Для нас эта история началась два года назад. Во время экспедиции в с. Потапово студенты исторического отделения Енисейского педагогического колледжа вели запись устной истории, связанной с политическими репрессиями советского государства. В доме тети Ирмы Шуваевой они познакомились с немолодой уже женщиной— мамой, бабушкой, пытающейся… найти свою маму.
Для Алефтины Ивановны Синчишиной эта история началась очень давно, когда её, пятилетнюю девочку, детдомовку, по длинному, чисто выбеленному коридору уводила куда-то женщина с «очень голубыми глазами».Она вела её в другую, не известную пока ещё жизнь (оттого–то, наверное, и показался обычный коридор каким-то бесконечным), где будет всё по-другому: будет дом, будет мама и, конечно, Оля - маленькая сестрёнка, которую «молодая женщина с каштановыми волосами» несла на руках — так мала была её вторая дочка.
Для будущих историков очередная экспедиция — это ещё одна замечательная возможность «прочтения истории от первого лица». Очень кропотливого— в деталях, подробностях, незначительных, на первый взгляд, фактах…
Фактах! Почему в паспорте Алефтины записано: «возраст определён по росту»? Как могла родиться Оля в Магадане (по метрикам), когда их мать в это время находилась в «Дубровлаге», в Мордовии (по документам)? Как могла женщина, отправленная на спецпоселение (этапирование под конвоем) заехать в Магадан(и в Магадан ли?) за двумя девочками? Эти и другие «фактические ножницы» заставили А.А.Бабия, председателя красноярского историко-правозащитного общества "Мемориал", под руководством которого велась экспедиционная работа, в который раз перепроверять информацию, записанную студентами. Писать запросы, письма, словом , выполнять ту работу, которая вполне естественна и логична для нас по приезду домой.
Получая паспорт, Аля впервые задалась вопросом о том, как появилась она на этот свет и кто её родители. Милиционер, выписывая не по годам рослой и оформившейся девушке документы, спросил её: «А почему у тебя в метриках написано «возраст определён по росту», неужели мать не помнит, в каком году тебя родила?». Мать не стала развивать эту тему, лишь скупо бросив в ответ : «Написано и написано, много там что могут написать!» И всё для Алефтины пошло дальше своим чередом: работа избачом в Мало-Белой, своя семья, дети, новые заботы, радости и беды…
Вместе с А.А.Бабием, Машей Мишкиной, корреспондентом красноярской «Комсомольской правды», проявившей живой интерес к этой истории, мы едем в Потапово. Вот он, тот локоть, который близок, да не укусишь. Рукой подать до Енисейска, а попробуй, доберись туда! И вспомнились мне сетования наших респонденток, пожилых, не очень здоровых и не очень платёжеспособных женщин, для которых попасть в город в межсезонье — проблема, и рассказ одной из них о том, как родила дочку прямо в лодке, переплавляясь по осени через Енисей…
Мы едем только с рядом фактов, суммируя которые, можно лишь предположить, что женщина, воспитавшая этих девочек, ставшая им матерью, действительно их биологическая мать.
Ожидая паром, было время подумать о разном, о многом. Для некоторых из наших студентов потаповская экспедиция была третьей по счёту. Набираясь опыта, « входя в тему», привыкая к этой работе, мы с ребятами не можем привыкнуть к одному. Самые сильные и незабываемые впечатления остаются не от закрученности сюжетов, не от общественной значимости «дорепрессивной» жизни тех, кого мы опрашиваем, а от общения с этими людьми. Их слёзы трудно переживать, они не забываются. И всегда остаётся какая-то внутренняя вина за то, что разбередил душу, что невольно заставил человека вновь пережить, пусть даже мысленно, « далеко не лучшие мгновения своей жизни». И как тяжелы и одновременно прекрасны бывают слёзы наших студентов, когда прошлое фиксируется не только суммой знаний в их умах, но и входит в душу!
«Думаете, мне не хотелось узнать о нас с сестрой правду? Но почему-то я не могла этого сделать, мне казалось, что я не имею на это права .И раз мама молчит, значит так должно и быть. И лишь когда мама сильно заболела, обезножила, я не вытерпела и прямо там, в больнице, попросила её рассказать мне, всё как есть. Но мама только заплакала, закрыв лицо руками. А когда она умерла, сестра Оля сообщила мне, что перед смертью мама сказала , что мы ей не родные, мы из детдома».
После нашей встречи вопросов появилось ещё больше, чем было прежде. Но Алефтина Ивановна очень верит и надеется на то, что « Алексей Андреевич поможет ей найти их ещё одну маму».
P.S
Мы защищаем курсовые по истории (кое-кто — по материалам летних экспедиций!) и
собираемся вновь туда, «куда нам очень надо , где мы нужны и нужно нам».
Сотрудники красноярского «Мемориала» заняты своим «повседневом» — они помогают сотням, тысячам людей: одним — восстановиться в своих правах, другим — найти времён связующую нить… И одна из них — Алефтина Ивановна Синчишина.
И.Моисеева, ЕПК
Енисейск – Потапово – Енисейск
"Енисейск-плюс" 3 мая 2007