I. Фотография семьи Сновских 1915-1916 года. Справа сидит глава семейства – дедушка Моисей (читает газету); поднял 8 детей, троим дал высшее образование, всех дочерей выдал замуж.
Слева направо: его старший сын Илья, капитан императорской армии (военврач), его жена Цецилия Семёновна, дальние родственники мать и сын Аркадий (стоит в тёмной косоворотке), три дочери Анна, Эсфирь и Ольга (стоит), сыновья Альберт (будущий отец А.А. Сновского) и Яков (в гимназической фуражке), муж старшей дочери Марии Адольф, на коленях его дочь Ольга (позже станет переводчицей, будет участвовать в допросе пленённого фельдмаршала Паулюса), дочь Мария. На снимке нет ещё одной дочери - Софьи и супруги Веры (они хлопочут по хозяйству, семья-то огромная).
II. Ок. 1934 г. Вся жизнь – впереди, и она кажется мне радостной и прекрасной.
На фото я незадолго до ареста. На мне – та куртка-«москвичка», в которой я через все пересылки и этапы прибыл в Игарку, а затем продал её з/к зубному врачу Ф.А. Онгемахту, чтобы иметь возможность питаться и не умереть с голоду.
Большой дом. Как попала ко мне эта фотография? Я не знаю почему, но всю жизнь ко мне хорошо относятся женщины. Когда я освобождался в 1955 г. в Норильске, девочка в спецчасти вырывает эти фотографии: «Вы знаете, возьмите на память. Я же прекрасно понимаю, что вы ни в чём не были виноваты».
III. Игарка. Я уже в полушубке. Рядом бригадир БУРа Лёха Нос – Алексей Пьянков, мой друг.
Работа в Игарском морском порту. Я с Михаилом Тлехасом и Александром Таросяном (бригадир погрузо-разгрузочной бригады). На нас – японские офицерские шубы, с которыми пришла полная баржа. Давали их только бригадирам.
Японские офицерские шубы удобны: снизу они подбиты длинным козьим мехом, чтоб холод не заходил. Воротник – мех. Вокруг тела – всё вата. Рукава – мех. Низ – мех, чтоб не поддувало. Низ подстёгивается, и ноги свободны. К шубе полагалась шапка, получали только бригадиры.
IV. 1950 г., февраль. Мама и папа, с боксёром Брайтом и котом. Снимки, присланные в Игарку. На север, в редких письмах, родители присылали фотографии, которые и грели, и наводили тоску по дому и по свободе. Сначала письма и фотографии были полны оптимизма. На фото – мама с моим верным Брайтом (он меня дождался и умер у меня на руках). Отец старался держаться, чтобы приободрить маму, работал начальником конструкторского отдела завода им. Карла Маркса, пользовался уважением сослуживцев, хотя все знали, что сын находится в заключении. Родители прислали даже фотографию девушки, с которой я встречался до ареста. Мама написала, что она меня будет «ждать». Но ждут только в красивых легендах… А в жизни моя девушка вышла замуж («А чего его ждать? Вдруг он сгинет в своих лагерях, кому я буду нужна?»).
В медпункте, у Богданова (это я сижу в дежурке, только-только я отъелся после 7-тысячного лагеря, но вид усталый и грустный).
Надя Пупынина – актриса Игарского театра. Играла королеву в пьесе «Двенадцать месяцев» Маршака, там Д. Зеленков делал шикарные декорации.
V. Я в санчасти Ермаково, работаю фельдшером на ПГС (во «придурочек» какой, гладенький). Я в чужом костюме (костюм от вольняшек). На мне буквально всё «лопается». Это вот такой я отъелся после штрафной. Я здоровый был. Когда в лагере в Ермаково занимался в секции бокса, я же бил – у меня падали сразу. Я выхожу фельдшером на ПГС, там повар, кормили хорошо в Ермаково, ничего не могу сказать. Повар мне накладывает полную миску каши, сверху масло. Кроме этого... Эдику Чекишеву вольные приносят спирт: «Санька, пошли». К спирту – круг колбасы.
Я и мой друг Эдик Чекишев, бригадир в Ермаково, ПГС. Мы с ним стоим возле строящегося брусового дома. Эдик Чекишев – бывший капитан советской армии, которого оставили комендантом какого-то городка немецкого. Что-то они рассорились с местным бургомистром. Он его застрелил. Получил 15 лет, невзирая на все свои награды. Красавец, замечательный человек.
VI. Это мой друг Петро Попов, бригадир из Ермаково. На мне – тот самый комбинезон, который подарил мне в Игарке маляр Генка (с ним мы «работали» почтальонами в женской зоне).
Фотограф из Ермаково, которого звали Гарик, шёл по трассе от зоны к зоне и фотографировал з/к на освобождение и на пропуск. При¬шёл он однажды и ради меня. А так как у меня были с ним хорошие отношения (мы были знакомы и раньше, он мне делал снимки на память), то кроме того, что он меня сфотографировал на пропуск, ещё и подарил мне с моего пропуска фотографию № 233.821. Вот тут вас должно навести на мысль, что я был 233.821-м, и Гарик этот номер не с потолка же взял. Что значил этот номер? Количество сделанных фотографий или выданных документов (пропусков и освобождений)? Номер какого-то моего «дела»? Был ли это порядковый номер з/к, прошедшего через Красноярскую пересылку и отправленного на Север, на Стройку № 503? Не знаю. Это уже удел историков – докопаться до истины.
Лагерные фотографы, во-первых, иногда подрабатывали (хотя это строжайше запрещалось), во-вторых, они хотели сделать доброе дело своим друзьям. И они нас фотографировали. В зоне и везде. Вот так у меня появилось много лагерных фотографий. Солдаты срочной службы также охотно пользовались услугами фотографов.
Это в Ермаково, я бесконвойник, 1953 г. Это когда уже всё рушилось после смерти «Уса». Когда уже шла вся эта братва - аля-улю…
VII. С годами на лицах родителей было всё больше отчаяния, а письма их были всё более полны грусти. Старался и я их поддерживать, как мог. Послал очень «мужественную» фотографию, благо приятель подарил клочья волчьей шкуры (он был каюром лагерной собачьей упряжки в Дудинке), а другой приятель-сапожник сшил мне унты, в которых я ходил по Дудинке, под видом «морского волка-полярника». Мужество было необходимо и мне самому, т.к. моя любимая девушка, написав один раз, исчезла, всё забылось…
Я работаю нарядчиком в Дудинке.
Это ещё ермаковская таёжная трасса, 31-й лагпункт. Леночка Колбина – бесконвойница (бригада ремонта железнодорожного пути). Я – возчик на лошади. Всего три встречи было.
Вот я освободившийся. Это уже Норильск. Драная какая-то куртка на мне, свитер неприглядный. Уже отросли немного волосы.
VIII. Мои родители в молодости – Альберт Моисеевич и Дина Ионовна.
IX. Словарик медицинских терминов, написанный на обёртках от махорки в вагоне поезда, по пути из Ленинградской пересылки на Красноярскую.
Словарик блатных слов, написанный на обёртках от махорки в вагоне поезда, по пути из Ленинградской пересылки на Красноярскую.
X. Собачка, подаренная Леночкой Букасовой в день моего ареста. Прошла со мною через все лагеря. Фото 2007 г.
Кожаный шлем (зимняя шапка), присланный мне родителями в Игарку. Потом этот шлем трижды спас мне жизнь. Фото 2007 г.
XI. Фонендоскоп, присланный родителями (резиновые трубочки истлели за это время). Фото 2007 г.
Фельдшерский справочник, данный мне хирургом В.Г. Богдановым для обучения и работы. До сих пор стоит на моей книжной полке. Фото 2007 г.
XII. Акт об опоздании и простое от 6 мая 1952 г., лагпункт № 6, нарядчик А.А. Сновский.
* На обложке: Портрет А.А. Сновского, написанный в 1950 г. з/к художником В. Куробским. Хранится у А.А. Сновского.
