы на реабилитацию,
пробивание собесовских и прочих инстанций) - это
тоже он. Ну, и многое другое. Все это, конечно,
после работы и в выходные.
Справка: опрос одного репрессированного
(качественный и полный; а Володя иных не делает) -
это минимум три приезда к нему домой. По
три-четыре часа за раз. Потом все это надо
обработать и отпечатать, да еще и разослать в
другие города (если человека арестовали во
Львове, а сидел он в Берлаге, в Сиблаге и Карлаге,
то Володя разошлет копии опроса во Львов,
Магадан, Новосибирск и Караганду).
Репрессированных только в Красноярске около
тысячи, а Володя один. Все это он делает в то самое
время, когда вы ищете, где бы чего урвать и как бы
вообще прожить. Если бы вводилась в системе СИ
единица бескорыстности, я бы предложил назвать
ее "один биргер". И не думаю, что набралось бы
много людей с бескорыстностью в "0,9 биргера".
Если даже люди с "0,56 биргера" - и то
редкость.
Сиротинин Владимир
Георгиевич, или, по-мемориальски, "шеф". Или
даже так: "шефа". На нем - контакты с
вертикалями и горизонталями общественной и
политической жизни, хождения по коридорам
власти, проталкивание, пробивание и вышибание.
Эту работу "шеф" очень не любит, но кому-то
надо ее делать, и он делает. А в порядке отдыха
ночами сидит с картотекой репрессированных. В
ней уже за восемь тысяч карточек. Он же отвечает
на многочисленные письма, адресованные
"Мемориалу". Он же работает с делами
репрессированных в архиве КГБ (иногда их все-таки
дают) и в краевом архиве. Благодаря "шефу" о
"Мемориале" хоть немного знают: он то даст
интервью, то организует рейс на теплоходе по
каторжным местам, то выступит где-нибудь.
Марина Георгиевна Волкова "ведет"
репрессированную интеллигенцию. Начав со своего
отца и его друзей (расстрелянных в Красноярске),
она берет все шире и шире: музыканты, артисты,
ученые; лесотехнический институт,
педагогический... Горы материала, переписанного и
законспектированного в архивах (ксерокса у
"Мемориала" пока нет, а за размножение "на
стороне" дерут втридорога), много переживаний
(а Марина Георгиевна человек весьма
эмоциональный), очень много работы. А здоровье -
никуда: в последний раз из архива Марину
Георгиевну увозили на "скорой". А отлежится -
и опять за дело. (Еще один пример такой же
самоотверженности - Людмила Андреевна Горелова
из Нарвы, Манского района, тоже пенсионерка: у нее
ноги отнимаются, а она чуть ли не ползком
добирается до репрессированных односельчан,
чтобы их опросить. А вы говорите - перевелись в
нашей стране хорошие люди...)
Иван Иванович Егоров. Его в
"Мемориале" очень любят. Прямой, остроумный,
душевный пенсионер. Он отсидел срок в Карлаге.
Года три тому назад, когда с некоторой помпой
создавалось у нас в Красноярске общество
репрессированных, Иван Иванович был выбран в
совет общества. Он единственный, кто продолжает
работать в нем до сих пор. Иных уж нет, а те далече,
а Иван Иванович ездит по всему городу, обследует
условия жизни да развозит нуждающимся
репрессированным деньги, когда "Мемориалу"
удается их хоть немного раздобыть.
Саша Ершков, мемориальский фотограф. Звезд с неба не хватает, но впрягся в воз и везет. Пока нет ксерокса, на нем - вся работа по копированию. Один только Володя Биргер вываливает ему каждый четверг кипу документов и фотографий. Саша оценивает объем, пыхает самокруткой и говорит: "сделаем". И делает.
Вот, собственно, и весь
"Мемориал". Ведет еще титаническую работу по
репрессированным латышам Александр
Константинович Лиелайс, но уже автономно, в
созданном латышском культурном обществе.
Расследует преступления красноярской
психиатрии Володя Цуриков. Периодически
помогают "Мемориалу" разные люди и
организации.
Кстати, о помощниках. Постоянный спонсор "Мемориала" - фирма "Демос". В 1990 вместе с фирмой "Соло-полюс" финансировала экспедицию в Нордвиклаг (на Таймыре). В 1991 году мемориальские расходы "Демоса" составили около 17 тысяч рублей, из них 8 тысяч раздали нуждающимся репрессированным. Все это при весьма небольших доходах (в "Демосе" меньше десяти человек, и они не спекулируют на бирже, а обучают работе на компьютере; интеллект же в нашей стране никогда дорого не оценивался).
Спасибо также Дому науки и техники: до тех пор, пока "Мемориал" не получил своего помещения, Дом техники и "Демос" дали ему крышу в самом прямом смысле: здесь частично находится архив "Мемориала", здесь стоит мемориальский компьютер (американские "буржуи" подарили), здесь находится один из контактных телефонов "Мемориала" (27-95-40), здесь "Мемориал" имеет нечто вроде штаб-квартиры.
Спасибо ИВЦ КраЗа, бесплатно оживившему мемориальский компьютер (там кое-что пришлось крепко перепаять).
Спасибо фирме "ЛонгоВитас", которая оплатила за "Мемориал" взнос за регистрацию. (Кстати: Красноярский "Мемориал" зарегистрирован и имеет счет в банке: 700089 в красноярской дирекции Мосбизнесбанка, МФО 144018)
Но этого все же мало. Чем вы можете помочь "Мемориалу"?
-деньгами. Причем частные пожертвования проблему не решают, хотя "Мемориал" и от них не откажется. Но было бы неплохо, если бы богатые фирмы "отстегнули" по несколько тысяч. Большинство денег пойдут на помощь бывшим репрессированным, остальные - на работу "Мемориала". Кроме того, важно было бы освободить мемориальцев от добывания хлеба насущного. Уж двух -трех человек, которые работают на весь край, целому краю прокормить труда бы не составило. Тот же "Демос" содержит одного мемориальца, и собрался было взять на себя второго, но грянули новые налоги, и от этой мысли пришлось пока отказаться: продержаться бы самим... Самое лучшее, конечно, было бы включить их в штат краевой комиссии по реализации российского закона о реабилитации. Но это когда еще будет. А пока - обращаюсь к вам, господа коммерсанты: слабо вам взять на себя того же Володю Биргера? На это уйдет куда меньше денег, чем на то, чтобы каждые полчаса показывать на телеэкране собачью морду!
И вот еще любопытное наблюдение. Российский закон о реабилитации, по которому репрессированным выдается по 180 рублей за каждый месяц отсидки, уменьшаются вдвое платежи за жилье, медикаменты и т.д., подписан Ельциным 18 октября 1991 года. В течение 2 месяцев (то есть до 18 декабря 1991 года) правительством должны быть разработаны и внедрены инструкции по его применению, выделены деньги и т.д. Уже весна на носу, но сверху нет ни инструкций, ни денег; ни в собесах, ни в исполкомах никто ничего не знает и ничего не выдает. А вот российский закон о грабительском налоге на добавленную стоимость подписан в декабре, и уже в декабре все службы получили инструкции, и проявили к тому же творческий подход: взимают налог не ежемесячно, как указано в законе, а каждые десять дней. Комментарии не нужны: в нашей стране кто бы ни возглавлял правительство - кремлевский ли мечтатель, свиноежик ли, шагающий ли впереди, а все равно оно будет сильно по части отобрать и поделить, а вот по части отдать долги...
И, кстати, недавно был указ Ельцина относительно партийных денег: раздать их нуждающимся. Так начните с репрессированных - они ждали слишком долго, и кто больше, чем они, от этой партии пострадал?
Наконец, о памятнике. Как вы помните, "Мемориал" начинался с идеи о памятнике жертвам репрессий. С памятником в Красноярске дела плохи. Собрано всего несколько тысяч рублей, которых не хватило бы ни на что и в прошлом году, а уж в этом - тем более. Думается, что эти деньги, пока они окончательно не "усохли", нужно раздать нуждающимся репрессированным, а сам памятник возводить методом "народной стройки". Уж наверное, будет лучше, если вместо денег какое-нибудь СМУ выделит на пару дней кран или бульдозер, а для архитекторов и скульпторов лучшим гонораром будет то, что этот памятник навсегда будет связан с ИХ фамилиями. И уж, наверное, найдется в городе сотня людей, которая сделает бесплатно всю необходимую работу. Напишите (660049, Красноярск, пр.Мира,3,"Мемориал"), чем вы могли бы помочь на каждом из этапов:
1.Конкурс на место и проект памятника.
Вообще говоря, проект памятника должны делать, конечно, специалисты. Но очень важно выбрать место. "Мемориал" считает, что это должно быть в центре города; например, в скверике у "Детского мира". А как считаете вы?
Для проведения конкурса нужно помещение, комиссия. Кто может предоставить помещение (бесплатно!) и кого нужно включить в комиссию? И найдутся ли архитекторы, готовые работать без гонорара? Или кто-то возьмет на себя финансирование этого этапа?
2.Решение горисполкома об установке памятника. Его нужно "пробивать", стало быть, нужны активные депутаты, которым дорога память погибших, нужны специалисты, вхожие в нужные кабинеты. Кто возьмется?
3.Собственно установка. Нужны будут материалы, машины, рабочие руки, и опять-таки люди, ориентирующиеся в коридорах власти. Найдутся ли?
"Мемориал" ждет ваших писем. Если все вышеназванное будет кому делать - тогда можно начинать. Если нет - что ж, на нет и суда нет; ясно, что у вас и своих забот хватает. Оставайтесь со своими заботами.
Опубликовано: Красноярский
комсомолец. 8 февраля 1992
© Алексей Бабий 1992