Мы живем в сложное переходное время, когда идет анализ и переоценка нашей недавней истории. Становятся доступными ранее секретные документы, накапливаются сведения о тех, кто пострадал от репрессий. Постоянно растет список жертв: в красноярском «Мемориале» собраны данные более чем о 39 тысячах человек, подвергшихся репрессиям.
Среди них: русские, украинцы, евреи, немцы, финны, калмыки... геологи, речники, ученые, учителя... крестьяне, рабочие, служащие..., люди всех национальностей, возрастов и профессий.
Одной из групп людей, пострадавших от репрессий, оказались священники. Им посвящена выставка «Расстрелянная вера», являющаяся частью проекта «Память сердца», который с 2000 года осуществляет Красноярский культурно-исторический музейный комплекс.
Выставка «Расстрелянная вера» содержит много документов, фактов, свидетельств репрессий против служителей православной веры и православия в целом, как в Красноярском крае, так и по всей стране.
Краевой архив предоставил на выставку блок документов, многие из которых содержат сведения о разрушенных, закрытых храмах и молитвенных домах в городе Красноярске, Енисейске, Канске и других городах края.
Вот один из них: справка из папки уполномоченного Совета по делам религий.
Справка по имеющимся учетным данным в крае к 1916 году действовало 537 православных храмов и молитвенных домов. Из них в настоящее время действующих - 11, снесено в разное время - 267, сгорело - 35. Переоборудованы и использовались: под склады - 38, под жилье - 9, под учреждения культуры - 82, под школы -11, под предприятия - 21, тюремные - 4 молитвенных домов без внешнего оформления - 24, памятники культуры (восстановл.) - 2. Итого: 504. Нет данных о 33 культовых зданиях.
22 июня 1982 года.
Были - церкви, стали - развалины, склады, предприятия и даже тюрьмы.
Разрушение храмов началось сразу же после Октябрьской революции. На экспозиции представлены материалы из книги епископа Камчатки Нестора «Расстрел Московского Кремля». В 1917 году ему довелось оказаться в Москве и своими глазами наблюдать то. что он отразил потом в книге: «С 27 октября по 3 ноября 1917 года первопрестольная Москва пережила свою страстную седьмицу и в течение семи суток расстреливалась артиллерийским, бомбометным. пулеметным, ружейным огнем.» Рядом, на стене, фотографии православных храмов дореволюционного Красноярска, картины художников с изображениями церквей в Красноярске. Ниисейске. деревушках Красноярского края, во Владимире. Суздале. Они очень разные: городские и сельские церкви, большие храмы и маленькие часовенки, каменные соборы и деревянные церквушки. Но все они красивы, при тягивают взгляд, являются центром городской и сельской застройки.
Разрушены храмы - ушла красота с улиц, уступив место унылой однообразности типовых проектов. Произошло выравнивание, оскудение зрительного ряда. Подобное выравнивание произошло во всех сферах жизни: в экономической, социальной, духовной. Существовало что-то вроде шаблона, модели правильного человека: вот так нужно работать, вот так думать и говорить, вот так организовывать свою личную жизнь, вот в это верить. Кто не укладывался в прокрустово ложе шаблона и пытался жить, подчиняясь своему сердцу, попадал (или имел реальный шанс попасть) под 58 статью как враг народа. Одной из категорий инакомыслящих оказались служители православной веры.
О массовых репрессиях 40-х годов хорошо известно. Эта тема многократно поднималась в средствах массовой информации. Менее известным является тот факт, что репрессии начались не в 37 году, а гораздо раньше. И среди первых жертв новой власти оказались служители церкви. На выставке «Расстрелянная вера» есть фотографии священников, расстрелянных в 1918-19 годах, сведения о Соловецком Лагере Особого Назначения (сокращенно СЛОН), организованном в 1923 году на месте Соловецкого монастыря, фотографии священников, которые стали узниками этого лагеря.
Очень много жертв появилось после выхода в свет Декрета ВЦИК «О порядке изъятия церковных ценностей, находящихся в пользовании групп верующих» (от 23 февраля 1922 года). Поводом для него послужил голод, начавшийся в Поволжье летом 1921 года. Церковь откликнулась на эту беду. Патриарх Тихон обратился с воззванием: «К народам мира и к православному человеку» с просьбой: «Помогите стране, кормившей многих, и ныне умирающей от голода». Но, вероятно, добровольных пожертвований показалось мало, и появился Декрет, который разрешил и, фактически, предписывал грабить храмы и монастыри. Это предписание безжалостно осуществлялось: на выставке много фотографий и свидетельств об этом.
Вслед за Декретом (от 23 февраля 1922 года) Патриарх Тихон обратился к власти с посланием (от 28 февраля 1922 года), в котором предупреждал о недопустимости святотатства, совершаемого властью: «... мы не можем одобрить изъятия из храмов хотя бы и через добровольное пожертвование, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской церкви и карается ею как святотатство...» Начавшиеся, в связи с изъятием церковных ценностей, протесты и беспорядки были жестоко подавлены. Об этом свидетельствует секретное письмо В.И. Ленина членам Политбюро от 19 марта 1922 года: «чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать». Есть сведения, что в 1922 году было расстреляно и замучено 8100 духовных лиц разного звания.
К 1937 году была сформирована и заработала система лагерей по всей стране ГУЛАГ. Репрессии стали плановыми. Страшная машина не могла простаивать и ежемесячно требовала новых жертв. Аресты стали массовыми, фабриковались дела, по которым проходили десятки людей, якобы являющиеся участниками контрреволюционной организации. В 1937 году началась расправа и над уцелевшими к этом) времени православными священниками, в юм числе в г. Красноярске и Красноярском крае. Была вскрыта контрреволюционная организация в Красноярске.
В руководители этой организации был определен епископ Красноярский Турский Александр Антонович. Всего по делу проходило 17 человек. Из них четверо были осуждены на 10 лет лагерей, а остальные 13 человек - расстреляны.
В г.Минусинске было сфабриковано дело протоиерея Троицкой церкви Комарова Николая Ивановича. По делу было арестовано 32 человека. Им было предъявлено обвинение в участии в контрреволюционной повстанческой организации и проведении контрреволюционной агитации. Двое были осуждены на 8 лет, трое на 10 лет лагерей, а 27 человек расстреляны.
Многие священники были этапированы через Красноярск в сибирские лагеря или оказались в ссылке в Красноярском крае, так, например, выдающийся хирург архиепископ Лука (В.Ф. Войно-Ясенецкий). За служение церкви трижды подвергался арестам и ссылкам, в том числе в Красноярский край. В 1941-43 годах работал в эвакогоспитале № 1515 (в здании школы № 10) в г.Красноярске. Спас от смерти не одну тысячу раненых, оперируя самых тяжелобольных.
Выставка содержит очень много фотографий и документов, подтверждающих факты репрессий, как в Красноярске, так и по всей стране. Представленные тексты содержат сведения о судьбах людей, попавших в кровавую мясорубку: расстрелянных, замученных, сосланных. Здесь много исковерканных судеб и загубленных жизней. Некоторые факты поражают бессмысленной жестокостью расправы. Трудно объяснить, чем был вызван этот неконтролируемый выплеск злобы и агрессии.
Вот, например, цитаты из рапорта благочинного 6 участка Канского уезда о мученической кончине священника Абанской церкви Дмитрия (Неровецкого):
«... Отца Дмитрия раздели, сняли с него валенки, привязали веревкой за шею к оглобле и погнали лошадь. О.Дмитрий бежал стороной дороги по глубокому снегу, раздетый и в одних чулках, за лошадью не поспевал, спотыкался и падал в сугроб, тащился на веревке...». «Они брали из топившейся печи огонь, жгли о.Дмитрию волосы, прижигали и тело; о.Дмитрий не выдержал пытки и сошел с ума».
Документальный и текстовой ряд дополнен зрительным: на выставке есть иконы, кресты, церковные принадлежности, одежда священников и монахов, это тоже свидетели репрессий. Все эти предметы были переданы на выставку Красноярским Краеведческим музеем, куда попали после того, как были уничтожены храмы.
Смысловым и образным аккордом выставки является Икона Собора Мучеников, освященная на Архиерейском Соборе 13-16 августа 2000 года. Она зримо собираем воедино все. что представлено на выставке. Рассматривая изображения, обрамляющие центральную часть иконы (клейма), мы еще раз видим то, о чем говорят документы: расстрел царской семьи. Соловецкий монастырь, превращенный в концлагерь, и еще многие факты жестокой расправы власти над служителями церкви. Здесь изображены, например, страдальческие кончины деятелей церкви: архиепископа Пермского и Соликамского Андроника, которого зарывают живым в землю, епископа Тобольского и Сибирского его топят в реке Тобол с камнем на шее. Осуществляют эти страшные действия люди в одежде красноармейцев с винтовками или револьверами в руках.
Одновременно с откровенным уничтожением людей и разрушением церквей можно проследить вторую, более мягкую линию политики государства по отношению к церкви: линию антирелигиозной пропаганды и надзора государства за религией. На выставке много свидетельств антирелигиозной работы 30-х годов: книга «Рабочий антирелигиозный кружок», фотография участников Первого окружного съезда безбожников в 1928 году, фотография антирелигиозной демонстрации в 1928 году в Красноярске. Переодетые в священников демонстранты несут лозунг: «Камень вместо хлеба дала церковь голодающим Поволжья».
Краевой архив предоставил отчеты, которые ежегодно направлялись в органы власти. В них виден пристальный интерес к религии. Вот, например, текст из отчета за 1925 год по Красноярскому уезду: «Каких-либо религиозных настроений на почве „Появления чудотворных икон, источников" и прочее за последний год не наблюдалось».
Справедливости ради следует отметить, что не все в этих документах направлено против церкви. Так, например, в уже цитированном выше отчете говорится о том, что закрытая в селе Тертеже Майского района церковь была возвращена верующим, а комсомольцы села Казачинское, превратившие часовню в отхожее место, были наказаны «снятием с работы участников этого „предприятия" и взысканием по комсомольской линии».
Во время Великой Отечественной войны позиция государства по отношению к церкви несколько изменилась. Отчасти на это повлияло то, что в первые месяцы войны священники организовали сбор денег и вещей в помощь фронту (на выставке есть документы из краевого архива, свидетельствующие об этом). Прекратились прямые репрессии и расстрелы, даже были открыты некоторые церкви. Это продлилось недолго, в 50-60-х годах, как свидетельствуют документы, многие церкви снова закрываются.
Отношения государства и церкви в послевоенное время отличаются двойственностью и противоречивостью. С одной стороны, декларируется невмешательство государства в дела церкви, с другой: осуществляется давление на верующих, им отказывают в регистрации религиозных общин.
Церкви закрываются по причинам, на первый взгляд, не зависящим от политики государства: под предлогом того, что верующие не делают ремонт церковного здания, по просьбе граждан, требующих закрыть церковь и др. Верующие ущемляются в правах, страдает их карьера, составляются списки тех, кто прошел крещение, характеристики выпускников школ содержат отметку об отношении к религии.
В качестве примера хочется привести два документа из папок уполномоченных Совета по делам религий. Вот, например, решение о закрытии Покровской церкви в г.Красноярске, датированное 14 ноября 1961 года.
«На основании инструкции по применении) Советского законодательства о религиозных культах, религиозная община не имеет права иметь более одного церковного здания для отправления религиозных обрядов».
И далее развивается мысль о том. что. поскольку в Красноярске уже есть две церкви: Покровская и Троицкая, одну из них необходимо закрыть, тем более, что этого требуют трудящиеся города Красноярска п. к том) же. скопление верующих около Покровской церкви препятствует движению автомобильного транспорта по ул. Сурикова».
Вот еще один документ, относящийся к 1980 году:
«В исполком Черногорского горсовета обратилась группа верующих православной веры в количестве 137 человек с просьбой зарегистрировать общину и дать разрешение на приобретение или постройку молитвенного дома. Члены комиссии по соблюдению законодательства о религиозных культах и агитаторы провели большую разъяснительную работу среди верующих. В результате выяснилось, что из 137 человек, подписавших заявление, только 12 настаивают на открытии церкви в г. Черногорске, 80 человек заявили,, что не имеют никакого отношения к письму, хотя их фамилии стоят под заявлением, 23 человека подписали заявление из сочувствия к верующим, хотя сами не нуждаются в строительстве церкви... В Комиссию... поступили письма, в которых граждане объясняют, что поставили подписи случайно. Непродуманно, под подстрекательством Бочкаревой М.А. и др. ...».
Далее следует, что ради 12 человек открывать молитвенный дом, естественно не разрешили. Документ интересен не только фактом давления на верующих. Ситуацию можно интерпретировать и так. и этак. То ли люди поддались на агитацию «Бочкаревой М.А., и др.», а потом одумались, то ли они, действительно, хотели зарегистрировать общину, а когда с ними провели «разъяснительную работу», испугались. Подул ветер в одну сторону - все повернулись туда. Подул в другую - все дружно развернулись на 180 градусов. Получился идеальный продукт - человек угодный и удобный власти.
Разумеется, приспособленчество возникло не при советской власти и не исчезло с ее уходом. Но совокупность документов, представленных на выставке «Расстрелянная вера», наглядно демонстрирует как это качество поддерживается властью.
Сначала: огнем и мечом - отсечение неугодных. Потом: словом и делом перевоспитание пропагандой и трудовыми лагерями. Жесткий отбор, и, вот он, результат идеальный человек. Человек угодный и удобный власти. Человек, который боится проявить себя, боится осознать свои истинные желания.
Олег Игоревич Генисаретский. зам. директора Института Человека РАН в одном из интервью размышляет о том, что произошло после революции: «Мамардашвили Мераб Константинович, говорил даже такие слова страшные, что произошла антропологическая катастрофа. Самое страшное - не социальная катастрофа. И не экономическая. А вот эта искусственная зачистка такая, выравнивание».
В конце 80-х годов произошли реальные сдвиги в отношениях государства и церкви. Об этом свидетельствуют представленные на выставке макеты церквей, которые строятся и восстанавливаются в наше время. Часть храмов в г.Красноярске и других городах края возвращена верующим. Но не все. Выставка содержит блок документов, посвященных судьбе храма Святителя Николая. Здание храма расположено па территории городской больницы №1. Чувства верующих оскорблены тем. что здание до сих пор является пищеблоком и в помещении алтаря, куда по православной традиции не имеют право заходить посторонние, находятся печи, где готовится пища для больных.
Но. хотя это п другие здания пока еще не возвращены верующим; нуждаются в ремонте, очевидно, то. что православная церковь восстанавливает утраченное в советские годы положение.
В заключение хочется сказать, что выставка показывает, как осуществлялись репрессии против церкви и ее служителей, но не отвечает на вопрос: а почему это происходило, почему новой власти было необходимо разрушать храмы и расстреливать священников? Выставка поднимает этот вопрос, который требует изучения и глубокого осмысления.
Ждет осмысления также тот факт, что кроме православия в Советские годы
преследовались и другие религии: шаманизм, буддизм, иудаизм. Исчезли шаманы,
были разрушены дацаны, синагоги, мечети.
Значение выставки выходит за рамки обозначенной темы. Эта выставка не только о
репрессиях против православия. Она о необходимости бережного отношения к
человеку, к различным проявлениям его духовной жизни, о необходимости мирного
сосуществования людей с различными взглядами, верованиями, мировоззрение,
идеологией.
Методические рекомендации:
Выставка «Расстрелянная вера» рассчитана на взрослых посетителей музея, студентов и школьников старшего школьного возраста. ККИМК предлагает три формы работы с посетителями этой выставки:
1. Тематическую экскурсию для взрослых и студентов.
2. Сокращенный вариант ее в составе обзорной экскурсии по музею.
3. Музейное занятие со школьниками старших классов, включающее экскурсию по
выставке, а также беседу, которая предваряет и завершает экскурсию. Вначале
беседа идет о том, что ребята слышали о репрессиях, каких групп населения они
коснулись, в каких формах проходили. В заключение ответы на вопросы, обсуждение
увиденного, подведение итога занятию.
Ушакова H.J1., экскурсовод-методист ККИМК. 2002 г.