Речь идет о Василии Григорьевиче Яковенко,
нашем легендарном земляке, руководителе Тасеевской партизанской республики,
назначенном в 1922 году по предложению В.И.Ленина
наркомом земледелия
В 5-м номере альманаха «Енисей» за 1969 год, в статье, посвященной ему, значилось, что Яковенко, вопреки имевшимся до сих пор данным, родился не в 1889, а в 1888 году, 3 марта. Автор статьи кандидат исторических наук Ю.Журов объяснил, что эту дату он нашел в анкете 1920 года, собственноручно заполненной В.Г.Яковенко, хранящейся в Канском госархиве.
Через некоторое время своим открытием Ю.Журов поделился и с читателями академического журнала «Вопросы истории».
Некоторые историки приняли это открытие, некоторые — нет. Работая над сценарием, посвященным В.Г.Яковенко, я постоянно встречался с обеими этими датами. Какая же из них соответствует действительности? Вопрос тем более важный, что если верна версия Журова, то мы, к сожалению, пропустили 100-летний юбилей этого яркого, самобытного человека, подлинного вожака сибирских крестьянских масс. Было особенно обидно, что и время гибели Василия Григорьевича — 1937 или 1938 год — пока тоже не удалось установить.
Единственное, что обнадеживало, это то что нигде не было ссылок на такой неопровержимый документ каким является запись в церковной метрической книге. Правда, не исключалось, что книги эти могли погибнуть хотя бы в то время, когда колчаковцы, отступая из Тасеево, почти целиком сожгли село.
По странному стечению обстоятельств, я приехал в это село 16 июня нынешнего года. Ровно 69 лет назад в этот день партизаны вынуждены были оставить Тасеево и отступить на Кайтым.
Уже много лет историей партизанской республики занимается редактор районной газеты «Сельский труженик» Алита Густавовна Либрехт. Первая встреча — с ней. Ее тоже волнует эта проблема, но до сих пор вопросом, сохранились ли церковные метрические книги, она не занималась. Вместе прикидываем, где они могут быть, если сохранились. Приходим к решению, что в районном отделе ЗАГСа. Отправляемся туда. Выясняется, что книги за два интересующих нас года имеются. Просим заведующую посмотреть записи за март 1888 и 1889 годов. И с поразительной быстротой получаем официальную справку: согласно записи в метрической книге Богоявленской церкви села Тасеевское 3 марта 1889 года у Яковенко Григория Федосеевича и Яковенко Евдокии Ивановны родился сын, нареченный Василием.
Но ответ рождает новые вопросы. Как могло случиться, что в анкете, заполненной лично Яковенко. стоит 1888 год? Все, что я уже знаю об этом человеке, не вяжется с тем, что он мог забыть свой год рождения, сознательно изменить его и т.д.
В Канском госархиве хранитель фонда Людмила Дмитриевна Ершова встречает меня улыбкой:
— Сейчас все интересуются Яковенко. Неделю назад мы ответили на запрос Музея революции СССР. Там, между прочим, тоже интересуются годом рождения...
— Что же вы ответили?
— Что он родился в 1888 году, согласно хранящейся у нас анкете.
Людмила Дмитриевна приносит то самое дело, на которое ссылался Ю.Журов. В нем подшиты анкеты всех сотрудников Канского ревкома, председателем которого в 1920 году был Яковенко. А вот и его анкета. В ней и впрямь указан 1888 год. Вчитываюсь. Не так-то легко понять, рукой ли Василия Григорьевича она заполнена. Образцов его почерка у меня нет. Все личные бумаги наркома были забраны из дома при его аресте. Правда, сохранились другие анкеты. Те, которые заполнялись на делегатов партийных съездов и съездов Советов. Но каждая заполнена другим почерком. Среди делегатов этих съездов было, очевидно, немало неграмотных людей, и анкеты заполнялись с их слов, в этой канской анкете сразу насторожило одно слово: в графе «образование» поставлено «малограмотный». Яковенко, и впрямь не закончивший ни одного класса школы, обычно писал, что образование v него «домашнее» или «приобретенное самостоятельно», что вполне соответствовало действительности: читал он много и учился жадно.
Вглядываюсь в почерк. О нем никак не скажешь, что он принадлежит малограмотному человеку: достаточно мелкий, с щегольскими завитушками. Все-таки очень похоже, что анкету заполнял отнюдь не лично Яковенко, как утверждал Ю.Журов. Но как это доказать? Листаю другие анкеты сотрудников. Одну, вторую, третью, четвертую. Ловлю себя на том, что уже мелькнуло что-то знакомое. Возвращаюсь назад. Точно, через одну от Яковенко анкету листок, заполненный очень похожим на «его» почерком. Не верю своим глазам и прошу Людмилу Дмитриевну посмотреть. У нее — никаких сомнений: почерк один и тот же. Кто же это? Оказывается, Даниил Никитич Черников — секретарь ревкома, указавший, между прочим, что до 1914 года он занимался письмоводством, то есть был писарем. Выходит, Яковенко подмахнул анкету не глядя. Опять-таки не очень похоже на него. Позже сравниваю подпись на этой анкете с другими, где точно известно, кто «руку приложил». Ничего общего...
Выходит, секретарь и расписался за начальника.
Остается лишь гадать, как это могло случиться. Не в том ли причина, что тогда о людях не по анкетам судили?..
Итак, 3 марта 1989 года (по старому стилю) нам предстоит отметить 100-летие Василия Григорьевича Яковенко.
В заключение несколько слов о будущем телефильме, который запущен в производство на кинокомплексе Красноярского ТВ. Он будет называться «Мужицкий нарком». В него войдут воспоминания людей — их, к сожалению, осталось очень мало, — знавших Василия Григорьевича. От имени творческой группы обращаюсь ко всем красноярцам, у которых есть материалы, связанные с жизнью и деятельностью Василия Григорьевича, с просьбой помочь в создании картины, посвященной 70-летию Тасеевской республики и 100-летию выдающегося сына земли Красноярской.
М.Бриман, соб. корр. «Советской культуры»
(Специально для «Красноярского рабочего»)
«Красноярский рабочий», № 154 (20845), 05.07.88