Новости
О сайте
Часто задавамые вопросы
Мартиролог
Аресты, осуждения
Лагеря Красноярского края
Ссылка
Документы
Реабилитация
Наша работа
Поиск
English  Deutsch

Юрий Костров. Про иголки (краткая история экипажа 304-ой машины)


На что вам иголки?
Разве мы – волки вокруг?
Ю.Мориц

У меня есть любимейший бард – Юрий Кукин. Очень светлый и чистый человек. У него не много песен, а сейчас его и вовсе подзабывают… Но для меня очень важна философская составляющая его песен. У него есть такая песенка, с простым названием «Романс (Вы пришлите в красивом конверте…)». Впервые я услышал ее где-то в конце 60-ых годов. Тогда там были такие слова: «А король – чаще голый король». Когда стало возможно публиковать авторские песни, я с удивлением обнаружил, что знакомая строчка звучит, как: «А король… Он и голый – Король!»

И вот меня с тех пор мучает вопрос: а как правильно? И я пришел к выводу, что эту очень важную для себя ситуацию каждый для себя решает сам. Кому-то важно, что у каждого короля может случиться «новое платье». А другим важнее, что, тем не менее, – это Король!

Но самое главное, хотя короля и «играет» свита, какой он Король! Он – «голый король» или «Король»?

Но речь не о том…

Все, что дальше прочтет читатель, мной много раз правлено. Я менял слова, расставлял запятые и другие знаки препинания, исправлял описки и ошибки. А потом вдруг понял: что же я делаю. Ведь я уничтожил дух эпохи. Своеобразный язык простых советских людей, которым выпало жить в тяжелейшее время и вынести на своих плечах неимоверные зигзаги судьбы. Попробовал восстановить. Да разве ж я сумею. Что получилось – судить вам.

«Лучшие в мире танки – наши, советские!» Узнав наши, во всем превосходящие, танки, немцы принялись строить свои неуклюжие и неповоротливые чудовища – «Тигры», «Пантеры» и «Фердинанды». Но эти машины, по-прежнему, уступали и уступают качеству советских машин. Это доказано из последних сражений, где путь отступления германских армий усеян обломками «Тигров» и другой немецкой техники. Не испугали советских воинов и последние немецкие танки типа «Т-VIБ» «Королевский тигр». Наши танкисты и артиллеристы при первой же встрече с ними доказали абсолютное превосходство наших боевых машин против этого, так называемого, «секретного» оружия немцев. Наши доблестные танковые экипажи под командованием Героя Советского Союза ст. лейтенанта Соловейчик, мл. лейтенантов Оськина и Удалова, старшины Потеха в первом же бою уничтожили по несколько «Королевских тигров»... Опыт боев доказал, что преимущество советских танков над немецкими явное и неоспоримое…»

Из фронтовой газеты 1-го Белорусского фронта

Здравствуете, наш дорогой муж, сын и отец, и брат Павел Михайлович!

11 мая 1945 года.

Пишет Вам родная Ваша жена Катерина Матвеевна. Во-первых строках письма передаю тебе привет от Ваших детей Алексея Павловича, Марии Павловны, Владимира Павловича и Анечки. Кланяться велели Вам матушка Ваша Ольга Павловна и любимая теща Ольга Петровна. А еще просили передать привет сестра Ваша Галина Михайловна и крёска Шура тоже.

Живем мы хорошо и даже нынче на трудодни дали и ржи, и гороха, и даже картохи. Зиму мы все пережили, слава Богу, и дров хватило. Алешенька-то совсем уже большой, так мне помогал с дровами управиться. Мы с ним и в лес ездили с твоей матерью, и рубили и пилили, и кололи. А зима была не очень морозная, так что, почитай Алешенька с Машей всю зиму в Кострово в школу бегали.

Так что нынче весна хорошая, а за зиму из детей умерли только Николаша Васильев, который Потемкин, с Олечкой да у Ивановых, которые Четряковы, близняшки. А сам Петр вернулся совсем целый, только без левой кисти, говорит, бомбой оторвало. Валька-то его уж больно довольная. Хоть какой – а мужик в доме… Они тоже велели тебе кланяться. Петька-то говорит: «Скорей бы Панька возвертался, ужо погуляем!» А еще померла Евдокия Матвеевна, сестра моя, так ее в лесу деревом придавило. Хорошо померла – и не мучилась вовсе. Взглянула на меня, шепнула: «Дети,…» – и отошла. Пришлось мне Васильевых к себе взять. Так что живем мы теперь с Вашей мамой и семеро детей. Но ничего не голодаем. Только обносились сильно. Все из старого перешиваем, да уж и перешивать-то нечего. А третьего дня Володечка опять штаны порвал – теперь дома сидит. И то хорошо, а то босиком на улице еще земля не прогрелась.

А на Пасху[1] как раз вернулся Сашка Костров, Михайлов, так из Галича пешком шел, но принес бутылку красного вина. И пошли мы с бабами и Петром, и Валькой на Зелененькую. Петька браги из гороху сделал. Хорошо так разговелись. И попели, и поплакали…

А на той неделе вернулся Сашка Васильев, который Четряков, помнишь, я писала, что он в еще в 42-ом году без вести пропал. Рассказывает – жуть. И в лагере у немцев сидел два раза, и в Белоруссии в партизанах воевал, и, говорит, даже в Польше побывал. А потом у нас проверяли. Проверяли-проверяли, да тут война и кончилась, его и отпустили. Худущий, заросший – ну, чисто побируха ради Христа… Тоже заходил, и тоже тебе кланялся. Что ж ты, родимый мой, все не едешь и не едешь, уж я все глаза проглядела, и мать Ваша сильно печалится…

А председателем нынче назначили Паньку Кострова из Василевых. Бодрый такой. Все на конике разъезжает да материт всех. А толку-то чуть. Я уж ему говорю: «Бесстыжие глаза твои – говорю, – вот ужо, – говорю, – Панька мой вернется, так он тебе покажет!»

Возвращайся скорее, Панечка. Уж никакой мóчи моей бабьей нет, исстрадалась вся без Вас…

И не надо ничего, а то в Галиче, говорят, солдаты демобилизованные всяким барахлом торгуют, говорят, из Германии. Просто приезжай скорей, мы все здесь сами сладим. Вот только, если будешь где в городе каком, хотя бы и самом Галиче – купи, пожалуйста, иголок, хотя бы штуки три: две меленьких и одну большую. И еще одну для дратвы, а то ни обувку тебе починить, ни валенки не подшить, ни чо еще.

Приезжай скорее, любимый, ненаглядный мой! Слава Богу, главное – война проклятая закончилась. Приезжай скорей – и заживем, как до войны. Каждый день Бога молю, что бы ты быстрее приехал.

Остаюсь до встречи нашей Ваша верная жена Катерина Кострова.

Целую крепко-крепко! Жду!

* * *

Здравствуй, Раечка моя любимая!

Верочка, привет тебе от дяди Коли!

12 мая 1945 года

Как я рад, что вы, наконец, добрались до Ленинграда, и что комната наша в порядке, не разбомбило, не разграбили. Говоришь, тяжело работать, потерпи, родная. Видишь же, война уже кончилась, какая тяжеленная война. Нам-то тут несладко было, Но и вы-то в Башкирии горюшка хлебнули. Кстати, тут у нас в экипаже – командир башни мл. сержант Керим Нурисламов – он как раз из Башкирии, но говорит, что татарин. Так он как раз из Баймакского района, село Темясово, где вы с Верочкой и были в эвакуации. Только, пожалуйста, не начинай плакать. Мне уже за три года надоели твои письма со следами слез. Раечка, радоваться надо! Скоро и нас отпустят. Вокруг все части собираются и едут домой, в Россию! Скоро и мы.

Наш-то Наумыч, старлей, даром что еврей (не обижайся) и историк, говорит, что так всегда бывает у победителей: первыми отпускают те части, что похуже. А те, кто героически воевал, как наш экипаж (помнишь, я тебе газету фронтовую посылал – получили ль?) – отпускают в последнюю очередь. Надо временно оставаться лучшим частям на оккупированной территории.

Стоим мы сейчас недалеко от Берлина,    ………………….. [2]. Ребята тут гуляют во всю. Но я-то, ты знаешь, малопьющий. Зато уж некоторые оттягиваются за всю войну. Даже говорить неприлично, что они вытворяют с фрицами и их фрау. Да и фройлен не пропускают. Да что об этом…

Главное, Раечка, что все позади. Вот вернусь – больше ты работать не будешь, как и до войны. Уж я-то человек мастеровой, сама знаешь. И помнишь, конечно, на каком счету я был и в цеху, и на заводе нашем …………………….

А погоды стоят – загляденье. Середина мая, можно подумать лето красное. Жара – до 25 градусов. Каждый день бегаем по очереди на речку купаться.

Да тут мы с ребятами одну хохму придумали, так что после войны заживем. Какую хохму – говорить не буду, это пока военная тайна (шучу).

Мы тут нашим экипажем спорили у кого жена краше. Даже Абрам Наумыч фотку показал, хотя он этого и не любит. У него в Минске, как и у тебя – все родственники погибли (пожалуйста, не плачь!). Он-то, конечно, надеется, уже сколько писем написал. Пока еще не ответили – да и то – рано еще.

Так вот, у Пашки Кострова – да уж жена красавица! Это я ему так сказал. Что бы не обижался. А так глянул – ну, дура деревенская. И деревня у них глухая в Костромской области, ни дороги нет, ни поезда. Пашка говорит, что первый раз паровоз увидел, когда в 42-ом на фронт забирали. А о культуре говорить не приходиться. Я его спросил: «Красавица-то твоя хоть читать-то умеет?» Говорит: «Да», – да что-то не верится… Четверо детей у него. Мы с тобой обязательно тоже заведем мальчика. Мы ж еще не старые, а ты у меня – и вовсе молодица. Верочку я люблю, но нужен же мне наследник. Эх, заживем же, Раечка…

Ты главное верь – все будет хорошо! Ничего, что денег маловато, я ж понимаю – займы на восстановление. Сколько всего фашист поразрушил… Но у меня кое-что есть. Так что – не волнуйся – еще поживем! Будет и на нашей улице праздник!

Остаюсь с большим приветом твой верный и любящий муж

Николай Ярославцев.

* * *

Исэн бул-ырга туып-ускэнлар!

 14 раббиаил-анчир 1945

Кем татар кеше була? Менә үзим улым кара. Әдәм кайсы күп туганнар арасында чын татарлар? Яки теге кеше кайсы бик ярата туган ягны кем тел, тарих яхшы белә. Үзим дөрес улым эзлә. Бер кешене күп сөйләшә. Икенчене күбрәк эшлә берсе ялкау һәм куркак. Икенчесе кыю йөрәк  йомгак белән ашыкма улым, мин дә җавап кайда белмим. Алла җиһан иҗат итте Һәр кешегә язмыш бирде тик Ходаем төгәл белә Кемгә, кайчан, нигә түлә. Мөмкин тән русныкы булла. Ә күңелдә татар тора. Бер кешене аз сөйләшә, икенчене азрак эшлә берсе эшчән, батыр йөрәк. Икенчесе ялкау, куркак синең хезмәт карар итәр кем син – урыс, алман, татар.

Бер көн миңа бүләк иттә шәп истәлек ясып кала, яшьлек миңа эзләп кайта егет көчле кайтып, куркма.

Шунда ук җавапны бирәм бер төн сиңа бүләк иттәм күрәсең, мин сине көтәм. Хәзер хәбәр сиңа язам бу хат үзе миңа килгән. Кәгазь түгел, ул башиннан бөтен дөнья анда торган, бөтен галәм шул урнашкан.

Зуррак өлеш – синең урын Калдык синең күзләр тагын. Мөмкин мине юк гомумән. Яки яшәм кызда бүтән, бу кыз күрмим, аны белмим. Шулай ук син белмисың кем Теге егет кемне алдың ялт-йолт иткәч күзләреңның. Мәхәббәтнән өч тарафлар нигез ташы һәрбер йортлар. Шунды күзләр теге күзләр ходай пешрә өчпочмаклар. Бүләк иттә бер көн миңа егет көчле кайтып куркма, иртән мин оныттым сине. Башка күзләр ялт-йолт мине. Һәм тагын кабатлау. Алла Бу түгәрәк, уйнап ала.[3]

Гафу ит-эргэ Керим.

 

* * *

(из дневника старшего лейтенанта А.Н. Соловейчика)

15 мая 1945 г., вторник. Наконец-то хоть немного очухался. Вся неделя – как в тумане. Да и как не затуманится, когда такие дни, такое время! Какая Победа! Наконец-то все позади! Наступает, наступает светлое, тихое, мирное время! Конечно, никого из погибших не вернешь. Ни Фирочку, ни Леву, ни папу с мамой, ни гроссмутерхен Соню, никого…

Не хочу, не надо, не буду об этом думать… Невозможно себе представить. Ничего, ничего… Главное – война кончилась. И не просто кончилась – а мы ПОБЕДИЛИ! Неужели же У. ничего не переменит? Да не может быть! Столько люди настрадались. Ладно, мы на фронте, но в тылу! А под немцами – об этом уж и не говорю…

Господи, как болит…

Ничего, вот вернусь в Минск – ведь наверняка какие-то документы сохранились. Ну не может же все исчезнуть бесследно! Столько людей! Ведь говорят, в Белоруссии было очень сильное партизанское движение, может, кто-то успел уйти в лес…

Эх, скорей бы домой. Как все здесь обрыдло.

Три дня назад собрал нас комбат. Мне говорит: «Ты, – говорит, – Абраша, ты хоть и еврей, а мужик боевой, так что тоже приходи, надо отметить нашу победу, да и поговорить…» Задолбали! Конечно, я пошел. Служба-то еще не кончилась. Дотяну как-нибудь. Хорошо, хоть экипаж подобрался боевой, дружный. Напились – вусмерть. Помню – плохо. Но поехали в Берлин. Говорили, там, на ихнем рейхстаге все расписываются в честь Победы. Решил тоже съездить, расписаться за себя, за всех ребят, за всех своих. Добили мы их таки! Помню, пили с американцами на Шайдеменштрассе. Откуда они взялись? А наверно, с Эйзенхауэром приехали. Не помню…

Потом батя мне говорил, мол, приехали. Куда-то шел. Потом, помню, Пашка-водила держал за плечи, а Керим, заряжающий, держал тазик. Я – блевал. Стыдно-то как. Боевой командир называется.

Утром еле глаза продрал. Пашка нашел где-то шнапсу. Сами, наверно, тоже закладывали. Чуть не силком влил. Я опять отключился. Проснулся к вечеру. Смотрю: рядом Николай сидит. Он вообще-то ленинградец, мужик серьезный, интеллигентный, начитанный. «Товарищ старший лейтенант, – говорит, – дело, мол, есть…» – «Какое дело?» – спрашиваю.

Ну, дела… И откуда он взялся? Наверно, американец подарил. Ну не украл же я его. Короче, радист говорит, что у нас в танке лежит целое богатство – мешок иголок! Конечно не мешок, это Николай так сказал. А хороший такой весьма элегантный чемодан, но в грязном каком-то мешке. Что б не так в глаза бросалось. А в чемодане – чудо. Коробки, коробочки, пачки, пачечки – и все – иголки, иголки, иголки. Килограммов, наверно 50. И малюсенькие крохотулечки. И для швейной машинки, и толстые, для дратвы. Состояние, я думаю, по нынешним временам. Пашка Костров говорит, у них в деревне, в Костромской области, Солигалический район, и до войны-то было иголок не достать, а нынче, наверно, днем с огнем не найдешь.

Короче, выставил я Нурисламова в караул, а Николаю с Пашкой поручил все поделить поровну. Если же не дéлится – то мне поменьше! Мне-то куда девать? Если опять не дéлиться – то Ярославцеву поменьше – он-то в Ленинграде найдет. А Пашке с Керимом по дембелю в своих захолустьях – где достать? Они говорят: «А вы?» «Да что, – говорю, – вы лучше меня поделите».

Говорят, поделили по-честному. Все подписали, сложили обратно в чемодан, чемодан – в мешок, мешок – в танк. Благо боекомплект не полный.

Скорей бы домой!

Тот же день. Вечер. Снова собрал комбат. Говорит, есть приказ готовиться к дальней переброске. Все почистить, покрасить, подмазать, подвинтить. Куда ж нас? Война-то кончилась…

16 мая 1945 г., среда. Оказывается, не вся война кончилась. Это мы здесь обрадовались… А ведь есть еще японцы. Конечно же, надо ликвидировать эту опасность нашей стране. Ну, ничего уж мы-то им вломим, желтопузым!

Все оружие приказали сдать, оставили только мне – личное. Весь день в бегах, язык на плече. Завтра двигаем на станцию – грузиться и… Хоть проедем через Россию. Мужикам ничего не сказал. Опять военная тайна. Да, они и сами догадаются. На дембель – не с танком же ехать… Мешок поглубже заховали.

* * *

Начальнику Рузаевского районного
Управления МГБ Мордовской АССР
тов. Майору ГБ
Сидельникову Н.П.

РАПОРТ

Довожу до Вашего сведенья, что мною, лейтенантом ГБ Шариковым П.П., 22 июля 1945 года произведены задержание и последующий арест экипажа танка Т-34, бортовой № 304 в составе:

1.      Бывший командир танка бывший Герой Советского Союза бывший старший лейтенант Соловейчик Абрам Наумович, 1920 г/р., г. Минск, еврей, член ВЛКСМ, кандидат в члены ВКП (б), образование незакончен. высшее;

2.      Бывший механик-водитель, бывший старший сержант Костров Павел Михайлович, 1911 г/р, дер. Четряково Куземинского с/с Солигалического района Костромской области, русский, беспартийный, образование начальное;

3.      Бывший командир башни, бывший младший сержант Нурисламов Керим Рустемович, 1925 г/р, с. Темясово Баймакского района Башкирской АССР, татарин, член ВЛКСМ, образование начальное;

4.      Бывший радиотелеграфист-пулеметчик, бывший ефрейтор Ярославцев Николай Трофимович, 1907 г/р, г. Урицк Ленинград-Пригородного района Ленинградской области, русский, беспартийный, образование незакончен. среднее.

 

Задержание произведено вследствие донесения рядового комендантской роты Котлякова А.Р., доложившего, что указанный экипаж танка, транспортируемого в составе 78-ой краснознаменной дивизии литерным составом А-87/14л в восточном направлении, ведет антисоветские разговоры, при этом явно замолкает при приближении бойцов, не являющихся членами этого экипажа, что, по мнению ряд. Котлякова, означает нежелание экипажа участвовать в дальнейших боевых действиях, нарушает боевую дисциплину и является проступком, несоответствующим боевому уставу, вследствие чего мною было проведено предварительное расследование с вызовом для беседы вышеозначенных Кострова П.М. и Соловейчик А.Н.

В ходе беседы, состоявшейся 22 июля 1945 года, ст. л-нт Соловейчик и ст. с-нт Костров от дачи показаний по существу отказались. Объяснили свою замкнутость незнакомством с бойцами комендантской роты и тем, что они не любят тыловых крыс. Ст. с-нт Костров при этом грубо хамил, на мои замечания отвечал дерзко с использованием мата.

В тот же день с помощью трех бойцов комендантской роты под началом зам. командира взвода мл. с-нта Кудели М.А. мною произведен досмотр личных вещей экипажа и обыск помещения танка. В ходе расследования мною обнаружен чемодан неизвестного, но явно несоветского производства. Чемодан был тщательно скрыт в холщовый мешок серого цвета и хранился на месте отсутствующих боевых снарядов. При вытаскивании чемодана из мешка, на нем была обнаружена около ручки бирка с надписью нерусскими буквами «Made in Chicago». о моим сведениям надпись произведена на американском языке, поскольку в САСШ находится такой город – Чикаго, что свидетельствует о наличии контактов экипажа с иностранными гражданами, что подтвердило мое мнение о ст. 58-3[4]. Это послужило предварительному задержанию экипажа и его препровождению в Управление МГБ.

В ходе следствия, проведенного с 24 июля по 1 августа 1945 года, была выявлена организованная антисоветская группа, получившее задание от своих заморских хозяев. В чемодане оказались швейные и другие иголки в количестве, неподдающемся учету, общим весом 48,6 кг. Как выяснило следствие с применением особых методов дознания данная антисоветская организованная группа, состоящая из вышепоименованных бывших членов экипажа советского боевого танка, намеривалась:

1.      Распространять изделия иностранной промышленности (иголки) среди мирного населения с целью проведения антисоветской пропаганды (ст. 58-10, 58-11).

2.      Нанесение вредительства путем подмешивания иголок в пищу и в последующем, по прибытию на место постоянной дислокации – двигатели и баки боевых машин (ст. 58-7)

3.      Все члены бывшего экипажа подтвердили так же свою вину по ст. 58-1, 58-3.

4.      Соловейчик А.Н. признал себя так же виновным в шпионаже в пользу САСШ и Великобританской разведки, предпринятой им с целью дальнейшего выезда в Палестину для организации там антисоветского государства (с. 58-6), а также в ведение записей, порочащих Советский строй (изъят дневник Соловейчик, что категорически запрещено боевым уставом), содержащих секретные сведения и предназначенных в дальнейшем для передачи своим хозяевам (ст. 58-6).

5.      Костров П.М., Нурисламов К.Р., Ярославцев Н.Т. сознались так же в преступлении, предусмотренном ст. 58-12.

Таким образом, все арестованные полностью изобличены в различных преступлениях, совершенных в составе организованной преступной антисоветской группы и переданы для вынесения приговора под подсудность Рузаевского районного народного суда, где, надеюсь, им будут вынесены справедливые приговоры по законам военного времени.


 

03.08.45

(Подпись)

младший лейтенант ГБ Шариков П.П.

* * *

Министерство юстиции
Республики Мордовия

ВЕРХОВНЫЙ СУД
РЕСПУБЛИКИ МОРДОВИЯ

 

 

17.03.1993                                      № 44-у-16

 

На № _______________                от 30.05.1993

 

 

КОСТРОВУ Юрию
Владимировичу

Красноярский край,
г. Талнах,


 

 

СПРАВКА

 

Постановлением президиума Верховного суда Республики Мордовия от 17 февраля 1993 года отменено постановление Рузаевского районного народного суда Мордовской АССР от 05 августа 1945 года в отношении СОЛОВЕЙЧИКА Абрама Наумовича, 1920 года рождения, еврея, выходца из мещан г. Минска, члена ВЛКСМ, кандидата в члены ВКП (б), образование незакончен. высшее, старшего лейтенанта Красной Армии, ранее не судимого, до ареста служившего в РККА, арестованного 22 июля 1945 года по ст. ст. 58-1, 58-3, 58-6, 58-10, 58-11 УК РСФСР в редакции 1938 года и подвергнутого расстрелу.

 

Дело производством прекращено за отсутствием состава преступления.

 

СОЛОВЕЙЧИК Абрам Наумович    –     реабилитирован посмертно.

 

Председатель Верховного суда
Республики Мордовия

(Подпись)

 

Инспектор спецчасти

 

(Подпись)


 
* * *

Министерство юстиции
Мордовской АССР

 

ВЕРХОВНЫЙ РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СУД
МОРДОВСКОЙ АССР

 

 

12 мая 1990 г.

 

25-у-7

 

На № _18/17-90_____                от 03.02.1990

 

 

 

 

РУМЯНЦЕВОЙ
Марии Павловне

Костромская область,
г. Солигалич,

 

 

СПРАВКА

 

Постановлением президиума Верховного республиканского суда Мордовской Советской социалистической республики от 27 января 1990 года в соответствии со ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30 – 40-х и начала 50-х годов», отменено постановление Рузаевского районного народного суда Мордовской АССР от 05 августа 1945 года в отношении Кострова Павла Михайловича, 1911 года рождения, русского, выходца из крестьян дер. Четряково Куземинского с/с Солигалического района Костромской области, образование начальное, старшего сержанта Красной Армии, ранее не судимого, до ареста служившего в РККА, арестованного 22 июля 1945 года по ст. ст. 58-1, 58-3, 58-10, 58-11, 58-12 УК РСФСР в редакции 1938 года и заключенного в ИТЛ сроком на 10 лет.

Костров П.М. отбывал заключение в пос. Новокиевский Увал БАМлага. При производстве лесоповала был придавлен деревом 4 июля 1951 года. Похоронен там же.

 

Дело производством прекращено за отсутствием состава преступления.

 

КОСТРОВ Павел Михайлович                –     реабилитирован посмертно.

 

Председатель Верховного республиканского суда
Мордовской АССР

(Подпись)

 

Инспектор спецчасти

 

(Подпись)



 
* * *

Министерство юстиции
Республики Мордовия

ВЕРХОВНЫЙ СУД
РЕСПУБЛИКИ МОРДОВИЯ

 

 

14 сентября 2002 года                  № 258-у-36

 

На № _18/17-02_____                от 30.05.1992

 

 

ЯРОСЛАВЦЕВОЙ
Альфие
Керимовне

Республика Татарстан,
г. Казань,


 

 

СПРАВКА

 

Постановлением президиума Верховного суда Республики Мордовия от 17 февраля 1993 года отменено постановление Рузаевского районного народного суда Мордовской АССР от 05 августа 1945 года в отношении НУРИСЛАМОВА Керима Рустемовича, 1925 года рождения, татарина, выходца из крестьян с. Темясово Баймакского района Башкирской АССР, члена ВЛКСМ, образование начальное, младшего сержанта Красной Армии, ранее не судимого, до ареста служившего в РККА, арестованного 22 июля 1945 года по ст. ст. 58-1, 58-3, 58-10, 58-11, 58-12 УК РСФСР в редакции 1938 года, подвергнутого заключению в ИТЛ сроком на 10 лет.

Нурисламов К.Р. отбывал заключение в пос. Металлострой Колпинского района г. Ленинграда. Умер в больнице от крупозного воспаления легких 23 февраля 1946 года. Похоронен там же.

 

Дело производством прекращено за отсутствием состава преступления.

 

НУРИСЛАМОВ Керим Рустемович      –     реабилитирован посмертно.

 

Председатель Верховного суда
Республики Мордовия

(Подпись)

Инспектор спецчасти

(Подпись)

 



 
* * *

Министерство юстиции
Мордовской АССР

 

ВЕРХОВНЫЙ РЕСПУБЛИКАНСКИЙ СУД
МОРДОВСКОЙ АССР

 

 

16 февраля 1961 г.

 

12-у-3

 

На № _198/75-60_____                от 23.11.1960

 

 

 

 

СОЛОВЕЙЧИК
Хае Мордуховне

г. Ленинград,
пос. Петро-Славянка,
 

 

СПРАВКА

 

Президиумом Верховного республиканского суда Мордовской Советской социалистической республики 19 января 1960 года дело по обвинению Ярославцева Николая Трофимовича, 1907 года рождения, г. Урицк Ленинград-Пригородного района Ленинградской области, русского, беспартийного, образование незаконченное среднее, пересмотрено. Постановление Рузаевского районного народного суда Мордовской АССР от 05 августа 1945 года в отношении Ярославцева Н.Т., старшего сержанта Красной Армии, ранее не судимого, до ареста служившего в РККА, арестованного 22 июля 1945 года по ст. ст. 58-1, 58-3, 58-10, 58-11, 58-12 УК РСФСР в редакции 1938 года отменено, и дело производством прекращено за отсутствием состава преступления. Был заключен в ИТЛ сроком на 10 лет.

Находясь в заключении, ЯРОСЛАВЦЕВ Н.Т. умер от сердечного приступа 6 марта 1953 года. Похоронен в пос. Зимовочная Таймырского национального округа Красноярского края.

 

ЯРОСЛАВЦЕВ Н.Т. реабилитирован.

 

Председатель Верховного республиканского суда
Мордовской АССР

(Подпись)

 

Инспектор спецчасти

 

(Подпись)

 

*   *   *

В Библии есть интересная фраза: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное». (Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 24).

Думаю, Иисус был чересчур обходителен с нами. Пожалуй, любому из нас сложно попасть в Царствие небесное. Подразумевается, что это очень трудно. Мы все так считаем и не понимаем, почему Иисусу в голову взбрела именно такая метафора. Оказывается все очень просто. В евангельские времена Иерусалим, как и положено стольному городу (пусть и бывшему), имел городскую стену. И в ней было несколько ворот. Одни их этих ворот носили наименование «Игольное Ушко» за свою узость и маленькую высоту (низость, если можно так выразиться). Человек верхом на верблюде не мог проехать через эти ворота. Нормальному верблюду с поклажей приходилось подгибать ноги, чтобы пройти через Игольное Ушко. Матфея стоило бы подредактировать…

Некоторые все-таки прошли сквозь игольное ушко…

 

Конец


[1] В 1945 году православная Пасха была 6 мая.

[2] Здесь и далее – убрано военной цензурой.

[3] Нелитературный перевод: «Кого татарином можно назвать? Сынок, ты сам пойми: среди многих людей, кто является татарином – мало тех, кто знает свой родной язык хорошо, свою веру, свой родной край! Я тебе скажу правду: один много говорит, другой был в юности влюблен, один ленив, а другой труслив, а третий смел. Вывод сделай сам, не торопись сынок! Я и сам не знаю правильного ответа. Где правда? Аллах каждому дал свою судьбу. Твое тело русское, а душа татарина. А воевать надо, несмотря на нацию. Одну ночь мне подарила судьба: на память письмо написать. Молодость меня найдет, не бойся, будь смелее!!!

Тут же даю ответ на твое письмо, дарю тебе ночь. Видишь, я тебя жду. Сейчас новость напишу на твое письмо. Не на бумаге напишу, а в мыслях всю жизнь прошел. Была некая девушка, которая стряпала очпичмак (татарское блюдо с мясом в тесте, очень вкусное). Имя ее не важно. Так что прости, за что и сам не знаю.»

[4] СТАТЬЯ 58 УК РСФСР 1938 ГОДА

УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РСФСР

ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ

58-1. Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции.

58-3. Сношения в контрреволюционных целях с иностранным государством или отдельными его представителями, а равно способствование каким бы то ни было способом иностранному государству, находящемуся с Союзом ССР в состоянии войны или ведущему с ним борьбу путем интервенции или блокады, влекут за собой – меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса.

58-6. Шпионаж, т.е. передача, похищение или собирание с целью передачи сведений, являющихся по своему содержанию специально охраняемой государственной тайной, иностранным государствам, контрреволюционным организациям или частным лицам, влечет за собой - лишение свободы на срок не ниже трех лет, с конфискацией всего или части имущества, а в тех случаях, когда шпионаж вызвал или мог вызвать особо тяжелые последствия для интересов Союза ССР, – высшую меру социальной защиты – расстрел или объявление врагом трудящихся с лишением гражданства союзных республик и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда с конфискацией имущества.

58-7. Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершенный в контрреволюционных целях путем соответствующего использования государственных учреждений и предприятий, или противодействие их нормальной деятельности, а равно использование государственных учреждений и предприятий или противодействие их деятельности, совершаемое в интересах бывших собственников или заинтересованных капиталистических организаций, влекут за собой – меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса.

58-10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст.58-2 – 58-9 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.

58-11. Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой, влекут за собой - меры социальной защиты, указанные в соответствующих статьях настоящей главы.

58-12. Недонесение о достоверно известном, готовящемся или совершенном контрреволюционном преступлении влечет за собой – лишение свободы на срок не ниже шести месяцев