Автор: Хорошавина Анна, учащаяся 10 класса Светлолобовской СОШ № 6
Руководители:
Зенцова И.П. педагог допол. образования,
Дубко М. А. педагог допол. образования
Консультант:
Пьянков М. А. педагог дополнительного образования Новосёловского ДЮЦ.
Новоселово 2007
1. Аннотация
2. Введение
3. Материалы и методы исследования
4. Краткое содержание работы
Глава 1. Краткое описание репрессий
Глава 2. Воссоздание биографии героини
2.1. Село
2.2. Школа
2.3. Детство
2.4. Июнь – октябрь 1941г.
2.5 Жизнь после войны
4. Заключение
5. Литература
Тема исследования: судьба человека в период репрессий.
Я считаю, что эта тема актуальна, потому что во время войны сотни тысяч судеб немцев, века-ми проживающих на территории Руси, были искалечены несправедливым отношением к ним советской власти. И долгие годы жизни этих людей оставались незамеченными. Поэтому, своей работой мы хотим привлечь внимание окружающих к судьбе нашей односельчанки, по нашему предположению, репрессированной со своей семьей и многими другими такими же немцами.
Объект исследования: судьба человека в период репрессий. Предмет исследования: положение репрессированных в годы ВОВ на территории Красноярского края.
Цель исследования: изучение репрессий на примере воссоздания биографии Белякиной Гермины Давыдовны.
Основными задачами являются:
Нижней границей исследования мы считаем 1930-е гг. XX в., т. к. с этого момента начались репрессии на территории СССР произошло убийство С. М. Кирова. В связи с этим был принят закон о проведении следствия в кротчайшие сроки, и приведение приговора в исполнение немедленно. Верхняя граница нашей работы ограничена 1956годом, когда состоялся XX съезд КПСС. На этом съезде Хрущев выступил с докладом «о преодолении культа личности Сталина и его последствий». В итоге за период с 1956 – 1961гг. было оправдано и реабилитировано около 700 тыс. человек. В данном исследовании мы рассматривали сведения о переселенцах Красноярского края, Новоселовского района.
Мне кажется, что своей работой я не полностью изучила проблему исследования. А именно, безжалостное отношение к людям, попавшим под волну сталинских репрессий, и оставшимся в тени тех событий.
В своей работе я использовала опубликованные материалы учебной литературы, энциклопедический справочник и статью газеты «Сельская новь». В учебных материалах А. А. Данилова и Л. Г. Косулиной описываются репрессии, политические беспорядки тех времен, их причины и последствия. В энциклопедии, гл. ред. Осипов Ю. С., Кравец М., поясняют факт вынужденного выселения на территории России. В работе был использован материал статьи написанной о массовом выселении крестьян на север Сибири в 1930 году, здесь подробно описано отношение властей к репрессированным и раскулаченным людям, отношение к ним же односельчан и родственников, а оно является не совсем утешительным. В статье приводится множество документов и выдержек из приказов, которые подтверждают жесточайшее отношение властей к людям. В работе использованы мемуары А. Л. Войтоловской, Варлама Шаламова, Роберта Конквеста. Эти мемуары являются ценным материалом, т. к. воспоминания очевидцев, участников, жертв это ценный материал подтверждающий факт.
Данную исследовательскую работу можно использовать на уроках истории, тематических вечерах и классных часах. Она носит практический характер и является научно-исследовательской.
В 1934 году произошло убийство главного секретаря губкома С. М. Кирова. В течение получаса, после этого, был принят закон об ускоренном ведении следствия, и немедленном приведении приговора в исполнение. Вследствие чего было расстреляно и вынужденно переселено около 2 млн. людей. И узнав, что в нашем селе есть люди, которые пострадали от этого еще во время ВОВ, нам стало очень интересно, как же проводили это выселение, как люди обживались на новом месте.
В ходе исследования были рассмотрены следующие документы:
«Ветеран труда» (удостоверение от 7 августа 1996 г.). Гермина Давыдовна награждена медалью «За доблестный труд в войне 41 – 45 г.» (удостоверение от14 апреля 1995 г). Она имеет несколько юбилейных медалей (удостоверения от 22 марта 1995 г., от 15 февраля 2005 г. и др.).
Свидетельство о реабилитации жертв политических репрессий ей выдано 20 января 1995 г. Удостоверение от 9 февраля 2004г. «О праве на льготы » имеет бессрочное действие на территории РФ.
В данной работе были использованы следующие методы: беседа, изучение документации, анализ полученных сведений путем сопоставления данных.
Одним из признаков политического режима СССР стал культ личности Сталина. 21 декабря 1929 г. Сталину исполнилось 50 лет. До этого было не принято публично отмечать юбилеи руководителей партии и государства. Ленинский юбилей был единственным исключением. Но Сталину газета «Правда» посветила статьи, приветствия, письма, телеграммы, поток славословий и лести. Почин подхватили другие газеты, от столичных до районных, журналы, радио, кино. Сталина называли мудрым, великим, гениальным организатором Октября, создателем Красной армии, выдающимся полководцем, хранителем ленинской «генеральной линии», вождем мирового пролетариата и великим стратегом пятилетки, «отцом народов» и «лучшим другом советских детей». Всех превзошел народный казахский поэт Джамбул, который в той же «Правде» говорил: «Сталин – глубже океана, вше Гималаев, ярче солнца. Он – учитель Вселенной».
К середине 30-х годов марксизм- ленинизм был уже официальной государственной идеологией. Из библиотек были изъяты и уничтожены все работы политических и идейных оппонентов большевиков. Изменениям подверглась и система образования. Были перестроены учебные планы и содержание учебных курсов. В их основе лежала марксистко-ленинская интерпретация не только обществоведческих курсов, но порой и естественных наук. В 30-е годы начался новый виток репрессий против церкви. Прошла кампания «торжественного» сбрасывания коло-колов с храмов и отправка их на переплавку для нужд индустриализации.
Наряду с идеологическими учреждениями сталинский режим имел и другую надежную опору – систему карательных органов. В начале 30-х гг. прошли последние политические процессы над прежними оппонентами большевиков – бывшими меньшевиками и эсерами. Почти все они были расстреляны или отправлены в тюрьмы и лагеря. В конце 20-х годов Шахтинское дело послужило сигналом для развертывания борьбы с «вредителями» из числа научно - технической интеллигенции во всех отраслях народного хозяйства. С начала 30-х годов развернулась массовая репрессивная кампания против кулачества и середняков. 7 августа 1932 г. был принят написанный Сталиным закон «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», вошедший в историю как закон «о пяти колосках», по которому даже за незначительные хищения полагался расстрел.
С ноября 1934 г. при наркоме внутренних дел было образовано Особое совещание. Оно наделялось правом в административном порядке, в отсутствие обвиняемого, без участия свидетелей, прокурора и адвоката отправлять «врагов народа» в ссылку или в исправительно-трудовые лагеря на срок до пяти лет.
Поводом для массовых репрессий стало убийство 1 декабря 1934 г. в Ленинграде члена Политбюро ЦК ВКП(б), первого секретаря Ленинградского губкома ВКП(б) С. М. Кирова. Через несколько часов после этого трагического события был принят закон о введении «упрощенного порядка» рассмотрения дел о террористических актах и организациях. Отныне следствие должно было вестись ускоренным порядком и заканчивать свою работу в течение десяти дней; обвинительное заключение вручалось обвиняемым за сутки до рассмотрения дела в суде; дела слушались без участия прокурора и защитника; просьбы о помиловании запрещались. Приговоры о расстреле приводились в исполнение немедленно после их оглашения. В 1937 году состоялся второй процесс, в ходе которого была осуждена группа лидеров «ленинской гвардии». В том же году была репрессирована большая группа высших офицеров во главе с маршалом М. Тухачевским.
В марте 1938 г. были расстреляны бывший глава правительства А. Рыков и «любимец партии» Н. Бухарин.
Каждый из таких процессов вел к раскручиванию маховика репрессий для десятков тысяч людей, прежде всего для родственников и знакомых, сослуживцев и соседей по дому репрессированных. Только в высшем руководстве армии были уничтожены:
из 5 маршалов – 3;
из 5 командармов I ранга – 3;
из 10 командармов II ранга – 10;
из 57 командиров корпусов – 50;
из 186 комдивов – 154;
из 16 армейских комиссаров I и II ранга – 16;
из 26 корпусных комиссаров – 25;
из 64 дивизионных комиссаров – 58;
из 456 командиров полков – 401.
Всего были репрессированы 40 тысяч офицеров Красной Армии. Тогда же был создан секретный отдел НКВД, занимавшийся уничтожением политических противников власти, оказавшихся за рубежом. В августе 1940 г. был убит Троцкий. Жертвами сталинского режима стали многие деятели Коминтерна, и даже некоторые представители «белой » эмиграции. В тюрьмах не хватало мест. Начала формироваться широкая сеть концентрационных лагерей. Со второй половины 30-х годов аресту и суду подвергались не только политические оппоненты власти, но и «потенциальные враги» враги, которых судили не за конкретные действия, а за потенциальную опасность для режима. Такая «мера социальной защиты» вела к «срезанию» целых слоев общества. Постановление правительства от 7 апреля 1935 г. предписывало «несовершеннолетних, начиная с 12-летнего возраста, уличенных в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, в убийстве или попытках к убийству, привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания», включая смертную казнь. (В последующем этот закон стал использоваться, как метод давления на подсудимых с целью склонить их к даче ложных показаний, дабы уберечь от расправы своих детей.) По официальным данным, в 1930 – 1953 гг. по обвинению в контрреволюционной, анти государственной деятельности были вынесены осуждающие приговоры в отношении 3 778 234 человек, в том числе 768 098 – смертных. Теоретическим обоснованием политики репрессий стал выдвинутый И. В. Сталиным тезис о неизбежности обострения классовой борьбы в процессе социалистического строительства. Глубинной предпосылкой массовых репрессий 1936 – 1938 гг. были противоречия, возникшие в ходе социалистической модернизации. Индустриализация изменила структуру советской экономики, способствуя быстрому увеличению городского (в том числе рабочего) населения за счет сельского. Однако вчерашние селяне не имели навыка труда в промышленности. Им было трудно приспособиться к жесткой трудовой дисциплине в заводских условиях, необходимости соблюдать четкий ритм работы. Все это влияло на качество производимой продукции, процент брака был высоким во всех отраслях экономики (включая оборонную). Сказывалась некомпетентность партийного аппарата. Партийцы, привыкшие осуществлять идеологическое руководство, мобилизуя малообразованные массы на трудовые свершения, не понимали, что закупленные на Западе станки и оборудование могут работать лишь при соблюдении жестких технических норм их эксплуатации. Политика пробуждения народа к постоянному перевыполнению планов приводила к тому, что оборудование портилось, изнашивалась техника, учащались аварии и транспортные катастрофы. Все это воспринималось властями как преднамеренное вредительство и стало одной из предпосылок массовых репрессий 1936 – 1938 гг. Сложное международное положение 1930-х гг. вынуждало руководство страны предъявлять повышенные требования к хозяйственникам, которые объективно не могли их выполнить. Не желая признать это-го, окружение И. В. Сталина обрушило на них репрессии. После окончания гражданской войны, ликвидации многопартийности и с переходом к НЭПу масштабы репрессивных действий сов. власти ненадолго сократились, однако к концу 20 – х гг. они вновь увеличились. Разногласия в высшем политическом руководстве проявлялись постоянно, но они обострились после смерти В. И. Ленина, который силой своего авторитета подавлял инакомыслие. В острых столкновениях побеждавшее большинство ЦК каждый раз квалифицировало своих противников как оппозиционеров. Неоднократно обвинялся в оппозиционности Троцкий (в 1929 выслан из СССР, в 1940 убит в Мексике агентом НКВД). ЦК вел борьбу с «новой оппозицией» (1925, Зиновьев, Каменев и др.), с «троцкистско-зиновьевским антипартийным блоком» (1926), с «правым уклоном» (1928, Бухарин, Рыков, М. П. Томский и др.), с «группой Рютина» (1930-32). В ходе внутрипартийной борьбы упрочился авторитет Сталина. Будучи избран секретарем ЦК в 1922, Сталин постепенно установил контроль над партийным аппаратом и, опираясь на него, подавил своих оппонентов. Несогласных с его политикой снимали с занимаемых постов, исключали из ЦК или из партии, ссылали. После убийства С. М. Кирова (1934) обычными мерами наказания становятся длительные сроки заключения и смертные приговоры. По некоторым данным, число репрессированных коммунистов в 30-х гг. достигло 1,3 млн. чел. (из 3 млн. членов и кандидатов в 1934). Помимо внутрипартийных «чисток», для укрепления новой гос. власти в 20 – 30-х гг. развернуты массовые репрессии против разл. категорий населения. С конца 20-х гг. они постоянно усиливались и достигли пика к 1937. Выделялись две крупные волны репрессий.
1928 – 33 сильнее всего пострадали крестьяне: по различным оценкам, главным образом в ходе коллективизации, было репрессировано от 250 тыс. до 1 млн. семей. Тогда же сильный урон понесло духовенство: к 1929 закрыто до 90% православных храмов, многие священники арестованы и погибли в лагерях. Широко распространенной мерой было лишение гражданских прав. В 1932 ему подверглось около 3 млн. чел., или 3,5% общего числа избирателей. Лишение прав сопровождались дискриминационными мерами: конфискацией имущества, потерей права на продовольственные карточки, на жилье. В конце 20-х – нач. 30-х гг. репрессиям подверглись научно-технические, хозяйственные кадры («Шахтинское дело»), интеллигенция (« Академическое дело», «Дело славистов» и др.). В 1931 организован судебный процесс над бывшими членами меньшевистских организаций, с сер. 20-х гг. существовавших нелегально. После этого деятельность РСДРП в СССР практически прекратилась. В 1929-31 серьезный удар нанесен по военным кадрам. Это предопределило неудовлетворительное состояние проф. подготовки ар-мии – главный недостаток, с которым она выступила в войну в 1941. В 30х гг. обвинения предъявлялись преимущественно по одному из пунктов 58-й статьи УК («контрреволюционная деятельность»), что часто влекло за собой смертные приговоры. Многие из приговоренных в 30-х гг. к длительным срокам заключения были расстреляны без суда в 1941.
Из воспоминаний ссыльной Адды Львовны Войтоловской со своим мужем Николаем Игнатьевичем Карповым: в 1949году «В ссылке насилие и произвол выступают в самой откровенно-бесстыдной оголенной форме. В лагере власть, начальство имеют дело с массой людей. Пусть аморфная, обескровленная арестами, следствием, навешенными ярлыками, но все же это масса. В ней могут потенциально вспыхнуть протесты единичных смельчаков или доведенной до отчаяния группы, или произойти стихийная вспышка, восстание. В ссылке полная разобщенность, беспомощность, столь же полная материальная необеспеченность. Бесправие голодное, без «пайки», без всякого государственного пособия, как-то было при царизме. Каждый один на один с наглостью зла, с угнетающей мыслью о полном бессилии. Каждый отдан во власть местного сатрапа, большей частью, в прошлом тоже репрессированного по уголовным или бытовым делам и желающего выслужиться. А ссыльный лишен куска хлеба, лишен опоры на стоящего рядом, его могут избить, растоптать, убить, и никто не узнает, не защитит, не поможет, не расскажет. Если лагерь методами рабского труда, варварским расходованием высоко квалифицированной рабочей силы что-то строит и осваивает необжитые районы страны, то ссылка ничего не строит и существует исключительно для уничтожения людей. В отдаленных пунктах безлюдной глухой тайги, без права передвигаться, без телеграфа, без больницы, где почта идет на перекладных лошадях за тысячи километров от Красноярска все девять-десять зимних месяцев в году, а в весеннюю и осеннюю распутицу не доставляется, перед каждым стоит ребром вопрос – как просуществовать? Преследованию подвергались все так называемые «повторники», то есть те, кто ранее подвергался репрессиям. Поражавшее количество сектантов. Очевидно, война возродила религиозные чувства и религиозный фанатизм. Среди них множество сект: баптисты, анабаптисты, баптисты-пятидесятники, люди таких-то дней, например, «адвентисты седьмого дня», субботники и т. д., сектанты заполнили тюрьму. Тесно связанные внутри секты, они крайне нетерпимо, даже враждебно, относились к другим секта. Сектантство особенно распространилось в районах подвергшихся оккупации, а значит и в Ростовской области. Внутренняя тюрьма ростовского НКВД, в которой я очутилась, была переполнена до отказа. В камере, (рассчитанной) на четыре человека, постоянно находилось 9-12 заключенных. Настал день отправки. Нас с другими этапниками начали швырять в «черный ворон». Ехали в «столыпинском», с кем и как – не помню. Одно владело: рассталась с детьми на век и никогда их не увижу. Ничего не помню… Кроме этого ничто не существовало.… Услышала торопливые окрики команды и топот мужских ног по коридору. Гмыкнул Коля, значит и он здесь. Выводили муж-чин. Их много. Прошло еще с полчаса. Конвоир повернул замок, буркнул: «Выходи!». Вели долго. Далеко за путями зачернел закрытый «ворон», окруженный цепью охраны. Рядом с лесенкой дверцы сиротливо стояла маленькая фигурка женщины. Меня и ее к подъемной лесенке, быстро приоткрыли дверцу, из которой пахнуло смрадным жаром, как из котла с химическими отходами, мелькнуло месиво голов и рук, и нас двоих втиснули в духоту потной, озверелой, мужской своры, придавив дверью. Ни сесть, ни стать негде. Кромешная тьма. Меня прижало к чьим-то телам, чьи-то руки, не одни, а множество, все, какие могли дотянуться, ползали, как вши по одежде и телу, чья-то морда и губы слюнявили лицо. Омерзение до воя. Вещи отобрали, вырвали из рук, и я изо всех сил отбивалась локтями, так как ладони были приклеены к бедрам. Наконец удалось высвободить левую руку и ею я отпихивала чье-то потное лицо. Сама тоже немедленно покрылась испариной и застонала. В тот же миг услышала сдавленный голос Коли: «Адда, я здесь!». Пытка длилась безмерно долго, у меня уже были в кровь исцарапаны руки, лицо покрыто слипшейся слюной и кровью. Голова моталась и отбивалась, облепленная растрепанными волосами. Такое в бане не смыть. Остановились. Мужчины отпрянули, а мы две примятые женщины, упали на землю как кули. За ними выпрыгивали одичалые арестанты, все, кроме Коли, уголовники. Один из них, высокий и молодой продолжал буйствовать, как неистовствовали все внутри «ворона». Он лез на стражу, ругался, рвал на себе одежду. Разъяренное существо, в котором добивали человеческое начало. Он был бледен, черные глаза округлились, белки напитались кровью. И вдруг он распахнул грудь и затянул: вы жертвою пали… Неожиданно для всех и для конвоя. Пугающий размах и объем репрессий свидетельствовал о страхе и смятении не в низах, а в верхах. На разнородные общественные явления следовала со стороны власти типовая прямолинейная реакция – репрессии. Никакие ветры не рассеивали грозовых туч. В общей суете и в бездонном человеческом горе томящее чувство разлуки «навечно» несколько притуплялось. Иные судьбы, не менее горькие, чем твоя, отвлекали, как езда, как мелькание кинокадров. Мысли переключались на общее. Когда дышишь воздухом тюрьмы, насыщенным страданиями, лишениями, горем, моральными пытками и чудовищным несоответствием несправедливых решений в отношении справедливых, тогда неизбежно заглядываешь в существо вещей, в душу истины. По смыслу Пресня несла службу передаточного механизма, где этапы не должны были задерживаться, но широкая грандиозность предприятия мешала пересылке выполнять свои прямые функции, так что мы проторчали здесь более двух недель. Наконец настал день отправки, всех непонятно зачем вывели на плац для непонятного пересчета. Сосчитать море голов одновременно непосильная ни для кого задача. Наконец небольшую горстку зека выводят во второй двор для посадки в «вороны». Довезли до Красноярска. Накрепко и глубоко вошла в память и Красноярская тюрьма, прежде всего интернациональным составом заключенных. Какой-то интернационализм на изнанку. Вот где «борьба против космополитизма» обнаруживала и оголяла свое подлинное лицо грубейшего шовинизма, выражала безусловное влияние нацизма под прикрытием «защиты духовных интересов русского народа». Группу немок с Поволжья переводят из-под Кемерова, куда – пока не известно, но тоже подальше на север. Когда камеры почти очистились от разосланных в разные концы края, объявили, что мы высылаемся на север, в Туруханский район, ранее необъятный Туруханский край. Сухопутные этапы позади. Теперь мы «навечно» связаны с рекой, с тайгой. Перед нами Енисей. Енисей – огромное царство! В нем есть все – ошеломительно крутые повороты и километры прямых, как летящие стрелы, течений, быстрина и спокойная ширь, плавность и высокие гребни волн, блестящая гладь и пенистая пляска, острова и островки, разделяющие реку на множество русел, и непрерывность единого потока вод. Он течет то среди скал и ущелий, горных отрогов, мимо «щек» и «корабликов», в скалистых стенах, то порожистый, то зеркально гладкий, как пруд. На севере его ограждает с обеих сторон ощетинившаяся на его защиту тайга. На крайнем севере тайга редеет, а он разливается все шире, на километры вширь. Уже берега сжимают сердце скудостью, низкорослыми кустарниками, пологими скатами ивняка и тальника, а неумолчный Енисей разливается в необъятное море. Наконец на высоком обрывистом берегу показался Туруханск. Первое и неизгладимое впечатление от него – смазано серые, бесцветные краски холодных сумерек, печальный берег – на горе сплошная линия черных, покосившихся, отживших свой век деревянных, низких построек. Вдали остатки колокольни церкви и бывшего монастыря. Все обветшало и прогнило. В течение войны и после нее сюда были переселены главным образом немки с Поволжья с детьми: Келлеры, Крафты, Шуцманы, Меркеры, Гроо, и другие. Их-то белобрысая ребятня, голодная и раздетая, шныряет повсюду. Говорят они на особом волжском диалекте, так что их не сразу и поймешь. В дальнейшем попривыкла и почти не замечала их диалектизмов. Все ребятишки болтали уже по-русски. Женщины приехали без мужей за исключением семьи сапожника Меркера, в которой отец был хромой инвалид войны. Многие из ребят подросли и работали в колхозе, девушки на рыбалке и в огороде, юноши – охотниками, «белковали», потому что колхоз охотницко - рыболовецкий и обязан сдавать государству белку и туруханскую сельдь. Вскоре сообщили новость о переселении в Нижнее-Имбатск. То, что нам предстояло долго-долго жить в Имбатске, не умещалось в голове и в сознании, но этому нельзя было не покориться. Великое счастье, что мы с мужем были вдвоем. Многие сходили с ума от одиночества, от изоляции, от заброшенности, от холода того общества, в котором они прожили и проработали до изгнания…
6-го марта 1953 года умер Сталин. Амнистия и ряд указов были изданы 27 марта 1953 года, но до нас они докатились лишь через полтора года.
…Зима 1954 года даже для севера затянулась. Весна разворачивалась медленно. Грязь стояла непролазная. Солнце проглядывало редко и ненадолго. Даже ледоход на этот раз был ленивее обычного. Вода начала спадать в Енисее во второй половине июня. И тогда к нам дошли слухи о том, что из разных населенных пунктов и в самом Туруханске вызывают ссыльных в МГБ для получения паспортов с разрешением выезда. Верилось, потому что хотелось верить, не верилось, потому что от нас никого не вызывали. При получении паспорта у Коли произошел такой инцидент с уполномоченным КГБ Майбородой. По приезде Коля пошел в КГБ за получением паспорта. В приемной с утра сидело уже человек десять. Майборода первый явился на работу, оглядел всех и, увидев среди всех Колю, быстро направился к нему, протягивая руку со словами поздравлений. Но рука его повисла в воздухе. Коля не мог простить ему грубости проявленной при первой встрече полтора года назад.
Однажды мы уже испытали горечь возвращения, но человека нельзя разучить радоваться, пока у него есть силы жить, как не перестанет летать птица, пока у нее не сломаны крылья, как не смолкнет трепет листвы на ветру, пока она не опадет. Сняты кандалы «вечности». И хотя мы плыли еще вниз по Енисею, на север, но уже совсем с иными чувствами и мыслями, нежели в былые поездки в Туруханск. Свобода, вероятно, будет призрачной и несбыточной, но на этот раз она должна приблизить нас к выравниванию с другими, иначе, что означает возвращение нас по месту ареста и отсутствие «минусов» даже на Москву и Ленинград? Все остальное было для нас совершенно не прояснено. Мы на ощупь разбирались в происходящем, и понимание находилось в прямой зависимости от настроенности каждого. Спало неослабное напряжение. Все годы жили в состоянии, будто руки вцепились в уступ над пропастью, ноги уперлись в одну точку и скользят, и ты вот-вот сорвешься. Но вот произошел кокой-то сдвиг – земная кора сомкнулась, почва сравнялась, ты можешь расслабить мускулы, оторвать руки от той точки, за которую судорожно цеплялся, ступить на землю и воспользоваться ее твердой защитной упругостью. Вздохнуть глубже! Это много, безмерно много, даже если свобода – фантом или мираж.
Ссыльных «повторников» вызывали в Туруханск со всего района за паспортами, и к осени следующего, 1955 года никого из них за редким исключением не осталось».
Воссоздание биографии героини
2.1 Село. Саратовская обл. Балаковский р-он д. Кларус. Находится в степи. Равнинная местность, хорошо просматриваемая в даль. Хорошее село, состоящее из трех улиц: 1 двухсторонняя, 2 односторонние. Весной вокруг деревни сооружали дамбу. Рядом с ней росли пять огромных тополей. Там же был выкопан колодец, из которого брали воду для своих нужд и поили скот. По своему национальному составу жители в большинстве были немцами и казаками. Взрослое население работало в колхозе, а дети учились в школе.
2.2 Школа. Все предметы преподавались на немецком языке. Русский язык дети изучали по одному уроку в день. Так же как в других советских школах были детские организации. Наша героиня была сначала октябренком, затем ее приняли в пионеры. В семье не было денег на галстук, и учительница Ольга на свои деньги купила его и подвязала маленькой Гермине. Девочка успела окончить всего 4 класса до начала войны, но она хорошо запомнила ту спокойную жизнь. Взрослые и дети по вечерам наряжались и собирались в клубе. Там они отмечали все праздники. Стараясь сохранить свою культуру, они пели национальные песни и танцевали немецкие танцы. Гармонисты были свои. В общем, жизнь в селе была веселая, спокойная, не предвещавшая никакой беды.
2.3 Детство. Вагнер Гермина Давыдовна, родилась в 1929году. В семье было пятеро детей. Отец - Вагнер Давыд Иванович, погиб во время гражданской войны, сражаясь на стороне красных. Похоронку семья не получила, но о его смерти сообщила их односельчанка. Она пешком шла молиться в Саратов. Ее путь пролегал через поле боя, где и увидела мертвого отца Гермины. Во время боевых действий не успевали убирать убитых, и вороны уже выклевали ему глаза. Вернувшись в село, она рассказала об том его родным.
Мама – Вагнер (Прахт) Мария Давыдовна, росла в семье верующих. Ее отец воевал против белогвардейцев. Учиться в школе девочке не пришлось, но ее научили грамоте дома. Умная и смышленая от природы она легко читала. Особенно любила божественные книги, которые тайком хранились в каждой семье.
Рано оставшись без кормильца, семье приходилось жить очень трудно. Дети вместе с мамой делали кирпичи и достраивали начатый отцом дом. Глиняные стены побелили мелом. Только когда подросли старшие дети и начали работать, они стали жить лучше. Могли к каждому празднику сшить себе дешевые наряды, стали лучше питаться.
2.4 Июнь – октябрь 1941г. Гермине было 11 лет, когда началась война. Новость о войне объявили по радио, это была ужасная ночь. Жители деревни вышли на улицу, все рыдали, плакали. Но в те минуты ни кто еще не знал о том, какие испытания придется преодолеть немецкому народу. Почти все мужчины и молодые парни пытались уйти на фронт, но, обратившись в военкомат, они получили отказ из-за национальности. И тогда они меняли свои имя и фамилию и шли воевать. Таким образом, ушел на фронт учитель физкультуры Гермины Давыдовны и многие другие. Но мирные жители надеялись, что все обойдется, пока не настал октябрь 1941г. По радио сообщили о переселении всех поволжских немцев. Жители думали, что это из-за слов Гитлера о том, что он будет поить своих лошадей в Волге. Из деревни вывозили всех, остались только солдаты и казаки. Семьям разрешалось взять столько вещей, сколько они смогут унести. Каждый житель села брал самое ценное, самое дорогое для него. В семье маленькой Гермины имелись божественные книги. Хоть они и были строго запрещены, мама семьи Вагнер тайно взяла их с собой. Вещи кто мог, нёс сам, а в семьях, где не было мужчин - помогали солдаты-носильщики. Кроме самых необходимых вещей было приказано взять продуктов на несколько дней. От деревни до ближайшего сборного пункта их везли на лошадях. На берегу Волги собрали много переселенцев в ожидании баржи. Ни кто не знал, что будет дальше и неизвестность многих пугала, но дети этого не понимали. Взрослые старались держать их возле себя, чтобы не потерять никого в толпе. На барже их перевезли через реку, загрузили в товарные составы и повезли в Сибирь и дальше на восток. Во время пути из вагонов никого не выпускали, лишь на остановках взрослые ходили за кипятком. Так наша героиня со своей семьей попала в Красноярск. Оттуда их и еще несколько семей перевезли в Новоселово, а затем в Светлолобово. Первоначально всех поселили в клубе. Жители небольшой деревни не проявляли враждебности к переселенцам, а старались всячески им помочь. На квартиру брали те семьи, где есть мужчины. Вагнерам пришлось целый месяц жить в клубе. Питались очень плохо. Сахара не было, его заменяли свёкла и солодка. Из–за наступивших холодов печь приходилось топить кизяками, которые собирали в округе. Потом им отдали небольшой освободившийся домик. Из колхоза выделили корову. Мама сразу пошла работать на сушилку в колхоз «Прожектор». Дети больше не учились. Брат не знал русского языка, а Гермине в 12 лет пришлось начать работать, чтобы помочь матери кормить семью. Сначала она вместе с другими детьми собирала и обрабатывала мак, выбирала овёс. Собирали посылки на фронт солдатам. Когда немного подросла, то стала работать в поле.
2.5 Жизнь после войны. В послевоенное время Гермине приходилось быть поваром, и её считали одной из лучших, называли «Золотой повар». Она готовила пищу для бригады из 15 муж-чин, которые заготавливали в тайге лес. Вставала в 4 часа утра, стряпала хлеб, варила, стирала, ездила в колхоз за продуктами. Она была такой маленькой, что ей приходилось залезать в печь самой, чтобы вытащить оттуда хлеб. Затем она освоила трактор и стала сама пахать, сеять, жать. Некоторое время девушка работала на коне. Каждое утро ей приходилось ходить за лошадью. Именно там она и познакомилась со своим будущим мужем - Степаном. Сначала он просто помогал ей запрягать коня, потому что девушке не хватало сил. Затем они вместе ходили гулять. Молодежь сами себе устраивали танцы под балалайку, под гармонь. После работы они без устали кружились под музыку вальса, танцевали фокстрот и краковяк. А днем вместе работали на полевом стане. Степан считался одним из лучших трактористов. И таким образом пролетело несколько лет, им уже исполнилось по 23 года, они даже не заметили, как между ними возникло такое большое чувство - любовь! Гермина никогда не хотела выйти замуж за немца. После всех страданий она всегда хотела, чтобы ее дети были русскими. Поэтому, когда Степан предложил ей стать его женой, она с радостью согласилась. Мама Гермины встретила сватов не ласково. Сначала она рассердилась на дочь, кричала «Я ей дам!», хотела пустить в нее валенком. И только слова Степана: «Мать, мать, не трогай!» - смягчили ее сердце. Наедине она сказала дочери: «Я мужа тебе выбирать не могу». После замужества она пришла жить в семью Белякиных. Старший брат Никита Иванович был возмущен тем, что Степан женился на немке. На что получил ответ: «Ты женился, не спрашивал, и я женюсь на том кого люблю». Свою любовь они смогли пронести через всю жизнь. Много трудностей им пришлось пережить. Особенно сложно было в годы войны. Все немцы должны были один раз в месяц отмечаться в Новосёлово. Они давали подписку в том, что никуда из деревни не выедут. Даже для того, чтобы поехать в соседнюю деревню, нужно было специальное разрешение. Однажды Гермина не смогла вовремя отметиться, так как работала на дойке, и ей не разрешили уйти с работы. За это её посадили на 5 суток. Только вмешательство мужа и его дяди спасло беременную женщину. Все это время репрессированным разрешалось вести переписку со своими односельчанами, но письма отправляли в виде треугольников, не запечатывая. О победе узнали на своих рабочих местах. Кто плакал, кто смеялся, кто сразу и не поверил. Но для всех жителей села на следующий день устроили большой праздник! Реабилитировали их после смерти Сталина, и тогда разрешили вернуться на родину. Многие уехали, в их числе сестра Гермины. Но наша героиня осталась, так как здесь вся ее жизнь: единственная любовь, дети. Несколько раз она ездила в Поволжье. В родном селе она узнала лишь старый колхозный амбар да кладбище. Родительского дома уже не было. Закончила она свою трудовую деятельность поваром в детском саду.
За свой труд она удостоена высокого звания «Ветеран труда» (удостоверение от 7 августа 1996 г.).
Гермина Давыдовна награждена медалью «За доблестный труд в войне 41 – 45 г.» (удостоверение от14 апреля 1995 г).
Она имеет несколько юбилейных медалей (удостоверения от 22 марта 1995 г., от 15 февраля 2005 г. и др.).
Свидетельство о реабилитации жертв политических репрессий ей выдано 20 января 1995 г.
Удостоверение от 9 февраля 2004г. «О праве на льготы » имеет бессрочное действие на всей территории Российской Федерации. Но льготами Гермина Давыдовна почти не пользовалась. Лишь однажды она получила посылку из Красноярска, в которой находился 1 кг. сахара, 1кг. манки, комплект постельного белья. Никаких других компенсаций она не получала.
В ходе проделанной работы я выполнила поставленную цель и задачи. Мы ближе познакомились с историей сталинских репрессий, соприкоснулись с одной из сотен тысяч судеб политический репрессий. Нам удалось получить более широкое представление о масштабах бедствия, постигшего наш народ в годы сталинизма.
Ценность полученных результатов заключается в возможности более широкого круга учащихся познакомиться с историей края в годы репрессий. После изучения литературы, о сталинских репрессиях, мы увидели, что большинство авторов отмечают особую жестокость по отношению к репрессированным. Не действовало юридическое правило: отцы не несут ответственности за детей, дети не несут ответственности за отцов. Вследствие этого наказания несли все: и дети, и взрослые, и старики, отмечалось вынесение приговора без суда и следствия, взрослые, во избежание наказания своих детей, сами шли под суд, дабы защитить своих детей от расправы. Таким образом, было выселено, расстреляно около 3 778 800 человек. В литературе указывается, что все судьбы тех людей были искалечены навсегда, что более огорчает: все репрессированные и расстрелянные люди это немцы, прожившее на территории Руси уже более трех веков.
В жизни Гермины Давыдовны репрессии оставили неизгладимый отпечаток. Историческое событие нанесло жестокий удар в судьбе героини и еще миллионов человек, пострадавших от сталинских репрессий. Эта боль, переживания, унижения со стороны властей не оставят в покое даже самого бесчувственного человека. Жизнь одного человека стала маленьким подтверждением масштабного действия репрессий.
1. Воспоминания Белякиний Гермины Давыдовны.
2. Большая Российская энциклопедия. Председатель Науч. – ред. Совета Осипов Ю.
С. Отв. ред. Кравец. М.: Большая Российская Энциклопедия, 2004.
3. Данилов А. А., Косулина Л. Г. История России, XX век: - М.: Просвещение,
1995.
4. Лавандовский А. А., Щетинов Ю. А. Россия в XX веке: - М.: Просвещение, 2002.
5. Загладин Н. В., Козленко С. И. История Отечества. XX – начало XXI века: - М.:
Русское сло-во, 2005.
6. Журнал «Звезда». С-П.: Печатный двор, 1995.
7. Журнал «Знамя». М.: Пресса, 1993.
8. Газета «Сельская новь»
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»