...«Это были замечательно одаренные,
духовно богатые личности, смелые,
бесстрашные революционеры. Это были люди
самых прекрасных чувств и самых
благородных человеческих интересов».
(Из книги «Единомышленники»)
В 1892 году был взят под полицейский надзор за принадлежность к «Рабочему союзу» уроженец Варшавской губернии Александр Мартынович Ковалевский. 1 июля 1897 года иркутский губернатор сообщил, что высланный за государственные преступления А.М.Ковалевский назначен под гласный надзор в Енисейскую губернию. Так вошло в историю края имя польского ссыльного социал-демократа, ушла корнями в сибирскую землю польская фамилия Ковалевских.
Большую работу провел журналист с полувековым стажем Михаил Данилович Глазков. Свыше 40 лет, как краевед, ведет он поиски людей интересной судьбы. Собрал материалы о 180 Героях Советского Союза — уроженцах Красноярского края. Десятки и десятки людей благодарны ему за то, что помог отыскать боевые награды, фронтовых друзей, родных. С разных концов страны приезжают на братскую могилу воинов, умерших в госпиталях г.Абакана, их родственники, которых разыскал М.Д.Глазков. Война прошла через его сердце в прямом смысле: с осколком у сердца бывший фронтовик, журналист продолжает вести поиски погибших и пропавших без вести сибиряков. История семьи Ковалевских — заметная страница в творчестве, продиктованная нашим временем правды, совести, гласности.
В.Майстренко,
корреспондент «Красноярского рабочего»
В Моих руках присланные Центральным государственным историческим архивом СССР документы, и в каждом — имя Александра Мартыновича Ковалевского. В выдержке из доклада вице-директора департамента полиции Николаю II сообщается, что Ковалевский А.М. организовал в Жирардуве тайный рабочий кружок, ведший пропаганду среди рабочих, и выслан на три года в Сибирь.
Вскоре в село Курагино, в Енисейскую губернию, преодолев огромные трудности, прибыла его жена Стефания Матвеевна вместе с сыновьями Стасиком и Степой в добровольную ссылку к мужу...
Хозяйка этих документов и моя собеседница Васса Ивановна Ковалевская, несмотря на 86-летний возраст, выглядит крепко, держит голову высоко и по-прежнему красива. Я разыскал ее в Черногорске, где она живет вместе с дочерью, внучкой Александра Мартыновича Ковалевского, Ревмирой Брониславовной (долгое время преподавала она в Черногорском горном техникуме, сейчас уже тоже на пенсии).
О судьбе Бронислава Ковалевского и его братьев я расскажу позже. А сейчас письма, фотографии, документы относят нас к началу века. Ревмира Брониславовна достает книгу «В борьбе за социализм», где упоминается имя ее дедушки.
— Ее написал бывший питерский рабочий, старый товарищ Ленина по партии, тоже ссыльный, Александр Сидорович Шаповалов. А вот книга воспоминаний еще одного ссыльного, Пантелеймона Николаевича Лепешинского, «На повороте».
Читаю: «К числу отрадных явлений нашего бутырского перепутья прежде всего хотелось бы отнести привхождение в нашу товарищескую семью 10 человек поляков, в том числе социал-демократов рабочих... Чекальский, Проминский, Ковалевский и другие...».
А вот уже из современной книги П.Н.Мешалкина, «Единомышленники», посвященной товарищам В.И.Ленина по сибирской ссылке. И снова имя Александра Мартыновича в числе тех, кто был знаком с Лениным и Крупской, в числе участников встречи ссыльных социал-демократов в канун 1899 года на квартире Г.М.Кржижановского, встречи в феврале 1899 года в Шушенском у Ленина. «Тесное общение И.Л.Проминского, А.П.Чекальского, А.М.Ковалевского с Лениным и его соратниками, — отмечается в «Единомышленниках», — было для них школой политического воспитания».
Всю Сибирь исколесила семья Ковалевских. А.С.Шаповалов в 1934 году в книге «В борьбе за социализм» вспоминает, как неожиданно встретился с Александром Мартыновичем на станции Тайга, куда устроил его в качестве железнодорожного мастера по ремонту пути Кржижановский. Сюда приехали вскоре бывшие ссыльные поляки.
После ссылки многие польские социал-демократы продолжили в Сибири свою борьбу против царской монархии. А когда началась гражданская война, с оружием в руках защищали власть Советов. В боях на Нижнеудинском фронте участвовал и А.М.Ковалевский вместе со старшим сыном Станиславом и И.Л.Проминским. Во многих концах Сибири довелось ему побывать, задерживать эшелоны колчаковцев, скрываться от них у бывших ссыльных. Скончался Александр Мартынович Ковалевский в 1922 году от газовой гангрены.
Нелегким было мирное послевоенное время. Овдовевшая Стефания Матвеевна жила впроголодь, занималась пошивом белья, но едва сводила концы с концами. Местные власти, куда она обращалась, никакой помощи не оказывали, а ей уже перевалило за 60. И тогда в апреле 1932-го она выехала в Москву, где встретилась с Н.К.Крупской, Г.М.Кржижановским, А.С.Шаповаловым, с семьей Максима Горького и другими. Они-то и выхлопотали для Стефании Матвеевны персональную пенсию. Предлагали ей остаться в Москве, но она вернулась в Красноярский край, к своим сыновьям.
Надежда и гордость Ковалевских — сыновья. Их было трое — Станислав, Степан и Бронислав. Все в период сталинских репрессий были арестованы как «враги народа», как «польские шпионы», мне удалось несколько лет назад разыскать оставшегося в живых Степана Александровича Ковалевского. Мы не раз с ним встречались. Жил он на второй ферме Московского племовцесовхоза Усть-Абаканского района Хакасской автономной области. Ему было всего два года, когда попал он вслед за отцом в ссыльные места. Сибирь стала его Родиной.
Во время ареста при допросах перенес Степан Александрович и унижения, и побои, но выстоял и выжил. Немало рассказал он о семье Ковалевских, о братьях и родителях. Сам Степан Александрович долгое время трудился в совхозе заведующим складом, пользовался авторитетом в коллективе, выступал перед школьниками, был почетным пионером, рассказывал детям о Владимире Ильиче, которого знали лично его родители. Вырастил он шестерых детей. Старший, названный именем деда, Александр Степанович Ковалевский, погиб в боях под Смоленском. Сейчас уже нет в живых и самого Степана Александровича.
Но еще больше мне удалось узнать, когда разыскал я жену Бронислава Ковалевского Вассу Ивановну и его дочь. Имя старшего из братьев Станислава Ковалевского встречается в той же книге «В борьбе за социализм» А.С.Шаповалова. Вспоминая о сибирской ссылке, он пишет: «В Красноярске я встретил сына т.Ковалевского Стасю, учившегося в железнодорожном училище.
— Я уже веду пропаганду среди учеников... и даю слово посвятить свою жизнь освобождению рабочего класса, — говорил он мне. Не знаю, сдержал ли он свое обещание, я его больше не встречал...».
Сдержал слово старший сын Ковалевского. Вот документальные строки, написанные в 1969 году Ф.Узловым — членом КПСС с 1905 года. «В январе 1906 года, работая телеграфистом на станции Тяжин, я был близко знаком по подполью с техником-путейцем, практикантом Станиславом Ковалевским — сыном Александра Мартыновича, известного революционера. В начале февраля меня арестовали и выслали на три года в Нарымский край, однако связь с Ковалевским я не прерывал. Он писал мне в ссылку, советовал не падать духом, бороться до конца... Станислав Ковалевский для меня лично никогда не забудется».
— Стасика в семье звали по-русски Виктором, — вспоминает Васса Ивановна. — Как и отец, был он членом партии. Под руководством Красноярского комитета РСДРП участвовал в революции 1905-1907 годов, в стачках солидарности рабочих-железнодорожников с петербургским пролетариатом. В этой демонстрации участвовало свыше 1.000 человек. В 1918-1920 гг. он сражался на Нижнеудинском фронте против колчаковцев и белочехов. Потом работал техником-строителем на железных дорогах, жил здесь, в Черногорске. Я когда прохожу мимо нашего Дома культуры, вспоминаю его: он его тоже строил. Красивый, добрый, старательный человек... Арестовали его в Ярославской, области, на Константиновском заводе, где он работал инженером, по чьему-то навету и клевете. В 1937 году расстреляли... Так трагически оборвалась жизнь старшего сына.
А теперь предстоит еще куда более трудный для Вассы Ивановны рассказ о младшем сыне Ковалевских, о ее муже Брониславе Александровиче.
Родился он уже здесь, в Сибири, в Томской губернии, когда старший брат уже связал себя с партией, в 1904 году. Работал кровельщиком, жестянщиком и резчиком кирпича, сеял хлеб и молол муку. Многое слышал от отца и матери о Ленине, о том, как отбывал он в Сибири ссылку, как здесь жил и работал. Поэтому смерть вождя в 1924 году потрясла его, вызвала огромную боль. Так стал он коммунистом ленинского призыва. В августе 1924 года Минусинская уездная партийная организация приняла его кандидатом, а через полгода — в члены ВКП(б) и вручила ему партийный билет за номером 0487771.
Очерки, корреспонденции, статьи Бронислава Александровича часто публиковались в минусинской газете «Власть труда» (ныне «Искра Ильича»). Показывал передовиков первых пятилеток, зло бичевал лодырей, пьяниц, взяточников. Сохранилась фотография, где Б.А.Ковалевский запечатлен на втором съезде рабселькоров Минусинского уезда. Сотрудничал он с ТАСС, а в 1932 году Хакасский обком ВКП(б) утвердил его редактором черногорской газеты «Шахтер», в 1936-м перевели в областную газету «Советская Хакасия» заведующим отделом культстроительства. Был принципиален, невзирая на ранги, критиковал редактора газеты И.И.Кавкуна за политические ошибки, за подхалимство, зажим критики.
И вот его привлекают к ответственности как «члена областного контрреволюционного троцкистско-бухаринского центра». В вину было вменено все, что только можно было. И то, что работал в газете «Шахтер» вместе с «троцкистом» и «врагом народа» Лубяновым, и переписку со старшим братом, «польским шпионом». Бронислава Александровича выгнали с работы (абсолютно нигде его не принимали ни на какую должность) и исключили из партии.
Он жене сказал, что это для него равносильно расстрелу. И стал сражаться за то, чтобы вернуть себе доброе имя. Он делал то, что делали тогда многие: пишет письмо в ЦК вождю, любимому Иосифу Виссарионовичу Сталину, пишет в другие органы. В апреле 1938-го его наконец-то вызвали в обком на разбор апелляции. Секретарь обкома Хаимс обвинил в том, что через голову обкома он писал в ЦК, в том, что обращался в Красноярск к уполномоченному КПК, далее пошли уже знакомые обвинения. Разбор длился пять минут, ответов не слушали.
Когда он поднимался в вагон, чтобы вернуться в Черногорок, некто Ибрагимов его остановил и сказал: «Вы арестованы». Допрос вел следователь Хакасского облотдела НКВД Мурзаев. Насколько «добросовестно» он вел дело, свидетельствует результат: «За контрреволюционную деятельность приговорить Б.А.Ковалевского к 10 годам лишения свободы». И что любопытно, вскоре был арестован как «враг народа» секретарь обкома партии Хаимс, застрелился следователь Мурзаев... Произвол и террор расцветали пышным цветом.
Сохранилось письмо Б.А.Ковалевского из лагерей Магадана, в котором есть такие строки: «Враги народа, ставившие своей целью перебить большевистские кадры с помощью подхалимов и перестраховщиков, добились своей цели, Я бит... но не совсем. Моя партия Ленина-Сталина разберется с этим заколдованным кругом и до конца разоблачит созданную против меня провокацию, реабилитирует меня.
Я врагом партии и Советской власти не был и никогда не буду. Я сын старого большевика, подпольщика, неоднократно репрессировавшегося царским самодержавием и отбывавшего ссылку в Минусинском уезде вместе с Владимиром Ильичем Лениным. Он в годы гражданской войны с оружием в руках в открытых боях против Колчака, польских легионов и белых чехословацких войск завоевывал и отстаивал завоевания Октября, Советскую власть в Сибири. Был под расстрелом у чехов — бежал. До конца своей жизни он был неизменным членом ВКП(б)... Родители мне привили любовь к социалистической Родине — к СССР. И подонки пытаются использовать мою формальную принадлежность к польской национальности, чтобы на основе этого оформить меня «польским шпионом» и «врагом народа»... Я нахожусь в заключении. Но, как убежденный большевик, верен до конца жизни традициям и идеям партии Ленина-Сталина, обращаюсь за помощью к своей партии. Правда должна победить и она победит!».
Арест сыновей был страшным ударом для матери. Стефания Матвеевна Ковалевская собралась в Москву за справедливостью. Ехала прямо к товарищу по ссылке Надежде Константиновне Крупской. Но туда ее не допустили. Вернувшись ни с чем, Стефания Матвеевна продолжала писать письма в КПК. Никто не ответил ни на одно письмо матери. (Она умерла в 1949 году и похоронена в Черногорске).
А Бронислав Ковалевский как мог сражался. С магаданских мест, с далекого рудника Брониславу удалось тайно переправить письмо на имя редактора газеты «Правда» тов.Поспелова. На восьми страницах убористого текста он рассказал о семье, о себе, о травлях и избиениях, о том, что написал уже 23 жалобы о своей невиновности в самые различные инстанции: Ежову, Берия, Молотову... «Может, — предполагает Бронислав Александрович, — они просто гибнут в атмосфере канцелярско-бюрократической волокиты? За этими жалобами скрывается живой Человек, которому пришили ярлык контрреволюционера, и он безвинно страдает и умирает постепенной, длительной, моральной, мучительной смертью...».
Сохранившиеся в семейных архивах строки... Сколько в них надежды на Сталина как на высшую справедливость! Но «вождь всех народов» молчал.
— Когда с Бронислава на очередном допросе потребовали подписать на себя клевету, он не выдержал и бросил стул в следователя, — при воспоминании руки Вассы Ивановны дрожат, — он мне писал потом: «Знаешь, мне стало легче, когда я запустил этот стул...».
Страшное у культа лицо — лицо палача. Всякой надежде приходит конец. Вот строки из последнего письма: «Сообщаю, любимая моя женушка, что жизнь моя постепенно угасает. Если бы ты увидела меня, испугалась. Одни кости, просто скелет, тут обморозился, ноги, как костыли, уже не двигаются. Много нас здесь таких, как я, «врагов народа». Вряд ли я вернусь в редакцию, в родную семью...».
9 июня 1942 года Бронислав Александрович Ковалевский скончался. Но об этом стало известно лишь в 1955 году. Военный трибунал Западно-Сибирского военного округа сообщил о том, что он полностью реабилитирован.
Вместе с сыном его, рабочим одного из черногорских предприятий. Владимиром Брониславовичем Ковалевским мы разыскали немало писем, документов, фотографий, связанных с именем его знаменитого деда. Все они переданы в Красноярск, в краевой краеведческий музей. Пусть фамилия Ковалевских останется и увековечится в истории нашего края. Требует того сама Правда.
М.Глазков,
член Союза журналистов СССР,
заведующий военно-патриотической секцией
областного совета ветеранов войны и труда,
краевед
г.Абакан
«Красноярский рабочий», № 190 (20881), 19.08.88