Аудиозапись экскурсии Ушаковой H.JT. для школьников 10-6 класса 76 школы, проведенной 5 декабря 2002 года по выставке Память сердца - 3
(Фонограмма расшифрована Ушаковой И.Л. в конце мая - начале июня 2003 года. Текст чуть-чуть откорректирован. Примечания, сделанные Ушаковой при расшифровке, даны курсивом).
Объект показа: картина Клюева: « Репрессированные» (1).
Перед Вами картина Александра Клюева. Это красноярский художник, он педагог, преподает в нашем художественном институте. Картина называется «Репрессированные». Что это за люди? Знаете ли Вы, кого называли словом репрессированные?
(Здесь и далее. Ответы ребят на заданные мной вопросы на фонограмме не разобрать. Их смысл можно понять из моих последующих слов, комментирующих их ответы).
- Да, были сосланы. Или некоторые из них были в лагеря определены. Короче говоря, их: государство, власть, милиция, - арестовали, судили, вынесли приговор. А дальше: или в ссылку, или в лагерь, или даже под расстрел. То есть, репрессированные - это люди, которых государство посчитало своего рода преступниками.
Давайте подумаем о том, что такое преступник? За что человек наказывается: тюрьмой, пребыванием в лагере, работами тяжелыми? Ребята, подумайте, пожалуйста.
- Да, Вы правы, за какое-то антиобщественное деяние, за преступление. Если человека арестовывают, судят, сажают в тюрьму, - предполагается, что он совершил какое-то преступление. Какие преступления совершают люди?
- Да, убийство - это самое тяжкое преступление. А могут быть и другие, не такие серьезные: воровство, хулиганство.
Здесь перед нами люди, их называют словом репрессированные. Они не совершали преступления, но государство посчитало их преступниками. В те годы, когда в нашей стране проходили репрессии, их называли врагами народа. Они были отверженными людьми. Если случалось так, что арестовывали отца: здесь (на картине) сидит взрослый человек, наверняка у него есть дети, - то дети, оставшиеся на свободе, носили на себе клеймо. Отец - «враг народа», значит, и сын чем-то отличается от других людей, возможно, и он - «враг народа». И им очень тяжело жилось. Некоторые просто даже скрывали, что в их семье были репрессированные.
Если посмотреть на них чуть поближе, подойдите, пожалуйста, поближе. Вообще, Клюев - очень радостный художник. Он любит рисовать
пейзажи такие красивые, залитые солнцем поля. А тут довольно серая фотография, она еще и освещена не очень хорошо. Я оговорилась: не фотография, а картина перед нами. Но она очень похожа на фотографию. Как будто бы люди для фотографии расположились. Картина очень печальная. На ней словно налет трагедии. Печали и грусти художника об этих людях. Он задумался о том, что случилось у нас в Советские годы, почему это произошло, и написал эту картину. И об этом мы с Вами тоже попробуем задуматься во время этой экскурсии: Что случилось? Почему люди, не совершавшие преступления, были объявлены врагами народа? Почему их арестовывали, почему их расстреливали?
Я сама не могу ответить на этот вопрос. И, наверное, рассказывая, я на него не отвечу. Но во время экскурсии Вы посмотрите, как и где эти репрессии осуществлялись. Эта выставка рассказывает о такой вот очень грустной странице нашей истории.
Для того, чтобы рассказывать, нужно обладать этими сведениями. А сведения о репрессиях в Советские годы замалчивались, о них никто не рассказывал. И даже сами люди, которые подверглись репрессиям, я уже говорила, они молчали, потому что боялись, что их снова арестуют, и они сгинут в этих лагерях.
Объекты показа: столб в черно-белую полоску, список участников экспедиции, их фотографии, афиша выставки.
Примерно так лет 13-14 тому назад в Красноярске появилось общество Мемориал. Мы здесь везде видим это слово: Международный Мемориал - город Москва, Пермский Мемориал, Мемориальный центр Пермь-36, Красноярский Мемориал. То есть появились общества людей, которые решили открыть другим правду, что же на самом деле происходило в нашей стране. Они начали с того, что стали собирать сведения о репрессиях: от самих репрессированных, работая в архивах, совершая экспедиции по местам репрессий. И вот в этом году: в 2002 году, - прошла экспедиция в те места, где люди отбывали наказание, - на Колыму.
Давайте, я Вам покажу, я специально принесла атлас, чтобы было понятно, где находится это место. Вот здесь Вы видите город Магадан, центр Колымы. Рядом Охотское море. Город Магадан и севернее его - Колыма. Это крайний Восток и очень суровое место.
Эта экспедиция охватила две с половиной тысячи километров, и прошла по тем местам, где располагались лагеря. Мы чуть позже увидим фотографии, которые были оттуда привезены.
Здесь список участников этой экспедиции и их фотографии. Были два человека из Москвы, два из Красноярска. Инициатива же исходила из Перми, остальные члены экспедиции оттуда. Там, на Урале, в Советские годы, в годы войны, находились лагеря. Я была знакома в Красноярске с одной женщиной, которая попала в Пермские лагеря. Она сказала единственную такую неосторожную фразу: «У Гитлера есть чему поучиться, они так великолепно воюют, у них порядок и аккуратность. Нам есть чему у немцев поучиться». Вот за эти слова ее взяли, судили и направили в Пермские лагеря, возможно, даже в этот: Пермь-36. До этого у нее была семья, которая распалась после ареста. В лагере она встретила мужчину, с которым они решили пожениться. При этом он сказал: А детей-то у нас с тобой не будет. Она спрашивает: почему не будет? - А, - говорит - тебе же делали уколы. Ты разве не догадалась, зачем? - Рассказывают, я не ручаюсь за точность этих сведений, что в некоторых лагерях, когда рядом содержались мужчины и женщины: а ведь тягу одного к другому никуда не денешь, даже за решеткой она существует, - чтобы не было проблем с детьми, просто делали женщинам такие уколы, чтобы они не могли иметь детей. Не знаю, действительно уколы повлияли, или нет, но до этого у нее было трое детей от другого человека, а после срока у нее не родилось ни одного ребенка. Сейчас там, на месте этих лагерей, создан музей - лагерь, музей - зона. Мемориальный центр: «Пермь- 36». Этот центр и организовал Колымскую экспедицию.
Хочу показать здесь людей, которых я знаю. Например, Алексей Бабий, замечательный человек. Он компьютерщик, возглавляет учебный центр в Доме техники, фирма Макссофт. Он - заместитель председателя Красноярского Мемориала (2). Когда накопилось много сведений о репрессированных, он сделал сайт, который мы чуть позже увидим. Рядом с ним стоит девушка, Блинкина Ольга. Она написала великолепную статью об их поездке (3). Например, она написала, что когда они собирались ехать на Колыму, все, кто узнавали об этом, тут же цитировали песню: Мой друг уехал в Магадан - Снимите шляпу, снимите шляпу! Уехал сам, уехал сам - Не по этапу, не по этапу. (4).
Была такая песня о том, как человек по собственной воле, за романтикой, как
говорили тогда, поехал в эти места, а в основном туда по этапу, - то есть
насильно посылали.
Она же в этой статье вспоминает их первое впечатление от Магадана. Прилетели,
вышли и увидели лозунг: «Добро пожаловать на Колыму - золотое сердце России». У
них сразу у всех начался истерический смех. Они прекрасно знают, что там
добывают золото, там золотоносные места. Но каким «золотом» оно обернулось по
отношению к тем, кого туда насильно отправили и кто там погиб? В этом, конечно,
есть такая черная ирония.
А это Владимир Георгиевич Сиротинин - председатель Красноярского Мемориала (2). Именно он стал во главе Мемориала 13 лет тому назад. Он начал делать в Красноярске эту черную работу - собирать сведения о репрессированных людях. Он, кстати, еще и сотрудник нашего музея - старший научный сотрудник. Он делал эту экспозицию вместе с другими нашими коллегами.
Всего их было 10 человек - участников экспедиции, они все здесь - вот список, и еще два водителя, которые возили их по дорогам Колымы. Кстати, эта часть выставки, у которой мы начали экскурсию, называется Колымский тракт. И здесь стоит такой полосатый столб, который раньше отмеривал версты на тракте.
С другой стороны этого верстового столба висит афиша «Память сердца». Это название выставки. На ней изображение тюремной двери. У нас была первая «Память сердца», посвященная Норильлагу, и там была настоящая тюремная дверь. Дверь, которая когда-то вела в настоящую камеру. Здесь глазок, куда заглядывал охранник. А это лоток, через который подавали еду и забирали обратно пустые тарелки. Там внутри за решеткой изображен кораблик за колючей проволокой. Это уже третья выставка с названием «Память сердца». Ее ядро - речники, поэтому здесь изображен кораблик. Прошлая выставка была год назад. Там была колоколенка церкви за колючей проволокой, потому что она была посвящена репрессиям против православия. То есть это - уже третья выставка. Они открываются через год - 30 октября в День памяти жертв политических репрессий.
Объекты показа: фотографии и предметы, привезенные экспедицией.
Давайте мы подойдем к началу этого ряда фотографий и предметов. Все фотографии, которые Вы тут видите, привезли наши мемориальцы, побывавшие на Колыме. На них, на первый взгляд, такая вот очень яркая природа - краски красивые, богатые. Они были восхищены красотой этого края. Медведь там, поскольку это глухие места, к ним подходил, вот это - след от медведя.
Разрушенное здание, уцелевшее от прежних времен, когда заключенные добывали тут олово, уран, золото. Какие-то подъездные пути из рудников, по которым вывозили пустую породу. Вагонетки по ним ездили, вот остаток этой дороги.
Еще раз Алексей Бабий в походных условиях и Владимир Георгиевич Сиротинин - наши красноярские мемориальцы.
Это Маска скорби - Эрнеста Неизвестного. Там рядом с Магаданом стоит такой памятник, напоминающий о погибших людях.
Самым главным, наверное, человеком в этой экспедиции был Иван Паникаров. Вот он тут на фотографии. Он был их проводником. Он составил маршрут. Он по собственной инициативе, да как они и все, много лет - десять с чем-то лет назад начал поисковую работу. Он живет в поселке Ягодном, - 300 километров к северу от Магадана. Купив на свои деньги двухкомнатную квартиру, он организовал музей. Свой личный музей, государство не давало ему на это денег, никто его не заставлял. На фотографии экспонаты из колымских лагерей, по которым он ездил. Мы видим - он на фоне музея показывает картину - копию с картины Васнецова, нарисованную кем-то из заключенных, отбывавших в лагере срок.
Здесь очень много фотографий колючей проволоки, тут написано: «охранка» или «запретка», то есть, запретная зона - черта, за которую они не могли выйти, иначе их бы убили на месте. Это рассматривалось как побег.
Лагерь Джелгала. В этом лагере отбывал срок Варлам Шаламов, очень известный писатель, он оставил воспоминания об этом.
И дальше будет много названий лагерей. Вот это - лагерный пункт Вакханка. Слово вакханка знакомо Вам? Вакх — кто такой?
- Да, жили в лесах и сказках, которые до нас дошли. А вообще это из греческой мифологии - бог вина и веселья. И вакханка - это сопровождаю¬щая Вакха, такая веселая и свободная женщина. Красивая, наверное, в легких развевающихся одеждах. Вакханка - так назвали лагерный пункт, потому что там женщины отбывали заключение. Какими они были вакханками, в общем- то можно себе представить - какие условия жизни у них там были.
А это снова то, что осталось от этих лагерей. Это какой-то механизм, который обслуживал рудник. Вот это кухня, где готовили еду. В этой печке хлеб пекли. А это просто обвалившаяся крыша барака. Сейчас эти лагеря выглядят так. Много лет назад они были закрыты.
Серпантинка. Чуть позже мы увидим дороги, они, действительно вьются серпантином, такой вот лентой причудливой. Серпантин - это же елочная забава, кидают такую ленту бумаги, она развивается кольцами. Очень красивое слово - серпантин. А название Серпантинка — грустное и трагическое. На этом месте существовала расстрельная тюрьма, которая называлась Серпантинка. Тюрьмы и лагеря бывают разные. Тюрьмы, в которых люди просто содержатся. Следственные тюрьмы - где они находятся, пока идет следствие. А вот эта тюрьма была расстрельная. Сюда привозили людей для того, чтобы их расстрелять. Сколько привезли, например, сто или двести человек, - обратно уже никто не выходил. При расстрелах включали бульдозеры, чтобы звук мотора заглушал крики.
Как о ней узнали. Один из людей, который был там, до сих пор работает на Колыме горным мастером: он там дороги строит, что-то взрывает. Он оказался в последнем этапе. Этот этап остался целый, потому что арестовали Ежова. В этой машине лагерей произошел сбой, и этот этап не расстреляли. Их отпустили, вернее, разослали по другим лагерям. Отсюда стало известно, что это за тюрьма. Рассказывают, что позже он привез на это место машину взрывчатки и все взорвал. У него были настолько страшные воспоминания - он хотел, чтобы это место было стерто с лица земли.
Где-то вот тут находится сплошное кладбище, где были похоронены эти люди. За время существования этой тюрьмы расстреляно несколько десятков тысяч людей. Там, на Колыме, богатые золотом места. Сиротинин говорит, что современные старатели, люди, приехавшие на Колыму заработать, несколько лет назад начали тут копать. И через два дня отказались работать в этом месте: пошли черепа расстрелянных, пошли кости людей, захороненных там. И они, несмотря на то, что деньги были для них во главе угла, отказались там работать. Так было обнаружено кладбище.
Мы видим на фотографии памятник с мемориальной доской о том, что «Здесь находилась следственная тюрьма Серпантинка, и были казнены десятки тысяч репрессированных граждан, прах которых покоится в этой долине». Памятник установил Иван Паникаров со своими ребятами - рабочими. В один из выходных дней они собрались, привезли строительные материалы, кран и поставили его. Опять же никто их не заставлял это делать, никто не оплачивал их работу.
Рядом фотографии еще одного женского лагеря. Это Эльген - лагерь, в котором содержались женщины. А по законам того времени, если женщина рождала в лагере ребенка, а это ведь могло случиться, ребенок не считался врагом народа, заключенным. Его забирали у мамы и помещали в детский дом, находившийся недалеко от лагеря. Это был грудной малыш, ему бы надо вместе с мамой жить. Без мамы ребенку даже в наше время трудно выжить. Вы, наверное, знаете, что без материнского молока, на искусственном вскармливании, у ребенка подрывается иммунная основа. Даже в наше время, когда много всяких смесей, способов лечения и оздоровления. Но все равно, если контакт с мамой потерян, то это уже не совсем благополучный ребенок получается.
Этих детей сразу после рождения забирали и помещали в детский дом. Как уж их там содержали в то время этих детей, трудно сказать. Но факт тот, что рядом с детским домом находится детское кладбище. Владимир Георгиевич, вроде бы он взрослый мужчина, многое знающий про репрессии - его трудно удивить, у него слезы на глазах были, когда он рассказывал мне про это кладбище. Маленькие такие вот крестики. Могилки очень близко друг от друга. Здесь похоронены совсем маленькие - грудные детишки: кто в возрасте полгодика, кто чуть больше. Как они узнали возраст: на жестяных банках, прибитых к крестику, указана дата рождения и смерти. Если сопоставить их - совсем коротенькая получается жизнь. А рядом фотография этого женского лагеря - Эльген. Они попытались посчитать, но не смогли. Много могил, запутались, сбились со счета.
Внизу, за стеклами вещи, которые привезены оттуда, с Колымы. Это: посуда, обувь, нашлемник шахтера. Те вещи, которые они брали с собой в шахту, те, что они носили. Кусочек колючей проволоки. Это свидетели трагедии многих людей.
Эта часть выставки очень благополучна. Перед нами Колымский тракт. Вот лента - серпантин дороги, которая вьется,-огибает эти сопки. Очень красивые места. Но вот о чем надо сказать. Даже Красноярск считается суровым местом, по сравнению с Украиной или Хакасией. А Колыма расположена восточнее и севернее Красноярска. Там очень суровый и холодный климат. И горы. Высота полторы - две тысячи метров. Когда мы идем из Красноярска на Столбы, мы поднимаемся на высоту всего 400 метров. При этом иногда бывает так. Пока идешь, тебя сопровождает дождь. Поднимешься - а там снег. Другая высотная зона, другой климат, более холодный. А тут полтора километра. Суровые холодные места. Даже растительности настоящей нет - камни, не везде покрытые травой и кустарниками. И сейчас то там выжить сложно. А тогда, лишенные прав люди, плохо одетые, впроголодь питавшиеся, без настоящей медицинской помощи, выполнявшие тяжелую, изнурительную работу, - они очень быстро умирали.
Конечно, были и те, кто выжил. Это Бутугычаг. Страшное место. Здесь отбывал срок Анатолий Жигулин. Он выжил и оставил воспоминания, назвав их: «Черные камни». На самом деле - на фотографии камни ведь не черные - они даже теплые, приятные по цвету. Слово «черные» не о цвете камней, а о другом. Настолько страшно было в этом лагере, что он ее так назвал.
Алексей Бабий несет решетку от какой-то камеры. Алексей говорил, что во время работы в этом лагере их поразили условия, в которых содержались заключенные и охрана. Контраст. Там был, например, манеж для лошадей, огромный такой, привольный. Архитектура поражала своей пышностью и какой-то помпезностью, разумеется, для тех, кто содержал и охранял заключенных. Как бы рабовладельческий мир, где для одних все, а для других ничего.
В лагерях и тюрьмах существовала такая вещь, как карцер. Камера для наказания. Одно дело - просто барак, где содержали заключенных. Там, естественно, были плохие условия, плохо отапливался он, мало света и др. А вот карцер - это место, где, намеренно, могло не быть печки, или было выбито окно, или было сыро и холодно, так как оно находилось под землей. Человека могли наказать за отказ выйти на работу или за сказанное слово. Он мог там замерзнуть и погибнуть, никого это не беспокоило.
Сиротинин рассказывает, что в Бутугычаге были камеры с обычным дном, выстланным камнями. Там камни - привычный строительный материал. А была камера, у которой дно было забетонировано. Там вода стоит даже сейчас. У них возникло предположение, что это было сделано специально, что это была такая изощренная пытка, для того, чтобы люди еще и в воде стояли.
- А крыша была?
- Да, крыша была, она просто обрушилась.
Это куча обуви, которая лежит до сих пор в этом лагере. То, что мы видели на выставке - взято отсюда. Вот остатки вышек, которые сопровождают любой лагерь, для того, чтобы заключенные оттуда не разбежались. Вышка, на которой стоял охранник. И снова колючая проволока.
На последней фотографии - брусника, которая выросла на камнях. Мы с Владимиром Георгиевичем ходили по выставке. Я ему говорю: Смотрите, какая красивая брусника! - А он в ответ: Да, но только мы ее не трогали, потому что она выросла на месте, где погибли люди, на кладбище.
Еще здесь перед Вами их одежда. На фотографиях они везде в такой красивой ярко - желтой одежде. Кто-то в тенниске, кто-то в жилетике, на ком-то штормовка целиком. Эта форма была специально выпущена под эту экспедицию. Читаем надпись: «Первая Колымская экспедиция 2002 год». Благодаря этой яркой одежде они издалека видели друг друга: они искали остатки лагерей, разбившись на группы по 2-3 человека, и проходя параллельным маршрутом. Желтая одежда помогла им не потерять друг друга.
Вот такая история про Колыму и Колымскую экспедицию, которая была совершена в этом году.
Объекты показа: компьютер, сайт Мемориала.
Я уже говорила, что Алексей Бабий создал сайт с данными Мемориала о репрессиях. Вы знаете, что такое сайт?
- Да? Кто не очень себе представляет, сейчас увидит. Встаньте рядом с экраном компьютера, чтобы всем было видно. Сайт так и называется «Мемориал». Выйдя в Интернет, любой человек имеет возможность заглянуть в этот сайт. В нем результат более чем десятилетней работы и Сиротинина, и Бабия, и других членов Красноярского Мемориала. Кстати, в фирме Макссофт, в Доме техники, ведется прием, объявлены специальные дни, когда может придти любой человек и рассказать о своих родных, близких, знакомых, подвергшихся репрессиям. Там дежурит член Мемориала, который собирает эту информацию. Уже из года в год, регулярно.
Накопилось очень много сведений. В какой-то момент они решили сделать эти сведения доступными другим людям. И был создан сайт. Сиротинин говорил, что в Интернете проводился конкурс среди сайтов, и сайт Красноярского Мемориала получил первое место. Это было года три назад. В течение этих лет он удерживает первенство. Не только среди Мемориалов, а среди всех сайтов, потому что он признан самым достойным.
В нем 43 тысячи имен людей, которые прошли репрессии. Пока работает выставка, здесь будет стоять этот компьютер. Любой человек и Вы тоже, можете сюда придти и посмотреть судьбу ваших родных, близких, знакомых. Если Вы знаете или предполагаете, что они были репрессированы. Или хотите дополнить недостающие сведения, которых пока еще нет в сайте.
Работать в нем просто. Вот меню. Первую надпись: «Новости», - я не буду открывать. «Публикации», - я на нее нажала, вот пошли публикации: газетные статьи, информация в журналах и др. Думаю, это понятно.
Следующее слово: «Свидетельства», - нуждается в пояснении. Сведения, которые здесь приводятся, сообщили люди, свидетели репрессий. Это свидетельства конкретных людей. Вот перечень имен, я их листаю. Все это фамилии на букву «В». Нажимаю любую фамилию. Вот ее сообщение: «Отец служил священником в Уяре и жил с семьей в собственном доме. Когда церковь закрыли, заодно отобрали и дом. ... Ночью в 1938 году ворвались четверо, перевернули все вещи, выгребли все фотографии, увезли Семена Алексеевича, вестей от него не было...» И, согласно документам, «он был расстрелян в Красноярске в 1938 году». То есть здесь свидетельство дочери об аресте отца и документ из архива о том, что он был расстрелян.
А самый главный список называется «Мартиролог». Это список людей, которые были репрессированы - 43 тысячи людей. Сюда включены все: и немцы, которых в Сибирь депортировали насильно в годы Великой Отечественной войны, эстонцы и латыши, которых тоже депортировали. И те, кого арестовывали как «врагов народа» в Москве, на Урале и везли сюда, в Красноярск, в лагеря Красноярского края. И те, кого арестовали в Красноярске, а отправили, скажем, на Колыму.
Я выбираю любое сочетание букв, ну, допустим, «Ваб». И тоже огромный список людей, чьи фамилии начинаются на эти буквы. Причем у некоторых не только сведения, но и фотографии помещены. Я хочу найти семью калмыков, которых всех арестовали. Вот: Бадмаев, еще один, и еще.
Понятно, что здесь за информация? Еще раз: пока работает выставка, Вы можете сюда придти, чтобы получить информацию или дополнить ее (через нашего сотрудника Сиротинина Владимира Георгиевича). Ну а теперь пойдем дальше.
Объекты показа: макеты кораблей, списки репрессированных, копии документов, фотографии.
Мы с Вами дошли до второго блока экспозиции, посвященной репрессированным речникам. Помните, на афише был изображен кораблик? Енисейское Речное Пароходство приняло большое участие в создании этой выставки. Оно предоставило макеты кораблей, которые мы здесь видим, а также большую часть сведений об этих людях.
Открывается этот раздел выставки картиной уже знакомого Вам Александра Клюева: «Строители баржи». Здесь изображены лица тех людей, которые строили баржи и катера на нашей Красноярской судоверфи и работали на этих судах.
Вот макет «Красноярского рабочего», - был такой корабль. А здесь, рядом, список тех, кто был арестован на этом судне. Иногда нашим речникам приходилось вести на Север баржи с заключенными. Они ведь люди подневольные: им приказали - они повезли. И сами не рады, что выполняют такую жуткую работу. А потом этих работников пароходства тоже могли арестовать. Может быть, для того, чтобы не оставалось свидетелей.
Я хочу Вам показать здесь фотографии человека, судьба которого меня затронула. Вот: Телегин Александр Васильевич. Вот его фотография отдельно, а вот он среди семьи. Причем, на этой фотографии благополучные люди, это - домашний театр. Сейчас я не слышала, чтобы это у нас было принято, чтобы всей семьей родственники собирались и играли какой-то. спектакль. На фотографии чувствуется, что у них была спокойная, интересная жизнь. Видимо, это - дореволюционный снимок.
В советские годы Телегин был одним из тех, кто решил построить у нас в Красноярске судоверфь. То есть, он основал судоверфь в нашем городе. Вот он вместе с работниками судоверфи на фоне построенного и спущенного на воду судна - небольшой катерок такой. На обороте фотографии написано: «Это мы с Александром Васильевичем». На фотографиях видно, какой это был красивый и сильный мужчина. А дальше мы находим в списке его фамилию и узнаем: Телегин А.В. был расстрелян в Красноярске в 1938 году.
Достойный, интересный, сильный человек. За что его расстреляли? Он строил корабли, не совершал никаких преступлений. Арестовали, назвали «врагом народа» и расстреляли.
Здесь очень много таких сведений. Вот там, сбоку начинается список с буквы «А», здесь, в альбоме, он продолжается. Вот и здесь тоже идет этот список. В нем около 300 человек, работавших на енисейских судах и арестованных, как «враги народа».
Эти все альбомы заполнены документами, вернее их копиями. Это документы, которые служат источником информации о репрессиях. Вот «Свидетельство о смерти». Дергунов Иван Данилович. Здесь написано, что причина смерти: расстрел. Такие свидетельства о смерти выдавали родственникам на запрос о судьбе своих близких. Другие документы взяты из архивов. Их никому не давали, на многих из них до недавнего времени стоял штамп: «Секретно». Вот анкеты, которые их заставляли заполнять после ареста. Есть постановления суда. Вот перед нами судьба Потылицына Петра Ивановича. Вероятно, до революции он был зажиточным крестьянином, потому что здесь упоминается слово кулак. На основании того, что у него был когда-то побогаче двор, признали, что он виновен и постановили: «Расстрелять!» Рядом еще один документ: «Постановление о расстреле». В нем записано: «Приговор приведен в исполнение 9 августа 1938 года». Такие документы у нас в архивах до сих пор хранятся.
Объекты показа: рисунки, фотографии и тексты писем Бориса Свешникова, вернее их копии.
Я не хотела бы Вас сильно долго здесь задерживать. И холодно, и перегружать тяжелой информацией не хочется. Поэтому мы переходим к третьему разделу, к третьей части этой выставки. Именно она называется «Арестованная муза». Она о людях, которые и в лагере смогли заниматься искусством. Такие люди были. Иногда они из хлебного мякиша что-то лепили. Иногда из дерева вырезали какие-нибудь изделия. Например, шахматы делали. А некоторые рисовали. Как автор этих рисунков.
Перед Вами рисунки Бориса Петровича Свешникова, лагерные рисунки. Здесь скопирован документ, читаем: «Главным Управлением Контрразведки в январе-феврале 1946 года были арестованы участники антисоветской террористической организации студенты Московского института прикладного и декоративного искусства» (5). И ниже список арестованных студентов, в том числе, Свешников Б.П. Наши органы предположили, что они на Сталина покушались. Вышел в лавку за керосином и вернулся через 10 лет. 19 лет парню было. Он собирался стать художником, собирался закончить этот ВУЗ и потом рисовать картины.
Вместо этого он оказался в Коми АССР, на лесоповале. Очень суровый климат и тяжелая работа. За два года работы на лесоповале он стал почти инвалидом. Это очень тяжелая работа по 10-12 часов в сутки зимой при 40 градусах мороза, а летом в тучах мошкары. Его здоровье было так подорвано, что удалось добиться разрешения, чтобы его сняли с этих работ. Его отправили в какую-то каморку ночным сторожем. Сторожить то ли доски, то ли что-то еще при деревообрабатывающем заводе. Вот тут он, наконец, получил возможность рисовать. Родные его в этом поддерживали. На выставке рисунки Свешникова сопровождает переписка. Родители: мама и папа, - посылали ему кисти, карандаши, тушь, писали добрые письма. Может быть, благодаря их письмам и их любви, он и выжил.
В письме от 15 июня 1947 года он пишет: «Я нахожусь в мире своей фантазии, и она отвращает меня от всего остального. В действительности я, как альбатрос на палубе корабля, становлюсь смешным и нелепым. Несмотря ни на что, я живу в своем мире, созданном мною или невесть кем. Однако, мир этот так обширен и глубок, что по сравнению с ним все тяготы действительности представляются мне ничтожными и переносимыми» (5).
То есть он пишет о том, что у него был свой внутренний мир. Вокруг было все страшно. Вокруг умирали люди, их убивали. А у него был свой мир, своя фантазия, в которой он жил. И он, не то, чтобы не замечал этого страшного мира. Он спасался своей фантазией от этого мира.
Кстати, у него очень тонкие работы, посмотрите на его технику. Это графика. Многие работы выполнены пером и тушью, или, реже, тушью и очень тоненькой кисточкой. Такие изящные, тонкие. Графика великолепная. Эти работы были потом признаны художниками как работы, сделанные рукой зрелого мастера.
В этих работах отразилось его состояние, его внутренний мир, в котором он тогда находился. Вот его серия «Менуэт». Кто скажет мне, что такое менуэт?
- Это такой танец, да. В нем, Вы правы, соответствующие одежды присутствовали, напоминающие о пышных балах. Мы видим эти одежды на рисунке. Вот дама в платье с широкой юбкой, кавалер в накладном парике и у него какие-то штанишки коротенькие, по той моде. Он перед ней склонился в церемониальном поклоне. Менуэт исполнялся в медленном темпе, с приседаниями, поклонами, с жестами такими вот немножко театрализованными, изящными. Это мы видим здесь. Менуэт предполагает' также больший и красивый зал, придворных, разодетую публику, паркет.
Но на рисунке все это происходит не в зале, а на фоне кладбища. Действительность въехала в его фантазию рядами могил, поломанными елями. Они прямо на снегу танцуют. Его фантазия оказалась в том мире, где он на самом деле находился.
«Но я уверен, что когда-нибудь, если мне судит судьба быть живым и свободным, я создам вещи, которые хоть немного отобразят мои мысли...». В общем-то, ему, можно сказать, повезло. В лагерях не поощряли занятия творчеством, и было почти невозможно сохранить свои работы. Он потихоньку рисовал и тайком отдавал свои рисунки человеку, который вместе с ним находился в лагере. Сначала в лагере, а потом на поселении, здесь же рядом. Благодаря этому они сохранились (6).
Ну, пойдемте дальше, посмотрим. «... Мечтаю о том, когда я смогу вырваться из этой гнетущей среды и уйти всецело в свое искусство». А вот это серия «Народные праздники». И здесь, вроде бы, действительно, веселье идет, пир, праздник. Но такой, какой-то очень убогий, страшный. Вот танцует старик и старуха под скрипочку. Вот люди на катке. А рядом на них смотрят из-за какого-то забора: то ли заключенные, то ли еще кто-то.
- Пир во время чумы. (7).
- Пир во время чумы, да, Наташа.
Несколько работ Бориса Свешникова посвящены воде. Вода омывает и очищает. Иногда она размывает что-то старое, дряхлое. Вот в обрыве реки какие-то странные постройки: то ли остатки лагеря, то ли какие-то хибарочки уцелели. Река к ним подошла и подмывает этот крутой берег. Вот-вот все обрушится в воду.
А здесь на рисунке изображены странники. «...Сейчас я немного заболел. Простудился. Погода такая: дождь, снег, сырость. Без конца жажда создать прекрасные какие-нибудь живописные произведения. И в то же время я бессилен». В письмах отражается вот это вот состояние, ну, как бы сказать... Даже то, что он занимался своим любимым делом, было очень тяжело, через преодоление: нездоровья, сырости, холода. И, мне кажется, что эта работа «Странники», - вот видите: тут огромная дорога, грязная дорога, по ней идут люди, непонятно, куда идут, теряют свои вещи, видно, что им неуютно, холодно. И никак они дойти не могут. Вот, по-моему, его творчество очень похоже на такой тяжелый, трудный путь куда-то.
А дальше: «Женщина перед зеркалом», - есть и такая работа. Женщина перед зеркалом - вечный сюжет любования красотой. А здесь в зеркале отражается страшная маска. Старуха? Смерть? Внизу тоже женщина, но, видимо, уже мертвая, окоченевшая, лежащая в могиле, в земле.
Птица, которая вырвалась за пределы этого страшного мира. Но непонятно - выживет она или нет? Улетит ли?
И даже если работа выглядит, на первый взгляд, как просто пейзаж: мы видим ели, нарисованные на переднем плане, такие чахлые, скупые. Там, в Коми АССР: север, скудная природа. То на фоне этих елей: лагерь, люди, которые пошли то ли на лесоповал, то ли на расстрел, непонятно. Через сугробы тянется их след, и один человек остался лежать на снегу. Вроде бы благополучная, хотя и хилая, природа сочетается со страшными делами людей.
Кстати, в одном из писем он пишет, что: «До тошноты отвратительна физическая работа. Она меня всегда ждет, ибо ни на что другое не способен. Способен только мечтать и воскрешать миры своей фантазии на бумаге. В сущности, я психически болен. И давно уже не оставляет меня тяжкое состояние моральной депрессии...». Мы говорили, что человек занимался творчеством и свой мир воплощал. А тут он пишет о том, что «я психически болен». Может быть, так оно и было, в отдельные моменты. Вот, посмотрите, какая работа: «Санчасть» называется. Жуткая. Посмотришь рисунки современных сумашедших, которые с диагнозами в психушках лежат, - они примерно такого же рода. Врачи, собравшиеся вокруг больного: они то ли лечат, то ли пытают и мучают этого больного. Опыты проводят. Они напоминают то ли крыс, то ли еще кого-то. Из-под халатов видны крысиные хвосты. Рисунок - как диагноз. Он говорит, в каком состоянии находился человек, рисуя его.
Или же вот рисунок, который называется «Чтец». Этот чтец читает кому-то листы книги. Может быть, Книги Жизни, приходит мысль такая. Потому что, если приглядеться, то у этого чтеца вместо головы - череп. Это Смерть сама читает. На кровати лежит человек, для которого читают. Непонятно: то ли он живой, то ли мертвый, то ли на грани перехода от жизни к смерти. И даже пейзаж вокруг, - вроде бы, нормальный, на первый взгляд, пейзаж. Но если приглядеться, то каждый ствол напоминает изуродованные тела людей. Вот тут упавший ствол, прямо как будто человек навзничь упал.
Ну вот, а здесь река размыла кладбище: видите, гробы...
На этом пленка в диктофоне закончилась. Остался незаписанным небольшой кусочек экскурсии. Восстанавливаю содержание этого кусочка.
Объекты показа и, очень кратко, тезисно, содержание рассказа:
Еще 2-3 работы Свешникова.
- Анализ того, что изображено. Рассказ о том, что передают рисунки. Итог анализа творчества Свешникова: во всех его работах светлые образы фантазии сочетаются с трагической действительностью.
Фотография Бориса Свешникова среди семьи после освобождения (8).
- Борис Свешников остался жив. Можно гадать о причинах этого чуда: молодость, благосклонная судьба? Несомненно то, что ему помогли выжить поддержка и любовь родных и возможность заниматься творчеством. «Если бы Свешников не рисовал, он бы не выжил» (9)
Афиша выставки.
- Мы посмотрели сложную по содержанию выставку: материалы экспедиции Мемориала на Колыму, документы о репрессированных речниках, лагерные рисунки Бориса Свешникова. Посмотрев все это, мы прикоснулись к трагедии этих людей. Выставка организована не только для того, чтобы Вы знали историю нашей страны, но еще и для того, чтобы подобные репрессии больше не повторились.
1. Клюев А.А. Детская коммуна. 1998, х.м., 55x65.
На выставке эта картина имела название «Репрессированные», т.к. со слов Клюева
было известно, что на ней изобраэ/сены репрессированные и дети репрессированных.
Мне об этом рассказала Н.И.Жданова, беседовавшая с Клюевым.
2. Алексей Андреевич Бабий сейчас является председателем Красноярского
Мемориала.
3. Газета «30 октября», № 26, 2002 год, стр. 12-13. Ольга Блинкина, сотрудница
НИПЦ «Мемориал» (Москва). Колыма — «Золотое сердце» России.
4. Владимир Высоцкий. Том 2. Королева грез моих. АОЗТ «Технекс - Россия».
Санкт-Петербург. 1993, стр. 86. Песня «Мой друг уехал в Магадан...». Посвящена
Игорю Кохановскому. Друг Высоцкого по школе и институту. В 1965 г. уехал в
Магадан, где работал в газете, а в 1969 - в старательской артели. Высоцкий
навещал его в Магадане.
5. Приведенные в тексте экскурсии цитаты из документов и писем Б. Свешникова
проверены мной по альбому:
Борис Свешников. Лагерные рисунки. Общество «Мемориал». Издательство «Звенья».
Москва, 2002.
6. Людвиг Янович Сея. До войны занимал пост министра иностранных дел Латвии, был
латвийским послом в Лондоне. Всю войну провел в немецкой тюрьме. После войны был
обвинен в шпионаже и осужден на 5 лет лагерей. В 1949 году срок закончился, но
он добровольно остался в лагере — предвидя новый арест. Имел право выходить за
зону. Он забирал рисунки у Бориса Свешникова и отправлял их в Москву. Тюремное
начальство смотрело на это сквозь пальцы - случай не был предусмотрен
инструкциями.
7. Реплика экскурсовода Натальи Ивановны Ждановой, которая записывала на
диктофон эту экскурсию.
8. В альбоме (см. пункт 5) под фотографией помещен текст: «После освобождения.
Семья Бориса Свешникова слева направо: Дмитрий Сергеевич Пичугин - дядя, Кира
Кузьминична Пичугина - тетя, Нина Сергеевна Шацкая (Пичугина), Петр
Александрович Свешников - отец, Варвара Сергеевна Свешникова - мать, Эрик Шацкий
— двоюродный брат, Борис Свешников».
Н.Л. Ушакова.
9. Игорь Голомшток. Лагерные рисунки Бориса Свешникова. Вступительная статья в
альбоме (см. пункт 5), стр. 4.
11 июня 2003 г.