Музею истории и освоения НПР — 70 лет. Его основали раньше города — в 1939–м, в страшный и кровавый год сталинского террора. Первая экспозиция возникла на базе уникальной коллекции, собранной геологами, и разместилась в подвале барака на улице Заводской. Во время войны развитие музея прекратили, но с 1947 года им занялись вплотную. Ещё бы: тогда он стал гордо называться музеем Норильского комбината МВД СССР. За 70 лет музей, хранящий великую народную и историческую память, пережил множество реконструкций, выставок, мест прописки. Менялись вожди, строи, целые эпохи.
XXI век диктует новые правила, условия, расширяет рамки информационного пространства. Меняются и музеи. В рамках юбилея в нашем музее прошла научно–практическая конференция «Музеи Крайнего Севера III тысячелетия: проблемы, опыт, перспективы».
Когда задумывался юбилей, директор музея Светлана Слесарева понимала, что это должно быть не просто торжество: музей подведёт некий итог в своей деятельности и по–новому начнёт очередной рубеж. Это была её давняя мечта — встретить 70–летие масштабным форумом, пригласив в Норильск ведущие государственные и муниципальные музеи Крайнего Севера, постоянных партнёров и гостей, в том числе музейщиков Польши и Норвегии.
Дружба нашего музея с норвежцем Марком Моором длится с 2002 года. В своё время с ним и его коллегами–музееведами был осуществлён совместный историко–художественный проект. Поляк Эдмунд Новак, приехавший с интересным докладом о музее военнопленных в Ламбиновице–Ополе, — также старый друг норильского музея.
Какие только музеи не были представлены на конференции: национальный музей Татарстана, близкий нам по духу магаданский музей с героически–трагической историей Колымы, музей «самого политического продукта» Западной Сибири — нефтяной, Музей Природы и Человека из Югры (Ханты–Мансийск) и другие. Специалисты из музея Чукотки рассказали о культуре и проблемах местных этносов, исследователи Старотуруханского городища (Новая Мангазея) поделились новостью об очередных находках экспедиции — деталях древних судов и построек. Поляк рассказал, как в их музее возвращаются имена, как под открытым небом на территории музея военнопленных в Ламсдорфе проходят «живые» спектакли с участием актёров–«фашистов», с автоматами снующих меж обычных зрителей–посетителей.
Музейщики съехались, что называется, себя показать и на других посмотреть. Свою деятельность, наиболее яркие и интересные фрагменты выставок и инсталляций они демонстрировали с помощью слайд–шоу. Благодаря презентациям специалисты и просто горожане смогли представить, как работают другие музеи, чем живёт та или иная территория и чем она отличается от нас. Между докладами и в кулуарах активно обсуждалось, у кого как формируются коллекции, привлекается аудитория, по каким направлениям трудятся научные сотрудники и т. д.
9 октября, в последний день конференции, провели круглый стол, его модератором стала редактор московского журнала «Музей» Елена Медведева. Тут прозвучали острые темы, прямо не заявленные в официальной программе: например, темы удалённости музеев Севера, недостатка финансирования, кадровые вопросы и т. д. Эмоционально обсуждали вопрос, не превратятся ли музеи в погоне за числом посетителей в шоу–площадки, не пострадает ли от этого одно из главных предназначений музея — хранение Его Величества Предмета?
Гости, приехавшие на форум, в полной мере увидели наш музей, поездили по городу, побывали на Норильской Голгофе. Такого мемориального комплекса, как у нас, нет нигде. И такого памятника погибшим в ГУЛАГе полякам с фамилиями 96 женщин, стариков, детей — тоже нет... Стоит отметить, что тема сталинских репрессий красной нитью прошла через всю программу. Почти в каждом представлении специалисты северных музеев так или иначе говорили об её актуальности.
Светлана Слесарева, директор музея:
– Совершенно понятно, что ни один из музеев — будь то музей природы, науки, спорта, сельского хозяйства, да любого отраслевого направления — не может обойти эту тему. В той или иной мере каждый отражает её в своих экспозициях и при комплектовании фондов, история любого музея так или иначе непременно связана с именем пострадавшего, репрессированного, чего только не коснись: и археологии, и геологии... Товарищ Сталин, как известно, был другом пионеров, лётчиков, знатоком всего на свете...
Музеи Крайнего Севера — это уже не узкая тема, ведь именно на этих территориях действовали лагеря. Разве мы не должны говорить об этом? Что мы слышим в последнее время? Не хотят уже об этом говорить журналисты, писатели: надоело... Художники по заказу делают для метро статуи Сталина, где–то мы читаем сияющие золотом буквы под куполом: «Наш Сталин всех нас вывел в люди»... И это сегодня, сейчас!..
Трудно себе представить, что подобное случилось бы в Германии, что там стали бы возвращаться не только к архитектурным особенностям прошлого, но вернули бы вдруг лозунги и символы того времени, мраморные бюсты Гитлера... Я была в Германии и видела, как немцы обращаются с темой тоталитарного режима, с темой фашизма — они говорят об этом открыто во всех музеях. Эта тема не бывает модной, она — постоянная. Её никто не вымарывает, не переписывает, она просто изучается. Люди стыдятся своего прошлого, но не стыдятся говорить о нём, чтобы оно не было забыто, не было повторено.
А нам, видите ли, надоело. Там никто не отрицает существование неофашизма — как ни странно, очаги неофашизма наблюдают в Восточной Германии, а не в Западной. И жители деревни Бухенвальд, пожилые и среднего возраста, задают себе вопрос: а как мы, видя весь этот ужас, что мимо нас водили заключённых, зная, что происходит в лагере, как мы жили, как к этому относились? Были слепы, глухи?
Меня тоже волнует этот вопрос относительно России. Да разве мы ответили на главное: «А что вообще произошло в стране, где собственное государство миллионами уничтожало собственных граждан?». Кто–нибудь дал ответ на вопрос «Что же было с Родиной и с нами?». Мне кажется, что именно музеи способны хотя бы подобраться к этим ответам, попытаться сделать так, чтобы люди сами задали себе этот вопрос и ещё раз задумались. Знаете, очень хочется, чтобы наша молодёжь видела то же самое, что показывают в музеях Германии. Там говорят: «Смотрите, это было в наше стране, это были мы. Но теперь другая страна и мы другие». А на самом деле — другие? А мы — какие?
Я никогда не стану замалчивать эту тему и, надеюсь, мои коллеги тоже.
...В своё время слово «патриотизм» затаскали. А по мне более чем важно найти для него новое наполнение, попытаться осмыслить это понятие, вернувшись к истокам, ещё раз вместе со своей любимой страной пройти через её прошлое. Только тогда можно честно смотреть вперёд.
К юбилею Музея истории освоения и развития НПР и 75–летию Красноярского края вышли в свет специализированные издания: долгожданный и бесценный справочник о памятниках и памятных местах Норильска, снабжённый картой, и ряд музейных проектов — «Весёлая ЭНЦЫклопедия» (энецкая азбука в поэтической обработке Андрея Усачёва), специальный выпуск журнала «Цветные металлы» со статьями норильских музейных работников, альбом «Рисуем историю» — рисунки юных норильчан о родном городе и комбинате. «Заполярка» обязательно расскажет об этих сборниках подробнее.
Руководство музея благодарит всех, кто оказал помощь в подготовке и проведении конференции, а также в издательской деятельности: фонды «Территория добра» и культурных инициатив, администрацию Норильска и Заполярный филиал «Норильского никеля», «Аэрофлот» и ресторан «Лама».
Продолжение рассказа о музейной конференции читайте завтра.
Марина КАЛИНИНА. Фото Владимира МАКУШКИНА
Заполярная правда 14.10.2009