И.И.
родился в крестьянской семье. В 1929 году их выселили из Рязанской обл. в
Караганду. Скарб с собой. На паровозе пулеметы. На станции Богоявленской отец
И.И. обратился к начальнику эвакопункта. Тот сказал: "'Вы взяты незаконно. Есть
секретный указ, запрещающий выселять участников гражданской войны, но отпустить
вас я не имею права". Привезли в Караганду, выбросили в голую необжитую степь.
Из досок с нар делали землянки самана и дерна сделали поселок "Компанейский",
куда и переселились с холодами. Почти все дети до 10 лет умерли. У Егоровых из
13 человек осталось 5. А вообще из 40 тыс. – 14 тыс., или даже меньше. По
окончанию строительства поселка всё взрослое население было брошено на
строительство шахт и железной дороги Караганда-Балхаш протяжённостью более
400км. Дорогу построили, но строители не вернулись. Василий Додонов, отец
школьного товарища И.И., сообщил потом, что с дороги вернулись только повара
(как он) и часть бригадиров, а остальные остались под шпалами.
Отец умер. Досок на гроб не было: зашили в одеяло и - в общую могилу. Перед смертью сказал: "Ваня, учись". Ваня учился: утром учился, вечером разгружал уголь. Закончил 7 классов, отобрали 6 человек, чтоб они были учителями. Работал в детдоме для детей репрессированных (это уже 37 год), детдом везде проходил как обыкновенный. В детдом попал так: сначала работал в школе, но там директор заставлял детей делать полную уборку и не платил им. И.И. написал в инстанции. Результатом было то, что, когда он закончил один класс, другой ему не дали. Пришлось искать другое место работы. Директор детдома, принимая И. И. на работу, спросил: и на меня писать будешь? Буду, сказал И.И.. В классе И.И. были Красоткин и Власенко. И.И. как-то вывел Красоткина из класса - за драку. Красоткин обиделся: "я ему по харе не успел дать!" Событие: у одного мальчика выпустили маму - ЧСИР, она его нашла.
Затем И.И. с товарищами поехал поступать в узбекский университет, поступили, отучились несколько месяцев, администрация хватилась: а где ваши паспорта? Паспортов нет, только справки о переселении. Выгнали. Поехал в Москву, вернулся, поехал в Ширяево, Куйбышевской обл., работал учителем, но неосторожно послал письмо товарищу в Караганду, а того по какому-то делу арестовали и нашли письмо И.И. 21 июня 1941 года И.И. взяли в Куйбышеве, он попал в подвал смертников. Оттуда каждую ночь кого-нибудь уводили. В камере это называлось так: "Полёт на луну". Через 13 суток пошёл в баню, и его потом не узнали. Туда зашел человек лет сорока, а вышел пацан (было И.И. 23 года). Из Куйбышева перевели в Сызрань. Там встретился в камере военный, который много значил в судьбе И.И.. Он сказал: "Никогда не иди на малейшее облегчение. Минутное облегчение может дать десятилетия мук или смерть". И.И. запомнил это.
И опять в Караганду. Каштан Артамонов (НКВД) предъявил обвинение: И.И. был якобы руководителем группы школьников, клеветавших на власть. И.И. препирается: "не на власть". Тот человек, которого И.И. когда-то выручил, теперь подписал показания на него. И.И. потребовал очной ставки. На очной ставке товарищ заплакал, и И.И. всё понял и сказал: "Теперь ничего не подпишу". И.И. не пытали, но допросы ночные, не поспишь. До 3 трех утра допрос, а днем спать не дают. Привалился к стенке - карцер. И так полтора месяца.
Суд в сентябре 41. Прокурор Ревякин. Все отказались от показаний. И.И. в воронке их агитировал. Были даже защитники. Подсудимые заплакали (все пацаны, школьники). И.И. осудили по 58-2,7,10,11. Он сказал заседателям: "Вы матери, вам не смеяться надо (они засмеялись, когда заплакали подсудимые). Ваших детей так же будут судить. " И.И. дали расстрел. На третий день вывели из тюрьмы. Вышли на улицу - стало хорошо, но штык блеснул - и стало нехорошо. 10 красных околышей. Спросил: "Расстреливать ведёте?" - "Надо будет - расстреляем. Тебя спрашивать не будем". Долго вели мимо карьера. Глинобитный забор, вышка, проволока. Общая тюрьма, сидел в ней с сентября по январь. Заменили расстрел 10-ю годами. Его подельнику - Шарыгину Петру Николаевичу - тоже.
И.И. зашел в общую камеру. Подскочил оголец-шестерка. Куда лечь желаете? У нас новички начинают с параши (у параши спят). Но хозяин камеры, узнав, что у И.И. расстрел, огольцу - хрясь по шее. В камере был такой Берлин. Сделал мундштук из хлеба. При шмоне мундштук отобрали: "Над хлебом нельзя издеваться!" Берлин: "Он не из хлеба, из глины!" - "Над глиной нельзя издеваться!" (а над людьми?)
Случай с Лидой Дмитриевой. Лида была знакомой И.И. (или, возможно, больше того - А.Б.). Ей дали шесть месяцев за опоздание. В тюрьме разносила еду. Увидела И.И. - руки оборвались, но удержала поднос, не дала упасть. На прогулке увидел Лиду в окне камеры, махнул ей рукой. Конвой: "Руку зачем поднял?" - "Шапку поправить" - "В три часа к начальнику - он тебе поправит!"
И за этот знак - на 10 суток в яму. В яме 300 гр. хлеба и 300 гр. воды в день. Было положено еще; 300 гр. на умывание, но не давали.
Через 9 суток на этап. Хорошо, что с выпушенным казахом передал родным, чтобы прислали валенки, шапку и прочее. Прислали.
Кокчетав. Лесоучасток. Случаи.
И.И. ослаб, еле двигался. Охранник, Сергей Чёркин, обозлился вдруг: "Убью сейчас!" и замахнулся вилами. И.И. сообразил и сделал шаг вперёд, чтобы удар пришёлся черенком. "Отойди!" - крикнул Чёркин, перехватил вилы справой в левую руку и треснул - коня. Психанул. "Сергей!"- сказал ему И.И. - За меня тебе ничего не будет, а за лошадь сменишь свой защитный бушлат на чёрный". Этот Сергей очень мучился своим положением и делал з/к поблажки. Например, зимой грузили сено, пошёл снег. Пока ехали, начали примерзать. Сергей сунул в карман И.И. бутылку водки. Он же предупредил о том, что Шарафутдинов, охранник, поклялся: "Я не я буду, если не пристрелю М.И."
Разговор з/к: "Вы сколько хлеба получаете?" - "800" - "А мы 300". Бригадир Власов с Колымы. У него не было ни одного зуба. Которые выбили на допросах, а которые на Колыме от цинги выпали. Он не мог даже "тр-р-р" сказать. Говорил: "кр-р-р". Он был бригадиром, а И.И. - учётчиком (хлеб резать и т.д.). Однажды кончилась соль - разворовали её или что. Догадались бросать в суп солёных окуньков: они были до того солёные, что есть их было невозможно. Вообще с едой было много изобретательности. Как - то нашли неубранную скирду со старой пшеницей, долго ели. Было искушение есть овёс, который давали коням, но не стали: Конь пайку зарабатывает, лучше набрать дров и обменять на еду.
Затем началась лагерная карьера И.И.. Он попал в АЛЖИР (Акмолинский лагерь жён изменников родины). Но - ещё о Кокчетаве.
Зима 42 года была малоснежной. Приходилось на тракт подсыпать снег с берега,
реки. Центр лагерей требовал больше леса, чем могли перевезти. Стали вместо
четырёхсуточного рейса делать трёхсуточные (обратный путь, 70км, проходить за
день). Спали на ходу, меняя первых ездоков. У лошадей от переутомления начался
менингит. В начале декабря И.И. был уже бригадиром транспортной бригады.
Рассказ бригадира лесопогрузочной бригады на Кокчетавской лесобазы Акмолинского
лагеря Рейна, до ареста работавшего главным энергетиком Азейбарджана. В 1904 г.
Тифлисская организация РСДРП была разгромлена. Сталин бежал в Баку. Тут
подружился со взломщиком Ахметом. Ахмет раотает один, но добычей делится с Кобой.
Однажды, взяв сейф, Ахмет оставил его на городской свалке, а второй ключ отдал
Кобе. Потом, убедившись, что за ним не следят, забирает деньги, но там -
недостача Коба упросил его не выдавать его товарищам, в 1911г. их арестовали.
Сталин попал в Туруханск, а Ахмет в Петровский централ, где прошел курсы
революционной борьбы. В 1937 Ахмет занимает пост председателя президиума
Верховного Совета Азейбарджана. Его арестовали как врага народа, и всё это он
рассказал в камере, будучи приговорённым к расстрелу. "Вы-то, может, выйдете
отсюда, а меня расстреляют. Я написал Сталину три письма, он ни на одно не
ответил. Коба не любит свидетелей, а я слишком много знаю такого, что в
биографии Кобы никто не должен знать. Рейн был среди сидевших в камере.
Рассказ Дундуковского, из деревни Опочки Псковской обл. С выходом указа о наказаниях за опоздание на работу под Москвой, на берегу Химкинского водохранилища, был создан концентрационный лагерь для осужденных: за опоздания, Дундуковский сидел в этом лагере шесть месяцев. Главной работой заключенных было выпиливание льдин на водохранилище и складывание их в штабеля, якобы для холодильников Москвы, кто не выполнял норму выработки, оставался на вторую смену, конвой, естественно, менялся. Не выполняющим норму не разрешалось ни писем, ни посылок. Смертность в лагере доходила до сорока человек в день. Если бы не освобождающийся земляк, передавший мне освобождающуюся должность, сказал Дундуковский, (должность пожарника (!!!)), я бы оттуда не вышел. 18 июня Дундуковский, освободившись из лагеря ехал поездом и наблюдал, как ветром и волнами разгоняло по водным просторам результаты труда несчастных. Ни одной льдины в холодильники Москвы не попало.
АЛЖИР. 44 - 51 годы. И.И. там работал на транспорте, начальником транспорта был бывший консул японского города, Левина, Софья Исаковна. Начальник мехмастерских, Миша Ремизов, бывший офицер, получил свои 10 лет за восхваление немецкой техники, однажды обокрали сарай, начальник лагеря сокрушался: "японские гуперы стащили, лучшие в мире". Миша, уже ученый, сказал: "лучшие в мире гуперы - советские!" - "Да-да"; торопливо согласился начальник.
Глазычев, офицер, тоже 10 лет. Служил, воевал. Вызвали в особый отдел, на стене плакат: "Все гады начинаются на Г". Как утверждает, за это и взяли.
Изобретательность в работе. Водопой: сделали насос, колоду на тонну воды. В 47 году вышли на 3 - е место из 30 по выработке на транспортную единицу.
И.И. часто сажали в изолятор, за то, что не давал лошадей куда попало, по вздорным требованиям, берег их. Но, поскольку И.И. был нужен, его выпускали. Иван Мацегора, начальник изолятора, говорил: будешь освобождаться на полгода позже, ты мне задолжал.
Кужелева (ЧСИР) сидела и работала заведующей мельницей и маслобойкой освобождалась - везла кучу чемоданов. Остальные ЧСИР, кто остался жив, уезжали с парой белья, и всё.
Начальник Акмолинской базы - Прима.
УРБ - учётно-распределительное бюро. БУР - барак усиленного режима.
Случай. И.И. назначили старостой, он пошёл в женский барак, обитатели которого не вышли на работу. Девицы, чтобы его озадачить, выстроились в бараке нагишом. И.И. сказал: "300 гр. за невыход", тем дело и кончилось.
Бунт уголовников в АЛЖИРЕ. Староста(?) Рябоконь, которого запороли. Евров, которому дали команду пристрелить уголовника Сашу.
21 января И.И. перевели в зону каторги в Караганду (там были бандеровцы). Зона каторги (800 чел.)
АЛЖИР: девчонка попала в лагерь за хищение собственности в столовой взяла стакан, чтобы напиться и вернуть (Дельцова Тамара). В лагере ходила разутая, ей неоднократно предлагали обувь за сожительство и вообще довели до того, что она убежала из лагеря. Поймали.
В АЛЖИРе И.И. был бригадиром центрального транспорта. В декабре 44, он, как всегда, в полседьмого, вывел всех лошадей на работу. Было 30 гр. мороза, тишина. Однако к десяти поднялся буран. Начальник лагеря, капитан Баринов, спросил: "Весь транспорт вывел?" - "Весь" - " И жеребых маток?" - "Да" - "Хоть одна кобыла сбросит, повешу на этой балке". И.И. представил, что делается на улице, и сказал: "Вешайте сейчас" - "Почему?" - "Никто не будет докапываться, скажут - сбросила в рейсе" - "А ты смелый" - "А что мне прикажете делать? Другого выхода нет".
44 год. Фуражир Пава Николаевна, ЧСИР, честнейший и душевный человек, отвешивает сено так же тщательно, как пайки. Каждая конюшня берет исходя из численности и поголовья. Вдруг однажды звено Сальникова утащили сено с другой конюшни, по охапке. И.И. потребовал положить сено на место. Сальников, как звеньевой, не послушал И.И. взял одну лошадь за под уздцы и сказал: не вернете сено, не уедете, будет срыв рейса (они возили камыш на топливо) и срыв будет на ответственности Сальникова. Конвоир: "Уйди прочь, буду стрелять". И прицелился. И.И. зашел за лошадь. Конвоир передернул затвор. И.И. сказал: "Имейте в виду, не все здесь сволочи. Найдутся люди, которые скажут правду о выстреле" Конвоир еще передернул, но И.И. не потревожился. Сальников бросил взятое сено в кучу, остальные последовали его примеру, но скидали как попало. И.И. потребовал сложить как надо. Сложили и уехали.
В 1951 году в Караганде (песочный лагерь) работала бригада бывших академиков, докторов наук - различных профилей. Занимались расшивкой швов кирпичной кладки. Несчастная страна, где академики выполняют черную строительную работу, а недоучившийся попик правит государством.
Сон Матушевского (Томашевского?), белоруса, в 1950-м году. Поле, разверзлась земля и вышел мужичок. "Долго же я спал. С 28 года". А вдали - огромная статуя Сталина. И к ней валит толпа в бушлатах. Мужичок туда. Томашевский: не ходи Мужичок: надо! И статуя развалилась. Да, еще: мужичок спрашивал: какой год? и Томашевским будто ответил: 53. Он рассказывал этот сон И.И. в 1951 году, опасаясь доноса, но не мог удержаться.
В 1951 году у И.И. кончился срок, и он с этапом прибил из Караганды в Красноярск. Всем, несмотря на их специальности, были предложены только общестроительные работы. Все прибывшие должны были раз в неделю ходить на отметку. Кроме того, им был зачитан указ Президиума Верховного Совета СССР от 1925 г.: "Тот, кто приписан к левому берегу, (р. Енисей) г. Красноярска, за то, что самовольно окажется на правом, будет приговорён судом к двадцати пяти годам каторжных работ".
История со знакомым И.И., который, будучи еще в ссылке, нечаянно попал на встречу Нового года в компанию судейских. Речь прокурора, о том, что враги всюду вокруг нас, и те, кого мы выпустили, притаились и вредят.
Сталин рассказывал, что он бежал из Туруханской ссылки И.И. рассказывал директор музей им. Свердлова (бывш. им. Сталина) в Туруханске: по документам, хранящимся в архиве крайкома, видно, что ни одного побега из Туруханской ссылки не было. В 1915г. Сталина мобилизовали в армию, и отслужил в Ачинске. Условия жизни в Туруханской ссылка: ежемесячно 15 кг муки, 6 руб. денег на табак, а в Енисее Сталин ловил осетров.
Записал Бабий 30.03.89