С.П.Кучин. Полянский ИТЛ (ГУЛАГ – уголовный)

Побеги

Побеги из мест заключения – тюрем, лагерей, колоний, ссылок – совершались всегда, совершаются и в настоящее время.

По утверждению Жака Росси, проведшего 30 лет в лагерях и ссылках, автора «Справочника по ГУЛАГу» – «...Из лагерей бегут прежде всего рецидивисты или более мелкие урки, для которых побег своего рода экскурсия... В умеренной полосе СССР самыми благоприятным сезоном для побега считают весну и лето. В Заполярье же предпочитают ждать пока замерзнут непролазные болота и исчезнет мошкара, а снежный покров тундры станет твердым».

Сравнительная таблица побегов из Главпромстроевских лагерей.

Примечание: числитель – сколько бежало
знаменатель – сколько возвращено

ГАРФ Ф.9414 оп.1 д.2632

Значительное увеличение числа побегов в 1954 г. по сравнению с предыдущим годом, по-видимому, вызвано амнистией 1953 года. Бежали не попавшие под эту амнистию, потерявшие надежду на законное освобождение, отчаявшиеся.

Убежать из Полянского лагеря было непросто, так как почти все лагерные отделения находились либо внутри городской, либо промышленной зон, были огорожены колючей проволокой и охранялись. Но все равно почти ежегодно 5-8 заключенных пытались совершать побег.

Из воспоминаний К.Н.Тыщенко, бывшего инструктора КВЧ 1-го Л.О.: «...То в одной, то в другой бригаде возникали попытки побегов заключенных – как следствие картежной игры – проигравшийся должен был платить проигрыш, а если нечем, то совершить побег из жилой зоны, или объекта, или во время конвоирования (на «рывок»), но, как правило, все попытки оказывались для заключенных неудачными – надзорсостав нес службу бдительно».

Но бежали не только проигравшиеся в карты, рецидивисты и урки, бежали и те, кто либо хотел свести счеты со своими обидчиками и считал совершенно несправедливой меру наказания, примененную к нему, либо те, кто вообще не выносил лишения свободы.

В 1950 г. в период организации Полянского лагеря и его отделений, когда общая численность заключенных составляла 5 157 человек, было совершено 23 побега: в апреле – 3, в мае – 1, июле – 5, августе – 1, сентябре – 2, октябре – 1, ноябре – 5, декабре – 5. Из них задержано и возвращено в лагерь 19 человек, при этом 7 человек было смертельно ранено.

В 1955-56 годах совершили побег:

ГАРФ Ф.9414 оп.1 д.2639

За побеги в разные годы наказанию через суд подвергались дополнительным сроком лишения свободы от 1 года до 10 лет. Так, из названных бежавших заключенных Алмакаеву И.И. срок заключения увеличен до 15 лет, Бандюку М.Н. судом добавлен еще один год, но с зачетами за хорошую работу он был освобожден 9.08.1955 г. и всего пробыл в заключении 9 месяцев 12 дней. Горбачев В.Н. – был в июле 1952 г. осужден на 15 лет, бежал, но все равно по Указу от 14.08.1959 г. был освобожден 25 ноября 1959 г. Таким образом, срок его пребывания в ИТЛ составил 7 лет. Золотухин С.М. арестован 20.12.1954 г., осужден на 5 лет, бежал, возвращен, освобожден по Указу 29.10.1958 г. И таких фактов много.

Архив сохранит и другие факты, рассказывающие, к сожалению, о гибели заключенных во время их побега. Особенно много таких случаев было в начальный период создания ИТЛ Полянского. Так при побегах в 1950 г. были застрелены:

– Агеев Николай Тарасович, 1926 г.р. Курсант военного учи¬лища, арестован 1.12.1949 г. за изнасилование. Осужден трибуналом на 15 лет. Пытался бежать 2 сентября 1950 г.
– Копылов Александр Михайлович, 1929 г.р. Осужден за кражу к 10 годам. Пытался бежать 6 июля 1950 г.
– Максименко Михаил Яковлевич, 1904 г.р. Осужден в мае 1950 г. за хищение государственной собственности к 10 годам ИТЛ. Пытался бежать 19 ноября 1950 г.
– Примов Борис Михайлович, 1927 г.р. Осужден военным трибуналом за хищение государственной собственности к 2 годам дисциплинарного батальона и 13 годам ИТЛ. Пытался бежать 29 июля 1950 г.
– Прялов Леонид Фильевич, 1932 г.р. Осужден в июле 1949 г. за попытку ограбления киоска к 7 годам. Пытался бежать 9 сентября 1950 г.
– Филатов Александр Иванович, 1929 г.р. Осужден 29 октября 1950 г. за хулиганство к 5 годам. Пытался бежать в ноябре 1950 г.

Об одном из случаев побега вспоминает жительница города М.Г.Рогозинская:

«...Мы с мужем приехали в мае 1950 г... Стали прибывать заключенные с 505 стройки и мы приступили к строительству железной дороги от станции Базаиха к Соцгороду и далее до «Прижима»... Прибывали заключенные для строительства города.

...Когда железная дорога дошла до Соцгорода, муж мой был занят организацией лаготделения на базе 110 колонны лагеря «Гранитного» (505 стройки). Оно располагалось за теперешним Домом быта за железной дорогой. Никаких строений не было, кроме нескольких землянок. Мы разбили палатки и жили в них. В палатках же жили солдаты и офицеры из охраны лагеря. Заключенные срочно стали собирать бараки и строить зону. Буквально в первую ночь мы были свидетелями побега заключенного. Он бежал через болото в сторону Енисея, но был убит охраной. Его принесли и положили рядом с нашей палаткой...»

Но и у тех, кто был возвращен в лагерь живым, не всегда судьба складывалась удачно. Пример – судьба Владимира Беляничева. Он задумал совершить побег сразу после вынесения ему приговора военным трибуналом и помещения в Хабаровскую тюрьму. Сидя в камере с ворами, урками и бытовиками, которые, кстати, относились к нему хорошо (как никак со сроком 25 лет он был один, к тому же судимый военным трибуналом), он пытался осознать происшедшее, перебирал в памяти прошлое.

Мать он помнил плохо: она умерла, когда он был еще маленьким. Отцу пришлось «поднимать» его с сестренкой. Она была на 4 года старше и помогала отцу во всех домашних делах. Отец работал на заводе токарем, часто болел. Нужда прописалась в доме еще до войны, а уж в военное время властвовала вовсю. Володя бросил школу еще в 4-м классе и пошел к отцу на завод. По болезни отца в армию не взяли. После войны отец умер. Через год сестра вышла замуж, муж ее работал шофером – вроде бы жить стало полегче. Пришла пора Володе идти в армию. Через всю Россию везли новобранца на службу из родного Городка Горьковской области в Хабаровский край. При формировании Беляничев попал в саперный взвод. Премудрости саперного дела освоил довольно быстро. Природная смекалка помогала в решении сложных вопросов практики. За два года службы получил семь благодарностей от командира части. Были, конечно, и нарушения, за которые он получал наряды вне очереди и даже однажды сидел «на губе». Все это обычно в солдатской службе. Одно только не давало покоя, выводило его из себя: взаимоотношения с помощником командира взвода Подгусковым. До чего же мелочный, злобный, вредный человечишка! Его постоянные придирки доводили Владимира до исступления. Особенно возмутило, когда на учениях Владимир во время приготовления заряда допустил неосторожность при вставлении в детонатор бикфордового шнура. Володе взрывом оторвало по фаланге на трех пальцах. Ну, а помкомвзвода усмотрел в этом умышленное членовредительство. Благо командир взвода – лейтенант, опытный сапер, взял вину на себя.

На третьем году службы Владимира Беляничева с группой солдат перевели в другую воинскую часть. И надо же такому случиться, что вместе с ним перевели и этого «сморчка» – Подгускова – и опять он стал помощником командира взвода. Владимир даже взгляда его крысиных глаз не переносил.

...Приближался срок демобилизации. Уже считали, что осталось не более 8-9 бань. Он даже сестре написал, что к ноябрьским праздникам будет дома. Стали готовиться к «дембелю»: фотографировались, покупали в военторге подарки. Володе старшина-каптенармус подарил офицерский ремень за то, что он помог ему перетащить имущество из одного помещения в другое.

В тот роковой для Владимира день – 11 августа 1952 г: – он решил надеть этот злополучный ремень. Перед построением собрались у входа в казарму. Начальник штаба капитан Борисенко, проходя мимо, сделал Владимиру замечание, что он одет не по форме, приказал ремень немедленно снять. Владимир не стал этого делать, уж больно ремень ему понравился, разве можно было его сравнивать с солдатским, брезентовым. Тогда капитан приказал стоящим здесь же помкомвзводу Подгускову и младшему сержанту Кондыреву отобрать ремень силой. Вот тогда во Владимире взыграла вся ненависть к этому «сморчку». Уж ему-то он не отдаст ремень! Владимир вырвался и убежал. Сменил ремень на солдатский. Целый день был в сильном возбуждении: обида за прошлые придирки, постоянное наушничество помкомвзвода командирам клокотала в нем, затаилась мысль – убить Подгускова. Днем Владимир искал орудие исполнения замысла. На хоздворе ему попался на глаза шкворень. Перед ужином у входа в столовую Владимир неожиданно для всех ударил своего обидчика шкворнем по голове.

В тот же вечер Беляничева арестовали. Сначала с ним беседовал командир роты, которому он чистосердечно рассказал о давней неприязни к помкомвзвода и затаенной мысли убить его. Затем Владимира привезли к командиру части майору Михееву. Он и ему рассказал обо всех давних унижениях со с стороны сержанта, о постоянных придирках и высказал свое мнение, что такие люди не только не должны служить в армии, но и жить на земле. Потом допрашивали его военные следователи, приходил адвокат – его защитник, но все они только усиливали раздражение и злобу. Никто из них, по мнению Владимира, не понял его оскорбленного самолюбия.

С гауптвахты его перевели в Хабаровскую тюрьму. Снова допросы, встречи с адвокатом и сожаление, что обидчик остался жив – тот через 11 дней вышел из медсанчасти и сейчас давал показания против Владимира.

Военный трибунал состоялся 8 октября 1952 г. в Красном уголке части. Приговор гласил: «Заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на 25 лет с поражением в правах сроком на 3 года».

Этапный поезд шел на запад. Куда? Единственное утешение – ближе к дому. В дороге стало известно, что везут их в Красноярск. Пересыльные, отборочные лагеря, исправительно-трудовые, везде он пытался осуществить свою мечту о побеге.

В марте 1955 г. Беляничева перевели в Полянский лагерь, с апреля 1955 г. он на бетонзаводе. Оценив обстановку, он сразу же стал готовиться к побегу. Водитель «коломбины» согласился помочь, передал Владимиру солдатскую гимнастерку, брюки, пилотку. Договорились, что он вывезет его за зону в потайном ящике.

18 июня, когда рабочие ушли на обед (обедали все на территории бетонзавода, куда привозили обед для заключенных), Беляничев переоделся в форму солдата, подошел к заранее выбранному месту ограждения, плохо просматриваемому со стороны охраны, перерезал две нижних нити колючей проволоки основного забора и пролез за пределы территории завода. Пройдя метров 500 по дороге, он сел в ожидавшую его машину-«коломбину», в которой и выехал за территорию городской зоны. Свобода! Сейчас только уехать подальше и как можно скорее, на любом первом проходящем поезде. И оказался поезд Красноярск–Сталинск (Новокузнецк). В дороге к Беляничеву особенно не придирались. Мысли Владимира раздваивались – куда дальше ехать – в свой родной Городок или в Улан-Удэ, где проживал его «крестник», ненавистный «сморчок»? Прибыв в Сталинск, он попытался хоть что-нибудь где-то заработать, но смог это сделать только на рынке, помогая разгружать машины. Спал, где придется. Голодного, обессиленного Беляничева на 10-й день пребывания в городе задержал на вокзале патруль. Милиция установила, что он находится в розыске и препроводила Владимира в Красноярск. Снова лагерь Полянский.

А в это время Верховный Суд СССР в порядке надзора пересматривал дело Беляничева Владимира Филипповича. Внимательно изучив суть преступления и его мотивы, а также личность заключенного, Верховный Суд 18 июня 1955 г., как раз в день совершения Владимиром побега, определил:

«...Приговор военного трибунала в/ч 36731-2 от 3 октября 1952 г. в отношении Беляничева Владимира Филипповича изменить: 10 лет лишения свободы без поражения в правах». Справедливость восторжествовала! Но совершено новое нарушение закона – побег, и за него нужно держать ответ.

И снова суд. Приговор спецсуда 47 от 27 августа 1955 г. определил:

«...18 июня 1955 г. переоделся в форму солдата и, перерезав две нити проволоки основного забора, совершил побег, а 30 июня 1955 г. его обессиленного задержали в г.Сталинске.

...лишить свободы сроком на три года. Общий срок определить девять лет, одиннадцать месяцев, четырнадцать дней...»

Опять лагерные отделения Полянского лагеря, в том числе и отделение строгого режима. Он подчинялся лагерному режиму, хорошо работал, значительно перевыполнял производственное задание, за что получал зачеты, в результате к концу 1959 г. срок его наказания сократился более чем на год. Но иногда наступали дни душевной депрессии, вызванные ущемлением его личностных качеств. И Владимир начинал нарушать правила поведения: не выходил на работу, играл в карты. За эти проступки следовали наказания. Он весьма болезненно воспринимал любое насилие над его личностью, особенно мелкие придирки со стороны надзирателей.

Последнее наказание – трое суток ШИЗО – для Беляничева было особенно возмутительными. Командир отряда, не разобравшись в существе его поведения, совершенно без всякого основания засадил Владимира в ШИЗО.

Обида за систематические несправедливые, по его мнению, наказания вылились в гнев на всех этих «вертухаев». Беляничев ощущал свою безысходность. Кто он? Кому он нужен? Сестре? И то вряд-ли.

Из акта медкомиссии:

5 февраля 1960 г.

«...В помещении ШИЗО лаготделения № 1 в 13-05 вы¬звали бригаду врачей к повешенному в камере ШИЗО Беляничеву В.Ф. Висел в петле, концами фиксированной за решетку окна... Смерть наступила до прибытия врачей...»

Архив КрУМВД «Полянский» ИТЛ

Вот и все. Так оборвалась жизнь.

В Государственном Архиве Российской Федерации я обнаружил документ о побегах прошлых лет из лагерей, колоний и ссылок в Советском Союзе.

1942 – 27 246/8 072
1943 – 14 796/3 000
1944 – 9 497/1 992
1945 – 5 666/1 377
1946 – 8 086/2 704
1947 – 10 440/2 894
1948 – 9 016/1 644
1949 – 5 339/920
1950 – 4 336/597
1951 – 2 961/403
1952 – 1 490/165
1953 – 1 024/190
1954 – 1 662/232

Примечание: числитель – сколько бежало,
знаменатель – сколько задержано

ГАРФ Ф.9414 оп.1 д.2632

Резкое увеличение побегов в первые годы Великой Отече¬ственной войны было связано с передислокацией исправительно-трудовых лагерей из прифронтовой полосы в тыл.

На оглавление  Предыдущая  Следующая