В феврале-марте 1933 года была «раскрыта» одна из крупнейших контрреволюционных организаций Хакасии и юга Западно-Сибирского края «Глубинка».
В разделе «Историческая справка» обвинительного заключения, сфабрикованного следователями Минусинского оперсектора и Хакасского отдела ОГПУ Западно-Сибирского края, говорится, что Минусинский, Абаканский, Каратузский, Бейский, Таштыпский, Чебаковский и Боградский районы «являются исторически бандитскими».
К моменту ликвидации «Глубинки» имелось 19 контрреволюционных ячеек, семь из которых находились на территории Хакасии. В с.Монок входили в контрреволюционную ячейку 24 человека, в с.Таштып – 18, в с.Усть-Курлугаш – 6, в с.В.Биджа и с.Бородино – 10, в с.Батени – 4, в с.Тунгужуль – 7, в г.Абакане – 20 человек. В эти ячейки входили и граждане, проживавшие в г.Черногорске, в с.Красный Камень, в улусах Тутатчиков, Окунев и других.
В феврале 1933 года начались массовые аресты. Всего было арестовано: по Минусинскому оперсектору – 158 человек, по Хакасскому облотделу – 129.
В обвинительном заключении выделен раздел «Политические задачи контрреволюционной организации»: «Подготавливая вооруженное восстание, руководители контрреволюционной организации выдвигали следующие политические задачи: 1. Свержение Советской власти вооруженным путем и установление буржуазного строя. 2. Отмена лишения избирательного права, участие в выборах всего народа. 3. Упразднение коллективизации, роспуск принудительных хлебозаготовок. 4. Признание частной собственности без всяких ограничений. 5. Отмена принудительных хлебозаготовок. 6. Передача земли в постоянное частное пользование крестьянам. 7. Развитие частного хозяйства и свободной торговли».
«Признания» обвиняемых, подтверждающие эти задачи, появились в деле после «дополнительных показаний».
Из показаний обвиняемого Л.И.Л. (г.Абакан): «Проходя по 3-й улице г.Абакана, увидел группу людей, которые вели контрреволюционный разговор: «При этой собачьей жизни умным людям жить можно, пусть дураки работают, сдыхают с голода, а мы не умрем». Здесь же говорили о том, что если бы Советская власть не разграбила крестьян, жили бы все мирно, а сейчас народ ведут к тому, что все скоро сделаются бандитами, «тогда все порядки полетят к черту».
Из показаний руководителя ячейки д.Кичебаш М.П.Стрельченко: «Наша организация стремилась поднять вооруженное восстание и свергнуть Советскую власть и к установлению в СССР республиканского образца правления через создание Учредительного собрания».
Подобные признания следователями ОГПУ составлены однотипно, в разных вариантах, заверены подписями, крестиками или отпечатками пальцев обвиняемых.
Имеются «показания», что боевые ячейки вплоть до восстания должны были заниматься вредительством в совхозах, колхозах и на промышленных предприятиях. Например, обвиняемый В. рассказал о вредительстве в колхозе «Горный Абакан» Бейского района: «...член контрреволюционной организации С.Егор в целях уничтожения баранов произвел кастрацию последних в жаркое время, в результате чего пало 20 голов. По линии кролиководства вредительство проводилось Е., который уничтожил сразу 70 кроликов и за два года не дал никакого приплода».
Восстание намечалось в момент объявления войны Японией Советскому Союзу, которое ожидалось не позднее весны 1933 года.
Следователи ОГПУ добились необходимых показаний о вооружении организации, о планах в случае неудачи восстания.
В течение одного-двух месяцев следствие было закончено, обвинительное заключение представлено ПП ОГПУ. 27 апреля 1933 года постановлением особой «тройки» ПП ОГПУ Запсибкрая осуждено 194 человека по обвинению по ст.ст.58-2, 58-10, 58-11. К высшей мере наказания приговорены 42 человека. В ночь с 11 на 12 мая 1933 года Минусинским оперсектором расстреляны 16 человек, Хакасским облотделом ОГПУ – 24. Руководители ячеек В.Е.Седельников и М.П.Стрельченко расстреляны в Новосибирске в ночь с 10 на 11 мая 1933 года. Приговоры приводили в исполнение следователи, именовавшие себя в расстрельных актах оперуполномоченными Особого отдела ОГПУ.
152 человека были приговорены к различным срокам лишения свободы. На каждого из них в архивно-следственном деле сохранилась копия направления (от 20 мая 1933 г.) в концлагерь ОГПУ г.Сталинска.
В сентябре 1956 года президиум Красноярского краевого суда по протесту прокурора края рассмотрел постановление особой «тройки» ПП ОГПУ ЗСК от 27.04.1933 года. В ходе предварительного следствия и дополнительной проверки президиум краевого суда признал, что следствие по делу о контрреволюционной организации «Глубинка» бывшие работники Минусинского оперсектора и Хакасского областного отдела ОГПУ проводили тенденциозно, т.е. с предвзято навязанной целью.
Обвинение всем арестованным по данному делу в совершении контрреволюционного преступления было построено исключительно на показаниях самих обвиняемых, которые, как правило, на первом допросе не признавали себя виновными, при повторных, т.н. «дополнительных показаниях» признавали себя виновными, давали развернутые показания, на основании которых обвинялись другие арестованные.
Изучение материалов предварительного следствия свидетельствует, что показания записывались в одном и том же плане, вопросы арестованным в г.Абакане, г.Минусинске и других районах задавались одни и те же, в категорической форме предлагалось «рассказать правду» и признать себя виновным в совершении столь тяжкого государственного преступления.
Показания, записанные от имени неграмотного Владимирова, являются вымыслом. Протокол им не подписан, вместо росписи – три креста. У многих вместо подписи поставлены отпечатки пальцев рук, что вызывает серьезное сомнение в их правдоподобности.
Обвиняемые Зырянов, Карпов, Скрипка, Тропин, Топинский, Терских, Шахматов не были допрошены, никаких обвинений им не было предъявлено, а показания на допросах сводились к перечислению имен знакомых и к отрицанию своей вины.
Передопрошенный в 1956 году С.А.Бойков показал: «Протокол с показаниями мне не зачитывали, подписи следователь заставлял делать безоговорочно».
М.В.Байкалов показал, что следователь Хохлов мучительно допрашивал, требовал признать вину членов организации по какому-то списку: «Он завязывал мне на голове веревку и при помощи палки сдавливал голову и требовал подписать протокол, кроме того, ко мне применялись жаркая выстойка у раскаленной печи и длительная голодовка. Не выдержав изнурительного голода и пыток, я был вынужден де¬лать все, что требовал от меня следователь. Я писал под диктовку следователя...»
Е.Н.Байкалов: «Хохлов и следователь Буда ежедневно избивали меня, подключали электрический ток, садили в ледяной подвал без одежды. Спустя 4 дня мучительных допросов я был вынужден подписать протокол с признаниями, которые были заранее заготовлены, хотя преступления я никакого не делал».
И.А.Терских: «Особенно усердно добивались признания следователи Хохлов, Буда и Морозов... Буда давал выстойку у стены 12 часов, избивал и требовал подписать протокол. Хохлов садил на стул в холодную камеру...»
Рассмотрев дело, краевой суд констатировал, что на арест обвиняемых не было санкции прокурора, только ордера, подписанные сотрудником ОГПУ. Обвиняемым в установленном законом порядке не предъявлялось обвинения. Обвинения сделаны с грубейшими нарушениями, факты фальсифицированы. Протокол обвиняемого Вакулина был заранее заготовлен, но подписан не был ни следователем, ни обвиняемым.
Краевой суд установил, что контрреволюционной организации, участниками которой признаны осужденные, фактически не существовало. По постановлению президиума Красноярского краевого суда от 8 сентября 1956 года уголовное дело в отношении 163 осужденных производством прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления, и все они реабилитированы.