Из числа репрессированных
Так уж повелось, что ежегодно 30 октября, в связи с трагической датой для нашего народа, мы стараемся рассказать о судьбах людей, подвергшихся сталинским репрессиям. Из числа репрессированных и Зоя Александровна Соболева.
Зое еще не было и двух лет, когда арестовали отца, а впоследствии и расстреляли. Как гласит документ, Хоменко Александр Степанович, 23 апреля 1915 года рождения, работал грузчиком в «Союзмуке». Арестован 2 октября 1937 года по обвинению в контрреволюционной деятельности.
Постановлением НКВД 14 ноября 1937 года осужден по статье 58 (4-6-9-10-11) УК РСФСР, приговорен к ВМН (высшей мере наказания) – расстрелу. Приговор приведен в исполнение 22 ноября 1937 года. Реабилитирован Хоменко А.С. 23 января 1959 года трибуналом СибВО.
- А было моему отцу в ту пору 22 годочка, - начала свои нелегкие воспоминания Зоя Александровна. – Родители не думали, не гадали, что им уготована такая участь. Папа вернулся из тайги, ореховал. По всей квартире сушился разложенный орех. Вечером после трудов праведных легли отдыхать, а ночью стуком в дверь родителей разбудили. Ничего не объясняя, велели отцу собираться. Тот на босу ногу насунул галоши, поверх нательного белья накинул телогрейку и направился к выходу. На просьбу матери одеться потеплее, ответил: «Не волнуйся, я скоро вернусь. Я ни в чем не виноват. Это какое-то недоразумение». Ушел, и больше мы его не видели. В ту ночь из нашего дома арестовали четверых, и никто из них не вернулся.
Мне кажется, что у каждого человека бывает как бы две биографии: первая – когда человек родился, окончил школу и чем занимался после. Вторая – тайное-тайных о человеке. Однако, даже несмотря на откровения, что-то все же остается за пределом нашего понимания. Лишь в редкие минуты озарения приоткрывается занавес, жгуче и больно сжимается сердце.
1937 год – незабываемый год. Он остался в памяти народа как время самых массовых арестов и убийств. Гигантский масштаб репрессий охватил все без исключения регионы страны, коснулся всех слоев общества, почти каждой семьи. Арестованных обвиняли в том, чего они не совершали, но в ходе бесконечных допросов и пыток, те были вынуждены «признавать» фальсифицированные обвинения. Их называли «врагами народа», ссылали на Север и Дальний Восток. Это клеймо носили все члены семьи, которые подвергались различным гонениям и издевательствам. Их заставляли отречься от дорогих сердцу людей. Для детей «врагов народа» были закрыты молодежные организации и учебные заведения. Немало испытаний выпало и на долю семьи Хоменко.
- После ареста отца мама долго вздрагивала от каждого звука, ждала, что ее, как жену «врага народа», тоже арестуют или сошлют, хотя в душе понимала, дальше Томска ссылать некуда. В годы репрессий мы жили в этом городе, - пояснила Зоя Александровна. – Там прошло мое детство и юность. Жили мы трудно-претрудно: ни одежды, ни обуви, ни продуктов питания. Свою просторную квартиру обменяли на махонькую на другой улице, потому что нечем было платить. Голодали, особенно в войну. Кусочек хлеба был вместо конфетки. Выгрызешь мякиш, а корочку оставляешь на потом, полакомиться. Помню, как-то дети пожаловались воспитательнице, что я не съела корочку, та в наказание забрала ее у меня и не вернула. Мне было так обидно, - продолжала горькие воспоминания женщина. – Маму не видела неделями. Она работала в швейной артели, сутками не выходила из помещения – шили солдатскую одежду. А я находилась в круглосуточном детском садике. Заберет меня на выходной, помоет в бане, одежду перестирает, пропарит (вши нас заедали, просто никакого спасения от них не было). Все пережили. Все эти годы, как могли, скрывали арест отца, говорили, что он умер. Иначе меня бы не приняли в пионеры и в комсомол.
Шли годы. Жизнь потихоньку налаживалась. Девушка окончила педагогическое училище, получила диплом учителя начальных классов. Этой профессии Зоя Александровна посвятила всю свою жизнь. Ее трудовой стаж – сорок лет. После замужества переехала в Кызыл, там жили родители мужа. Десять лет отработала воспитателем в детском саду. Болезнь сына заставила искать для него более благополучное по климатическим и природным условиям место. Остановились на Ермаковском. С тех пор так здесь и живут. Пришлось женщине поработать и в первой и во второй школах райцентра. Воспитала не одно поколение ермаковцев. Среди ее бывших учеников немало тех, кто пошел по стопам своей учительницы и сегодня работает в начальных классах. Высшее образование получили ее дочь и сын.
Зоя Александровна давно на заслуженном отдыхе, но покой ей только снится. Свои
опыт, знания и любовь она передает внукам, а их у нее четверо, и все парни. Есть
и правнук. Вроде бы все хорошо, родные люди рядом, но осталась в сердце боль за
невинно убитого отца, за те страдания, что пришлось пережить, обида за деда,
которого раскулачили, отобрали все нажитое, долгое время держали в тюрьме,
хорошо еще, что жив остался. Выходя оттуда, он спросил: «Скажите, за что сидел?»
В ответ услышал: «Иди, дед, не оглядывайся, а то еще посадим и уже навсегда».
Каждый год Зоя Александровна бывает в Томске, посещает родные сердцу места,
гостит у дочери. Каждая такая поездка возвращает ее в прошлое, навевает грустные
воспоминания. Таким же печальным для нее днем является и 30 октября, потому что
она сама из числа репрессированных.
Нина Котова
Примечание: пока версталась книга, Зоя Александровна Соболева ушла из жизни.
Зоя в молодости
Зоя Александровна Соболева со своими воспитанниками
