СУДЬБЫ ЛЮДСКИЕ
Отец Андрея, Кузьма Черемисин, пошел на охоту, да так и не вернулся, замерз в Алтайской тайге. Мать во второй раз вышла замуж. У нового мужа тоже было трое детей. Так что семья получилась из восьми душ. Жили, работали. Имели три лошади, сенокосилку. Когда тяжелый каток административной коллективизация прокатился по стране и дошел до Алтая, отчима Коровина вместе с семьей сослали в Сибирь как кулака. Молсовхоз Чибижек, Артемовск и, наконец, Усть-Можарка — таков путь семьи Коровиных-Черемисиных.
На голом месте оказались они с сотнями таких же, попавших под молот перемен, обескураженных и не понимавших своей вины людей, Вырыли землянки, понемногу стали обживаться. Шел 1931-й .год Голод и тиф. Обуть-одеть нечего. Но дружно трудились от зари до зари. Андрей сплавлял зерно на илотах до Кураияно, рубил лес. Усть-можарцам запрещалось без разрешения покидать деревню, девчатам выходить замуж в другое село, а парням жениться на девчатах из соседних деревень. У них не было нрава голоса. Только право на груд. Корчевали тайгу, строили бараки, заводили пчел, строили водяную мельницу, делали бочки, гнали деготь, садили огурцы, яблони. Гремел их колхоз имени Чкалова. Вскоре бывшие ссыльные стали полноправными колхозниками и получила право голоса.
Но... грянул тридцать седьмой. Андрей Черемисин к тому времени женился, шел ему двадцатый год. И был он отцом маленькой .дочурки. Ждали октябрьских .праздников. Па поле у Пластов пахал он пары, когда приехал .милиционер Зырянов и прямо с пашни увез на машине 36 Усть-Можарских мужиков.
В Минусинской тюрьме па первом допросе следователь предъявил обвинение:
— Вы, гражданин Черемисин, обвиняетесь в контрреволюционной деятельности. Вы хотели свергнуть Советскую власть. Вы ждете прихода японцев. Вами командовал агроном Сташенко, обучал вас Михаил Куцинов, а безногий кузнец Делегодин делал вам оружие.
—Какой я вам контрреволюционер? Это ложь! — возмущался колхозник.
Па допросы вызывали ровно в полночь. Не били. Просто ставили в угол, обливали водой, когда после четырехчасового стояния в углу Черемисин падал. Обливали и снова допрашивали. На очной ставке земляк Михаил Куцинов сказал Андрею:
—Ну сознайся, это же я вас обучал!
—Опомнись. Михаил, зачем ты так говоришь? Не было ведь ничего!
Видимо Михаил решил, что лучше сознаться в том, чего не было, чтобы облегчить участь. А выходило наоборот. «Сознавшимся» давали по. 20-25 лет заключения.
В восьмиместной камере было 52 человека. Утром 500 граммов хлеба, в обед — суп. В камеру после допроса бросали избитых людей: юных, пожилых, стариков. Кто брал на себя вину, а кто упорно твердил: «Не было!».
Андрей отказался признать себя причастным к свержению Советов. После второго допроса его посадили в одиночную камеру со словами: «Жди расстрела». Там он* провел шесть суток Через четыре месяца зачитали приговор: «Статья 58, осужден на 10 лет без права переписки». И потянулись годы...
Сначала он строил электростанцию на станции Могоча, что на Дальнем Востоке, потом водохранилище па станции Ерофей Павлович. Бараки, паек утром и вечером, одна посылка из дому за пять лет, В посылке сапоги, зимняя шапка. Когда мимо проезжали солдаты, они кидали папиросы, буханки хлеба. Кинулся за хлебом как-то раз Андрей Чёремисин, часовой выстрелил и оторвалось у шапки «ухо». С тех пор не ловил он съестное — хотелось жить. Охрана стреляла без промедления. Споткнулся, движение в сторону — получишь пулю, или собака из охраны покусает.
Когда началась война, «враги народа» работали на военном заводе. Они делали шести- и двенадцатикилограммовые мины. За станком стояли но 12 часов без выходных.
После войны в тайге по речке Зее валил лес. Тот же режим- охрана. колючая проволока, вышки с пулеметами в зоне. Сделаешь норму —-получишь паек (кусок хлеба и баланду), не сделать — изолятор. Здесь первый раз его избили за то, что пошел в уборную без разрешения Здесь получил ранение от штыка. «Зачем ведешь в лес старика, он ведь не только работать, идти не может», — сказал он охраннику. В ответ штыком по шее. Ладно, что вскользь.
Условия — хуже не придумаешь, зимой жили в палатках. На ногах ватные опорки, ноги в незаживающих коростах, болезни, одежда — рванье. Подкралась дизентерия и к Андрею. Спасибо знакомой женщине, передала через .брата-охранника черемуховый настой. Помогло. Заключенные умирали как мухи, и отношение к ним было как к насекомым. "Шлеп — и убили. Хоронили без одежды, бирку к ноге—и в яму. Без гроба. Закопают, разровняют. Все. Будто и не было человека. Из 820 человек к весне выжило 600.
Среди заключенных были н орденоносцы, и партизаны, и герои гражданской войны, и учителя, и прокуроры, и рабочие, и крестьяне. Судью из Артемовска Белокопытова убили на глазах у Черемисина. Когда ехали на Колыму, в трюм парохода, кишащий огромными крысами, посадили семь тысяч, 123 человека умерло по дороге. Если одежда порвана, новую уже не давали. А собаки рвали одежду по команде охраны. Часто людей увозили в неизвестность. Иной раз ложишься гнать — рядом человек, утром встанешь — нет его. Куда делся? Никто не скажет. Да и вопросы задавать пе разрешалось.
В 1947 году вышел он на свободу.
—Отсидел от звонка до звонка, говорит Андрей Кузьмич Черемисин. житель села Тюхтяты, и его голос дрожит от разбередившего душу рассказа.
После выхода из заключения он женился. Первая жена его не дождалась, ребенок умер. Растил пятерых детей, работал в колхозе, в Курагинеком лесхозе лесником, мыл трудолюбивым и честным человеком, хорошим семьянином и отцом. Но ещё 10 лет носил кличку врага народа, которую произносили сельчане, кто шепотом, а кто и вслух.
Лишь осенью 1956 года получил он на руки справку: «Гражданину Чёремисину Андрею Кузьмичу,. Красноярский край, Артемовский район, д. Усть-Можарка, колхоз им. Чкалова.
Сообщаю, что дело, по которому вы были осуждены управлением НКВД по Красноярскому краю 12 ноября 1937 года к 10 годам лишения свободы, Постановлением Президиума Красноярского краевого суда от 29 сентября 1956 года в уголовном порядке производством прекращено и вы реабилитированы.
П. БОЧИЛЛО, зам. прокурора Красноярского края, ст. советник юстиции.
3 октября 1956 года».
Только теперь расправил он плечи и стал полноправным гражданином своей страны. Вырастил пятерых детей, троим дал высшее образование, двоим — среднее специальное. Работал, столярничал, делал мебель, лодки.
Похоронив жену, женился на вдове Михаила Куцинова. Сейчас он на пенсии. Летом приезжают дети из Абакана, Минусинска, Анадыря. У Черемисина 11 внуков .Без дела Андрей Кузьмич не :сидит. Он столярничает, украшает свой дом деревянными украшениями, хлопочет вместе с Матреной Кузьминичной по хозяйству, взгляд его добр, душа чиста. Тяжелые годы потрепали здоровье, но он не озлобился, не разуверился в жизни. Только вот вспомнить те годы он не любит.
В трудовой книжке Черемисина есть записи о поощрениях, есть знак «10 лет службы в государственной лесной охране СССР». Могли быть у него и другие награды. Могли, быть, но так распорядилось время, название которому -— культ личности Сталина.
О. НИКАНОРОВА.
27 АВГУСТА 1988 г-
ЗАВЕТЫ ИЛЬИЧА