РОССИЙСКОЕ ИСТОРИКО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКОЕ ПРАВОЗАЩИТНОЕ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО "МЕМОРИАЛ"
Красноярское отделение
660049, Красноярск, проспект Мира, 3
E-mail : memorial@maxsoft.ru
Председателю Комиссии по восстановлению прав реабилитированных Администрации Красноярского края
27.02.98 г. N 98-14 На Ваш запрос от 3.02.98 г.
В настоящее время Красноярское общество "Мемориал" встречает в своей практике следующие проблемы, связанные с выполнением Закона "О реабилитации жертв политических репрессий", которые можно определить как имеющие системный характер.
1. Проблема установления факта утраты имущества.
Утрата (т.е. выход из владения) недвижимого и другого крупного имущества в результате применения репрессий, которая могла иметь форму конфискации, изъятия, оставления бесхозным (например, большевистские "активисты" часто разворовывали крестьянские хозяйства прямо на глазах владельцев, угоняемых в ссылку), требует документального подтверждения, очевидно, только в тех случаях, когда хотя бы часть членов семьи оставалась в месте нахождения имущества.
Однако районные комиссии по ВПР в Красноярском крае, вопреки здравому смыслу, требуют "установить факт конфискации" и в тех случаях, когда угоняли (депортировали) в ссылку, или просто выгоняли с места постоянного проживания, всю семью. То есть репрессированных заставляют доказывать, что они не увезли избу с амбаром в одном кармане и коров с лошадьми в другом.
Более того, в архивных материалах достаточно часто встречается глагол "раскулачить", смысл которого в целом общеизвестен и сводится к ограблению до нитки. А с юридической точки зрения его содержание вполне определено постановлением ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. и инструкцией ЦИК от 4 февраля 1930 г., в которой (п. 5) предписано: "...конфисковать у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки ... излишки домашнего имущества, а также наличные деньги".
Но даже и при наличии архивного документа, подтверждающего факт "раскулачивания", районные комиссии по ВПР упорно требуют "доказать факт конфискации".
К этой проблеме непосредственно примыкает и вопрос о составе имущества, когда комиссии по ВПР требуют у репрессированных крестьян "установить факт наличия жилого дома". В архивных документах, содержащих перечень или опись имущества, достаточно часто бывает не указан дом. Одна возможная причина в том, что дом не был объектом налогообложения. Другая - в 20-30 гг. никому в здравом уме не могло прийти в голову, что крестьянская семья, которая ведёт хозяйство, сеет хлеб и держит скот, проживает при этом в палатке или шалаше.
Обе эти проблемы, на наш взгляд, не могут быть отнесены на счёт несовершенств Закона о реабилитации или же его неполноты. Никакой закон не может содержать полного перечня общеизвестных и очевидных истин. Возможно, такова специфика именно этого Закона, что находится много желающих "не признавать" очевидного. В подтверждение сказанного хотим указать, что в Республике Хакасия обе вышеназванные проблемы сняты разъяснением Прокурора РХ от 11.03.96 г., что, в частности, избавило суды РХ от засорения нелепыми делами об установлении юридических фактов "проживания не в палатке" и "неувоза избы в кармане".
2. Проблема освобождения от уплаты государственной пошлины.
Согласно ст. 16 Закона о реабилитации, реабилитированные и признанные пострадавшими от репрессий освобождаются от уплаты госпошлины при обращении в государственные органы по вопросам, возникающим в связи с применением Закона о реабилитации.
Для получения компенсации за утраченное имущество репрессированным (или их наследникам) приходится обращаться в районные отделы ЗАГС за документами о рождении и браке. Но органы ЗАГС требуют уплаты, при этом ссылаясь на Закон о госпошлине, которым предусмотрена только бесплатная выдача документов о смерти реабилитированных (т.е. льготы предусмотрены только для покойников, а для живых реабилитированных - нет).
Так, в январе с.г. Свердловским отделом ЗАГС г. Красноярска было отказано в бесплатной выдаче свидетельства о браке ШИЛОВСКОЙ Веры Павловны, хотя справка о её реабилитации была предъявлена.
Кроме того, из районов края нам сообщают о случаях отказов со стороны нотариусов признавать льготы реабилитированных или пострадавших от репрессий, по мотивам отсутствия местных (краевых или районных) законодательных актов об этих льготах. При всей очевидной незаконности подобных отказов, подобные ситуации наводят на мысль о целесообразности принятия краевого закона или подзаконного акта, детализирующего льготы, предусмотренные в ст. 16 федерального Закона о реабилитации.
3. Проблема реабилитации по ссылке (депортации) 1948 года.
По Указу ПВС СССР от 2 июня 1948 г. "О выселении в отдалённые районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве...", более известному как "указ о невыработке трудодней", из Красноярского края было сослано, по нашим оценкам, не менее тысячи колхозников.
По неясным для нас причинам, органы МВД отказывают в реабилитации по этой ссылке, заявляя, что "это не политическая репрессия". Мы не можем, как не старались, найти различие между этой ссылкой и ссылкой за отказ вступать в колхоз. Упомянутый "указ" устанавливал, что труд в колхозе является принудительным. Таким образом получила полное законодательное оформление колхозная барщина.
Разумеется, на самом деле в этом случае (так же, как в период "Большого Террора") местные власти выполняли план (разнарядку), спущенную сверху. А поскольку его надо было выполнить "любой ценой" (как и всякий советский план), это делалось посредством фальсификаций. Вполне естественно, что заодно местные власти пользовались случаем избавиться от всех неугодных. Например, известен случай в Кежемском районе, когда человека (фронтовика, инвалида) подвели под "указ" и сослали с семьёй за отказ стать председателем колхоза.
Поясняем, что факт применения репрессий в указанном случае подтверждается архивными материалами УВД Амурской обл. и Хабаровского края.
4. Проблема соблюдения процессуальных норм в суде.
Эта проблема неспецифична для круга вопросов, возникающих в связи с применением Закона о реабилитации. При обращении в суд по делам особого производства (это дела об установлении юридических фактов, о восстановлении актовых записей, об объявлении умершим) реабилитированные лица или их наследники часто встречают устный отказ в приёме заявления.
Такая форма отказа не предусмотрена действующим ГПК и представляет собой грубое нарушение процессуальных норм.
При обращении в суд возникают и другие ситуации, требующие, на наш взгляд, квалифицированной юридической оценки. Например, при подаче заявления об объявлении умершим (ст. 256 ГПК) судья начинает требовать у заявителя "представить свидетелей" (чтобы они подтвердили, что человек, объявляемый умершим, в самом деле умер). Когда заявитель напоминает судье, что человек, о ко
тором идёт речь, родился, например, в 1870 г. и канул в СибЛОН в начале 30-х гг., судья отвечает, что "это не имеет значения".
5. Проблема доступа к архивно-следственным делам.
Эта проблема, в отличие от вышеизложенных, по большей части не имеет практического (т.е. денежного) значения, но зато имеет признаки явного нарушения Закона о реабилитации. Ст. 11 Закона устанавливает право родственников репрессированных лиц на ознакомление с архивно-следственными делами и на получение копий имеющихся в делах документов, причём без каких-либо ограничений. Тем не менее, РУ ФСБ часто отказывает в выдаче копий, например, судебных приговоров, если по делу проходило двое или больше обвиняемых. Иногда отказывает также ГАКК.
При этом ссылаются на ведомственную инструкцию (Госкомархива). Каждому юристу известно, что подзаконный акт не может отменять закона. На наш взгляд, здесь типичный случай правового нигилизма, к тому же, со стороны правоприменительного органа, что вдвойне недопустимо.
Следует отметить, что очень многие Управления ФСБ РФ высылают копии приговоров и другие документы, независимо от числа обвиняемых.
6. Проблема поиска свидетелей для установления юрфактов.
Это вопрос иного характера, нежели все затронутые выше. К сожалению, ни Законом о реабилитации, ни иными законодательными актами на государственные органы не возлагается обязанность всемерного содействия репрессированным в восстановлении их прав. Мы хотим лишь указать на факт, что начиная с 1996 г. органы внутренних дел Читинской области по обращениям репрессированных проводят опросы старожилов (в сельской местности), находя, таким образом, свидетелей для установления в судебном порядке юридических фактов применения репрессий и утраты имущества. Так как на территорию Красноярского края были сосланы тысячи крестьянских семей из Забайкалья, у нас обширная практика работы с забайкальскими ссыльными, и уже очень многие из них смогли получить реабилитацию (и/или компенсацию за имущество) при помощи, в указанной форме, со стороны соответствующих РОВД Читинской области.
Повидимому, это делается в соответствии с каким-то решением на уровне Читинской области. Принятие аналогичного решения в Красноярском крае могло бы иметь огромное значение для восстановления прав репрессированных.
7. Недостаточная гласность в вопросах восстановления прав репрессированных.
Ст. 18 ч.1 Закона о реабилитации предписывает обнародовать сведения о лицах, реабилитированных в соответствии с этим Законом. Если публикация списков реабилитированных встречает те или иные трудности (печатные издания не очень заинтересованы в подобных публикациях), можно было бы рассмотреть такие формы обнародования, как пресс-релизы, или даже размещение в Интернете.
Иногда мы встречаем также нарекания на отсутствие общедоступной информации о деятельности самих Комиссий по восстановлению прав реабилитированных.
В предлагаемом обзоре мы не затронули проблем, для решения которых необходимы изменения в законодательстве. Это проблема реабилитации по ст. 61, реабилитации детей, попавших в детдом в результате ареста родителей, проблема компенсации за "трудармейские" (конц)лагеря и целый ряд других.
Не затронули мы и проблему обеспечения льгот при пользовании муниципальным транспортом, ввиду её общеизвестности (т.к. городская прокуратура занималась этой проблемой на протяжении полугода), а также неспецифичности, поскольку здесь нарушаются права всех категорий "федеральных льготников".
Коротко о "Мемориале" (в порядке информации).
Красноярское общество "Мемориал" образовалось и приступило к работе в марте 1988 года. Общество было зарегистрировано в октябре 1991 года и прошло перерегистрацию, в соответствии с Законом РФ "Об общественных объединениях", в 1995 году.
"Мемориал" ведёт сбор информации о репрессированных коммунистическим режимом на территории Красноярского края. Собраны сведения о более чем 30 тысячах людей, подвергшихся политическим репрессиям. Ведётся картотека репрессированных, а с 1989 года в газете "Красноярский комсомолец" нами публикуются списки репрессированных. В настоящее время создаётся база данных о людях, арестованных и находившихся в заключении или в ссылке на территории нашего края.
"Мемориал" оказывает методико-правовую помощь и моральную поддержку репрессированным и членам их семей. С 1989 года ведётся приём посетителей. За это время принято несколько тысяч человек, в том числе за 1997 год около 1400 человек (включая повторные обращения). Им мы оказываем помощь в получении реабилитации, в признании их пострадавшими от репрессий, в получении денежной компенсации за утраченное имущество, в выяснении судеб их родственников и в других вопросах, возникающих в связи с имевшими место репрессиями.
"Мемориал" ведёт сбор документов, фотографий, воспоминаний и других материалов по соответствующей тематике. Архив "Мемориала" насчитывает свыше 70 тысяч документов.
Ведётся изучение лагерной системы, действовавшей в крае, и мест ссылки. Проведено 14 экспедиций: в Краслаг (несколько), на Нордвик, в Енисейжелдорлаг (строительство N 503).
Ведётся также работа в государственных и ведомственных архивах, постоянно пополняется архив и библиотека "Мемориала".
Проведена определённая работа по установлению мест захоронений расстрелянных и погибших политзаключённых. Наше общество выступает за создание памятников и памятных знаков, посвящённых жертвам репрессий. Усилиями местных активистов общества "Мемориал" такие памятники созданы в Минусинске, Курагино и Норильске. К сожалению, вопрос об установке памятника жертвам политических репрессий в краевом центре остаётся нерешённым до настоящего времени.
"Мемориал" осуществил около 200 публикаций в краевой, российской и зарубежной печати, подготовил и провёл 8 выставок, посвящённых жертвам репрессий.
Красноярский "Мемориал" принимает участие в разработке законодательных актов, направленных на преодоление последствий политического террора в нашей стране.
Председатель Красноярского общества "Мемориал" Сиротинин В.Г.
Заместитель председателя Красноярского общества"Мемориал" Биргер В.С.