«...Был такой театр — КВО. Не подумайте, что Киевского военного округа. Культурно-воспитательного отдела. И отдел этот системы Норильлага...»
Так собственный корреспондент «Красноярского рабочего» Анатолий Львов начинает цикл своих заметок, посвященных неизвестным до сего дня страницам истории «лагерного» Норильска. Журналист давно и настойчиво ведет эту тему, открывает для нас, казалось бы, навсегда утраченные имена, а на знакомые вещи заставляет взглянуть совершенно по-новому.
Истерия и современность странным образом переплетаются в этом творческом поиске, который, наверное, будет продолжаться и впредь, но сегодня Анатолий Львов знакомит нас с его первыми результатами. Итак, читателю предлагаются две легенды Норильлага
Об этом уже мало кто помнит, как и вообще тот легендарный матч с басками. Но фамилию Старостин знают все... Недавно отметили 90-летие Николая Петровича. Я пишу о не менее замечательном человеке. Ему могло исполниться 85....
Миллионы близких к нему по возрасту и весьма далеких — можно сказать, внуков — называли его за глаза по имени (удел избранных). Приятели обращались к нему, да и поминают на старорусский манер, усекая отчество: Андрей Петров. Друзья позволяли себе еще более сдержанное — Мастер. Кажется, должно быть наоборот: Мастер — в устах болельщиков? Нет, с кумирами обычно на равных.
Завистников хватало всегда, но и они ценили: кто за спартанскую страсть в спортивном бою, кто за душевность и доброту, кто за благородный и аналитический ум, необидный юмор, мужество, джентльменство, обаяние... Мало ли — Андрей Старостин!
Жаль тех, которые переспросят: «Футболист?»
Футболист. Педагог. Общественный деятель. Поэт, гладиатор, профессор, философ спорта. Писатель, автор талантливых книг о людях "XX века — про искусников и неумех, веселых и нудных, рыцарей и негодяев... Про Норильск и норильчан...
В одну черную ночь 1942 года четверо арестованных братьев Старостиных расстались друг с другом. Исчезли и «разъехались» на долгие годы. На долю Андрея пришелся Норильск — ни за что, ни про что.
Внимания достойны многие эпизоды сумрачного тринадцатилетия, но сегодня — о совсем немногим известном: Старостин работал не только в КВО по организации спортивной жизни комбината (А.А.Панюков и В.С.Зверев хорошо представляли, как можно использовать заслуженного мастера спорта), но и начальником планового отдела КиБЗа, кирпично-блочного завода, выполнявшего функции будущего управлении предприятий стройматериалов, выпуская железобетонные и деревоизделия, стекло (и электролампы!), минвату и цемент...
Могу назвать коллег Старостина по стройиндустрии, товарищей по несчастью. Среди них доктор исторических наук А.Т.Егизарян (ОТиЗ) и А.Я.Вебер (главбух, бывший нарком республики немцев Поволжья). У них было чему учиться бывшему рабочему и директору фабрики спортинвентаря Старостину. Как и у бывшего питерского рабочего В.А.Никитина, знатока своего котельного дела, бывшего военного инженера В.Н.Коляды, обладателя двух инженерных дипломов Н.Д.Настаса, опытного керамика А.А.Сысоенко (впоследствии реабилитированы все).
Вот кого в первую очередь имел в виду автор книги «Встречи на футбольной орбите», когда писал о «по сей день близком» городе:
«Норильск стал для меня, как и для моих товарищей, большой жизненной школой. На этой суровой, вечно мерзлой земле за Полярным кругом волей судеб собралось много самых разных замечательных, умных и доброжелательных людей всех национальностей от комсомольских работников до видных ученых, от известных журналистов до опытных инженеров. И в том, что сегодня широкой огненной рекой льется норильский металл, немалая заслуга всех их.
Прошли годы. Сменилось поколение норильчан. Наших однокашников там практически не осталось. Иных уж нет, многие на пенсии, а кое-кто еще и трудится в разных городах страны... Независимо от должностей и рангов, все они, всегда с некоторой гордостью за себя и своих товарищей вспоминают о тех героических буднях, когда и их руками строился этот знаменательный комбинат и город».
Андрей Петрович вернулся в столицу к знаменитому матчу СССР—Венгрия. Радиорепортажи Вадима Синявского о британском турне московского «Динамо» в год Победы и олимпийском футбольном турнире 1952 года норильский тренер, бывший капитан сборной страны, за три предвоенных года ни разу не проигравшей, слушал со своими воспитанниками в спортзале на Октябрьской улице.
Много позже Старостин признался, что дважды в жизни испытал «вулканической силы радость»: на «Динамо» в Красноярске, где норильчане завоевали кубок края, и на «Парк де Прэнс» в Париже, когда сборная СССР выиграла Кубок Европы... В первом случае Андрей Петрович был тренером, во втором — начальником команды.
...Старостин в течение шестидесяти лет олицетворял красоту и благородство, честность и бескомпромиссность спортивной борьбы. Этот его образ не поблек на исходе жизни — так и не производил впечатление старика. Звуковые и кинопленки сохранили (снимали и записывали его регулярно) облик изящного, скромного, мудрого человека (гармония внешности и внутреннего мира, с какой редко встречаешься), и голос, который завораживал ему присущими модуляциями.
Маленькое отступление. Пожалуй, я бы забыл об этом, но попался на глаза блокнот с впечатлениями минувшей осени. Среди них — пресс-конференция Владимира Кирилловича Романова в зале гостиницы «Санкт-Петербургская». На сцене, рядом с великим князем, сидел прибывший в свите из Парижа граф Пален. Надо было видеть, как сидел... И я записал, подчеркнув графскую фамилию: «Выправкой, статью, обликом — вылитый Андрей Петрович».
Это действительно был аристократ, пусть родился в семье лесника и егеря. Печать его аристократизма я не раз ощущал, не вру, в учениках Старостина, весьма далеких от «высшего света» (и весьма близких к бандитскому кругу); они подражали тренеру во всем, даже запрещали себе пользоваться вульгарными словами — «Андрей не любил».
Легко понять, чем так привлекал Старостин на всех этапах свози жизни самых разных людей. Среди них были высочайшего ранга деятели культуры — от Асеева и Бабеля до Фадеева и Яншина... Олеша и Качалов, Бернес и Кассиль... Александр Косарев, пилот Ляпидевский, хирурги Вишневские, Иван Поддубный и Николай Королев, художники и егеря, певцы и наездники — разве перечислишь всех из миров искусства и спорта, где Старостин был своим человеком, одинаково почитаемым. Братья и сестры Старостина, без сомнения, были от природы артистичны, музыкальны, с чувством слова, меры во всем. Безукоризненный вкус — об этом можно говорить и как о качестве благоприобретенном.
Андрей Старостин был истинный лидер на поле и вне газона. Его авторитет в кругах литературы и футбола особый. Только вслушайтесь: Андрей Петров сын... Нечто былинное — мощь, недюжинность, интеллигентность во всех проявлениях.
Он был очень надежен и в дружбе. Не бесхитростным — и подтрунить, и разыграть мог, но какая чистота, честность, добросердечность, порядочность... Видимо, фамильные черты.
Четверть века Андрей Петрович стучался во все двери, и на самых высоких этажах, в надежде, что будет услышан и понят:
— Спортсмен — это профессия. Почему он лишен прав, предоставленных, к примеру, артистам? Не надо лгать себе и другим, выдавая футболистов за станочников. На лжи ничего хорошего еще не выросло... Только правда приведет к успеху. Он дожил до организации первого в СССР профессионального футбольного клуба, но «пробивать» пришлось... Пожалуй, лет двадцать.
Судьба посылала ему тяжелые испытания и все-таки благоволила. Подарила посленорильских тридцать лет и три года (почти), богатых событиями, наполненных страстями. Он любил жизнь, «сын егеря, женатый на цыганке», — как выразился друг-поэт в юбилейном экспромте. И любил Норильск. Часто вспоминал соратников по спорту С.Леуту (тоже выходил против Басконии!), В.Буре, П.Тикстона, Ф.Подольского, постоянно встречался с норильчанами, не пропускал норильских вечеров в столичных домах ученых и литераторов, рад был гостям из Заполярья.
Его слова: «Подвиг нашего народа, вложенный в создание этого города, заслуживает быть специально описанным. Я же счастлив, что в какой-то мере участвовал в этой работе».
«Счастлив». Словами он не бросался.
— Заполярный футбол, несмотря на вечную мерзлоту, корнями врастал в почву и за мое многолетнее пребывание там был полезнейшей лабораторией познания сути этого феномена... Норильский футбол волновал меня, скажу совершенно откровенно, иногда больше, чем в свое время чемпионат страны.
...Больно смотреть на фотографию, сделанную более полувека назад: четверо братьев в вагонном окне. Поезд отправляется в Антверпен. 1937 год...
Тридцать седьмой их нагнал с опозданием, но обойти не мог: слишком уж яркие люди.
Сколько я ни говорил с Андреем Петровичем, никогда он не обмолвился о том, как в Норильске однажды ужесточили его режим и, расконвоированного, вдруг поместили за колючую проволоку. Оттуда он наблюдал за тренировкой мальчишек, которые, много лет спустя, вспомнили этот эпизод... Вряд ли его забывал Старостин. Но «не вспомнил». Гордость не позволила.
Рыцарь. Неумирающая легенда. Главное действующее лицо спортивной сцены КВО.
Стадиону «Заполярник» в Норильске до сих пор не присвоено имя А.П.Старостина.
Анатолий Львов
«Красноярский рабочий», 06.05.1992 г.