По праву памяти

Министерство образования Российской Федерации.
Енисейский районный отдел образования.
Школа №46.

Реферат:
Варыгиной Александры Сергеевны
ученицы 11 класса «А»
школы №46.
Руководитель:
Бабешко Алла Матвеевна,
учитель географии.

Подтёсово 2000-2001 год

План:

I. Где наши корни?
II. Далёкие и близкие.
1.Кристина и Петр.
2.Мосты Михаила Урбана.
3.Третье поколение.
III. «По праву памяти живой».
1. Дороги, которые не выбираем.
2. Горькая исповедь.
3. Устремлённые в будущее.
IV. Продолжайте начатое мной.

Уж сколько их упало в бездну,
Разверстую вдали,
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.
М. Цветаева.

Твоя родословная. В детстве мы не слишком задумываемся о том, откуда мы родом, кем были и слыли среди людей ниши далёкие и даже близкие предки. Но наступает время, и человеку просто необходимо узнать как можно больше о своих корнях, о том, что он передаст своим детям. Фотографии, документы, скромные, но дорогие вещицы, священное отношение к могилам, в памяти и во многом другом из поколения в поколение тянется нить к нам, сегодняшним, чтобы оставить нам, возможно, самую главную духовную ценность.

Каждой своей клеточкой человек связан с поколениями, прошедшими по земле до него и с теми, кто придёт после. Эту нить надо беречь, не поддаваясь никаким веяниям моды. Сейчас стало «престижно» выискивать в своих родословных «благородные» корни. Но если и не было в роду ни дворян, ни князей, не надо унижать своё достоинство. Было когда-то в белорусской деревне широко распространённое понятие пачэсны род. Это необязательно был богатый род, но обязательно честный, трудолюбивый. Таким родом гордились, с ним стремились породниться, окружали его почтением.

Вот и вспомнилось это старое слово — почтение. От одной из первых Библейских заповедей - «чти отца своего и мать свою» - пришло оно к нам. Я хочу рассказать о своей родословной.

Передо мной старый альбом. Листаю страницу за страницей. Пожелтевшие от времени фотографии. Вглядываюсь в лица. Их много, разные. Под фотографиями полу истертые записи, даты. За каждой фотографией Частичка истории. Вглядываюсь в портрет молодой женщины. Красивое лицо, тонкие черта, устремлённый взгляд. На портрете надпись: Санкт- Петербург, 1900 год. Это моя прапрабабушка по линии отца. Вот, что мне удалось узнать о ней и её семье по рассказам близких».

Кристина Фёдоровна родилась в семье разорённого помещика в селе Красные Струги в 1876 году. Она была последним ребёнком в семье, где уже было 11 детей. Ей не пришлось учиться. С раннего детства она начала работать. Ходила в люди нянчить детей. Там же она научилась и всем житейским мудростям: готовить, шить, стирать, гладить. Путь-дорога привела её в царский двор. Вот здесь и пригодилось её умение. Работала она белошвейкой: шила, вышивала, гладила бельё и одежду императрицы Александры. Самым трудным, по её рассказам, было утюжить тончайшее кружево. Для выполнения этой работы нужна была не только сила, но и сноровка. Тяжёлый утюг с угольками приходилось держать на весу на расстоянии 3-4 сантиметра от работы. И утюг надо было нагреть до определенной температуры, чтобы не испортить работу.

Здесь же при дворе она познакомилась с Петром Урбаном, который служил в отряде конных стражников, выполнявшим функции по «охране тишины и спокойствия». Фотография прапрадеда, к сожалению, же сохранялась. Петр принимал участие при похоронах Александра III и при коронации Николая II 18 мая 1896 года. Целые сутки не сходили с лошадей без отдыха и пищи. Коронация закончилась трагически. Полицейских и стражников было много, но они не смогли предотвратить давки на Ходынском поле, где собралась 500-тысячная толпа в ожидании подарков. В итоге 1389 человек погибло, 1300 получили увечья.

После службы Петр купил свою мебельную мастерскую, где занялся любимым делом, перешедшим ему в наследство от его отца.

У него работало по 5-6 учеников-подмастерьев. Мебель делали из красного дерева, украшали её тончайшей резьбой. Жили дружно, один за другим появлялись дети: в 1911 году родился Николай, в 1913 году − Михаил, в 1915 − Владимир, в 1916 − дочь Анна.

1917 год. Революция. Петра призывают на первую мировую войну, там он и погиб.

Кристина передаёт мастерскую новой власти под школу для детей бедняков. Годы шли, она работала то в одном доме, то в другом. Дети подрастали, ходили в школу. Кристина постигала грамоту вместе с ними. После школы сыновья учились в ФЗО в Кронштадте, они называли себя металлистами. После окончания ФЗО старший сын Николай поступил в Топографический институт, а Владимир стал инженером. Михаил окончил техникум по специальности механик паровых машин. После окончания техникума работал на кораблестроительном заводе слесарем. В 1932 году он вступил в комсомол. Здесь же на заводе встретил свою судьбу, секретаря комсомольской ячейки − Валю, Валюшу. Она работала в военно-учётном столе.

Весна 1935 года. День был солнечным, тёплым. Они гуляли по набережной Невы, и Михаил сделал предложение. Валюша ответила согласием. Возле двери кабинета, где регистрировали браки, была очередь. Стояло несколько пар в ожидании своей очереди. Когда в дверях показалась счастливая пара, Михаил схватил Валю и, буквально, втащил её в кабинет. «Женился без очереди, » - так он часто любил повторять. Они стали мужем и женой. 21 июня 1937 года родилась дочь Евгения, а 5 июня 1939 года — сын Александр.

Они продолжали работать на том же заводе. Обстановка в стране обострялась. В городе уже шли аресты. Под «прицелом», казалось, была каждая семья. И Валентине пришлось исключать мужа из комсомола, вспомнили прошлое родителей. Заставляли её и отказаться от мужа, что был вынужден сделать Николай. Чтобы вступить в партию, ему пришлось отказаться от своей матери. И неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы не война.

Первым ушёл на фронт Николай, к концу войны он уже был в чине подполковника. Следом был призван младший Владимир, который погиб уже в конце войны в Польше. Михаил рвался на фронт, но у него была бронь, хорошие специалисты были нужны в тылу.

Жену и детей Михаил отправлял из города последними эшелонами. Попали под бомбёжку. До сих пор Александр помнит этот вой самолётов, огонь, взрывы, крики и кровь. От охватившего ужаса он потерял речь. Первое время молчал, потом сильно заикался лет до десяти, но и до сих пор это напоминание о войне проявляется, когда он волнуется.

Оставшихся людей после бомбёжки вывезли и расселили по домам в деревне Карынаты, Кировской области.

А Ленинград продолжал жить, люди работали. До августа 1941 года в магазинах ещё были продукты, хотя и по карточкам. А вот 8 августа запомнилось. Снаряды рвались в самом центре города. С этого дня начались каждодневные обстрелы и бомбёжки города.

Шёл 203 блокадный день. В израненный город стучался апрель, но наступившая весна не радовала. В те страшные дни обороны Ленинграда смерть косила людей беспощадно. Измождённые, голодные, люди падали прямо на улицах, умирали в своих нетопленых квартирах, погибали под артобстрелами, но не сдавались. Они не могли отдать врагу свой город. Они боролись.

Михаил работал часто без отдыха. Помимо пайка за хорошую работу его награждали премией. Кусочки коровьей шкуры, обнаруженных в складах, он приносил домой, аккуратно нарезая на полоски и варил похлёбку, заправляя её мукой.

И всё-таки наступила весна. Значит, самое страшное позади. Теперь уже недолго ждать первой зелени, а с нею в организм, измученный цингой, вольются новые силы. Но не было мочи ждать. Не было сил подняться с постели и идти на завод. Что-то сломалось в организме этого высокого, когда-то сильного человека. Дистрофия. Без лечения - смерть. И Михаила переправляют на Большую землю, в село, куда эвакуировалась его семья. Он был настолько истощён, что при росте 184 сантиметра Валюша его на руках занесла в дом. Выхаживала, кормила из ложечки маленькими порциями. Чуть окрепнув, Михаил не сидел без дела. Он был мастер на все руки: жестянщик, лудильщик, часовщик. Так прошло лето. В сентябре 1942 года, когда к нему вернулись утраченные силы и здоровье, как специалиста, знакомого со строительством и ремонтом судов, Михаила направили в тяжело понтонный мостовой полк Ленинградского фронта. Мосты через Неву надо было минировать, чтобы не прорвался враг, и разминировать для пропуска своих. Особенно «жаркими» помнятся январские дня и ночи 1943 года, когда на прорыв блокады города на Неве были брошены силы Ленинградского и Волховского фронтов. 18 марта блокада Ленинграда была прорвана. Но до Победы оставались ещё месяцы и месяцы тяжелейшего труда.

На задание по подавлению немецкого дзота уходили в ночь... Производили разведку боем. Были сформированы две группы. Под прикрытием артиллерийского и многомётного огня, ворвались в расположение противника, взорвали дзот. Немцы сначала были в замешательстве, потом пришли в себя, открыли огонь. Осколки одного из снарядов всё-таки настигли Михаила. Но здесь свои поспешили на помощь − увидели наблюдатели, что не доползти раненым самостоятельно. За эту операцию Михаил был награждён медалью «За отвагу». Бережно хранит моя бабушка и ещё несколько медалей. Среди них «За оборону Ленинграда».

Известие о полном разгроме немецко-фашистской группировки под родным городом застало Михаила в госпитале, куда он попал месяца три назад с тяжёлым осколочным ранением. Шёл январь предпоследнего года войны. Радость охватила всех раненых бойцов. Казалось, что, и раны-то меньше болеть стали. И что надо бы упросить врачей отпустить на передовую. Но огненные рубежи для Михаила уже были недоступны: заключение врачей категорично: к строевой службе не годен. После госпиталя его отправили в 110 полк НКВД, где он работал заведующим делопроизводством штаба батальона.

После войны семья переехала в Павловск. Поселились в полуразрушенном доме. Потолок был такой, что звёзды считали. Шёл 1947 год.

- Вспоминаю это время, а в животе стоит холод, - не сразу вышел на откровенный разговор мой дядя Урбан Александр Михайлович.

- В 1949 году Михаил поехал на Север работать, так как семье жилось очень трудно, постоянное недоедание просто изматывало. Сначала работал в Дудинке, а в 1952 году приехал в Подтёсово, затерявшийся в нижнем Енисее небольшой посёлок. Работал главным механиком на пароходе «Молотов», да так и остался в Сибири, сердцем прикипел.

Листая «Летопись трудовой славы посёлка Подтёсово» обнаружила две статьи за 1967 год: «Лучшими рационализаторами признаны Л.А. Арутюнов, И.С. Кузнецов, В.П. Кочегаров, А.М. Урбан. Творческая деятельность помогла коллективу ремонтников своевременно подготовить флот к эксплуатации». В это время Михаил Петрович был уже начальником механического цеха.

- Урбан Михаил Петрович кроме профессионализма обладал какой-то великой педагогикой рабочего, инженерного ума, такта и преданности делу − вспоминает Булаев Владимир Иванович, преподаватель СВМ лицея водного транспорта − он лучше нас, выпускников, дисциплине и ответственности за выполнение порученного задания. Сам работал, казалось, не замечая, что рабочее время смены закончилось. «Необходим выход судна в рейс, - есть слово «Надо!», - и это для него было главным.
28 апреля 1976 года, когда был открыт музей боевой и трудовой славы Подтёсовской РЭБ флота, Михаил Петрович стал его первым общественным директором. А до открытия музея была проделана огромная работа. С 1960 года Сергей Анисимович и Анна Георгиевна Юр начали собирать материалы. Ночами печатали и перепечатывали фотографии, вели обширную переписку. Они обходили все дома, беседуя с людьми, перебирали архивы в городе Енисейске, Красноярске. Всё больше крепло желание рассказать о пережитом трудном времени тем, кто придёт на смену.

И вот музей открыт!

Михаил Петрович не решался часто называть таким громким именем единственную комнатку одного из административных зданий предприятия. Всё важное и интересное разместилось на стендах.

Вот документ, подтверждающий, что здешние населённые пункты впервые появились на географической карте исследователя Ремизова в 1695 году. Но вторую жизнь начал посёлок в 1935 году, когда с освоением северного морского пути и севера в городе Енисейске останавливался начальник ГСМП Отто Юльевич Шмидт. В Енисейске он пересел на пароход «Штандарт». Поплыли протокой, осмотрели временные строения зимовщиков, место отстоя флота, прикинули, где можно перекрыть протоку дамбой.
- Ну что же, - сказал Отто Юльевич, - давайте здесь и будем начинать строительство затона и посёлка. Вот так всё начиналось.

Рядом стенды о тех, кто ушёл с берегов Енисея защищать от врагов свою землю. Бережно хранится под стеклом когда-то дорогая семейная память: фронтовые письма, фотографии, благодарности. Здесь нет мелочей, дорого всё.

Есть в музее и экспонаты, выполненные руками моего прадеда. Это макет «Первооткрыватели», «Улица». Ещё весной работники Енисейского пароходства узнали, что вскоре они встретятся с участниками фестиваля «Художники − флоту». А когда узнали, что все работы будут подарены посёлку, стали искать помещение. «Место выделили в Доме культуры», - вспоминает Валентина Николаевна Шульмина, библиотекарь Дома культуры.

Общественный музей изобразительного искусства имени И.М. Назарова, единственный в Красноярском крае, имел 147 произведений живописи. Под бурные аплодисменты встретили заслуженного работника культуры РСФСР И. Рубана, художников Г. Лапецкого, Е. Фоменко и других, всего тридцать человек. Сейчас только часть картин из этой коллекции находятся в музее, а остальные переданы в город Енисейск.

27 февраля 1986 год. В торжественной обстановке был отмечен юбилей − 50-летия Подтёсовского судоремонтного завода. На здании заводоуправления была прикреплена мемориальная доска в честь легендарного Отто Юльевича Шмидта. В память об этом событии музею подарен прекрасный альбом.

Листаю книгу отзывов. За первый месяц после открытия в музее побывало 650 человек, через два года − 2400 человек. Среди посетителей речники, учащиеся школ, профессионального училища. Читаю знакомые имена: Герой Социалистического Труда И. Марусев, писатель А. М. Бондаренко, выпускник СГПТУ − 5 1966 года, писатель В.П. Астафьев, поэт Н. Ерёмин и многие другие.

Читая отзывы, я поняла, что музей нужен жителям посёлка, да и не только им. Ведь это страницы истории великой сибирской реки.

Михаил Петрович ушёл на пенсию в 76 лет, умер, когда ему было 78. Его дочь (бабушка Женя) живёт в городе Красноярске. Окончила сельскохозяйственный техникум в посёлке Шушенское, работала птичницей на Берёзовской птицефабрике. Потом работала на Красноярском машиностроительном заводе маляром. Долгое время была бригадиром. За добросовестный труд имеет много благодарностей. Воспитала четырёх детей, у неё растёт шесть внуков. Сейчас она на пенсии, но ещё работает в профилактории поваром.

Перевернём следующую страницу альбома, но это уже другая история.

Что нынче счесть большим, что малым –
Как знать, но люди не трава:
Не обратить их всех навалом
В одних не помнящих родства...

И мне да будет та застава,
Тот строгий знак сторожевой
Залогом речи нелукавой
По праву памяти живой.
А. Твардовский.

Судьба, время, история...

Как бы всё это выглядело, если бы не человеческая память? Ведь именно благодаря ей происходит накопление человеческого опыта, его сохранение и творческое использование.

Если мы раскроем словарь Даля, то найдём в нём следующее определение памяти: «Память относительно прошлого то же, что заключенье, догадка и воображение относительно будущего». Именно эта способность человеческой души помогает человеку идти вперёд. Чингиз Айтматов в романе «Буранный полустанок» рассказал о страшной доле раба в пору азиатского средневековья. Чудовищная участь ожидала не только тех, кого убивали, но и тех, кого лишали памяти: «Манкурт не знал, кто он, откуда родом − племенем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца и матери − одним вдовом, не осознавал себя человеческим существом». А по словам В. Чивилихина: «...память − это ничем не заменимый хлеб насущный, сегодняшний, без коего дети вырастут слабыми незнайками, неспособными достойно, мужественно встретить будущее».

Сегодня мы иными глазами смотрим на многие события и этапы нашей истории, стремимся более точно их оценить. Страшные преступления XX века были совершены германским фашизмом и сталинизмом. И если первый обрушил меч на другие народы, то второй − на свой собственный. Хочется надеяться, что все мы будем ценить опыт прошлого, не откажемся от связи и родства поколений. Ведь история всегда с нами, она, как дорога, пройденная путником, не исчезает за спиной.

Никогда ничего не вернуть,
Как на солнце не вытравить пятна,
И, в обратный отправившись путь,
Всё равно не вернёшься обратно.
Эта истина очень проста,
И она, точно смерть, непреложна.
Можно в те же вернуться места.
Но вернуться назад невозможно.
Н. Новиков.

Ещё одна фотография. Пожелтевшая, потёртая, но очень дорогая. На фотографии мои прабабушка и прадедушка.

Семён и Хильма поженились в 1924 году. После Венчания поселились в доме родителей Хильмы в деревне Порошкино, Ленинградской области. Дом был большой, двухэтажный. Матвей и Анна Пекки держали большое хозяйство: 12-15 коров, 5-6 лошадей, овцы. Была своя мельница. Хлеба сеяли много, потому в доме постоянно жили 2-3 работника и 2-3 работницы.

Семён занимался извозом, возил в город продукты. Хильма помогала по хозяйству. Жили в достатке. В 1925 году у них родился первенец. Назвали Матвеем в честь деда, а в 1927 году − дочь Анна-Мария.

Первая беда пришла в дом в 1929 году, когда от дифтерии умер их первенец. Ещё не успели Семён и Хильма оправиться от этой беды, как в их дом пришло новое несчастье. В 1930 году Матвея Пекки отправили на работу, по дороге он заболел и умер. И как говорится, беда семь бед приводит.

4 апреля 1931 года по постановлению Ленинградского Пригородного райисполкома было указано: «Не позднее 7 апреля 1931 года выселить за пределы района кулацкое хозяйство Суокаса Семёна Семёновича, проживающего в деревне Порошкино, Юкковского сельсовета без указания срока высылки. Семью из четырёх человек отправили в город Красноярск в скотском вагоне, дав с собой пять мешков хлеба. По дороге младшая дочь Тюня-Лиля в возрасте двух месяцев заболела и умерла. Сопровождающие выбросили ребёнка из вагона, не дав даже родителям похоронить своё дитя.

В Красноярске им определили место поселения − город Енисейск. Отобрав три мешка хлеба, посадив на лошадь, их отправили к месту назначения.

В Енисейске семью Суокас поселили в детском доме, а Семёна отправили в Северо-Енисейск на прииск «Дорогой». Лишившись мужа, беременная Хильма с дочерью Анной-Марией голодали. Жили на паёк: стакан молока на два дня, столовая ложка растительного масла, немного ржаного хлеба и две «ржавой» селёдки.

На некоторое время они потеряли друг друга. Но вот долгожданное письмо! Хильма собрала вещи в узелок и поехала к мужу. Она решила разделить с ним все невзгоды. Семья снова соединилась.

28 октября 1931 года Хильма рано ушла из дома, а вечером вернула с корзинкой в руках. В ней была маленькая девочка. Так появилась Лиля.

Отработав срок в 1937 году, Семён с семьёй вернулся в Енисейск. Поселились в крошечной комнатке в доме, где теперь находится здание суда. По собственной воле к ним приехала бабушка Анна Пекки. Её не выслали сразу с семьёй, так как она заболела тифом, подумали, что умрёт.

Жизнь стала налаживаться. Хильма и Семён пекли хлеб ночами, а днём Семён торговал в лавке. Завели своё хозяйство: корову, нетель, свиней, кур. Когда их пекарню закрыли, они устроились работать в Райдеткомиссии квасоварами. 3 марта 1937 года в дом пришла радость − родилась Али- Марта. Это моя бабушка.

Шло время, боль утихала. Семён и Хильма радовались не только трудовым дням, но и праздникам. Праздники в семье любили все. 8 марта отмечали в Доме культуры. Но домой Хильма вернулась одна. Семёна арестовали прямо в Доме культуры, предъявив обвинение в том, что он «входил в контрреволюционную группу и по её заданию проводил активную контрреволюционную деятельность, призывал к свержению Советской власти». Наступили дни ожидания. В свидании отказывала. Хильма работала, а старшая дочь Анна ежедневно ходила к начальнику тюрьмы с просьбой о свидании. Она просила о помощи свою подругу, которая была дочерью начальника тюрьмы. После долгих уговоров ей разрешили свидание, но только ей одной. Анне хотелось, чтобы вся семья повидалась с отцом. Как-то раз вечером она незаметно пробралась в кабинет и спряталась за шкаф, за эту выходку её посалили на сутки в камеру. Свидания всё-таки она добилась. Только на четвёртый день подошла очередь. Анна запомнила отца худым, бледным. Он что-то говорил матери, прижимая к груди маленькую дочь. А Али-Марта громко плакала, отталкивая от себя обросшего «чужого» дядю. Свидание должно было продлиться 15 минут. Но после того как Хильма сказала что-то на финском языке, свидание тут же было прекращено. Около семи месяцев провёл Семён в тюрьме. О нём не было никаких вестей. Связь была односторонней, принимали только передачи. Придя в очередной раз с передачей, Хильма услышала в ответ: «Выбыл в неизвестном направлении».

С тех пор 57 лет о Семёне ничего не знала его семья. На все запросы получали одинаковый ответ: «Из мест заключения освобождён, где находится неизвестно». И вот после многочисленных писем и запросов 10 ноября 1994 года они узнали правду, что «...гражданин Суокас Семён Семёнович постановлением комиссии НКВД СССР от 19 мая 1938 года за принадлежность к антисоветской националистической организации и антисоветскую деятельность был приговорён к высшей мере наказания − расстрелу. А 27 октября 1938 года приговор был приведён в исполнение, о чём в книге регистрации актов о смерти 1990 года июня месяца 14 числа произведена запись за №6. Место смерти: город Енисейск, Место захоронения − неизвестно».

После ареста Семёна его семье жилось трудно. Их выгнали из дома, Хильма лишилась работы. Клеймо «враги народа» повисло над ними. Чтобы ещё кто-нибудь не пострадал из родственников, все письма и почти все фотографии были сожжены. Хильма была рада любой работе. До войны они ещё как-то перебивались, но когда началась война, стало очень тяжело. Чтобы хоть как-то утолить голод, они пили подсоленную воду, Хильма начала курить. В 1942 году бабушка Анна умерла от водянки. Дочь Анна, окончив три класса, пошла работать. Когда ей исполнилось 16 лет, военкомат мобилизовал её в посёлок Подтёсово на лесозаготовки. Работа была тяжёлая. Пилили дрова для пароходов. Была установлена норма − 5 кубов в день на четырёх девушек. Надо было сначала очистить снег, потом свалить лесину, очистить от сучков, напилить и сложить, сучки сжечь. За невыполнение нормы лишали ста грамм хлеба.

Хильме жилось всё труднее и труднее. В 1944 году она решилась переехать в посёлок Подтёсово к старшей дочери. Поселились в доме №9 (что на берегу). Хильма устроилась работать на подсобное хозяйство. Выращивали овощи для столовой.

Весной 1944 года Анну отправили на аварийные работы на строительство дамбы, Камни привозили с карьера на лошадях, носили их вручную, а заключённые уж укладывали их. От непосильной работы к вечеру болело всё тело. В январе 1945 года она вышла замуж за Кузнецова Алексея, а в октябре у них родился сын Владимир.

В 1946 году младшая Аля пошла в школу. Проблем в семье не убавлялось. Нехватка денег угнетала Хильму. Придя с работы, она вновь уходила в поисках заработка: белила, мыла, стирала. Дочери помогали ей во всём. Летом было легче, подспорьем был лес. Ягоды, грибы, полевой лук собирали с раннего утра, а к обеду надо было быть на базаре, чтобы продать. Анна разошлась с мужем и вернулась домой с маленьким Володей. В 1947 году Али-Марта заболела берцулезом. Выходили её ссыльные врачи Бендик и Петров. Она была ещё очень слаба, но однажды объявила голодовку, сказав, что не будет кушать до тех пор, пока ей не позволят половину пайка отдавать Володе, который каждый день кричал ей в окно: «Аля, исть». Врачи, опасаясь за жизнь девочки, позволили ей отдавать часть продуктов.

Голод был так невыносим, что им приходилось перекапывать огороды, чтобы найти несколько картофелин, а печёные очистки были просто лакомством. Бабушка помнит тот день в 1949 году, когда объявили, что отменили карточки, хлеб можно было купить свободно. Жили очень бедно, но дружно. К праздникам выскабливали деревянные полы до желтизны, украшали квартиру вербой, пихтой. Приглашали детей из соседних домов. В памяти осталось то, что каждому ребёнку Хильма дарила подарок: 2-3 конфетки и стряпню. Дети обязательно устраивали концерт, к ним присоединялись и взрослые. С разговорами за чаем засиживались допоздна. Темы для разговоров были самые разные, кроме политики. Боялись, ожидали того времени, когда все недоразумения выяснятся. Ещё запомнился день, когда сообщили о смерти Сталина. Все искренне плакали.

В 1952 году Анна уехала в посёлок Ермакове, там вышла замуж. Семья последовала за ней.

Али-Марта после окончания школы хотела получить паспорт, но она отказалась, так как ей хотели вписать 58 статью. Получала его в посёлок Подтёсово, куда они вернулись в 1954 году. Летом 1955 года от непосильной работы, подорвав своё здоровье, умерла Хильма. С трудом оправившись от потери матери, Аля поступила на работу в ОРС учеником продавца. Зиму проработала, а весной пошла в свою первую навигацию проводницей первого класса на теплоходе «А. Матросов», где капитаном был Минаев Владимир Петрович.

Первая навигация запомнилась. Шли в Туру по большой воде. Было раннее утро, солнце ещё не пробилось сквозь горы. Аля хлопотала у печки, вынимая из духовки румяные пироги. Закончив стряпню, она вышла на палубу и увидела метрах в тридцати медведицу с медвежатами. Медведица стояла на берегу, медвежата барахтались в воде. Зрелище было завораживающее, звери были спокойны. Они с любопытством проводили проплывающий теплоход. Дошли до Караула. К берегу доплыли на шлюпках. В первый раз Аля видела эвенков. Зашли в юрту, пол был устлан циновками, женщина кормила ребёнка. Пили чай, беседовали, обменялись подарками.

После окончаний навигации в посёлке играли свадьбы. Осень 1955 года стала счастливой и для Али, она вышла замуж за Ёлшина Константина, третьего помощника механика теплохода «Фрунзе». Свадьба была молодёжной, весёлой. Через год у них родился сын Валера.

Навигация 1957 года. Константин и Аля поплыли на теплоходе «Талалихин». Маленького Валеру помогала нянчить вся команда. Рейс был от Красноярска до Дудинки. Туристов много, особенно запомнилась большая группа молодых художников из Ленинграда. Они писали пейзажи, восторгаясь природой Сибири. Одну из работ подарили команде на память.

Во время рейса свела их судьба с Варыгиным Александром (моим дедом). Они стали большими друзьями. Но судьбе было так угодно, что оба моих деда умерли молодыми. 22 года не встречались их жёны. Варыгина Евгения уехала в Красноярск, Ёлшина Аля осталась в посёлке, а через 22 года встретились они на свадьбе собственных детей. Пятого ноября 1983 года − это день рождения нашей семьи.

Осень 1960 года. В дом пришла беда, заболел Константин. Больница, операция, страшный диагноз − рак. Аля металась между домом и больницей. В декабре 1961 года родилась дочка. До сих пор Аля хранит телеграмму: «Поздравляю с рождением дочери. Имя дай сама». Дочку назвала Еленой. С месячной дочкой на руках она летела к мужу. Жестокая болезнь измучила его так, что он не мог без помощи держать на руках крошечное тельце. Это была их последняя встреча. Обратно Аля везла гроб с телом мужа. Ей было тогда 24 года.

Проплавав ещё три навигации, решила, что детей больше не оставит, перешла работать в ЖКО. Кем только не работала: паспортистом, счетоводом, заведующей баней - прачечной, управдомом, начальником жилищно-эксплуатационного участка. Награждена медалью «Ветеран труда». До сих пор она трудится в этой организации.

Моя бабушка замечательный человек, вырастила своих детей, помогает растить внуков. Сын Валера закончил Политехнический институт в городе Иркутске, живёт н работает в Красноярске, женат и воспитывает двух дочерей. Обе уже учатся в институте. Дочь Лена закончила Лесосибирский Государственный педагогический институт. Работала в школе, детском саду, а сейчас в лицее Водного транспорта преподавателем. Мой папа работает в ПРЭБ старшим мастером, метрологом в КИПе. Ещё у меня есть брат Алёша.

Листаю фотографии ныне живущих. Мы все не похожи друг на друга, по-разному мыслим и живём, но что-то же должно нас объединять.

Не может человек жить без корней! Все мы должны знать, кто мы и откуда и передавать это как память, как эстафету, иначе многие будут забыты и это самое грустное.

И даром думают, что память
Не дорожит сама собой,
Что ряской времени затянет
Любую быль,
Любую боль.

Родословная − это сообщающиеся сосуды: что выливается из одного, вливается в другой, затем в третий − и так до бесконечности.

Пока светит солнце, пока по своей орбите кружится вместе с нами земля, будем жить, и помнить об этом.

Я ещё многого не знаю о своей семье. Почти ничего о родителях деда Кости. Но хочу разобраться во всём и передам своим детям просьбу: продолжайте начатое мной.

Библиография:

1. А. Арсененко. Статья. Страницы истории. Газета «Енисейская правда», 1976 год, 30 июня.
2. В. Доманцевич. Статья. Ворота в навигацию. Газета «Речник Енисея», 1979 год, 26 мая.
3. Н. Дорогов. Статья. В посёлке речников. Газета «Енисейская правда», 1973 год, 10 апреля.
4. Э. Жигачёв. Статья. Мосты Михаила Урбана. Газета «Речник Енисея», 1985 год, 23 февраля.
5. Архивные материалы музея боевой и трудовой славы посёлка Подтёсово.
6. Материалы семейного архива.