КОПЬЁВСКАЯ СЕЛЬСКАЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА
Выполнил учащийся 10 класса Фиськов Александр
Руководитель
Андрианова Лидия Васильевна -
учитель истории высшей категории,
Отличник народного просвещения,
Заслуженный учитель Р. Хакасия,
победитель конкурса «10 000
лучших учителей РФ» 2006 г.,
директор районного краев. Музея.
С. КОПЬЁВО.
2008 г.
ОГЛАВЛЕНИЕ.
I. ВВОДНАЯ ЧАСТЬ. ВРЕМЁН СВЯЗУЮЩАЯ НИТЬ.
II. ЭТО БЫЛ ЦВЕТ СЕЛА.
1. ЗЕЛЕНОВЫ .
2. МАКАРОВЫ. БЛУМИНАУ А.В.
3. КОНОВАЛОВЫ.
4. ЕВДОКИМЕНКО.
III. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. НО ПАМЯТЬ ЖИВА.
Библиография
Приложение
Два чувства дивно близки нам -
В них обретает сердце пищу -
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
А.С.Пушкин.
Чингиз Айтматов, известный писатель, в одном из своих произведений описал древний обычай киргизских племён: они стремились вытравить у пленных чужеземцев память о собственном прошлом. Для этого голову пленника стягивали обручем так, чтобы корешки волос прорастали внутрь. В мозгу несчастного происходили необратимые процессы. Он превращался в бессловесное животное, не способное вспомнить, кто он и откуда. Таких людей они называли манкуртами - не ощущающими собственных корней.
В наше время тех, кто не интересуется своими предками, своими историческими корнями (а такие люди, к сожалению, есть) тоже называют манкуртами. На Руси же их принято было называть «Иванами, не помнящими своего родства». Хотя, на первый взгляд, трудно себе представить, чтобы нашёлся человек, полностью равнодушный к своему родовому и национальному происхождению, ведь это наша пуповина, связующее звено между прошлыми и будущими поколениями. Порвётся она, эта невидимая нить, и всё - мы тоже становимся манкуртами.
Невозможно понять современного человека без нитей, связывающих его с предыдущими поколениями. Меня интересует вопрос, какой отпечаток оставляет семья, то или иное время, жизненные обстоятельства на формирующуюся личность. Объектом моего исследования я выбрал потомков тех людей, которые жили в Копьёво в годы советской власти, были репрессированы ею.
Попробовал поставить себя на их место, пропустить через собственное «Я» их сущность, пережить с ними прожитую жизнь, понять, извиниться, преклонить колени.
Я пока ещё ученик и на меня оказывает огромное влияние та школьная среда, в которой я вращаюсь ежедневно, мне небезразлично отношение ко мне моих сверстников, их мнение для меня, порой, бывает очень важно. Порой, многие мои сверстники прислушиваются к своим товарищам даже больше, чем к взрослым, к родителям.
В нашем краеведческом музее хранится важная реликвия – тетрадь со списком всех учеников Копьёвской начальной школы 1 ступени за 1934 - 1935 учебный год (Материалы музейного архива). В школе тогда было 4 класса, 72 ученика. Тетрадь имеет такие разделы: фамилия, имя ученика, класс, пол, возраст социальное положение. Напротив фамилии ученика 2 класса Путинцева Пети читаем слово «лишенец», написанное рукой заведующей школой Таисьи Ивановны Сургутской.
Я много слышал о том, что Сургутская Таисья Ивановна была (Материалы музейного архива) в деревне человеком очень уважаемым, депутатом райсовета. Была награждена неоднократно Почётными грамотами и орденом «Знак почёта». Люди о ней вспоминают всегда с большой теплотой не только, как об учителе, двадцать лет, проработавшем в нашей школе заведующей, но и как о человеке, многих детей спасшем от голодной смерти в годы Великой Отечественной войны.
В школе тогда держали корову – выделил колхоз, а также поросят и кур - отдали школе родители детей, хотя и сами нуждались во всём. Но родители ведь работали, они рады были, чтобы детей в школе кормили. Горячий завтрак и обед в школе был единственным источником питания для многих детей.
Кормов для живности школе не давали, их дети сами заготавливали: собирали из-под снега солому, колоски, выращивали картошку, другие овощи на школьном огороде. Школа размещалась в бывшей богатой усадьбе инженера-геолога Блуменау А.В., построенной под одну крышу, там имелись хорошие сараи, огород. Родители вместе с детьми заготавливали дрова для школы. Таисья Ивановна, учителя, учащиеся ходили на заготовку кормов, ухаживали за школьным хозяйством. Такая трудовая школа для детей сложилась именно благодаря стараниям Таисьи Ивановны.
А недавно стало известно, что она тоже, вроде, из раскулаченной семьи. При всей своей любви к детям, она не могла не написать о мальчике Путинцеве Пете, что он «лишенец», обязана была поставить его на учёт. Такие данные, видимо, требовались свыше. У подобных детей были ограниченные возможности. О каких же возможностях шла речь?
Тогда дети стремились вступить в пионерскую организацию, носили красные галстуки. Это поддерживала школа, учителя, государство. А вот мальчик Петя Путинцев не мог стать пионером, так как его родители были лишены избирательных прав или были репрессированы. Очень тонко здесь учтена детская психология. Ведь любой ребёнок хочет быть, как все, хочет, чтобы у него были успехи, чтобы его хвалили. Только оказавшись на месте Пети Путинцева, и таких, как он, можно почувствовать, как говорится, на собственной шкуре, каково этому мальчику жилось в детском коллективе, как к нему относились дети. Изгой.
Мысленно я представляю Петю, такого маленького, бледненького, затравленного, молчаливо стоящего всегда в сторонке, когда шёл пионерский сбор или какое-то другое мероприятие. Не по себе становится от одной мысли об этом. Установить, какова судьба Путинцева Петра сейчас не представляется возможным, к моему великому сожалению.
Одна из бывших жительниц д. Копьёво, а ныне живущая в пос. Копьёво - Нина Фроловна Иванцова (в девичестве Зеленова), родители которой были жителями нашей деревни Копьёвой с начала до 30-х годов ХХ века. В первую очередь меня заинтересовало, что ей известно о прошлом нашей деревни и о судьбе её родных, репрессированных в 30-х годах. Вот, что она рассказала: «По словам моей мамы Евдокии Денисовны, деревня Копьёва была очень красивой. Место для жилья люди выбрали у рыбной реки. Вдоль высокого берега Чулыма, в просторечье именуемого Июсом, шла длинная улица. Лес для строительства сплавляли по реке издалека, из сектинского лога. У всех жителей деревни были большие амбары, сараи, завозни, «запригоны» - пригоны».
У деда Нины Фроловны по матери Котельникова Василия Фёдоровича за баней был большой пригон для лошадей. Правда, лошадей туда загоняли редко. Вернее, табун почти диких лошадей, ведомый жеребцами сам бежал по улице и заворачивал в пригон. Тогда скорей закрывали ворота. Пригоняли их домой в загон, чтобы выложить молодых жеребчиков, поставить тавро (у каждого хозяина оно было своё) или отбить лошадей на продажу. Их было до 100 , а также до 100 овец, до 10-12 дойных коров, гуси, куры.
Большим мастером в плотницком деле и вырезке был её второй дед по отцу Зеленов Даниил Михайлович – переселенец из Орловской губернии в начале 1900 года, где он подолгу, иногда по году, по два, а то и по три, ходил на заработки в Киев и нанимался строить дома. Приехали Зеленовы в д. Копьёво когда-то очень бедными, их местные называли лаптёжниками. Зелениха ещё долго носила в д. Копьёво лапти. В семье были дети: Елена, Александр, Алексей, Фрол, Николай, Антонина, Мария. Но постепенно стали обживаться, развели скот, во всём по хозяйству помогали дети. Трудились всей семьёй, как пчёлки. Уж очень хотели из нужды выбраться. Купили сначала 3 овцы, а через несколько лет было уже стадо. Овцам не косили сено, они паслись на косогорах и мысках, где снег зимой сдувало, жили на подножном корму. Также развели лошадей, коров. В деревне было выгодно разводить лошадей, табунщиков не надо было, 2-3 хороших жеребца охраняли весь табун. Лошади были как дикие, никого не подпускали. Сено им тоже не косили, они всю зиму паслись на воле. Рабочие объезженные лошади жили в усадьбе дома, им сеяли овёс. Сено косили только для коров.
Став старше, сыновья Зеленовых вместе с отцом работали на строительстве по найму. А овец пасти было некому, вот и нанимали Зеленовы в пастухи кого-нибудь. Из-за этого они и пострадали вместе с другими. Жившие в достатке благодаря своему упорному труду, они были раскулачены. Нина Фроловна замолчала, задумавшись, быстро-быстро заморгав ясными, чистыми, голубыми, как васильки, глазами. В такой ситуации лучше человека не торопить.
Удивительно, но Нина Фроловна – дочь репрессированного отца и внучка раскулаченного деда в свои 80 лет прекрасно видит, вяжет, ловко орудуя спицами, вышивает красивейшие картины. И вообще, она очень энергичная женщина, рассказывает, что ещё сама за ягодами и грибами по горам ходит. А её памяти может позавидовать любой человек.
То ли несчастья людей закалили настолько, что они крепкими становятся, как дубы? То ли порода людская раньше крепче была? Сказать трудно, но есть среди наших старожилов такие долгожители, пережившие несколько войн, голод, унижения и лишения, потерявшие многих своих родных, даже детей, а всё живут. Как говорит моя бабушка, уже часто болеющая, хотя ей лишь 61 год: «Слава Богу, что он хоть кого-то отмечает своей благодатью. Пусть живут они дольше на этом свете. А мы должны радоваться за них и верить в свои силы и возможности».
Собравшись с мыслями, Нина Фроловна продолжала: «Да, трудящийся человек всегда сможет прокормить и себя, и свою семью. Приведу такой пример. Вместе с Зеленовыми приехала из Орловщины семья их кума – Ланина. Он был хорошим шорником и имел немало заказов в деревне Копьёвой. Но вот беда – любил выпить. Всё, что заработает, спустит на выпивку. Так и жили они бедно, как говорят: ни кола, ни двора. Семья прислуживала инженеру Блуминау, так и жили у них в усадьбе во флигеле».
«А вообще-то, - добавила она, - дома жители деревни Копьёвой строили все большие, с вырезками, крыши с мурлатами, строили-то всё для себя. Рисунки-вырезки для карнизов и оконных наличников резали по трафарету пилкой, вручную. Строили всё своими руками, не было тогда ни тракторов, ни машин. Брёвна распиловывали вручную на любые досточки. Очень жаль, что ни одного красивого дома в деревне Копьёво не осталось, лишь здание музея, как память о моих родных, об их мастерстве и трудолюбии, сохранилось до сих пор. Ладно, людей раскулачили, сослали. Но зачем дома-то обрекали на слом? Большие дома раскулаченных жителей деревни стали вывозить на станцию Копьёво. Из них построили улицу, которая шла от нынешней милиции до того места, где сейчас здание районной администрации».
Некогда богатая и красивая деревня Копьёва, в 1926 году насчитывающая 402 жителя, 80 дворов (Материалы музейного архива), 13 из которых были большие, крестовые, с крепкими усадьбами, резными наличниками и карнизами, и 3 торговые лавки (купцов Коноваловых, Потехиных и Спириных), после раскулачивания представляла печальное зрелище. Богатые усадьбы раскулаченных были вывезены в районный центр – пос. Копьёво и на центральную усадьбу расположенного рядом племовцесовхоза «Учумский». Большинство её жителей в 30-х годах разбежались из колхоза от голода, так что старожилов осталось лишь несколько семей, а остальные жители – переселенцы из центральных областей страны. Из воспоминаний переселенцев известно, что деревня, куда они переехали в 30-х годах, поразила их своей убогостью: избы без крыш, крытые дёрном, многие без печей, без дверей и оконных рам, без заборов, палисадов, у многих не было даже завалинок. Это было то, что сохранилось от вывезенных больших домов: флигели, амбары, бани, где и поселяли приехавших.
Разрушили привычный деревенский уклад единоличной жизни, уничтожили индивидуальную крестьянскую собственность. Как ульи, поразворошили семейные общины (редко в какой семье в деревне было помалу человек, до 10 - 16 детей имели). Но эти рабочие пчёлки продолжали трудиться, как бы жизнь их ни потрепала, тянулись из последних сил, детей воспитывая такими же трудолюбивыми, как их родители, прививая кроме крестьянских навыков, нравственные ценности своей семьи. И собиралась разбросанная властью семья по свету, и опять «носила медок в свой леток», выживала. И что в том плохого, что о своей семье думали, берегли? Ведь благодаря крепости каждой семьи и государство богатеет.
И всё же в деревне Копьёво осталось 4 крестовых дома, в которых были размещены начальная школа, изба-читальня, магазин потребкооперации, в одном доме с детяслями, и в одном проживало 4 семьи переселенцев. Постепенно история их хозяев стёрлась из памяти жителей деревни. Хотя смутно люди знали, что магазин находился в лавке купцов Коноваловых, изба-читальня в доме купца Потехина, а вот здание школы стоит до сих пор, в нём расположен музей.
С созданием в селе Копьёво музея, с процессом гласности 80-х и свободой 90-х годов ХХ века стали известны многие неизвестные страницы прошлого деревни (ныне села) Копьёво, её жителей. К нам стала возвращаться память прошлого, которая бережно хранила сведения о судьбах, страданиях тех, кого называли «врагами народа», «лишенцами», кулаками», теперь называют репрессированными, а, по сути, о тех династиях предприимчивых, деловых людей, которые способствовали процветанию нашего населённого пункта, когда-то считавшегося самым большим в радиусе 150-200 км. А также и той части населения деревни, которую можно отнести к сельской интеллигенции.
Трудно, рискованно быть предпринимателем, но под лежачий камень вода не бежит. О том, как богатела российская деревня в условиях свободных рыночных отношений, свободного предпринимательства, можно проследить на примере семьи Коноваловых.
Как-то в 90-х годах ХХ века появилась в селе Копьёво женщина, которая побывала в конторе совхоза «Орджоникидзевский» и сообщила, что она - дочь купца Коновалова Ивана Степановича и как наследница просит вернуть ей конфискованные советской властью усадебные постройки отца. К этому времени они пустовали и постепенно приходили в полный упадок. Но ей в возврате права собственности было отказано, так как совхоз не являлся прямым преемником колхоза «Новый путь», при котором усадьба была конфискована, а каких-либо документов об этом у дочери не было. Не нашла она помощи и в суде. Однако её появление не прошло не замеченным и позволило приоткрыть тайну прошлого одной из купеческих семей, жившей раньше у нас.
Это была Константинова (в девичестве – Коновалова) Тамара Ивановна. К удивлению, оказалось, что живёт она рядом, в пяти километрах от села Копьёво – в посёлке Копьёво, на пенсии, с 50-х годов работала там рабочей на шпалозаводе, на маслозаводе и почтальоном на почте. Жила тихо, никому не рассказывая о себе, о своих родных. Она-то и поведала историю двух родственных ей семей, живущих в д. Копьёво до начала репрессий рядом: Макаровых – семье батраков, имеющих красивый крестовый дом, в которой выросла её мать, и купеческой семье Коноваловых – родной по линии отца.
Где-то в середине 60-х годов Х1Х века появились в небольшой деревеньке Копьёвой два брата Макаровых: Маркел и Масей (вернее – Моисей). Откуда – неизвестно, но точно, что из Сибири. Был Маркел с рыжей-рыжей пышной кудрявой шевелюрой. Женился он на девушке, пешком пришедшей из России в Сибирь, за что прозвали её Россейкой. Жили Маркел и Россейка в маленьком домишке, но начали строить напротив, на берегу реки Чулым, большой крестовый дом для своих детей. Как-то к празднику Россейка стряпала вафли, а Маркел, который иногда злоупотреблял спиртным, чем-то допёк её. Со зла она ударила мужа по голове большой чугунной вафельницей и убила его. Приехал урядник, забрал Россейку, допрашивал, но затем отпустил к детям. А вот родные ей такое злодеяние не могли простить, даже имя её не сохранили в памяти.
Большой дом достраивали брат Масей да дети Маркела. Имена их неизвестны, кроме одного – Михаил. Он в последствии и жил в этом доме со своей семьёй. Михаил Маркелович Макаров женился на Матрёне (неизвестно, чья она, как отчество, откуда, вроде бы как из деревни Новосёловой). Добротный дом с красивым резным навесом над крыльцом, покоящимся на 2 высоких резных столбах (сейчас этого дома уже нет). Он имел много окон, просторные комнаты, вкруговую соединённые дверями, 2 выхода в тёплые сени. На подоконниках розы, бегонии. Много цветов в палисаднике у дома в улицу. Разводить их помогала учительница открытой в деревне Копьёвой министерской школы 3-х ступеней Литовченко Нина Семёновна.
Заведовал школой священник, который вёл Закон божий. Дети в школу уходили с утра, потом их отпускали на обед, а после обеда – опять в школу. Многие крестьянские дети овладели грамотой, в том числе и дети Макаровых. Но дети Михаила и Матрены Макаровых помимо этого получали помощь в учении от грамотного отца и от постояльца семьи - Блуминау Александра Васильевича.
В усадьбе Макаровых был большой флигель. В начале ХХ века его снимал инженер-геолог, единственный в округе человек с высшим геологическим образованием, Блуминау Александр Васильевич (родился в 1859 г. – умер в1930 г.) с женой Дарьей Константиновной. В доме было много старинных книг, вероятнее всего, они принадлежали Блуменау А.В., который, как я думаю, оказал огромное влияние на развитие не только детей семьи Макаровых, но и в целом на культурную жизнь деревни Копьёвой, как её тогда именовали. Наверняка, его библиотекой пользовались многие жители деревни, в том числе и дети Коноваловых.
В школе применялись наказания: били по лбу линейкой и ставили на горох. А Александр Васильевич – человек не только образованный, но и высококультурный – служил для подрастающего поколения примером. Он очень любил детей, относясь к ним с уважением. В усадьбе Макаровых был построен большой курятник. Александр Васильевич разводил красивых ярко красного оперения с переливами голландских кур, которые хорошо неслись. Он любил красить и расписывать яйца, а затем в пасхальные дни одаривал ими всю деревенскую ребятню.
В личной жизни ему не повезло. Позднее он переехал в новый дом, построенный в 1909 году, который сначала предназначался для вокзала будущей железной дороги. Но железная дорога была проложена мимо нашей деревни. Так говорят старожилы. Сохранились воспоминания старейшей жительницы села Песеговой Анисьи Ивановны, прожившей почти до ста лет, о том, что руководил строительством этого дома сам Блуминау А.В.
А строила этот дом и усадьбу бригада Зеленова Даниила Михайловича – дедушки Иванцовой Нины Фроловны, о которой речь шла выше. Им, его сыновьями и Ланиными – земляками-переселенцами из Орловской губернии построена была эта красивая усадьба.
«Уже при первом взгляде на данное строение можно оценить высокий уровень качества работы моего деда, руководившего данной стройкой, - говорила Нина Фроловна Иванцова. - По традиции, после покрытия крыши железной кровлей, в знак завершения работ, подложили под её край с внутренней стороны деревянную разметку, найденную во время ремонта кровли в начале ХХ1 века и переданную в дар музею».
В семье Блуминау на новом месте родилась единственная дочь, которая вскоре умерла. Очень горевал о ней отец. Но его дело помогло ему справиться с бедой. В новом доме Александр Васильевич имел свой кабинет, со шкафами, наполненными книгами, чертежами, другими рабочими материалами, коллекцией редких камней, руд, минералов. Вход посторонним туда был недоступен.
Блуминау А.В. часто и надолго уезжал из дома, занимался разведкой месторождений золота, других полезных ископаемых, запатентовывал их и продавал предпринимателям, владел двумя старинными медными штольнями вблизи д. Копьёвой. В период его отсутствия молодая, красивая Дарья Константиновна не скучала, часто устраивала вечеринки, завела отношения с одним из местных мужчин, что, видимо, и привело к разрыву их семейной жизни. Только Александр Васильевич из деревни исчез. Поговаривали тогда, что он, человек очень богатый, якобы, сбежал за границу, скрылся от советской власти.
Но это было не так. Помимо геологической деятельности, Блуминау А.В. имел ещё одно увлечение. Выехав из деревни Копьёвой, он оказался в городе Ачинске, создал там 26 февраля 1926 года общество «Краевед» из 36 членов. Единственный геолог на весь край, он с членами общества провёл ряд успешных геологоразведывательных экспедиций, работал по изучению памятников природы и старины, организовал охрану курганов в Гляденской экспедиции. Производил вынужденные археологические раскопки в местах строительства и разработки новых месторождений. Всё это помогло ему с 1925 года восстановить музей в городе Ачинске под названием «Ачинский музей Причулымского края», таким образом, продолжив дело Дмитрия Семёновича Каргаполова. Ещё в 1887 году в городе Ачинске Каргаполов Д.С. открыл библиотеку и музей, получая консультации по музейному делу у самого Н.М. Мартьянова – основателя Минусинского музея.
В годы революционных лихолетий музей был закрыт, казалось навсегда. Но Блуминау А.В. удалось его снова открыть. Вероятно и то, что в этом музее Блуминау Александр Васильевич разместил и свою коллекцию полезных ископаемых, собранную в д. Копьёвой. Работал директором музея до 1930 года и в то же время отдал 30 лет изыскательским работам в Приенисейском крае и Причулымье, в то же время был инженером на строящейся ветке железной дороги «Ачминдора», управляющим 3-х овцеводческих экономий Четверикова, в том числе и «Учумской». Умер в 1930 году.
Примечательно, что именно в доме Блуминау А.В. в селе Копьево, где после раскулачивания его жены Дарьи Константиновны, использующей труд батраков (а в их флигеле и проживала семья шорника Ланина., которая обслуживала усадьбу), и где была открыта самая хорошая в округе начальная школа, сейчас находится музей. Так что в деревне Копьёвой Александр Васильевич Блуминау, вероятнее всего, был в центре её культурной жизни, люди к нему тянулись, в том числе и учительница Литовченко Н.С., и Коноваловы, и Макаровы, и другие жители деревни. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Не уедь он от жены, останься в нашей деревне, и неизвестно, какой была бы его судьба.
Макаровы не имели собственной пашни для посева зерновых, однако им выделяли на поле участок под картофель, который сажали под плуг. Капусту и другие овощи выращивали на грядках у дома. У Михаила и Матрёны скота не было, своего мяса тоже. Михаил заболел, и у него отнялись ноги. Заниматься разведением скота семье было не под силу. Но Михаил старался, чем мог, помогать жене. Над ним в деревне подшучивали: «Михаил валенки подшивает, книги читает да детей делает». А было их у Макаровых 11: восемь мальчиков и три девочки.
Нелёгкой была женская доля его жены Матрёны, содержащей дом и большую семью. Но дети подрастали и становились матери надёжной опорой. Матрёне приходилось со своими детьми наниматься на работу – батрачить. Обычно осенью у соседей купцов Коноваловых, ставших позднее её родственниками, начинался забой скота. Матрёна помогала им при этом, затем мыла на мостках в Чулыме брюшины, кишки и забирала их себе. При отсутствии мяса это выручало поднимать детей.
Сыновья Аркадий и Виктор, будучи детьми, зарабатывали деньги на строительстве железной дороги. Они на лошадях возили землю, а на тачки им её набрасывали рабочие. За день они зарабатывали по 3 копейки, на которые в те времена можно было купить пуд хлеба.
В Ужурском районе в деревне Поперечка жили родственники Макаровых. Матрёна со своими детьми ходила к ним не только в гости, но и на заработки вместе со старшими сынами Леонидом и Константином: жали серпами хлеб на чужом поле. Расплачивались с ними рожью, так что на зиму хлеба им хватало.
Жил в Поперечке (деревня Береж) Александр – сын сродного брата Маркела. Любил он бывать у Макаровых в деревне Копьёвой. Ездил с их сыновьями, чаще всего с Леонидом, на ночную рыбалку. Рыбу ловили сетями или лучили: на палку наматывали бересту, поджигали её, сидя в лодке, оставалось только колоть рыбу острогой. Улов был богатый. Огромные рыбины привозили в лодках и выбрасывали на берег, как поленья. Ещё когда-то Паллас писал, что «в Юсе (Чулыме) водились разного рода рыбы: осетры, нельмы, таймени».
Летом дети носили из леса ягоды, грибы. Аркадий и Александр пасли овец у купцов Коноваловых. Вот так и выжила большая, трудолюбивая и дружная семья Макаровых. Но в целом жили они очень бедно, одни валенки, порой, были на всех.
Эту семью от других деревенских отличали грамотность, тяга к знаниям, культурность. На что не могло не повлиять общение с Блуменау А.В.
Старшие сыновья Макаровых Степан и Лев, пройдя начальную военную подготовку у казаков в Форпосте (ныне Будённый), поступили в Томскую офицерскую школу. В те годы военная служба была престижна, а для молодых Макаровых она была ступенькой наверх, из нищеты к достатку. Им очень помогло то, что они овладели грамотой, много читали, стремились к самообразованию. С какой гордостью смотрели на них в семье, когда они в годы учёбы приезжали на побывку домой! Не часто удавалось простым крестьянским парням из деревни выйти в люди, а они смогли. Это была надежда родителей - будущие кормильцы. Но не суждено было им таковыми стать.
В офицерском звании Макаровы Степан и Лев участвовали в первой мировой войне, а затем, как и большинство царских офицеров, в гражданской – на стороне белых, оба погибли. Под Псковом есть могила, в которой похоронены или оба брата, или один из них, точно семья не знала. Сколько слёз пролила Матрёна по своим сыновьям! Не от того ли в её широко посаженных глазах столько тоски-печали? Помнится лишь, со слов Матрёны, как уговаривал брат Александр сестру Таисью, в будущем – Коновалову: « Не плачь, мы отомстим за смерть своих братьев». Но перемены в стране были необратимы, и семья почувствовала это на себе ещё не раз. Жизнь разделила детей Макаровых по разные стороны.
Третий сын Леонид – участник гражданской войны, но на стороне красных, потом работал избачом в деревне Копьёво. Когда начались репрессии, опасаясь преследований за братьев – белых офицеров уехал или лучше сказать словами племянницы Тамары Ивановны Коноваловой – сбежал на Север, в Дудинку, где и жил с женой-хохлушкой Анной. Они имели двоих детей: Володю и Олю. Ольга уехала с мужем на стройку в Индию, где заболела и умерла. Володя жил в Казани, работал инженером на оптическом заводе. Своих детей дети Михаила и Матрены Макаровых тоже старались учить.
Александр – 1904 года рождения – женился на девушке из деревни Копьёвой, соседке Константиновой Ульяне Александровне – тётке 2-го мужа Тамары Ивановны. Семья крестьян Константиновых тоже была репрессирована. В 1932 или 1933 году Александр Макаров уехал из деревни Копьёво в посёлок Копьёво, работал на разных работах в заготзерно, на вахте, а в годы ВОВ служил по состоянию здоровья в трудовой армии. Жил тихо, особо друзей не имел, болел сердцем, возможно, повлияло сильное потрясение – гибель любимых братьев, тяжёлая участь сестры Таисьи. Умер в пос. Копьёво 16 сентября 1959 года, так никому и не отомстив за смерть своих старших братьев – Степана и Льва. Но светлый образ старших братьев всегда хранил в своей памяти, о чём мог сказать лишь самым близким людям. Трудно, наверное, жить человеку, ощущая своё бессилие перед обстоятельствами жизни, таиться от людей, правда, радовало то, что в 1956 году сестра Таисья с дочерью Тамарой вернулись из ссылки и поселились в посёлке Копьёво. Чем мог, он им помогал. Хотелось бы мне заглянуть в его глаза, что там в их потаённых глубинах скрывалось от людей? Но сохранилась лишь нечёткая групповая фотография с ним.
Аркадий Макаров прожил сложную жизнь. 1-й раз женился на Манефе. После раскулачивания Коноваловых, будучи грамотным, торговал в их лавке, ставшей магазином потребкооперации, имел небольшую растрату, был осуждён, сурово наказан, отправлен на Восток. После него в магазине торговала его жена Манефа. Её постигла та же участь. В народе поговаривали, что им «помогли сесть». Вскоре после суда Манефа умерла. Осталась у них маленькая дочь Наденька, которая и сейчас живёт в селе Устинкино нашего Орджоникидзевского района. Аркадий был участником войны с Японией, охранял военные объекты. Нашёл там, на Востоке, себе 2-ю жену Марию и имел с нею 9 детей. Умер в 70-х годах. В деревню Копьёво больше не возвращался.
Константин работал механиком в железнодорожном депо города Красноярска. Был женат, детей не имел. Умер в 60-е годы.
Виктор родился 22 ноября 1911 года – умер 22 ноября 1997 года, прожив ровно 86 лет. Был участником ВОВ, радистом, дошёл до Берлина, имел боевые награды. После войны был радистом на пароходе, плавал от Красноярска до Дудинки. 1-я жена умерла, когда Виктор Михайлович был на фронте. Женился во 2-й раз. Воспитывал падчерицу – дочь второй жены Елены. Родных детей не имел ни от первой, ни от второй жены. (Фото нет).
Иван работал машинистом паровоза в Красноярске. Однажды в пути состав оторвался от паровоза. Он был осуждён на 8 лет, отбывал срок на Севере, в Норильске, затем был отправлен в ссылку. Последние годы жил в г. Красноярске, с женой и 3 детьми. (Фото нет).
Одна из дочерей Матрёны и Михаила Макаровых умерла рано, имя её неизвестно. История двух других сестёр: Таисьи (1906 -1976 г.г. жизни) и Надежды (1907 или 1909 г.р.) по тем временам вполне объяснима.
Таисья училась в деревне Копьёвой в школе 3-х ступеней (было всего 3 класса) с 1914 по 1917 год. Во всём помогала матери по дому. Когда Матрёна со старшими сыновьями уходила на заработки, она оставалась дома с отцом-инвалидом и 2 младшими братьями: Виктором и Иваном. Ей пришлось рано научиться многому, в том числе и стряпать хлеб. Заводить она могла сама, а вымешивать тесто помогал ей отец, у девочки силёнок для этого не хватало.
Её трудолюбие и внешняя привлекательность не могли быть не замечены односельчанами. Она расцвела в то время, когда в деревню вернулся после 7 лет службы на Тихоокеанском флоте Коновалов Иван Степанович (младший) и сделал свой выбор. Это было время самого большого счастья в их жизни, большой взаимной любви: трудно было не влюбиться в красавца-моряка, а он глаз не мог оторвать от своей соседки, которую знал с детства. И хотя в деревне было немало выгодных партий, богатый купец женился на своей соседке – беднячке Таисье (Тае, как звали её в родной семье, Таёне, как звала её свекровь).
Справили свадьбу по всем законам того времени, венчались в церкви. На свадьбе не могло не быть её закадычных подруг детства: Покуляновой Капы, Константиновой Ули, Злотниковой Стюры, Зеленовой Стюры, которые и радовались счастью подруги, и завидовали ей тогда. Знали бы они, что ждёт молодых уже скоро.
Вскоре Евдокия Степановна Коновалова в 1927 году, а за ней и сын Иван Степанович – младший были лишены избирательных прав. Обстановка в стране сгущалась, свёртывался НЭП, богатые люди чувствовали, что над ними сгущаются тучи. Это ощутили и Коноваловы. Понимали последствия родственных связей с ними и Макаровы, боялись попасть под подозрение. Но особую обиду Таисья Михайловна имела на младшую сестру Надежду. Молодые Иван и Таисья часто разъезжали по деревне в выездной коляске. Завидев их, Надежда старалась уйти подальше, спрятаться, чуралась сестры. В 1929 году Иван Степанович и Таисья Михайловна Коноваловы из деревни Копьёвой выехали.
Надежда Макарова в 1929 году тоже уехала из деревни Копьёвой, чтобы осуществить свою мечту. В то время многие юноши и девушки мечтали летать. Надежда после окончания лётных курсов в г. Красноярске летала один год на самолёте, но потом что-то у неё не заладилось, и она стала работать продавцом в старом универмаге г. Красноярска. Временами приезжала в деревню Копьёво в гости к родителям. А здесь в деревне в 1932-1934 годах работал технологом на молокозаводе Возчиков Алексей Константинович, родом из Красноярска. Вероятнее всего, он был коммунистом. Их знакомство закончилось свадьбой, которую справили здесь же, в деревне. В 1935 году Алексей переехал к Надежде в Красноярск. Жили они по улице Сталина (ныне улица Мира), оттуда Алексей Константинович ушёл на фронт, где и погиб. Надежда в годы войны работала на складе военторга. На пенсию ушла в 60-х годах. Вдова фронтовика воспитала одна 2-х детей: Костю и Таню.
Вот так непросто складывалась жизнь батрацкой семьи Макаровых, дети которых с раннего детства познали, что такое нищета, жизнь впроголодь, батрачество. И в то же время именно в семье они научились выживать, жить своим трудом и умом, освоили грамоту и поняли главную истину, которую прививали им родители, надо учиться, учить своих детей. Это была очень культурная крестьянская семья. Во многом именно благодаря Блуминау А.В. их дом стал центром культурной жизни села. Но и их не обошло лихолетье. Семья разделилась на сторонников и противников советской власти, испытала на себе страшные потери близких, разобщённость по идеологическим мотивам, что очень огорчало родителей, терзало болью её материнское сердце.
Есть версия односельчан, что где-то в начале ХХ века приехала в д. Копьёву, предположительно из Новосёлово, большая семья Коноваловых. Во главе семьи была мать, отца не было. Глава семьи Степан Коновалов умер, как считалось, до их переезда в д. Копьёва. Но в архиве г. Абакана сохранилось 3 церковные метрические книги за 1894-1896 годы, в которых несколько раз упоминается Коновалова Евдокия Стефановна (Степановна), вполне, вероятно, именно та, о семье которой и пойдёт речь дальше. Это даёт право предположить, что и она, и Коновалов Степан – коренные жители Копьёво, тем более, что уже в 1819 году Коноваловы уже упоминаются среди жителей нашей деревни. А в начале ХХ века в деревне проживало их несколько семей.
В 1906 году семья Коноваловой Евдокии Степановны поставила на высоком яру реки Чулым большой крестовый дом. Левую часть дома занимали магазин, склады, и подтоварник. А правую – жилые помещения: прихожая, имевшая вход со двора, гостиная – столовая, кухня, две спальни.
Обстановка в доме была богатой, но без излишеств. В гостиной стоял длинный, под цвет дуба, стол, вокруг него – красивые венские стулья, буфет с посудой. Еду приносили из кухни в столовую в большой супнице или на блюдах.
Мебель в доме была городской: не было ни лавок, ни полок, ни сундуков, а – зеркала, комоды… Дом отапливался большой печью и голландкой. Печь была отделана красивыми изразцами и была гордостью семьи.
Усадьба Коноваловых – образец старинной старожильческой (чалдонской) застройки «под одну крышу» – была добротной и сохранилась частично до наших дней. Рядом с домом внутри ограды стоял большой флигель, который, возможно, служил кухней, а возможно, в нём тоже жили члены семьи. Сохранились сведения о том, что, когда в деревню зашли Щетинкин с партизанами, они выселили Коноваловых во флигель, а в доме разместили штаб армии и это несмотря на то, что в партизанах, был зять Коноваловых Шаров – муж сродной сестры Натальи.
Вплотную друг к другу шли амбары, завозня, погреб-ледник, конюшня и хлев для скота – всё под одну крышу. Высокий забор из полубрёвен, уложенных в паз, высокие с навесом ворота, рядом с воротами - глухая калитка в ограду, широкое крыльцо в улицу у лавки, палисад под окнами жилой части дома, много цветов. Небольшой огород для мелочи. На противоположной стороне спуска к реке, вне ограды - баня и бойня для скота. Такими же были и другие богатые усадьбы в деревне.
По Енисею из-под Минусинска до Новосёлово везли на плотах арбузы, помидоры, а оттуда доставлялись они до деревни Копьёвой к Коноваловым и продавались в лавке.
Забота о семье и торговое дело легли на плечи Евдокии Степановны, 1869 года рождения. В 1906 году, когда Коноваловы построили в деревне дом, ей было всего 37 лет. Она имела, также как и Макарова Матрёна, их соседка, 11 детей, только 8 дочерей и 3 сына. Старший сын Иван Степанович сначала во всём помогал матери, затем стал главным в делах семьи, но, женившись на девушке Физе (Анфисе), отделился и переехал в Форпост (станица Солёно-Озёрная или с/з Будённый), где у них и родилась дочь Надежда. Старший сын Иван Степанович, по всей видимости, стал казаком. На снимке он стоит с такими богатыми, залихватски загнутыми усами, прямо настоящими казачьими, рядом с женой Анфисой и дочерью Надеждой. А домом и торговлей вновь занялась Евдокия Степановна до тех пор, пока не вернулся после 7 лет службы на Тихоокеанском флоте самый младший из детей сын - тоже Иван.
Помимо своего магазина Коноваловы имели отару овец до 500 голов овцематок, табун лошадей, точное количество которых определялось так: табун загоняли в загон, если не входила одна лошадь, говорили: «Загон полный, а жеребушка лишняя», коров держали немного – 10-15 голов, так как сена много было не накосить, держали тот скот, который зимой мог сам себе добывать корм из-под снега. Семья имела пару выездных лошадей, запрягая их в лёгкие и красивые дрожки. Кроме того, Коноваловы закупали скот и гоняли его на продажу в гг. Ачинск, Красноярск или торговали мясом.
Ивану Степановичу вести большое хозяйство помогал управляющий или, может, старший пастух хакас Чепкай (или Чапкай): гонял скот, следил за его разведением, нанимал пастухов, часто бывая в разъездах и оставляя дома свою жену Пелагею Фёдоровну, которая от скуки любила подгулять.
Это был период бурного расцвета НЭПа, предпринимательства и торговли. Торговля скотом была тогда прибыльным, но очень опасным делом. Однажды после удачной торговли в Ачинске Чепкай с хозяином возвращались домой и чуть не стали жертвой разбойников, спасшись просто чудом. В то время наезжали на лошадях банды, говорили, что из Средней Азии, вырезали целые семьи богатых хакасов и русских, грабили на дорогах, убивали путников.
Имея связь с местными жителями, они заранее знали, кого грабить. Ещё в Ачинске мудрый и наблюдательный Чепкай заметил неладное. Он заподозрил сына хозяина дома – их хорошего знакомого, у которого они всегда останавливались, и подсказал, что безопаснее ехать тайгой, в стороне от дороги. Чтобы ехать незаметно и тихо, они одели на морды лошадям торбы с овсом. Вдруг путники заслышали, как по дороге скачет погоня. Умчавшись вперёд и не найдя их, разбойники вернулись, громко разговаривая о том, что преследуемые проехали другой дорогой.
Иван Степанович состоял в Минусинском благотворительном обществе, которое собирало вклады – пожертвования от богатых людей и передавало их на общественные нужды. Коновалов И.С. выделял большие деньги этому обществу для содержания музыкальной школы г. Красноярска, располагавшейся раньше по улице К. Маркса (со слов Виктора Михайловича Макарова, долгие годы прожившего в этом городе).
Старожилам Евдокия Степановна запомнилась степенной, величественно красивой, в пышных, с оборками платьях, настоящей купчихой.
Сначала она заказывала пошив одежды, стёганых одеял белошвейке, коей слыла в деревне соседка напротив Изосимова. А затем Коноваловы купили себе такую же швейную машинку «Зингер», ведь подросли дочери, им нужны были наряды. Одна из дочерей Мария научилась хорошо шить для всей семьи.
Мария была помощницей матери по хозяйству, доила домашних коров, умела хорошо шить на машинке, кроить платья современного фасона. Выйдя замуж за Белошапкина (имя-отчество не сохранилось), она от семьи отделилась. Известно, что семья Марии имела свою большую пасеку. Однажды туда наведались казаки колчаковской армии. Они изрубили саблями мужа Марии и маленького сына, находящегося на пасеке вместе с отцом. Мария с другими своими детьми вернулась в родной дом и жила там вплоть до коллективизации.
Старшая из дочерей Надежда, выйдя замуж за односельчанина Марьясова Никанора, специальности не имела, из деревни Копьёва выехала.
Илья – средний брат, рано выехал в г. Ачинск, имел высшее агрономическое образование. Женился на девушке из высшего общества, приехавшей из Петербурга, по имени Полина. Она было образованной, окончила институт благородных девиц, очень хорошо рисовала. В дальнейшем не работала. А Илья стал учёным, агрономом-селекционером, работал на селекционной станции научно-исследовательского института города Омска. По стопам отца Ильи Степановича пошла и их дочь Галина, она работала вместе с отцом в НИИ.
Клавдия обучалась в женской гимназии города Красноярска. В будущем стала бухгалтером. А её муж Андреев строил гидролизные заводы. Они много ездили по стране: гг. Хор, Фергана, Коканд и др. Детей не имели. Воспитывали старшую дочь брата Ивана Лидию.
Мария потом вместе со всеми Коноваловыми была раскулачена и выслана с детьми в пос. Орджоникидзевский (Гидро – в просторечье). У них забрали всё, бросили им только шубейки и книжки детей.
Ксения (Кася, как ласково звали её в семье) учительствовала в Барнауле, в Рубцовске, в Омске. Мужа её Эдуарда (фамилия, отчество неизвестны) – вроде был инженер, посадили по линии НКВД. Имела одну дочь Нину. Нина Эдуардовна имела 3 высших образования, работала инженером-технологом на хлебоприёмном пункте.
Ефросинья (Фрося) и Раиса стали учительницами. Семьи не имели. Раиса была серьёзно больна туберкулёзом костей. Когда началось раскулачивание, Иван Степанович, распродав имущество, дом записал на больную сестру, думая, что власть не посмеет тронуть больного человека, но дом всё равно забрали. Известно, что Раиса Степановна работала в школе в с. Чебаки. Мать Евдокия Степановна увезла её на лечение на курорт в Белокуриху (возле г. Рубцовск). Они поселились в небольшой деревушке у Рубцовска, чтобы дочь могла постоянно лечиться. Там обе они и умерли.
Таисья (Тая) – в замужестве Кузнецова – сначала тоже учительствовала, но в последние годы работала продавцом. Имела дочь Майину (Майю).
Ещё одну дочь Евдокии Степановны звали вроде Татьяной. О ней никаких сведений не сохранилось.
Трагически сложилась судьба Евдокии Степановны Коноваловой и её детей в годы коллективизации. Но самая тяжёлая участь постигла младшего из сыновей, старожилы именовали его не иначе, как по отчеству – Иван Степанович (младший).
Из архивной справки № 108 по Центральному госархиву Р.Хакасия (Материалы музейного архива)
Выписка из протокола заседания сельизбиркома Копьёвского с/с от 4.12.1927 года.
Постановили: лишить избирательных прав Коновалова Ивана Степановича – торговца,
имеющего двух батраков, участвовал в дружине Колчака.
(Доказательств этого нет).
Выписка из протокола заседания Ужурского избиркома от 30.12.1930 г.
Коновалов Иван Степанович 31 года лишён избирательных прав в 1927 году. Бывший
торговец, эксплуататор чужого труда… В 28 году имущество своё распродал и выехал
из деревни Копьёво в улус Поросёново, откуда в 1930 году был выслан из с/совета
в дер. Простокишино.
Жена Таисья Михайловна 23 лет, в 29 году сослана вместе с мужем, мать Евдокия
Степановна 6о лет, бывшая торговка, лишена в 27 году. В 28 году вместе с сыном
выехала из дер. Копьёво. Оставить в списке лишённых избирательных прав.
Затем из Ужурского района они были высланы в Томскую область. Сначала в деревню Сергеево Асиновского района, где у них в 1932 году родилась первая дочь Лидия. Затем по этапу они попали в деревню Пышкино Троицкого района, где в 1934 году родилась ещё одна дочь – Тамара. Затем всех ссыльных по этапу выслали в деревню Захарково – староверческий скит, привезли и оставили зимой прямо в тайге. Они рыли землянки и жили. Пока сами ссыльные не построили себе дома сами, так и жили в землянках.
Иван Степанович, человек грамотный, даже был там на руководящей работе. Как вдруг его однажды арестовали и увезли неизвестно куда. Попытки родных найти его успеха не имели. Много слёз было пролито по нему близкими, навсегда запомнился им он как человек уравновешенный, немногословный, спокойный, любящий свою жену и боготворивший своих крошек-дочерей, появившихся на свет в пути, по этапу к месту ссылки. Запомнилось, как мужественно он переносил унижения и наказание, лишения и невзгоды ссылки по этапу, длившемуся более 4 лет, как заботился о своей семье – единственной ценности, оставшейся у него от прошлой жизни, как он старался работать добросовестно, без замечаний комендатуры.
Трудно пришлось с малолетними детьми Таисье Михайловне, хотя с детства она была приучена к труду, да и в доме у свекрови всем работы хватало. Чтобы поддержать сестру, их проведать приехал брат Таисьи Аркадий Макаров и увёз с собой старшенькую дочурку Лидию к себе, в Красноярск.
А затем, когда началась ВОВ, её забрала к себе не имеющая собственных детей сестра Ивана Степановича Клавдия Степановна Андреева в г. Оху на Востоке, так Лидия и ездила с ними по стране, куда направляли их на строительство гидролизных заводов. Сейчас Лидия Ивановна живёт в Сосновоборске. Её муж – Воронин Геннадий Дмитриевич. У Ворониных родилось 2 дочери: Лариса и Ирина. Живут обе в Красноярске в Академгородке. Ирина – химик, работает в химлаборатории. Лариса – физик, занимается также геологией, далеко на пароходе уезжая от дома. Нашла целебную глину. Однажды эта находка помогла спасти сына, которого избили в армии, после чего у него очень болела голова. Из этой глины делали ему «шлем», это помогло восстановить сыну здоровье. Сейчас Лариса на пенсии, но работает, хотя и не по специальности.
Таисью Михайловну постоянно угнетало отсутствие сведений о муже. Она, а затем подросшая дочь Тамара, писали письма-запросы о местонахождении Ивана Степановича, долгое время искали его след. Когда на первые запросы в 50-х годах было сообщено, что Коновалов Иван Степанович сослан в Магадан без права переписки, дочь Тамара всё порывалась съездить туда на поиски отца. Мать её с трудом отговаривала от этого. Но потом всё же ездили туда к родным вместе и опять пытались найти его. Но безрезультатно. И только в 1992 году всё прояснилось.
Из свидетельства о смерти серии 1-ОМ № 430673: гр. Коновалов Иван Степанович
умер 14.02.1938 г. в возрасте 41 года. Причина смерти – расстрел. Место смерти –
г. Томск.
Выдано г. Асино, Томской области, отдел ЗАГС 27.05.1992 г.
В 50-е годы, когда стало возможно покинуть место ссылки, Таисья Михайловна с дочерью Тамарой переехали на жительство поближе к своему родному гнезду – в посёлок Копьёво. Но их тянуло в деревню Копьёво. Вспоминает Тамара Ивановна, как они с матерью приходили несколько раз пешком в деревню, проходили по улице мимо своего родного дома, где всё также работал магазин, только потребкооперации, а в жилой части располагалась контора колхоза. Шли по улице, стараясь не привлекать взгляды прохожих, тайком поглядывая на усадьбу Коноваловых, боялись, что кто-то их может узнать. Так хотелось Тамаре Ивановне зайти внутрь дома, увидеть печь, украшенную изразцами, о которой она знала по рассказам матери. Но побывала она там только в 90-х годах, когда усадьба стала опустевшей и заброшенной, но всё ещё напоминающей о былом достатке предприимчивой, трудолюбивой большой купеческой семьи Коноваловых.
Безусловно, и тот вклад, какой вносила в развитие нашей деревни и нашего Причулымья деятельность Коноваловых, и трагическая судьба членов их семьи, и сама усадьба – единственная в районе, позволяющая получить представление об усадьбе старожильческого типа «под одну крышу», требуют от нас, живущих в ХХ1, помнить, говоря словами М. Горького, что «не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего». А также учит бережно относиться к островкам ценного прошлого, которые ещё не смело на своём пути неумолимое время и наше, люди, варварство. А Тамара Ивановна реабилитирована уже в наше время.
Справка о реабилитации Коноваловой Тамары Ивановны, 1934 г.р.: УВД Томской
области пересмотрены материалы архивного дела № Р-5536 с 1934 года.
На основании Постановления СНК и ЦИК СССР от 1 февраля 1930 года находилась на
с/поселении вместе с родителями в Томской области. По состоянию на 1949 год
значится состоящей на учёте. С учёта спецпоселения снята в Томской области. Дата
не установлена. На основании Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических
репрессий» от 18 октября 1991 г. ст. 3, пункт «В» признана реабилитированной.
Но кто ответит ей за исковерканную жизнь, отсутствие образования и хорошей специальности. За то, что живёт она трудно, в небольшом доме в пос. Копьёво. Все сёстры Коноваловы и брат Илья были образованными людьми и, хотя были раскулачены, всё же смогли иметь достойную профессию и нормально жить. А дочь батрачки Таисья Макарова – Коновалова перенесла столько унижений и лишений только потому, что очень любила своего мужа. Своим детям образование она дать не смогла.
История семей Макаровых и Коноваловых подтверждает тот факт, что деревня Копьёво играла заметную роль в нашем Причулымье. Помимо хозяйственных успехов её жителей, нужно особо подчеркнуть высокий уровень их культуры, появление сельской интеллигенции, многие её представители разделили с крестьянами горькую участь в период репрессий. Деревня Копьёво в 30-х гг. пережила опустошение и упадок.
Образованный в нашей деревне колхоз «Новый путь», пополнение населения за счёт переселенцев постепенно восстанавливали жизнь. Работали клуб, изба-читальня, школа 1-й ступени. Заведующей начальной школы по-прежнему была Сургутская Таисья Васильевна. В школу стали приезжать молодые кадры.
Они кроме уроков, вели большую общественную работу: участвовали в художественной самодеятельности, занимались ликвидацией неграмотности среди взрослого населения, участвовали в выборной компании, помогали колхозу «Новый путь». Таисья Ивановна, проводив мужа на фронт, вскоре овдовела. А к вдовам отношение было особое, их старались поддерживать, были какие-то льготы. Возможно и этим, а не только её преданностью работе, самоотверженностью в труде, любовью к детям, природным педагогическим даром, можно объяснить очень лояльное отношение к ней со стороны властей.
После окончания педучилища в 1940 году приехали на работу учителями в начальную школу деревни Копьёво Саралинского района Красноярского края два товарища: Евдокименко Михаил Петрович и Косов Александр Васильевич. Вместе они окончили 7 классов в Копьёвской средней школе посёлка Копьёво. Вместе учились в педучилище. В одной школе – в нашей Копьёвской начальной – начали свою трудовую деятельность. Они сошлись характерами, два очень интересных человека, два педагога, настоящие друзья. У них даже мечты были одинаковые.
Вот сейчас наша молодёжь мечтает разбогатеть, получить специальность экономиста, юриста, менеджера, банкира, а девочки, в конечном итоге, выйти удачно замуж за миллионера, не иначе. Чуть раньше молодёжь хотела, как Ю.Гагарин, стать космонавтами или артистами, ещё раньше - в 30-х годах, все мечтали летать, как Валерий Чкалов. А в 20-х, когда стали повсеместно открываться школы – учителями. Стать учителем было престижно, тогда к учителям относились люди с большим почтением. Грамота ценилась в народе, в большей массе своей малограмотной, а то и неграмотной вовсе. Евдокименко Михаил Петрович и Косов Александр Васильевич были молодыми людьми, но людьми своего времени и мечты их совпадали с реальной жизнью. Куда идёт молодёжь, чтобы зарабатывать и стать самостоятельной? – В учителя.
Михаил Петрович окончил учительские курсы успешно и был премирован книгой в красивом переплёте «Краткий курс истории ВКП (б)». На обложке было написано: «За отличную учёбу и примерное поведение премируется Евдокименко Михаил Петрович». К сожалению, она не сохранилась при переезде сестры в г. Красноярск. Ему была выдана ещё и денежная премия в размере 25 рублей, на которые он купил себе школьные принадлежности.
Евдокименко Михаил Петрович и Косов Александр Васильевич в годы учёбы в Абакане на учительских курсах в выходные любили бывать на реке Абакан. Учёба подходила к концу. Скоро на работу. Но молодые люди не испытывают полного удовлетворения. У них есть ещё одна заветная мечта, как и у всех мальчишек их поколения – стать военными лётчиками, бороздить воздушное пространство, совершать подвиги. Но уже в 1939 -1940 учебном году они приступили к работе, став учителями Копьёвской начальной школы в деревне Копьёво, сельскими интеллигентами.
Друзьям довелось участвовать в районной учительской конференции, проходившей в пос. Орджоникидзевский в 1939 году – тогда районном центре Саралинского района. Мы видим их на фотографии на память о данной конференции среди примерно 150 учителей района на фоне плаката о дорогом и любимом вожде тов. Сталине: «Пламенный большевистский привет районному совещанию учителей! Да здравствует творец программы борьбы за коммунизм и гениальный руководитель их осуществления наш родной и любимый товарищ Сталин!» причём слово Сталин выделено большущими буквами с таким же огромным, жирным восклицательным знаком.
Выделили юношам в д. Копьёво жильё в доме прямо на территории школы. Молодые педагоги очень ответственно относились к работе, сами занимались спортом и приобщали к спорту своих учеников. Михаил Петрович очень хорошо ходил на лыжах, катался на коньках, отлично упражнялся на турнике, играл в футбол и волейбол. Ведь занятие спортом могло их приблизить к их заветной мечте. Ходили в лес, плавали и рыбачили вместе с ними, бывшие их ученики до сих пор вспоминают о них с уважением и любовью, хотя проработали молодые педагоги в данной школе по 1 - 2 учебных года.
«Старший Евдокименко был для нас кумиром. Мы старались подражать ему во всём. А как он умел нас заинтересовать: то мы вместе с ним и его учениками шли помогать престарелым, то всей ватагой устремлялись в походы, организовывали лыжные гонки. Летом круг наших увлечений ещё больше расширялся: здесь и плавание, и летние игры, и сенокос, и сбор ягод…» - вспоминал Михаил Фёдорович Замяткин, односельчанин.
Молодые педагоги участвовали с огоньком и полной энергией в общественной жизни деревни: в избирательной компании, в художественной самодеятельности, были прекрасными агитаторами. Оба молодые, без вредных привычек: не пили, не курили, оба из бедных семей. У обоих не было отцов. С появлением двух друзей в деревне Копьёво жизнь молодёжи заметно оживилась. Михаил Петрович имел красивый голос, хорошо играл на балалайке, очень популярном в те годы народном инструменте. Любимыми песнями Михаила Петровича были: «Тучи над городом встали», «Ой вы, кони, вы, кони стальные!», «Спят курганы тёмные» и другие.
В 1941 году Михаил Петрович женился на учительнице этой же школы, направленной на работу в д. Копьёво, Первушиной Анной Дмитриевной. Жили они всё в том же доме на территории школы. Александр Васильевич Косов (1920 г.р.) к этому времени был уже призван на службу в армию, и он смог, наконец, приблизиться к своей мечте - стать лётчиком. Началась война. По его просьбе он был направлен в лётное училище, окончил его с отличием, но на фронт, как ни старался, не попал, его оставили работать в училище инструктором до конца войны. Он вспоминал это с каким-то чувством ложного стыда, в то время ведь все считали нужным попасть на фронт. Несмотря на его рапорты начальству о направлении на фронт, его просьбу так и не удовлетворили. Военный человек обязан выполнить приказ.
А Михаил Петрович не был призван в армию, куда он так стремился попасть. Виной тому было то, что он был сыном репрессированного отца. Его отец Евдокименко Петр Петрович (1897 г.р.) в годы гражданской войны защищал Советскую власть, был артиллеристом тяжёлой артиллерии. В музее села Копьёво хранится его фотография в военной форме, сделанная в годы его службы в рядах Красной армии. Был он человеком очень скромным, трудолюбивым, без вредных привычек. Высокий, стройный, красивый, он заметно выделялся среди мужчин. Женился на Марии Васильевне (1902 г.р.) и жил со своей семьёй в небольшой деревне Грузенка, Балахтинского района, Красноярского края. Имели с женой пятерых детей: Михаила, Георгия, Владимира, Татьяну и Ивана. Петр Петрович был крестьянин-середняк. А когда началась организация колхозов, в колхоз не пошёл.
Со своей семьёй он в 1937 году уехал в деревню Копьёво. Но и здесь не вступил в колхоз «Новый путь», что был организован в деревне, а по договору в составе бригады плотников нанялся для колхоза строить склад-сушилку на колхозном зернотоку. При этом плотники сами на большие козлы укладывали брёвна и пилили вручную большой продольной пилой их на доски. Труд не из лёгких.
Окончив строительство, решил переехать к 1 сентября 1937 года на жительство на ст. Копьёво, что в пяти км от деревни Копьёво. Там была средняя школа, нужно было учить детей. Петр Петрович работы не боялся и устроился работать пильщиком в Копьёвской лесоперевалочной базе, был передовиком производства. В то время многие жители станции Копьёво жили в полуземлянках. Жилые дома почти не строили. А под учреждения вывозили дома раскулаченных жителей д. Копьёво. Купил Петр Петрович полуземлянку под усадьбу, планировал перезимовать с семьёй в ней, а с весны, дело-то знакомое, построить себе дом. Но мечта его не сбылась.
В ночь на 12.02.1938 г. к ним домой пришли уполномоченные Ужурского НКВД и попросили Петра Петровича предъявить документы. Дети спали. Проверив документы, пришедшие тихо, вполголоса переговаривались друг с другом: документы в порядке, всё в них как надо, забирать его не за что. Налоги, которые преподнесло государство, семья уплатила. Но вина Евдокименко П.П. была в том, что он не захотел идти в колхоз. Петр Петрович всегда говорил, что если бы в деревне Грузенка была средняя школа, он никуда бы не поехал, вступил бы в колхоз и учил детей на месте.
Отца увели. Больше его семья не увидела. Было сообщено, что он отправлен в отдалённые лагеря без права переписки. Было тогда Петру Петровичу всего 40 лет. В справке, выданной музею судом ХАО № 01-02 от 9.07.1990 года, сообщалось, что дело Евдокименко П.П. рассмотрено Президиумом Хакасского областного суда от 13 ноября 1959 года. Постановление тройки УНКВД Красноярского края от 15 марта 1938 года и дело производством прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления. Евдокименко П.П. полностью реабилитирован. Но уже не вернуть семье отца-кормильца. Не стереть горькие слёзы с лица его жены Марии Васильевны, выплакавшей их немало по любимому мужу, и постепенно терявшей зрение, став вдовой в 36 лет с пятью детьми.
Старший сын Михаил в год, когда забрали отца, учился в 7 классе. Трудно пришлось семье без кормильца. Мария Васильевна устроилась рабочей на железную дорогу, а по ночам стирала людям бельё, по выходным дням нанималась белить квартиры, не гнушаясь никакой работы. Чтобы помочь матери, Михаил после занятий в школе работал вместо отца пильщиком, выполняя непосильную для семнадцатилетнего паренька работу. Окончил он 7 классов успешно с примерным поведением. Был он юношей очень скромным, всегда аккуратным, требовательным к себе. Вот директор и рекомендовал ему стать учителем. Так он снова попал в деревню Копьёво и был ярким представителем сельской интеллигенции.
Его сестра Татьяна Петровна в своих письмах в музей в 90-х годах ХХ века писала, что Михаил Петрович хотел любой ценой попасть на фронт, писал письма в военкомат и выше, в Москву с просьбами о направлении его в лётное училище или сразу на фронт. Наконец, в январе 1942 года он был призван в армию, но направлен на военный завод в г. Кемерово. Прослужил он там 1942 год. В это время выходит Постановление СНК о возврате учителей с военных заводов на прежние места. Михаила Петровича вернули, и РОНО, зная его увлечение спортом и учитывая его военную подготовку, направило его военруком в Копьёвскую среднюю школу на станцию Копьёво. Надо было всерьёз готовить детей к призыву на службу.
Работая, Михаил ходатайствует перед вышестоящими органами о незаконном аресте его отца. Это по тем временам был очень смелый поступок, ведь его самого могли в чём угодно обвинить. Но на удивление он получает документ о том, что сын за отца не отвечает и препятствий для призыва его в Красную армию нет. К этому времени два его младших брата Георгий и Владимир, уже были взяты на фронт.
Он проработал в средней школе не более трёх месяцев и пошёл снова в военкомат с просьбой отправить его на фронт. Наконец просьбу его удовлетворили, призвали в Красную Армию и вскоре зачислили в военно-морскую авиационную школу г. Рузаевка, Мордовской АССР. Оттуда он прислал домой справку об учёбе в школе и единственную военную фотографию. После успешного её окончания он вместе со своим экипажем был отправлен на фронт в авиационный полк Черноморской флотилии. Во время одного из боевых вылетов он погиб 7 мая 1944 года в Крыму, о чём пришло на имя родных извещение. Похоронен Евдокименко М.П. – военный лётчик - в Крыму в г. Саки. Пенсия была начислена его дочери Раисе, родившейся 24.06.1942 года. Сначала они жили вместе с семьёй Евдокименко, а после получения похоронной на мужа, года через полтора, Анна Дмитриевна уехала с ребёнком на Дальний Восток, где вышла замуж во второй раз, взяв новую фамилию – Горбачёва. Что ж, говорят, жизнь перед смертью не останавливается.
О братьях Евдокименко у жителей Копьёво сохранились самые светлые воспоминания:
высокие, красивые, все трое прекрасно пели, играли на гитаре.
Письма с фронта Михаил писал жене, начиная со вступления:
«Ты не плачь и не грусти, моя дорогая,
С самолёта я спущусь, обниму, родная!
Здравствуй, горячо любимая жена Аня и дочурка Раечка!..»
Или:
«Там, где пехота не пройдёт,
Где броненосец не промчится,
Угрюмый танк не проползёт,
Там пролетит стальная птица».
Михаил Петрович очень гордился тем, что он – военный лётчик, и тем, что ему доверили защищать Родину. Матери и младшим своим сестре и брату он писал письма отдельно. В них он просил беречь мать, ни в чём не обижать её. Учиться просил их только отлично, чтобы старшим братьям за них не было стыдно. Он писал: «Ваша отличная учёба поможет скорее разбить коварного врага». После войны, обещал он, вся семья переедет жить в Крым, где ему очень понравилось. Письма братьев с фронта не сохранились. Так как они очень расстраивали мать, она всегда очень плакала, держа их в руках, дети их сожгли, но в памяти сохранили отдельные фразы, которые запали в сердце.
А Георгий, вспоминала Татьяна Петровна, писал с фронта: «Дорогая мамочка, не плачь, крепись, разобьём проклятого врага, вернёмся домой, «тогда запляшут лес и горы, и зацветут зелёные сады». Милая наша мама, будешь тогда только отдыхать, а мы будем сами трудиться и проявлять всю свою заботу о большой нашей семье».
Жила семья Евдокименко после ареста отца в 1938 году всё в той же землянке, но потом стали строить рядом дом. Строили его уже в войну. Георгий и Владимир после занятий в школе работали коногонами в сплавной конторе леспромхоза, зарабатывали деньги на дом. Георгий ушёл на фронт первым и дома своего не увидел, а Владимир и Михаил уходили из этого дома.
В Абакане Георгий Петрович Евдокименко попал в отдельный лыжно-истребительный батальон, наскоро обучив их азам военной подготовки, отправили на запад, под городом Старый Оскол, где он прошёл своё первое боевое крещение наводчиком миномётных расчётов. За умелые действия Георгию присвоили звание сержант. Скоро от двух, прибывших под Старый Оскол эшелонов, осталось не более ста человек. Их отправили на переформирование под Москву. Георгий попал в 273 стрелковую дивизию, которая называлась «Молодёжная», т. к. в ней не было ни одного бойца старше 20 лет. А оттуда под Сталинград, где шли тяжёлые бои за город. Георгий был отчаянным парнем и вскоре стал младшим лейтенантом и командиром взвода миномётчиков. Пропал без вести в апреле 1943 года
Об обстоятельствах гибели третьего брата – Владимира ничего неизвестно, кроме упоминания его друга Замяткина М.Ф. о том, что он погиб, ещё не доехав до фронта.
Отличник боевой и политической подготовки Михаил Петрович узнал о смерти своих младших братьев ещё в лётной школе. Отправляясь на фронт в морскую авиацию, он писал родной семье: «Еду на фронт мстить фашистам за смерть своих братьев». Но не суждено было ему отомстить фашистским захватчикам за своих братьев.
В 1 томе «Книге памяти» по Республике Хакасия (Книга памяти погибших в годы ВОВ. Т.1. Стр. 292.) есть сведения на стр.292:
В пос. Копьёво всегда помнят павших за Родину братьев Евдокименко, молодёжь неоднократно проводила в честь них трудовую вахту. Одна из новых улиц посёлка Копьёво в 90-х годах названа в их честь. Много об этом хлопотала их сестра Татьяна Петровна.
Когда началась война, ей было 17 лет, она училась в 7 классе. С уходом братьев на фронт, она осталась за старшую. Младшему брату Ивану было 11 лет. Трудным было их детство: рано лишились отца, началась война, все ушли на фронт. Повзрослели они до поры. Держали корову. Сено косили, дрова заготавливали и возили на себе домой на тележке. Землю на огороде под картофель копали лопатой по 40 соток, картофеля сажали много, чтобы не голодать. Так их приучила к труду мама. Здоровье у матери всё ухудшалось, особенно после получения похоронок на всех трёх сыновей. Похоронная на сына Георгия была отдана в Орджоникидзевский райсобес для получения пенсии Марией Васильевной. Она совсем ослепла. Диагноз: опухоль ольфакторной ямки головного мозга. Умерла в 1954 году в возрасте 51 года.
Татьяна Петровна выучила брата Ивана, дала ему высшее образование. По окончании Красноярского технологического института работал в г. Абакане инженером, а потом и главным инженером объединения «Хакаслес», затем замминистра лесного хозяйства в Правительстве Республики Хакасия. Вышел на пенсию умер недавно после смерти сестры Татьяны.
Татьяна Петровна по окончанию средней школы в 1944 году работала в Копьёвском сырзаводе, через 11 месяцев перешла на работу секретарём в Копьёвский поссовет, имела отличную память и знала всех жителей по имени-отчеству. Затем она перешла на работу в Июсский леспромхоз, где отработала 20 лет, до ухода на пенсию. Всего трудовой стаж 40 лет. В 1984 году вышла на пенсию. И вдруг тяжело заболел муж и 12.03.1986 года умер. Татьяна Петровна с глубокой скорбью вспоминала: «В 58 лет, высокий, здоровый на вид, как дуб завалился». В п. Копьёво прожила она 47 лет.
Их дом в те годы всегда выделялся ухоженностью, добротностью. Они с мужем много трудились, чтобы обеспечить это. Правда, находились те, кто называл их куркулями, всё в дом гребущими. Но Татьяна Петровна была воспитана в постоянном труде, ей с детства рассчитывать было не на кого, кроме как на себя, приходилось заботиться о брате и маме. Вообще всех Евдокименко отличало огромное трудолюбие, взаимоподдержка в семье. Это тоже от родителей, с молоком матери впитаны были основы нравственности. А бережное отношение к матери, на которую они перенесли и нерастраченную любовь к отцу!
Сколько слёз пролито было Татьяной Петровной за свою жизнь по отцу, братьям, матери! Она была очень рада, что в нашем музее есть экспозиция, рассказывающая об их судьбе. Я был тогда ещё небольшой, но видел её в музее: маленькую, с тёмными печальными глазами и такой же печальной улыбкой. Она долго-долго стояла у стенда с фотографиями своих родных, как у памятника в их честь, и молча плакала. Ведь это то, что от них осталось, где их могилы находятся неизвестно. Музей отправлял запрос в г. Саки с просьбой сообщить о могиле Михаила Петровича, но ответа не последовало. Времена там были уже не те.
Умерла Татьяна Петровна в г. Красноярске. Остаётся только удивляться, сколько может человеческое сердце переносить тяжкие испытания, выпавшие на его долю, как может человек при этом не пасть духом, а наоборот, активно бороться за жизнь. Татьяну Петровну, человека с сильным характером, перенёсшую мужественно в своей жизни столько потерь, окончательно надломила смерть мужа, она заболела, после операции, немного поболев, умерла в Красноярске, где и похоронена. А память о её братьях сохраняется благодаря её усилиям на нашей Копьёвской земле, сохраняется в сердцах и умах людей.
Во многом трагедия семьи Евдокименко началась с образования колхозов, когда нарушен был естественный ход деревенского уклада. Крестьяне нутром своим почувствовали, что колхозы несут им несвободу, они предпочитали бежать с родных мест, ради сохранения права распоряжаться своей судьбой самим. Только не понимали они масштабов той силы, которой они пытались противостоять, и которая их настигала везде, укрыться от неё было невозможно. Но самые тяжкие последствия воздействия этой грубой и немилосердной силы - это подавление личности подрастающего поколения.
Дети не могут не любить своих репрессированных родителей. И в то же время вынуждены были служить этой власти, уничтожившей самое дорогое, что есть у ребёнка – родителей. Остаётся только удивляться, эти дети стремились выжить, сохраниться, как личности, остаться настоящими людьми. И набраться какой-то взрослой мудрости, что Родину и родителей не выбирают, их любят и защищают, даже жертвуя своей жизнью. Такими от природы благородными и любящими родителей и свою такую суровую к ним Родину и были дети Евдокименко. Их жизнь может служить примером для той части современной молодёжи, которая пасует перед трудностями жизни, которая живёт праздно, сбивается с пути, которая не берёт ответственности не только за родных людей, но даже за себя. Я после изучения биографии братьев Евдокименко, ещё больше усилил дома спортивные тренировки, стал закаляться, да и вообще, как говорят, ума поднабрался.
Выбывшего в пос. Копьёво Евдокименко Михаила Петровича в годы Великой Отечественной войны заменила Бойцова Антонина Васильевна – юная девушка из посёлка Орджоникидзевский. Активно включилась молодая учительница в общественную жизнь села, участвовала во всех молодёжных делах. А в 1942 году подала заявление о вступлении в комсомол. Но ей было отказано, так как её родители были спецпоселенцами. История повторялась.
Наша огромная страна, именуемая ранее Российской империей, затем СССР, а ныне Российской Федерацией, состоит из тысяч городов, посёлков, десятков тысяч деревень. Многомиллионное население нашей Родины объединено в маленькие ячейки общества – семьи. Это напоминает мне чем-то пчелиный улей, называемый пчеловодами – семья. Маленькие ячейки сот превращаются в своеобразный инкубатор, где растёт и воспитывается куколка, постепенно превращаясь в настоящую пчелу. Но и выбравшись на волю, она не остаётся без внимания своего семейства и, помимо природных инстинктов, заложенных в генах, она получает практические навыки и усваивает те правила поведения и законы, на которых строятся отношения в пчелиной семье.
Мне приходится часто помогать своему дедушке, ухаживающему за ульями. Я люблю наблюдать за их жизнью. Эти наблюдения невольно приводят к сопоставлению жизни пчелиного семейства и семьи человеческой: матка и детки, труженики и трутни, стража и разведка, ну всё, как у людей! То, что усвоила пчела в семье с младенчества, если так можно выразиться, остаётся с ней навсегда. И не так ли и у людей обстоят дела во взаимоотношениях в семье, в привязанностях друг к другу, не становится ли влияние семьи на складывающуюся личность юного существа главным фактором её развития? Способно ли общество и государство вытравить, изменить жизненные ориентиры человека, ценности? Да, вопросов возникает множество и, возможно, мне не удастся ответить на них до конца. Но я пытаюсь путём анализа жизни некоторых семей наших репрессированных односельчан, чьи дети и внуки живут ещё и сейчас в наших местах, найти ответы на эти непростые вопросы, которые можно объединить одним ёмким словом – ПАМЯТЬ!
Как ни пыталось советское государство вытравить из сознания детей репрессированных её, память о загубленных ею родных и близких им людей, но ей это не удалось сделать. Прошло столько лет, а ничего не забыто, всё всплыло, стоило только вспомнить о прошлом. «Я уже больше недели не сплю. Всё так бурно нахлынуло на меня. Не могу. Плачу и плачу все дни. Вот как глубоко ни прячешь боль, а она не уходит, до самой могилы с человеком остаётся. Такое не забывается», - заключила Нина Фроловна Иванцова (Воспоминания Иванцовой Нины Фроловны ). Может быть это ответ на наш непростой вопрос?
1. Воспоминания сестры братьев Евдокименко СОЛОВЬЁВ ой Татьяны Петровны.
2. Воспоминания Константиновой Тамары Ивановны.
3. Воспоминания Иванцовой Нины Фроловны.
4. Книга памяти погибших в годы ВОВ. Т.1. Стр. 292.
5. Материалы домашнего архива Иванцовой Нины Фроловны.
6. Материалы музейного архива.
7. Музейная фотолетопись села Копьево.
Здание начальной школы д. Копьёво, бывший дом Блуминау А.В., ныне музей.
Сургутская Таисья Васильевна – зав. нач. школы д. Копьёво с 1930 по 1951 год
(слева).
Тетрадь со списком уч-ся 2 класса за 1934-1935 учебный год.
2-й в списке Путинцев Петр – лишенец. Возраст 10 лет. Рядом фото уч-ся школы.
Семья Зеленовых, раскулаченных в д. Копьёво.
Второй слева Зеленов Даниил – плотник, раскулачен в д. Копьёво.
На 2-м фото невестка, жена сына Флора с дочерью Ниной (стоит), рядом сидит
бабушка Зелениха.
На 3-м фото Фрол Зеленов (слева с пистолетом в руке), репрессирован и
реабилитирован. Отец Нины Фроловны Иванцовой.
МАРКЕЛ МАКАРОВ
МАТРЁНА МАКАРОВА, невестка Маркела, с
дочерью Надеждой.
СЕМЬЯ МАКАРОВЫХ у своего дома, построенного во 2 половине Х1Х века. Вдали на
территории усадьбы виден флигель.
В центре сидит (в тёмном) хозяйка дома Матрёна в окружении детей. В военной
форме сзади стоят старшие сыновья. Справа в стороне на вращающемся колесе –
Михаил Маркелович Макаров – глава семьи (с пышной кудрявой шевелюрой и
окладистой бородой – настоящий крестьянин). Фото дореволюционное.
МАКАРОВА МАТРЁНА.
В старости.
ЛЕВ МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ - участник 1-й мировой войны.
Погиб в годы гражданской войны.
Фото в годы учёбы в Томском военном
училище.
СТЕПАН МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ.
1-е фото в годы учёбы в Томском военном училище.
Рядом он же – участник 1-й мировой войны. Фронтовое фото у блиндажа.
Погиб в годы гражданской войны под Псковом.
ЛЕОНИД МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ,
на 2-й фотографии он же красноармеец в годы
гражданской войны
ЛЕОНИД МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ на Севере в Дудинке;
домик, где он жил с женой Еленой
и двумя детьми.
АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ. Снимок 20-х гг.
На втором фото: в пос. Копьёво на покосе /крайний справа/. 2-я слева – Тамара
Михайловна Константинова (лежит). Фото 50-х гг.
КОНСТАНТИН МИХАЙЛОВИЧ
Фото 50-х гг.
МАКАРОВ АЛЕКСАНДР –
родственник, помогавший
семье Макаровых.
Фото 10-х гг. ХХ в.
АРКАДИЙ МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ.
На снимке с 1-й женой Манефой и дочерью Надеждой.
АРКАДИЙ МИХАЙЛОВИЧ МАКАРОВ. На снимке со 2-й женой и детьми на Дальнем Востоке.
НАДЕЖДА МИХАЙЛОВНА МАКАРОВА
Она же в 60-х гг. Вдова, воспитавшая
Лётчица в г. Красноярске в нач. 30-х гг. одна двоих детей.
Возчиков – муж Н.М.Макаровой. погиб на фронте в годы ВОВ.
Поздравительная открытка начала ХХ века. Принадлежала семье Коноваловых.
Жилой дом и магазин /слева/ Коноваловых (1906 год.)
Усадьба «под одну крышу». Современное состояние.
КОНОВАЛОВА ЕВДОКИЯ СТЕПАНОВНА – с дочерью Таисьей.
Фото дореволюционное.
На снимке вверху слева направо: Раиса, Ефросинья (Фрося), Таисья (Тая);
внизу: Клавдия, Мария, Ксения (Кася).
2-е фото: Мария с дочерью Валентиной.
Клавдия в годы учёбы в женской гимназии г. Красноярска.
На снимке – верхний ряд, 5-я (в центре).
ИВАН СТЕПАНОВИЧ КОНОВАЛОВ / старший/ с женой и дочерью
ИЛЬЯ СТЕПАНОВИЧ КОНОВАЛОВ – средний сын (слева), учёный.
ИВАН СТЕПАНОВИЧ КОНОВАЛОВ /младший/ во время службы в Морфлоте.
ИВАН СТЕПАНОВИЧ /младший/ с дочерью Тамарой в ссылке в Томской области.
Он же на фото справа. Снимок сделан в период ссылки в Томской области, на
Кайлушке. Рядом - Решетников Иван, тоже ссыльный.
ТАИСЬЯ МИХАЙЛОВНА КОНОВАЛОВА (в девичестве – Макарова) с детьми Лидией /слева/ и
Тамарой в Томской ссылке.
КОНОВАЛОВА ЕВДОКИЯ СТЕПАНОВНА в Томской области на
спецпоселении. Фотография на память. На стене – портрет вождей.
В центре сидит с внучками. Сзади слева Таисья Михайловна Коновалова
(Макарова)
ПОГИБШИЕ НА ФРОНТАХ В.О.В. – дети репрессированного крестьянина.Евдокименко Петра Петровича.
ЕВДОКИМЕНКО: МИХАИЛ
ГЕОРГИЙ
ВЛАДИМИР
Проживали в деревне и посёлке Копьёво в 30- нач 40-х гг. Их именем названа улица в пос. Копьёво.
Районная учительская конференция. 1939 год. Саралинский район.
Сверху в 3-м ряду слева под знаменем Косов А.В.- в светлом костюме и Евдокименко
М.П. в тёмном костюме. Стоят боком.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»