Что значит быть реабилитированным, многие в нашей стране знают не понаслышке. Им памятны люди в голубых шинелях службы безопасности, чёрные крытые фургоны, в которых по ночам увозили соседей, мужей, детей, и небольшие штампованные листочки, которые стали приходить по почте после 1960-х гг. с вписанными от руки именами родственников и отпечатанным на машинке «реабилитирован посмертно». Но что означает быть «реабилитированным повторно»? Бумажек с таким штемпелем никому и никогда не приходило. Тем не менее этот материал – не что иное, как попытка реабилитации… повторно. Попытка реабилитации человека, когда-то уже реабилитированного государством, но репрессированного собственными коллегами…
День железнодорожника 2002 года запомнился Людмиле Викторовне Войтюк надолго. И не только потому, что в том году четвёртого августа она готовилась отметить свой профессиональный праздник, так как отработала на железной дороге в локомотивном депо станции Красноярск почти сорок лет. А потому что в тот день повторно репрессировали её отца.
Во всяком случае, именно такое ощущение осталось у неё после того, как в красноярских теленовостях какой-то железнодорожный чиновник, рассказывая про Малую железную дорогу, походя, как общеизвестный факт, сообщил, что маленький детский паровозик был найден на помойке (!). «Мы отчистили его всем миром, – продолжал дальше рассказывать железнодорожный чин – его хотели у нас купить американцы, но мы не продали...». И всё говорил и говорил, а Людмила Викторовна стояла и слушала, и только из ослабевших рук что-то выпало, а поднять не было сил.
Ну как же так? На какой такой помойке нашли маленький паровозик? Тот самый, который долгое время возил детей, а ныне стоит на постаменте при входе на станцию Первомайская?! Тот самый, который собственными руками делал её отец – Виктор Францевич Гиляринский?! Вот ведь какую-нибудь булавку мастер сделает, а все его имя знают, передают из уст в уста, а тут паровозик – уникальная, сделанная по индивидуальным чертежам машина, какой нет больше в мире! И забыли имя создателя! Так не должно быть, решила Людмила Викторовна, надо обязательно рассказать об этом людям. Имя отца необходимо реабилитировать.
По правде сказать, отца Людмила Викторовна помнила плохо, в основном по рассказам мамы. В её изложении он представал совершенно замечательным человеком: честным, добрым, красивым. Впрочем, слушая мамины рассказы, маленькая Люда и не сомневалась: отец именно таким и был. В 1905 году пятнадцатилетний красноярский паренёк с польской фамилией поступил на работу в Красноярские железнодорожные мастерские, те самые, с которых начинал существование нынешний электровагоноремонтный завод. Работал слесарем, мастером. Одновременно учился и вёл кружок танцев в заводском клубе имени Карла Либкнехта. Высокий, изящный, с вьющимися русыми волосами – он был воплощенной девичьей мечтой. История их знакомства с мамой была романтичной и трагичной одновременно. И отец, и мама к моменту знакомства уже успели побывать в браке. Но первая супруга Виктора Францевича Гиляринского погибла, оставив его с тремя маленькими детьми. А первый муж мамы Людмилы Викторовны, скрипач по профессии, умер от сердечного приступа прямо на сцене того самого заводского клуба, где работал учителем танцев Виктор Гиляринский. Проникнувшись сочувствием к несчастной женщине, которая к тому же была беременна, он помог с похоронами, да и потом старался опекать её. А после родов прямо из роддома привез её к себе домой. Уже позже, в 1931 году родилась Людмила. Отец к тому времени окончил железнодорожный институт в Томске и вернулся на завод, где был назначен начальником школы ФЗУ при ПВРЗ.
Шёл 1935 год – время, которое даже сегодня трудно оценить объективно. С одной
стороны, годы массовых репрессий, доносов и страха. А с другой – время
энтузиазма, трудовых свершений и бескорыстных подвигов. Вместе со своими
учениками в свободное от работы и учёбы время Виктор Гиляринский из собранного
металлолома построил паровоз. Маленький, в масштабе 1:5,
но способный совершенно самостоятельно ехать по колее в 305 мм. Что он с успехом
и доказал на первомайской демонстрации 1936 года.
Вопреки общепринятому убеждению, маленький паровозик вовсе не проезжал перед трибунами по улице Маркса и не вёл за собой состав из пяти грузовых платформ. В действительности через пустырь был проложен лишь небольшой участок рельсов от ворот ПВРЗ до здания, где сегодня располагается администрация Железнодорожного района. На двух грузовых платформочках разместились дети рабочих завода, пришедшие с родителями на демонстрацию. Вместе с детьми на том паровозике ехала и пятилетняя Люда Гиляринская. Детская память цепко сохранила яркие пятна цветов, флажков и редкие по тому времени воздушные шары.
Вёл крохотный паровозик ученик Виктора Гиляринского – Виталий Стельмахов,
впоследствии он работал машинистом в локомотивном депо Красноярск. Паровозик
совершил один рейс и поехал обратно, но его появление произвело фурор, и в
результате возникла идея построить в городе Детскую железную дорогу.
Красноярская ДЖД стала первой, построенной в РСФСР, и старейшей из ныне
существующих на территории России. Впрочем, уникальность её не только в возрасте
и малом размере – это единственная из детских дорог, где на обеих конечных
станциях сооружены поворотные круги для разворота локомотивов и есть веерное
депо на станции Первомайская.
А потом одно за другим произошли два события, совместить которые нормальный разум не в силах. Сначала отца наградили! Вызвали в Управление Восточно-Сибирской дороги, где сам нарком путей сообщения Лазарь Моисеевич Каганович вручил Виктору Гиляринскому именные часы, музыкальный прибор с непонятным названием и 3000 рублей.
А вскоре после этого, осенью 1936 года, отца арестовали. Но сделали это как-то непонятно. Официально его перевели в Боготол на другую, более высокую должность. Виктор Гиляринский вместе с семьёй в двух вагонах несколько дней добирались до места назначения. В Боготол приехали накануне 7 ноября. Отец пошёл на станцию, чтобы узнать, где ему предстоит разместиться, но больше не вернулся.
Мама с детьми вернулась в Красноярск, где скитались с одного места на другое. Никто не хотел сдавать квартиру семье врага народа, а прежнее жильё уже занимали другие. Около одиннадцати месяцев, как рассказывала мама, отца держали в заключении. Приходя на допросы, мама видела на столе следователя те самые часы, которые подарил её мужу нарком за маленький паровозик. А потом связь с отцом прервалась окончательно. Уже никого не вызывали в НКВД, а скудные передачи для отца отказывались принимать. И только в 1961 году семья получила от районного прокурора всё тот же проштампованный официальный бланк, где от руки было вписано имя отца и печатным способом сообщалось, что он отныне реабилитирован.
Игорь Глушков. Фото Валерия Корчина и из семейного архива Л. В. Войтюк.
От редакции
Умирая, мы живём в наших делах, в памяти людей. Виктор Францевич Гиляринский
сделал достаточно, чтобы заслужить это право – жить в нашей памяти. Надеемся,
что этим материалом, напомнив о конструкторе и создателе первого паровозика,
несколько десятков лет возившего детей в городском парке, мы в какой-то мере
восстановим историческую справедливость.
Красноярский железнодорожник, № 29, 30.07.2004.
