Убийство С.М.Кирова 1 декабря 1934 г. имело печальные для страны последствия. Под предлогом борьбы с убийцами вождя ленинградских большевиков руководство СССР расширило и ужесточило репрессии. Общественное мнение при этом подвергалось целенаправленной и планомерной обработке через печать, выступления и т.д. Этим самым создавалась обстановка гнева, ненависти, презрения по отношению к «врагам социализма». Резко возрос статус карательных органов. Они заняли исключительное место в жизни советского общества.
К осени 1936 г. в СССР воцарилась атмосфера, в которой сталинское руководство смогло проводить в жизнь политику «большого террора», рассчитывая на массовую поддержку рядовых граждан.
В Хакасии, как и во всей стране, разразились беспрецедентные репрессии, затронувшие все слои населения: от руководителей обкома партии до рядовых жителей. Пик репрессивной деятельности пришелся на 1937-1938 гг.
В Хакасии волна массового террора поднялась в мае 1937 г. Местные органы НКВД с тем, чтобы удовлетворить центр, работали с размахом, выдумывая несуществующих врагов, которые якобы наносили целенаправленные сильные удары советской власти.
Активную роль в разоблачении «врагов революции» играл и комсомол. III пленум Хакасского обкома ВЛКСМ признал, что результатом притупления революционной бдительности в работе обкома комсомола и ряда райкомов (Таштып, Шира, Боград, Сарала, Черногорск) стала «засоренность комсомольских организаций и даже актива троцкистами и их пособниками». В связи с этим в постановлении пленума указывалось, что основной задачей обкома и райкомов комсомола является «разоблачение троцкистов..., очищение комсомольских рядов от врагов народа и их агентов...» посредством организации «всесторонней проверки кадров актива, секретарей комитетов, пропагандистов, актива райкомов комсомола...»[1]. И работа закипела. Например, на комсомольском собрании зооветтехникума г.Абакана комсомольцы «разоблачили врагов», засевших в техникуме и проводивших там свою «подлую работу». Среди необоснованно обвиненных оказались преподаватели: завуч техникума А.Е.Барашков, сын кулака, который якобы вредил тем, что неправильно составлял расписание занятий; Биль – военрук, в прошлом белогвардейский офицер, будто бы поддерживавший связь с родственниками, живущими за границей; Соболев, преподавательская деятельность которого была дескать пронизана троцкистской идеологией и другие. Всего в техникуме комсомольцами было «раскрыто» 11 «окопавшихся врагов»[2]. Узловое комсомольское собрание актива на железнодорожной станции Абакан сумело «разоблачить врагов народа» в вагонном участке. Выяснилось, что «врагом народа» там был групорг Паранок. Собрание пришло к выводу, что он вместе с японо-немецкими шпионами Е.Е.Васильевым и Рябовым вёл свою «гнусную подрывную работу», заключавшуюся в разложении молодёжи путем «втягивания её в пьянку». Все это было, по мнению комсомольских активистов, следствием того, что бывший секретарь парткома ст.Абакан М.А.Мордвинов оказался двурушником и не руководил комсомолом [3].
К этому можно добавить, что в сентябре 1937 г. был арестован бывший первый
секретарь обкома ВЛКСМ, член бюро обкома ВКП(б) К.А.Чульжанов. Аресту
предшествовало исключение К.А.Чульжанова из рядов ВКП(б) с мотивировкой «за
развал областной организации ВЛКСМ». Против него были выдвинуты абсурдные
обвинения в принадлежности к контрреволюционной националистической подпольной
организации, якобы существовавшей на территории автономии, и проведении
контрреволюционной националистической повстанческой работы. В июле 1938 г.
выездная сессия военной коллегии Верховного суда СССР приговорила К.
А.Чульжанова к расстрелу[4].
В середине 1937 г. жертвами репрессий стали директор областного Дома культуры К.Т.Москвитин и управляющий Хакасской областной конторой «Заготзерно» Ф.М.Кочергин. К.Т.Москвитину ярлык врага народа «приклеили» на том основании, что под его руководством Дом культуры будто бы был превращен из политико-массовой воспитательной работы в гнездо, где пригрелись... проходимцы и буржуазные националисты», что он «систематически срывал культурные мероприятия по области путем замораживания и расхищения ассигнованных средств на эти мероприятия, подбора кадров из чуждого, антисоветского элемента, приобретения ненужного имущества и т.д.». Поддержка руководством Дома культуры национального писателя В.А.Кобякова была представлена как плата за то, что он «протаскивал в своих работах идеи контрреволюционного характера», направленные на то, чтобы «закабалить хакасский народ, отдать его в эксплуатацию баям»[5]. Обвинительное заключение по ст.58 пп.7, 8, 11 УК РСФСР было передано на рассмотрение выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР, которая 17 июля 1938 г. приговорила К.Т.Москвитина к высшей мере наказания – расстрелу. Приговор приведен в исполнение в г.Красноярске в тот же день. Жене же сообщили, что К.Т.Москвитин осужден «тройкой» сроком на 10 лет без права переписки и выслан в район Дальнего Севера[6]. Участь К.Т.Москвитина разделил и писатель, литератор Хакасского национального театра (г.Абакан) В.А.Кобяков. 9 октября 1937 г. он был взят под арест и привлечен к уголовной ответственности, предусмотренной статьями 58-1а, 58-2, 58-8, 58-11 УК РСФСР. Приговором выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР от 13 июля 1938 г. В.А.Кобякову назначена высшая мера наказания – расстрел[7].
Ф.М.Кочергина газета «Советская Хакасия» назвала «троцкистским выродком, руководителем шайки врагов народа», якобы орудовавшей на предприятии «Заготзерно» и вредившей.
20-26 ноября 1937 г. выездная сессия Спецколлегии Красноярского краевого суда в г.Абакане Ф.М.Кочергина, и еще шесть подсудимых – к расстрелу и остальных семь человек к лишению свободы на срок от 15 до 25 лет с последующим поражением в правах на пять лет[8].
В сентябре 1937 г. началась яростная кампания в печати против так называемого буржуазного национализма. Материалы под названием «Беспощадно громить буржуазных националистов», «Ликвидировать гнездо буржуазных националистов и покровителей врагов народа в Хакасии» стали обычным делом.
20 сентября «Советская Хакасия» обрушилась с суровыми нападками на
«буржуазно-националистическую» позицию начальника управления по делам искусств
облисполкома И.В.Тогдина. Газета обязывала всех партийных и непартийных
большевиков Хакасии провести «раскорчевку кое-где гнездящихся еще до сих пор
корней буржуазного национализма и подвергнуть его беспощадному разгрому».
Тем самым был дан «старт» уничтожению национальных кадров автономии. Спустя неделю газета «Красноярский рабочий» отнесла к «буржуазным националистам» председателя Хакасского облпотребсоюза Р.А.Кизласова, ответсекретаря облисполкома, редактора газеты «Хызыл аал» Н.И.Конгарова, председателя Ширинского райисполкома Тарханова и его заместителя Абдина, а также председателя облисполкома М.Г.Торосова[9]. 29 сентября тот же «Красноярский рабочий» поместил передовую статью «Рупор буржуазных националистов». В ней говорилось, что ленинско-сталинская национальная политика привела к тому, что «расцветает социалистическое хозяйство Хакасии, с каждым днём радостнее становится жизнь хакасского народа». Вместе с тем писалось, что «враги народа троцкистско-бухаринские мерзавцы, буржуазные националисты» пытаются омрачить жизнь «возрожденного Октябрьской революцией хакасского народа». Приводились в статье и конкретные факты «вражеской работы буржуазных националистов», якобы орудовавших в Хакасии. Утверждалось, например, что будучи ранее главой Хакасского отделения Огиза, ответ-секретарь облисполкома Н.И.Конгаров, создал авторский актив «контрреволюционных националистов» в составе Г.П.Бытотова, В.А.Кобякова, Т.Н.Балтыжакова, Араштаева и др. Возглавляя «банду буржуазных националистов», Н.И.Конгаров выпустил немало «контрреволюционной литературы, немало растранжирил советских денег». Особенно резким нападкам подвергся председатель облисполкома М.Г.Торосов, благодаря которому, в облисполкоме «буржуазные националисты свили себе прочное гнездо» и активизировали «свою контрреволюционную работу в других учреждениях, предприятиях Абакана и в районах». В начале октября «Советская Хакасия», повторив ранее выдвинутые обвинения против М.Г.Торосова, злобно набросилась на "подозрительную позицию" газеты «Хызыл аал», так как эта газета до сих пор «не проронила ни одного слова о борьбе с буржуазными националистами», не сочла нужным перевести и опубликовать обзор газеты «Красноярский рабочий» по этому вопросу и вообще старалась скрыть от хакасского народа, что представляют из себя «националисты», не желала вести с ними борьбу. Кроме того, читатели были оповещены о новых «врагах народа» в лице «матерого националиста» К.К.Самрина, инспектора Хакасского отдела народного образования; «двурушника и махрового националиста» Ф.С.Толстухина, председателя областного суда; «зарвавшегося буржуазного националиста» М.Ф.Боргоякова, руководителя Абаканского радиокомитета. М.Ф.Боргоякова зачислили в разряд «националистов» за то, что он транслировал по радио материалы из хакасского альманаха «Первые шаги», подготовленного «врагами народа» Г.Л.Гусаровым и другими, где, как выяснилось, «произведения пропитаны контрреволюционным национализмом и клеветой на хакасский народ». В отношении Ф.С.Толстухина приводились факты осуществления им «националистической практики» в трудовой деятельности. Эта «практика», согласно газете, сводилась к тому, что Ф.С.Толстухин, как правило, ставил в аппарат суда своих людей «из кулацко-байского сословия» и зачастую оправдывал по суду «преступные элементы». Так, с помощью «врага народа» С.Е.Сизых (бывший первый секретарь Хакасского обкома ВКП(б)) он настоял, чтобы его включили в состав Западно-Сибирского краевого суда по разбору дела так называемой националистической контрреволюционной группы Г.П.Бытотова. В августе 1934 г. Ф.С.Толстухин, являясь членом суда, добился оправдания К.К.Самрина, Т.Н. Балтыжакова и других, а Г.П.Бытотову, Т.И.Боргоякову и другим вынес условные наказания[10]. Чуть позже в статье «Кем себя окружил Кизласов» сообщалось, что председатель облпотребсоюза, замешанный в «буржуазно-националистических делах», окружил себя людьми из числа «враждебных элементов», которые составили «банду» Кизласова, причинившую «системе потребкооперации немалый ущерб»[11]. 9 октября 1937 г. «Красноярский рабочий» объявил, что всё больше и больше разматывается клубок «подлой работы буржуазных националистов, орудовавших в Хакасии заодно с троцкистско-бухаринскими мерзавцами». При этом был сделан гневный выпад в адрес Хакасского обкома ВКП(б) и его нового первого секретаря Б.В.Кубасова за то, что они не были способны «разгромить врагов народа – буржуазных националистов». За них это вынуждены сделать и уже делают, отмечала газета, партийные и непартийные большевики Хакасии.
В действительности же эта кампания велась против представителей прогрессивной части национальной интеллигенции автономии, которые продолжали отстаивать свои устремления, нацеленные на преобразование Хакасской автономной области в автономную республику в составе СССР с тем, чтобы Хакасия имела высшую форму советской автономии – политическую автономию. Следует сказать, что люди, названные в печати буржуазными националистами, вскоре оказались в застенках НКВД.
В качестве стержневой фигуры «контрреволюционного национализма» в Хакасии был
избран председатель облисполкома М.Г.Торосов. Выбор пал на него не случайно.
М.Г.Торосов никогда не скрывал своих убеждений и являлся выразителем устремлений
передовой части национальной интеллигенции автономии. 12 октября 1937 г. он был
взят под арест и привлечен к уголовной ответственности, предусмотренной
статьями 58-1а, 58-2, 58-8, 58-11 УК РСФСР.
13 июля 1938 г. М.Г.Торосов предстал перед выездной сессией военной коллегии Верховного суда СССР. «Суд», длившийся 10 минут, применил к нему высшую меру уголовного наказания – расстрел с конфискацией всего лично ему принадлежавшего имущества[12].
Значительно поредели ряды областной партийной организации. Так, только за период с 1 октября по 10 декабря 1937 г. органы НКВД арестовали как врагов народа 127 коммунистов. К концу года на 90% райкомами ВКП(б) руководила новая группа людей. Из восьми первых секретарей райкомов партии было заменено семь, шестеро из них подверглись аресту как «враги народа»[13]. В течение же года с мая 1937 по май 1938 гг. 405 коммунистов Хакасии были «изобличены» как троцкистско-бухаринские и буржуазно-националистические агенты фашизма и исключены из партии[14]. Это означало, что каждый четвертый член ВКП(б) оказался «врагом»[15].
Руководящий состав области сильно пострадал от террора. К середине 1938 г. на смену партийным, советским и хозяйственным руководителям, репрессированным по сфабрикованным делам о контрреволюционных преступлениях, пришло свыше 260 новых работников[16]. Это были люди из числа сталинских выдвиженцев. Смена кадров, таким образом, стала носить характер массовых репрессий. Подавляющее же большинство репрессированных были рядовыми гражданами. Так, например, в октябре 1938 г. в селе Аскиз состоялся открытый судебный процесс над так называемой контрреволюционной кулацко-сектантской группой. В состав этой группы входили 12 колхозников колхоза «Красный пахарь». Им вменялось в вину, что в целях борьбы с советской властью они систематически организовывали и осуществляли саботаж и срывы сельскохозяйственных кампаний, проводили антисоветскую агитацию, распространяли провокационные слухи против советской власти и колхозного строя, восхваляли капиталистическую систему хозяйства. 10 «заговорщиков» были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу, двое – к 10 годам тюремного заключения с лишением прав после отбытия срока на пять лет[17].
Людей нередко репрессировали просто для выполнения плана карательных мер, спущенного «сверху». В ходе работы по реабилитации лиц, подвергшихся незаконным политическим репрессиям, был допрошен бывший сотрудник Хакасского областного управления НКВД Д.П.Кузнецов. Он показал: «Мне как старому работнику было хорошо известно, что в НКВД Хакасской автономной области до 1937 года было мало дел и работа признавалась неудовлетворительной. С 1937 года из управления НКВД по Красноярскому краю стали поступать контрольные цифры на аресты. Так началась массовая операция, которая продолжалась до конца 1938 года. Первоначально управлением в Хакасии арестовывались лица, на которых были кое-какие оперативные материалы и дела, а затем во исполнение контрольных цифр, получаемых из края, стали арестовывать лиц безо всяких оснований либо только на основании непроверенных показаний ранее арестованных»[18].
Известно, что в автономии в 1937-1938 гг. было репрессировано 2111 человек, из них 1984 человека приговорены к высшей мере наказания[19].
На репрессированных была возложена ответственность за те тяготы, которые выпали на долю жителей автономии: за плачевное состояние коллективных хозяйств и огромный падёж скота, за аварии на промышленных предприятиях, зачастую сопровождавшиеся травматизмом и человеческими жертвами, наконец, за низкий жизненный уровень трудящихся в целом».
Необходимо отметить, что жертвами беззакония становились также родные и близкие безвинно репрессированных. Они считались «членами семьи врага народа», что автоматически превращало их в изгоев общества.
В условиях смягчения обстановки террора в стране в конце 1938 г. и её стабилизации к весне 1939 г. в автономии происходит резкое сокращение числа репрессий. Репрессии парализовали у большинства людей волю, вселили в них страх и приучили к покорности и молчанию. В результате «большого террора» Сталин не только установил полный контроль над всеми сферами жизни общества, но и достиг своей конечной цели – максимальной власти.
1. Советская Хакасия. 1937. 11 мая.
2. Советская Хакасия. 1937. 4 июля.
3. Советская Хакасия. 1937. 10 и 15 июля.
4. ЦГАРХ, ф.Р-674с, оп.1c, д.П-7245, л.47, 320, 503.
5. Советская Хакасия. 1937. 6 октября; Филиал ЦГАРХ, ф.2, оп.1, д.511, л.135.
6. ЦГАРХ, ф.Р-674с, оп.1с, д.П-7628, л.3, 112, 118.
7. Там же, оп.1а, д.П-7872, л.105, 109.
8. Советская Хакасия. 1937. 20 июля.; ЦГАРХ, ф.Р-674с, оп.1а, д.П-10350, т.1,
л.477-482.
9. Красноярский рабочий. 1937. 27 сент.
10. Советская Хакасия. 1937. 5 и 8 окт.
11. Советская Хакасия. 1937. 18 окт.
12. ЦГАРХ, ф.Р-674с, оп.1а, д.П-7932, л.277-278.
13. Филиал ЦГАРХ, ф.2; оп.1, д.510, л.49.
14. Советская Хакасия. 1938. 30 мая.
15. Филиал ЦГАРХ, ф.2, оп.1, д.513, л.1.
16. Красноярский рабочий. 1938. 10 июля.
17. Красноярский рабочий. 1938. 4, 6, 8 окт.
18. Хакасия. 1998. 30 окт.
19. Книга Памяти жертв политических репрессий Республики Хакасия. Т.1. Абакан,
1999. С.14.
Вестник Красноярского государственного университета.
Гуманитарные науки, 2004, № 6, с.110-113
©С.В.Карлов, 2004