ПРИБЛИЖАЛИ, КАК МОГЛИ
Памяти моего деда Павла Павловича Ячикова.
Получив тяжелое ранение в боях с белофиннами, дед мой был признан годным к нестроевой. Причитания жены своей, Прасковьи, воспринял спокойно, молча вертя в руке повестку из райвоенкомата.
Ново-Мосино в ту пору лихолетья было большой деревней. Две сотни добротных крестьянских домов, крепкие семьи, связанные родовыми узами. Все это в один миг разрушилось, захирело: мужики, что подлежали мобилизации, ушли из деревни в первые же дни войны.
Укладывая чемодан, моя бабушка прижимала к груди каждую вещь деда, обильно поливая ее слезами. Шевеля губами, она читала только ей известную молитву, шмыгала носом да тяжело вздыхала
Положив на ожидавшую за околицей подводу чемодан, дед, припадая на раненую ногу, подошел к бабушке, прижал ее к своей могучей груди, поцеловал в губы.
— Ничего, Прасковушка Трудармия — не фронт Чай, не убьют меня там.
Тронулась подвода, двинулись за ней мужики, чей путь лежал в далекий Красноярск, на монтаж какого-то оборудования на каком- то заводе Заголосили бабы, выплакавшие все слезы в первые дни войны, заревели малые дети. Мужики шли не оглядываясь, пыхтя самокрутками, сплевывая напитанную никотином слюну в дорожную пыл .
Долго ли, коротко ли, пролетели дни и ночи, отгремели залпы Салюта Победы. Вернулся дед мой больным чахоткой, с язвой желудка да немощью в теле. Недолго прожил. Не помогли операции, сделанные хирургом Кавериным, не помогли бабушкины тра вы, не помогли сильная воля и желание жить А спустя некоторое время не стало и той крепкой деревни, что стояла в излучине Чулыма, заложенной некогда донскими казаками...
Пусть же будет пухом земля тебе, дед, и всем тем, кто не щадя живота своего трудился в тылу, приближая нашу Победу!
Ю. Ячиков.
ОТ АВТОРА. В день поминовения я побывал в деревне. где родилась моя мать Поля, поля. Неподалеку озера, да красавец-Чулым катит свои воды. И так защемило в груди Стоят заброшенные избы с заколоченными окнами, покосившиеся плетни, летают голуби, не пожелавшие покинуть родные места. Две бродячие собаки сидят поодаль кладбища, ожидая, когда уйдут люди. Кладбище выглядит убогим, заброшенным. Несколько ухоженных могилок выглядят «белыми воронами», а с основном — поваленные кресты. Тоска...
Сельская новь (Балахта) 16 мая 1995 года
Материал предоставлен Балахтинским краеведческим музеем