Я родилась в деревне Каменка Ачинского района. Отец мой (год. рожд 21-04-1894) Должецкий Степан Дмитриевич. Мать Должецкая Фекла Филипповна. Семья была три брата, четыре сестры. У меня образование 4 класса. В 37 году в апреле месяце я вышла замуж за Кротова. На Марганцевый рудник мужа Кротова перевели работать на мелькомбинат. В июне месяце дали комнатку в бараке. Я побелила, стала мыть пол, пришел милиционер, спросил ты Кротова, да, собирайся, поедешь с нами, и увезли в милицию на черном воронке и привели к следователю Сапегину. Он стал допрашивать как порвала портрет Сталина, а потом спрашивал где у деда мельница. А я сказала, что мельницы никакой нет и не было. Он сказал, что скажешь и начались пытки. Садил на электрический стул, надевал какой-то резиновый мешок, что сжимало все, нечем было дышать, выкручивал ноги и руку, но все равно ничего я ему не говорила, потому что не было мельницы. Потом он меня ударил врезе стол в левое ухо, но тут я уже озверела, сколько можно издеваться и схватила со стола чернильницу, пустила в него и попала прямо в лицо и разбила. Все смешалось кровь и чернила, вот тут то я и подумала, вот сейчас меня расстреляют. Зашли два милиционера, меня забрали и увели к дежурному. Потом пришел Сапегин и сказал трое суток не давайте ни пищи, ни воды и пускай стоит. Он ушел, я стояла. Зашел Нач. милиции и спрашивает, почему подследственная стоит. Дежурный ему сказал, что Сапегин приказал. Начальник говорит: “Я его приказ отменяю, сейчас принеси покушать и пускай ложится спать.” дежурный принес поесть, потом дал три шинели и я легла спать. А в 10 часов утра меня вызвали, вот думаю пришел мой час. Но я ошиблась. Был другой следователь, он спросил, что получилось. Я ему рассказала. Потом он что-то записал, дал мне расписаться и сказал, что следствие закончено, и после обеда меня увели в тюрьму. Вели как большого преступника три милиционера с пистолетами наголо, привели в тюрьму. Нач. Был Жмуров, и вот началась новая жизнь. В тюрьме я встретила отца. Я его видела всего три раза, а потом я больше его не видела. Спросила, мне сказали, отправили на этап. Ая в тюрьме пробыла 22 месяца. Судили, дали 5 лет и 3 года поражения, потом отправили в Иланское отделение на пересылку, где нас рассортировали кого куда. Меня отправили от Иланска 24 км лагерь “Караган”, где работали на лесоповале. Одевали очень плохо. Зимой ботинки на деревянных подошвах, рваная телогрейка, постели никакой не было, спали на голых досках, а летом ходили на работу полу-босиком. Кормили очень плохо. Мерзлая капуста, несоленая ржавая селедка, вместо картошки очистки. С нами обращались, как с врагами народа, всяко оскорбляли, на работу водили очень строго да с собаками.

В 1942 году освободили. При расчете дали 8 рублей на фотокарточки и паспорт, а жить как хочешь. Получила паспорт и обратно к тому же лагерю работать, домой не пустили до особого распоряжения. Все считали нас врагами народа. 16 февраля 1989 г. писала розыск отца. Мне сообщ ли, что осужден 27 октября к расстрелу, а 30 октября расстреляли в Ачинской тюрьме.
Реабилитирован 7-03-1968 г.

С Кореневым М. И. я познакомилась в Решетах. Он освободился в 1947 году. Коренев был арестован в 1937 году на 10 лет тройкой. Он отбыл девять с половиной лет, за хорошую работу полгода сбросили. Реабилитирован. Справка о реабилитации №123- от 27-3-57 г