Стали известны сенсационные результаты анализа куска урановой руды, из-за которого в 50-е годы в Красноярске были осуждены десятки геологов.
«Образец номер 23 почти полвека хранится в Красноярском музее геологии. С виду обычный камень размером с граненый стакан. Мало кто знает, что из-за этого куска урановой руды, который, вероятно, держал в руках сам Иосиф Сталин, осудили несколько десятков людей. Как подтвердилось сейчас - ни в чем не повинных...
Несколько десятков геологов (из них 27 по так называемому «Красноярскому делу»)
были осуждены в 1949 году за «неправильную оценку и заведомое сокрытие полезных
ископаемых» и приговорены к различным срокам заключения.
На сегодняшний день из этой группы репрессированных в живых остались только трое (они живут не в Красноярске). Едва ли эти люди, которым уже за 90 лет, знают, кто и что на самом деле стал причиной их ареста полвека назад. Три года назад расследование «красноярского дела» начали в Музее геологии Центральной Сибири. И нашли истину.
- В 1949 году спецкор газеты Анастасия Шестакова – приехала в командировку в Минусинский Музей геологии, - рассказал директор музея геологии Центральной Сибири Виктор Совлук.
- Подняла во дворе камень с биркой «образец номер 23». «Что это?» - спросила она, и ей кто- то из проходящих мимо геологов ответил: «Кусок урановой руды. Мы искали ее месторождение и не нашли». Как я понимаю, камень был списан «при сокращении первичного геологического материала»
Как мы сейчас выяснили, Шестакова была не только журналистом но и... сотрудницей НКВД. В 16 лет она занималась раскулачиванием, вела борьбу с «бандитизмом», а ее родственники пострадали от белогвардейцев…
Вывод ее был прост: «Геологи в Сибири нашли месторождение урановых руд и скрыли его от государства». Соответствующая докладная вместе с «образцом номер 23» полетела в Москву...
В Москве образцу уделили пристальное внимание, в том числе многие карающие деятели, в частности, Лаврентий Берия.
Под личный контроль поступившую из Минусинска информацию взял Иосиф Сталин.
По неофициальной информации, он даже брал кусок породы в руки, и когда кто-то из приближенных шепотом произнес: «Берегитесь, товарищ Сталин он радиоактивный!», генсек подальше отшвырнул канареечного цвета камень.
Надо сказать, камень, в самом деле излучает радиацию выше нормы.
30 марта 1949 года на очередном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) одним из пунктов повестки стало сообщение Шестаковой «О состоянии геологических исследований в Красноярском крае».
Политбюро постановило «вскрыть вредителей в геологии и, в частности, в Красноярском крае»
Обвиняемых по «красноярскому делу» на суд не выводили, большинству из них 28 октября 1950 года объявили, что они осуждены за «неправильную оценку и заведомое сокрытие полезных ископаемых, вредительство, шпионаж, контрреволюционную агитацию» и приговорены к различным срокам заключения на Колыме, в Магадане, Норильске, Воркуте, Чукотке.
Полвека и до сих пор кусок руды, и даже табачная коробка, в которой он «путешествовал» в Москву, хранились в сейфе музея.
Заниматься делами репрессированных в Красноярске начали три года назад. В мае этого года отправили на экспертизу и злосчастный «образец номер 23».
Несколько дней назад в музей поступили официальные результаты анализа образца, произведенного в Институте геологии рудных месторождений. Так называемый «тонкий» анализ показал, что кусок руды не имеет отношения к Сибири. А, скорее всего, был найден в Узбекистане, на месторождении Тюя-Муюн.
Таким образом, все обвинения о сокрытии в Сибири рудных ископаемых были ложными…
Как образец попал в Минусинск?- рассуждает Виктор Совлук.- Интерес к урановым
рудам был бешенный в то время, геологи обменивались образцами, будучи в
командировках.
Таким образом, наверное привезли и этот камень…
В живых в Красноярске не осталось геологов, осужденных по «красноярскому делу». Но есть люди, которые знали их лично.
70-летний Роман Карпинский ветеран-геолог, рассказал нам об одном из осужденных, своем учителе, руководителе красноярской геолого-съемочной экспедиции Андрее Предтеченском. Предтеченский был арестован по «красноярскому делу» в 1949 году и освобожден в 1954.
- Это был уникальный человек, - говорит Роман Карпинский. - Геолог, фотограф и
художник. Я пришел к нему работать в 1956 году, через два года после его
освобождения.
Я знал, что мой руководитель провел несколько лет в лагере, и видел, как
подорваны его силы. Предтеченский при мне готовился защитить научную
диссертацию, которая потом стала бы докторской, но не успел.
У него было больное сердце. Жена Предтеченского обратилась к нам за помощью 7 апреля 1964 года ,когда Андрей Александрович умирал. Нужно было достать одно простое лекарство, которое продлило бы его жизнь. Мы бросились в аптеку, где у меня были знакомые, и достали нужные ампулы. Но было уже поздно, он умер.
Ему было всего 55 лет…
Сейчас Роман Карпинский листает протокол допроса Андрея Предтеченского и говорит, что ему страшно:
-Меня шокировало то, что здесь написано - признается Роман Брониславович.
-Вначале Предтеченский от всего отказывается. А потом на следующих страницах начинает наговаривать на себя ужасные вещи.
Видимо, происходило это под побоями…
Признается, что расточал государственные средства, что фабриковал геологические карты, дезориентировал работу геологических партий. В общем, бред, которого не могло быть, но который его заставили произнести и подписать.
В Красноярске впервые начали расследовать подобные дела, которые долгие годы были строго засекречены. Для продолжения расследования работникам музея необходима помощь родственников репрессированных геологов.
Если таковые откликнутся, просят их прислать в музей доверенности на ознакомление со следственными делами отцов, дедов, прадедов, а так же фотографии, рассказы, воспоминания. Расскажите о тех ,кто в 1949-1954 годах безвинно осужден.
Мария Мишкина
Красноярский комсомолец №32 13 августа 2003
