В июне-ноябре 1938 года Хакасским областным управлением НКВД «ликвидирована» повстанческо-диверсионная организация японской разведки в количестве 55 человек. Они – китайцы, корейцы, инернированные с Дальнего Востока, – в большинстве своем работали на угольных шахтах №№ 3, 7, 8 г.Черногорска, на приисках Ширинского, Таштыпского и Усть-Абаканского районов.
В ночь с 12 на 13 февраля 1938 года все они были арестованы органами НКВД. Первоначально в своих показаниях они сообщили, что, живя в Маньчжурии, создали отряды самообороны, в составе которых перешли в СССР в начале войны Японии с Китаем. Органы ОГПУ Дальнего Востока их арестовали и выслали на постоянное жительство в Хакасию. Но в «дополнительных показаниях» все арестованные признали, что были переброшены Японией в СССР для ведения диверсионной деятельности под видом партизан. В Черногорске корейцы и китайцы вступили в отряды «Мин-Хе» и «Мин-Сен-Дан» и создали повстанческо-диверсионную группу японской разведки.
Перед этой группой были поставлены задачи подготовить вооруженное восстание в момент нападения Японии на СССР, во время военных действий взрывать шахты, мосты, пускать под откос военные эшелоны, уничтожать местных коммунистов, проводить разложенческую политику среди корейцев в Хакасии и т.д.
Из показаний обвиняемых:
забойщик шахты № 7: «Я в феврале 1938 года должен был сжечь материальный склад треста «Хакасуголь», но из-за ареста не удалось».
Лесонос шахты № 3: «Я специально оставлял незабутованные пространства, чтобы потом обрушилась лава».
Отбойщик шахты № 8: «Я умышленно заваливал решетки с углем и пустой породой, чем снижал качество угля и выводил из строя мотор перегрузкой. В мае 1937 года перерезал электрические провода, чтобы вызвать пожар в шахте».
Сторож хозяйственного двора треста «Хакасуголь»: «Я к лошадям относился плохо, в целях истощения лошадей их обеспечивал грубыми кормами, жеребых маток умышленно кормил гнилым сеном, благодаря чему 7 жеребых маток скинули... Умышленно заразных лошадей не отделял от здоровых. Например, в 1937 году чесоткой было заражено 11 рабочих лошадей».
Решением комиссии УНКВД, Генерального комиссара и Прокурора Союза ССР от 2 сентября 1938 года 42 человека были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу, остальные – к различным срокам ИТЛ.
Приговоры к высшей мере наказания приведены в исполнение 19 сентября 1938 года в г.Минусинске.
Среди расстрелянных: Ким-Гер-Сан, китаец, машинист шахты № 7 г.Черногорска, Ли-Ден Иван, китаец, старатель артели «Кедровка» Таштыпского р-на, Ким Фа Владимирович, кореец, старатель артели рудника Балахчин Ширинского р-на, Кан-Сен-Чо, кореец, забутовщик шахты № 3 г. Черногорска, Сон-Су-Сан, кореец, электрослесарь шахты № 8 г.Черногорска, Пак-Ен-Хо, машинист врубовой машины шахты № 3, и другие.
В 1989 году все участники «диверсионной группы японской разведки» реабилитированы.
В протесте военного прокурора СибВО об основаниях прекращения дела записано: «Проверкой установлено, что на день ареста обвиняемых органы НКВД никакими компрометирующими материалами не располагали и в настоящее время таких материалов не имеется. Бывший начальник Черногорского ГО НКВД Керин 18 августа 1956 года на допросах сообщил, что аресты организовывал по показаниям корейца Ким-Ден-Юра. Переводчик Лизенко на допросах 31.05 и 25.08.1956 года показал, что Ким-Ден-Юр таких показаний не давал, а подписал заранее изготовленный протокол вынужденно, после применения Кериным запрещенных методов следствия. (Ким-Ден-Юр умер в тюрьме до суда по его делу).
По трофейным японским документам и по учетам УКГБ при Совете Министров СССР по Хабаровскому краю и Красноярскому краю, указанные лица... не проходят как агенты японской разведки. Бывшие работники НКВД Ибрагимов, Пучков, Леншин, Казарин, Потапов, Иванов и Кузнецов, переводчики Лизенко П.М. и Пак-Юн-Нен на допросах показали, что обвиняемые показаний о своем участии в контрреволюционной организации и совершении преступлений не давали, что протоколы допросов были составлены по заранее разработанным схемам и их содержание обвиняемым не зачитывалось и что к тем обвиняемым, которые отказывались подписать протоколы, применялись меры воздействия. Установлено, что фактов диверсии, вредительства и антисоветской агитации в действительности не было».
Постановлением прокурора Красноярского края в 1989 году дела на осужденных в 1938 году были прекращены за отсутствием состава преступления, репрессированные полностью реабилитированы.