1 декабря 1934 года в г.Ленинграде произошла трагедия – в колыбели революции, Смольном, был убит первый секретарь Ленинградского горкома партии С.М.Киров. Для расследования обстоятельств происшествия в Ленинград тем же вечером литерным поездом выехал Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И.В.Сталин в сопровождении большой группы высокопоставленных лиц. Ощущение грозы витало в воздухе - по приезде Сталин первым делом ударил по лицу встречавшего его на вокзале начальника Ленинградского Отдела (ЛО) НКВД Ф.Д.Медведя, допустившего утрату любимца партии и, по общему мнению, личного друга вождя [А.Бастрыкин, О.Громцева, Тени исчезают в Смольном, с.43]. Обосновавшись в Смольном, Сталин стал вызывать на допрос ключевых участников события – сначала Л.В.Николаева, объявленного убийцей Кирова, затем – М.В.Борисова - сотрудника Оперотдела, охранника Кирова, по непонятным причинам отставшего от охраняемого в момент убийства.
И тут произошла новая трагедия – Борисов погиб в результате «автокатастрофы» во время доставки его на допрос. Во время расследования осуществлявшие доставку оперативники Д.З.Малий и Н.И.Виноградов рассказали о своем весьма странном поведении. Оказалось, что Борисова они посадили в грузовую машину, причем даже не в кабину, а в открытый кузов. В кузов сел только Виноградов, а Малий, - в кабину. Машина прошла небольшое расстояние, затем вдруг въехала на тротуар, правым бортом столкнулась со стеной дома, Борисов ударился головой и свалился в кузов без чувств [А.Кирилина, Неизвестный Киров, с.344]. В результате буквально под носом верховного вождя ленинградские чекисты утратили решающего свидетеля, накануне утратив члена Политбюро.
А теперь поставим себя на место оперативников и зададимся вопросом: во имя чего, получив приказ доставить Борисова на допрос к самому товарищу Сталину, они повели себя столь безответственно, повесив над собой дамоклов меч? Неужели, снаряжая Борисова в столь необычную поездку, они не допускали какого-либо ЧП и не боялись в таком случае предстать перед «самым гуманным в мире человеком», отвечая на крайне неприятные вопросы: почему вы выбрали грузовик? Известное объяснение о том, что все легковые машины были в разгоне, удовлетворит только того, кто не учитывает атмосферу всеобщего трепета перед НКВД – кто бы посмел не дать свою машину в распоряжение «органов»? [А.Кирилина, Неизвестный Киров, с.344] Но даже если не было легковых машин, почему вы Борисова посадили не в кабину, а в открытый кузов, делая его, во-первых, мишенью, а во-вторых, создавая ему прекрасные условия для побега?
В фильме А.Пиманова «Загадка убийства Кирова» сообщаются еще более удивительные подробности. Оказывается, после удара Борисов был еще жив, оперативники остановили проезжавшую мимо машину (насмелились таки!), сунули в нее умиравшего Борисова и велели водителю Войтасу ехать в больницу, сами же пошли в свой ЛО НКВД. Уникально – конвоиры сбежали от охраняемого! Неужели в те роковые, трагические минуты в головах чекистов не звучал свой или посторонний, но внушительный голос: понимаете ли вы, что машина может быть подослана «врагами народа»? Что Войтас может увезти Борисова неизвестно куда, а привезти в больницу неизвестно кого? Привезенный в больницу Борисов умер 4 декабря. Совершая такую доставку, оперативники должны были слышать не только голоса, но и видеть перед собой не просто статью «Халатность» УК РСФСР, но и знаменитую 58-ю, не исключавшие расстрела. И если рядовые чекисты не додумались правильно организовать доставку подследственного, то о чем думали их начальники? Команду на отправку Борисова отдавал все тот же Ф.Д.Медведь [А.Бастрыкин, О.Громцева, с.10]…
В те дни судьба оказалась милостива к нашим чекистам. Несмотря на то, что возглавлявшие следствие Агранов, Ежов и Косарев требовали от них признания в предумышленном убийстве, следствие не усмотрело в их действиях никакой вины. В январе 1935 г. дело было прекращено (непонятно даже, было ли оно уголовным, историк А.Кирилина называет его «следственным»), материалы на рассмотрение суда не передавались, виновной была объявлена рессора. Следствие освободило оперативников, не усмотрев в их действиях ни саботажа, ни служебной халатности, вполне возможно, повесив дамоклов меч теперь уже и над собой.
Дело же об убийстве Кирова приобретало все больший размах. В 1936-1938 годах прошли открытые процессы, на которых бывшие оппозиционеры Сталину завили, что убийство Кирова было лишь частью их грандиозного плана – лишить СССР всех вождей.
Дамоклов меч обрушился на Малия и Виноградова в 1937 году. В июне 1937 г их вновь арестовали, получили от них показания о том, что они били Борисова железным бруском по голове [Совершенно секретно, 10.03.2016]. 2 сентября 1937 г. их казнили по статье 58-8-11 – «групповой террор»! [Кирилина, стр.349]
В 1938 году на процессе Бухарина устами бывшего секретаря Ягоды Буланова советскому обществу было объявлено, чью волю исполняли оперативники: зам. начальника ЛО НКВД И.В.Запорожец, будучи, как и Ягода, членом троцкистско-бухаринской оппозиции, по указанию последнего «устроил так, что машина потерпела аварию, Борисов был в этой аварии убит». [Кирилина, стр.339]
После смерти Сталина власть признала, что оппозиция к смерти Кирова непричастна. Не было, соответственно, ей смысла и убивать Борисова. Одна из комиссий сделала вывод – «Киров убит по указанию Сталина, Борисов – работниками НКВД», вывод остальных, в том числе и последней (1989-1991 гг): убийство Кирова – дело рук одного Николаева, Борисов погиб в аварии случайно. Малий в 1991 г. реабилитирован, в отношении Виноградова у меня информации нет. Запорожец с 14 ноября по 6 декабря 1934 г. находился на излечении, и не в Ленинграде, а в Хосте, около Сочи. (Кирилина, стр.343) Но 14 октября 1991 года военная прокуратура СССР Запорожцу, казненному в 1937 году по обвинению в организации убийства Кирова и Борисова, в реабилитации отказала! [А.Кирилина, стр.383]
Так как же погиб Борисов и причастен ли к убийству Кирова Сталин?
Следуя презумпции невиновности, мы вынуждены признать – опубликованных документов недостаточно для того, чтобы вынести однозначное суждение по этим вопросам. Многие материалы дел по убийству Кирова и Борисова до сих пор не раскрыты. Возможно, что не было и аварии, и ответ на загадку гибели Борисова кроется в показаниях от 4 июня 1937 г. замначальника Оперотдела ЛО НКВД А.А.Губина: «убийство при моем участии было совершено Паукером» (в 1934 г. – начальник Оперотдела НКВД СССР, в 1936-1937 гг. – начальник охраны Сталина - П.Л.), прибывшим со Сталиным. (Кирилина, стр.347) Заметим, что Борисов содержался под стражей в Оперотделе ЛО НКВД [А.Бастрыкин, О.Громцева, с.48]…
И здесь свое слово могли бы сказать историки, восстанавливая ландшафт тех трагических дней, в частности, в выяснении вопроса – когда же началась подготовка Сталина к приезду в Ленинград? А.Кирилина цитирует информацию историка Е. Пашкевич: «Следует выяснить, действительно ли 28 ноября 1934 года на имя начальника Октябрьской железной дороги была получена правительственная телеграмма, в которой предписывалось встретить 1 декабря правительственный поезд». Кирилина называет это сообщение «легендой» и заявляет: «Могу заверить читателя: не телеграмма, а шифротелеграмма, причем не одна, а несколько, действительно существуют. Имеется шифротелеграмма, переданная из Москвы в ночь с 1 на 2 декабря (а не от 28 ноября), сообщающая, что литерный поезд вышел из Москвы» (А.Кирилина, Неизвестный Киров, М., 2001, с.355). Как же понимать ответ Кирилиной о телеграмме от 28 ноября? Мой ответ – прямо: «не телеграмма, а шифротелеграмма, причем не одна, а несколько, действительно существуют».
Словом, непроясненных вопросов остается много, как то - когда началась подготовка к поездке дивизии особого назначения, которую с собой привез Сталин [А.Бастрыкин, О.Громцева, с.10]? Когда началась подготовка к приезду в Ленинград Сталина и его свиты – необходимо было решать вопросы размещения, снабжения, охраны? Был ли Борисов в шапке и приобщена ли она к делу – череп Борисова был фактически расколот на части [Совершенно секретно, 10.03.2016 года]? Большое поле для работы историков.
Павел Лопатин, член Красноярского историко-просветительского общества «Мемориал»
октябрь 2016