Когда я знакомился с архивными материалами года, мне на память невольно пришла ленинская оценка обстановки в стране весной 1922-го. Проверяя - себя, открыл знаменитый 45-й том Полного собрания и прочел: «Главные приемы деятельности... намечены. Есть образцы, хотя бы и в ничтожном количестве... Депо теперь в перегруппировке сил. Бог директива... которая сутолоке, суматохе должна положить конец». Норильский вариант перегруппировки имел свое лицо: производственные акценты неумолимо смещались в сторону Металла. Результирующая параллелограмма сил становилась все весомее, материализуя проектные идеи, дотоле казавшиеся фантастическими, и человеческую волю.
Рассматривая производственную программу 1940 года, руководство комбината считало необходимым проработать на цеховых сменных собраниях рабочих, ИТР и служащих все качественные и количественные показатели и наметить меры, обеспечивающие выполнение и- перевыполнение заданий по фэйнштейну, штейну, углю и руде в соответствии с приказом наркома № 224 от 17 апреля года.
До 1940 -года эксплуатационные предприятия рассматривались как вспомогательные цеха строительства. В связи с усложнением эксплуатационного хозяйства и ростом объемов производства создается специальное управление (начальник В. Зверев), структурно включающее технико-производственный отдел (ТПО), горный, металлургический, энергетический и плановый, а также отделы главного механика, - техники безопасности, организации труда, технического контроля и технического снабжения.
Как же планировалась работа эксплуатационных предприятий на 1940 год? При определении конечных результатов исходили из максимального использования мощностей (некоторый резерв предусматривался только по Большому металлургическому заводу, ввод которого был намечен только на декабрь). Исходя из графика строительства, основная плановая нагрузка падала на второе полугодие, что вдвойне осложняло выполнение производственной программы, поскольку она значительно превышала результаты 1939 года.
Объем добычи угля — 300 тысяч тонн. Это на 35 процентов больше, чем год назад. Предполагалось, что очистные выработки дадут каждые две из трех плановых тонн, Среди потребителей норильского топлива (исключая технологические нужды) — Мурманское- морское пароходство, ЕНУРП и ряд других (100 тысяч тонн), управление капитального строительства и коммунхоз Комбината (131 тысяча тонн).
Для выполнения плана по количеству и качеству угля руководство комбината считало необходимым составить м реализовать план механизации процессов добычи угля, а также проходческих работ; ввести породоотборку, обогащение угля; внедрить премиальную систему оплаты труда, обеспечивающую повышение качества добываемого топлива и сокращение потерь природного сырья.
Плановые объемы распределились между четырьмя угольными штольнями. Наиболее мощная из них — Шмидта (№13, начальник Н. Галкин) — работала круглосуточно. Ее три участка дали около 160 тысяч тони из 200 — от плановых (впоследствии,' правда, план откорректировали до 164 тысяч тонн, так как часть рабочих ушла на строительство БМЗ). За год пройдено 6349 метров горных выработок — по углю, породе, гезенков и восстающих, но плановый «эверест» — 9200 метров — взять не удалось. В списке шахтеров встречаем будущих стахановцев, рекордистов И, Байдина, Ф. Шишкина...
Штольня «Угольный ручей» 11. начальник П. Слепцов) тоже не выполнила годовое задание: 76 процентов, или 53 из 75 тысяч тонн. Однако проходческие работы велись хорошо, с превышением плана на 7 процентов, что создавало предпосылки для наращивания угледобычи.
Штольня Надежда» (№ 14, начальник Я. Александров) имела сравнительно скромное задание — 25 тысяч тонн, но смогла отчитаться только на уровне 14,6 процента плана. Не дались иадеждинцам и объемы проходки (50,1 процента).
В отчётных документах есть сведения еще об одной штольне — «Западной» (.№ 12, начальник Я. Александров). Ей не планировались ни добыча, ни проходка, а потому все, что она произвела (около 13 тысяч тонн и 1480 метров проходки). хотя бы отчасти возместило образовавшиеся долги. Это новая штольня вместе с 14-й образовали единое предприятие, получившее название шахта «Западная». Учитывав высокое качество «местного» коксующегося угля, А. П. Завенягин ставил задачу выдать здесь 100 тысяч тонн. Пока не получилось...
О характере труда на угледобыче можно судить но перечню профессий: глиномесы и коногоны, толкачи, лесогоны, тормозники и канатчики, а на основных работах — бурильщики, запальщики, откатчики, перекладчики, пропускальщики на грохотах, разборщики...
Подведем шахтерский итог. Недовыполнение плана добычи составило примерно 71 тысячу тонн, или почти 24 процента. По проходке задолженность более скромна — 13,8 процента (1862 метра). Такие результаты не радовали еще и потому, что угледобыча фактически осталась, на уровне 1939 года (229 и 223 тысячи тони соответственно), а в этой связи сорвались поставки на сторону (47,5 тысячи тонн, или около половины первоначальных наметок) и для собственных нужд.
Причины неудовлетворительной работы шахтеров следует искать не только в собственных просчётах, низкой квалификации исполнителей, технических «проколах». Подводили и строители, которые сдавали значительно меньший «комплект» объектов, чем предписывалось планом.
Рискну назвать еще одно обстоятельство. Если средняя плановая мощность пласта па штольне Шмидта составляла 4 метра, то на «Угольном ручьё» — 2,5, а у надеждинцев лишь 1,2 мётра, что создавало известные трудности для угледобытчиков 14-й Штольни.
Плановый объём добычи руды — 30 тысяч тонн (первоначально — 45 тысяч, на которых 25 тысяч — пирротиновой), почти вчетверо больше итоги 1939 года. Иногородним потребителем норильской руды был «Североникель» (Мончегорск, Кольский полуостров) ему предназначалось 8 тысяч тонн. Такой стремительный рост предопределил комплекс мер. которые предстояло «материализовать» в 1940 году. А именно: организовать систематический учет потерь и разубоживания руды; внедрить на руднике им. Морозова раздельную выемку; сконцентрировать компрессорное хозяйство там, где идёт добыча богатого сырья; представить в ГУЛАГ предложения о механизации горных работ; внедрить премиальную систему оплаты труда, которая стимулировала бы качественную добычу и сокращение потерь.
Примечательно поручение, которое записано А. П. Завенягину при рассмотрении техпромфинплана комбината на 1940 год: не позднее июля представить в Управление горно-металлургической промышленности Наркомата подробный отчет по качественной характеристике углей и руд, добытых в 1939 году, и мероприятия, обеспечивающие улучшение этих показателей » 1940 году.
Среди четырех рудных штолен самая крупная — № 2 (горизонт 130-го метра, в ряде документов им. Морозова). Она должна была поставить 20 тысяч тони сульфидной руды. Вместе с другой, четвертей штольней (иначе называют ДМЗ). которой добыча не планировалась, этот «комплекс» образовал рудник им. Морозова (начальник С. Хромченко), расположившийся на «северном мысу» горы Рудной. Фактический итог по штольне № 2 — 10,7 тысячи тонн (53,6 процента плана), однако поставленную задачу удалось выполнить — совместно со штольней № 4, давшей 12,5 тысячи тонн.
К чести рударей штольни № 2, превзойдён плановый рубеж проходки горных выработок (5853 метра или 102,4 процента плана). В совокупности с данными по четвёртой штольне (сеть подземных «улиц» и «переулков» увеличилась на 6,1 километра.
Под первым номером значилась штольня ( начальник И. Товкач), где добывалась пирротиновая руда (так называемый горизонт 275-го метра). Из плановых 10 тысяч тонн добыто 6924 тонны, недовыполнен и и план по проходке выработок (1243 метра или 74,5 процента годового задания). На этой штольне горняцкую обкатку прошли будущие известные норильские рудари А, Вихрев, М Фугзан...
Таким образом, усилиями трех штолен годовой план добычи руды был даже несколько перевыполнен (100,6 процента) Из: общего количества руды 1910 тони переданы ММЗ и почти 15 тысяч тони — отделу сбыта. По отчетным данным, «на сторону» реализовано почти 4,5 тысячи тонн.
Наконец, последний штрих. Было принято решение прекратить эксплуатацию платиновой россыпи до предоставления ее промышленной оценки и проекта организации работ. Первоначально добыча платиновых песков планировалась. Кроме того, под руководством Л. Саввы шла проходка штольни № 3, «Медвежий ручей. Недаром говорится: мал золотник, да дорог. Перевыполнен план по проходке (116,1 метра против 95 плановых), горняки этого подразделения прибавили к суммарному показателю именно такую часть, благодаря которой план оказался перевыполнен. И тоже на 0,6 процента.
При наличии материальных предпосылок развитие угольной и рудной базы в первую очередь зависело от своевременной подготовки годных к выемке запасов. И 1940 году на геологоразведку (начальник отдела А. Воронцов) израсходовано почти 6 млн. рублей. Эффективность вложений составила 58,2- процента (с учетом остатка на 1 января 1940 года и объемов, сданных в 1940 году). Среди мер, обеспечивающих выполнение плана, названо укрепление рудничной геологической службы.
Каковы же данные о движении подготовленных запасов по угольным штольням и рудным месторождениям?
Так,' из общего объема промышленных запасов угля (почти 2,2 млн. тонн) к началу 1940 года было подготовлено около 25 процентов, из них годных к выемке — немногим более десятой части. Поскольку за год предстояло подготовить . еще порядка 870 тысяч тонн, то, с одной стороны, решалась задача плановой добычи — 300 тысяч тонн, а с другой создавался резерв подготовленных, запасов, исчисляемый 1,1 млн. тонн, включая без малого 30.0 тысяч тонн, годных, к выемке.
Наиболее интенсивная подготовка запасов — но основной штольне Шмидта (почти 64 процёнта отчетного показателя): здесь планировалось пройти 2240 метров подготовительных выработок — в два с лишним раза больше, чем на идущей следом по добыче штольне «Угольный ручей».
Промышленные запасы рудных месторождений оценивались (на 1 января 1940 года) цифрой 321 тысяча тонн, из них подготовленных всего 6 и годных к выемке 5 тысяч тонн! Чтобы выполнить план и создать задел на будущее, геологам предстояло подготовить 166 тысяч тонн, две трети которых должны быть годны к выемке. Темп подготовки запасов практически не изменился и после пересмотра первоначального плана добычи. Имело место лишь перераспределение геологоразведки — в пользу рудника им. Морозова, а. в этой связи претерпели корректировку объемы горно-подготовительных работ. Протяженность выработок уменьшилась, но все же превышала 3,5 километра, причем большая часть, 75 процентов, — на руднике им. Морозова.
Учитывая пока еще незначительные объемы добычи сырья, можно сделать вывод о том, что геологи активно формировали свое знание о подземных кладовых, готовясь достойно встретить день будущий.
Об этом свидетельствует степень выполнения собственно геолого-разведочных работ: механическое, бурение — почти 102 процента (адреса бурвышек — Валек. Дудинка, г. Двугорбая, г. Зуб и другие), шурфы — более чем на 104 процента, канавы и расчистка — 100 процентов, разведочные горные выработки — 229 процентов (свыше 1240 метров). Полностью обеспечено и поисковое задание.
А как обстояли дела на конечном переделе?
Сложности, связанные с пуском Малого металлургического завода (начальник П. Рожков), отразились на работе этого предприятия в 1940 году. Чтобы как-то нейтрализовать действие отрицательных факторов, руководство комбината считало необходимым немедленно перейти на плавку пирротиновых руд (иначе. не выполнить поставки «Североникелю»); провести все необходимые мероприятия по сокращению потерь, особенно благородных металлов; создать на Металлургическом заводё двухнедельный запас сырья, а к началу Октября — месячный; оперативно внедрить премиальную систему оплаты работников ММЗ за качественные показатели; создать условия для развертывания изобретательства и рационализации производства.
Показатели Промфинплана иллюстрируют желание осуществить качественный скачок в металлопроизводстве на комбинате. Среди наименований товарной продукции — файнштейн (2300 тонн с Малого и 710 тонн с Большого заводов), 560 тонн черновой меди, 160 тонн чернового никеля.
Удалось ли задуманное? Лишь частично. Выплавка штейна составила 2,7 тысячи тонн, файнштейна — даю эту цифру до килограмма!—829149. Так что оказался невыполненным даже уменьшенный план — 2000 тонн. (Согласитесь, вряд ли могло утешить сравнение с прошедшим годом, когда было получено порядка 300 тонн «чистого» металла).
ДЛЯ СПЕЦИАЛИСТОВ. Проплав с одного квадратного метра по шихте колебался в пределах 64—80 тонн. Запланировано следующее извлечение металла из руды в файнштейн: никеля и меди — 75 процентов (примерно в 1,7 раза больше, чем по отчету 1939 года), благородных металлов — 90 процентов. Часть продукции шла на Свердловский аффинажный завод.
Планом предусматривалось отправить комбинату «Североникель» 1200 тонн файнштейна. Фактически отгружено порядка 820 тонн (и кроме того — около 1012 тонн штейна).
В известной степени технологические нужды обеспечивала Опытная обогатительная фабрика (начальник А. Муравьев; вступила в строй 20 ноября с высокой степенью технической готовности; до конца года выдала немногим более 646 тонн концентратов, не выполнив ни первоначального, ни откорректированного плана — 3600 й 2640 тонн соответственно).
Несколько слов об энергохозяйстве комбината (теперь оно вошло в число основных производств). Благодаря двум временным и дудинской электростанциям с трудом удавалось обеспечивать нужды эксплуатационных предприятий и строительства. Поэтому по плану 1940 года предстояло выработать — с учетом резерва — 21760 тысяч кВт-часов электроэнергии, причем на плечи норильских ВЭС «легли» 20 млн. кВт-часов. Однако реальный результат оказался заметно меньше — порядка 15 млн. кВт-часов, хотя в сравнении с годом прошедшим (6,7 млн. кВт-часов) результат удвоился. К слову сказать, потребителю 1 киловатт-час. обходился в 31 копейку.
В 1940 году продолжалось строительство новой ТЭЦ, причем если на 1 января освоение средств по этому объекту составляло всего 296 тысяч рублей, то план очередного года определялся цифрой 4,5 млн, рублей. Строительство вело подразделение (начальник И. Перфилов), насчитывавшее летом до четырехсот рабочих.
Надежность энергетического обеспечения подтверждается вводом новых подстанций, сетей, перевыполнением плана по производству кислорода (38,9 тысячи кубических метров, или примерно 120 процентов к плану).
В целом стоимость .валовой продукции управления эксплуатации оценивается суммой в 8,5. млн. рублей, что на. 52 процента превышает план и в 2,7 раза больше, чем в 1939 году. Какова структура этого пока затеян? За угледобычей — 28.2 процента, цветной металлургией — 17,1 процента, электроэнергетикой — 3,4 процента прочими 5-1,3 процента. Не появись прочих, план был бы выполнен только на 74 процента, причем ниже (уровня годового задания сработали все основные отрасли (самый низкий результат у металлургов —- 6,8 процентов; ближе Других к выполнению плана оказались энергетики —- 81,3 процента).
Судя по заключительному балансу, прибыль по управлению составила 66,5 млн. рублей против 7,2 млн. рублей на 1 января 1940 года.
К 1940 году управление капитального строительства (зам. начальника комбината по строительству Г. Саверченко) имело в своем составе двадцать функциональных подразделений: «Жилстрой» № 1 и № -2, «Соцгорстрой», «Общекомбинатстрой», «Металлургстрой», ЦРМЗ, ТЭЦ, «Желдорстрой» № 1 и № 2, «Водоканалстрой», «Шахтстрой», «Дорстрой», Дудинское отделение, «Общекомбинатсвязь», строительство на Ламе, строительство на кирпзаводе, взрывцех, машинопрокатная база, механо- и электромонтажный цеха.
Примечателен своего рода «скачок» в освоении капиталовложений. Свидетельство тому — как плановый показатель (118 млн. рублей), так и в особенности фактический — 133,5 млн. рублей. Рост производительности труда составил 11,5 процента. По отдельным видам работ он запланирован и выше, от 12 до 28 процентов, причем там, где. были предусмотрены блочность или иной способ индустриализации, «тот показатель заметно отличался от среднего уровня. Меня привлекло упоминание о свайных основаниях: небольшой объем, всего каких-то четыреста кубометров, 13 процентов роста производительности труда. Не предваряют ли эти новации события более позднего времени?
Самыми капиталоемкими стали транспортное хозяйство (свыше 58 млн. рублей) и объекты подсобного назначения (25 млн. рублей). Однако сравнивая сделанные затраты и план, следует отмстить, что передовые позиции с. этими «титулами» разделяют строители горных предприятий (123 процента) и производственных объектов 118 процентов).
Стройка набирала темп от месяца к месяцу. Если освоение первого квартала принять за сто процентов, то второй к этому уровню — 150 процентов, третий — 240, а четвертый — 380 процентов. Росла степень технической насыщенности строительства, и поэтому планировался достаточно высокий уровень механизации: на земляных работах — до 55 процентов, на приготовлении бетона — 95 процентов, при дроблении щебня, монтаже металлоконструкций, заготовке арматуры и приготовлении опалубки — 100 процентов... Были установлены нормы выработки на отдельные механизмы. В итоге перевыполнены все «натуральные» объемы.
«Металлургстрой» (начальник С. Енин), например, выполнял работы по БМЗ, реконструкции ММЗ, обжиговому и электролитному цехам, аглофабрике, опытной обогатительной фабрике, гипсовым заводам № 3 и № 4, заводу гипсовых изделий и другим вспомогательным объектам. Объем освоенных ассигнований превысил 9,5 млн. рублей. Почти все сданные мощности имели стопроцентную техническую готовность. Исключение составили аглофабрика и ООФ, где недоделки оценивались суммой 0,6 и 61,2 тысячи рублей соответственно при общей сметной стоимости вводимых мощностей 657 и 4086 тысяч соответственно.
Шахтстроевцы (начальник Г. Толмачев) предъявляли объекты па руднике им. Морозова, горизонте 275-го метра, угольных штольнях; они занимались расширением ВЭС-2 (строительная часть), вели часть работ ив нефтебазе, РОРу. К чести этого цеха, все сдавалось без недоделок (при сравнительно большой сметной стоимости вводимых объектов — порядка 3,7 млн. рублей).
Примечательно: сумма ввода по ОКС и «Горстрою» составляет, если исключить такой крупный объект, как железная дорога Норильск—Дудинка, и других подопечных «Жслдорстроя», 45 процентов от итогового показателя. Это говорит о том, что эра большого промышленного строительства только приближалась, а пока шла подготовка исходных позиции, прокладка «ходов сообщений».
Покопавшись в цифрах, можно сделать и другие выводы.
Так, по рудникам сметная стоимость введенных объектов составляет лишь 71,5 процента плановой: на РОРе, к примеру, предполагался ввод на сумму более 3,3 млн. рублей, а в графе «выполнение» — всего 285 тысяч. При этом надо иметь в виду, что и без того столь скромная сумма приходится на внеплановые объекты. По угольным штольням фактически сдавались в эксплуатацию мощности, стоимость которых почти вдвое меньше запланированной (53,3 процента).
В сфере основного производства сдавались только объекты ММЗ, на сумму 97,5 тысячи рублей (перед новым годом введен большой ватержакет; его эксплуатация началась 11 января 1941 года). И это при плане 2,8 миллиона! К строительству БМЗ приступили не ранее ноября, так что в 1940 году отчитываться было нечем. (Точнее сказать, кое-что освоили, порядка 320 тысяч рублей, но сугубо вспомогательные объекты столовая-обогревалка, мехмастерская, кузница, склад для хранения цемента, бетонный завод на площадке будущего завода... Потому и попали они в разряд «временных сооружений», для обслуживания строительно-монтажных работ). Правда, среди внеплановых мощностей названа опытная обогатительная фабрика (свыше 4 миллионов рублей), но и она «проходит» по разделу «Строительство объектов для обслуживания строительно-монтажных работ». Наконец, хотелось бы отметить, что стоимость введенных внеплановых объектов (45,4 млн. рублей) «тянет» примерно 48 (!) процентов от общей суммы ввода.
В июне 1940 года Норильстрой начал сооружение Красноярского аффинажного завода. Судя по отчётным документам, за семь месяцев было освоено более 2,4 миллиона рублей, или 123 процента к плану. Подшефная стойка (начальник В. Бусыгин) имела свое лаготделение (порядка 540 человек), в третьем квартале усиленно велась подготовка по дефицитным профессиям как основа для дальнейшего разворота строительных работ.
По-прежнему многое из проектного обеспечения строительства находилось в руках норильчан.
В январе 1940 года управление проектирования получило права самостоятельного пол- разделения комбината, а с 1 октября 1940 года оно было реорганизовано в проектный от дел с подчинением главному инженеру комбината. Руководство отделом поручалось А. Шаройко, Г. Локштанову, А. Ботоеву.
Основная задача года составить комплексный технический проект и генеральную смету комбината. Текущие заботы состояли в том, чтобы обеспечить. документацией плановое строительство, провести необходимые для этого взыскания и исследовательские работы, питать проектными материалами объекты эксплуатации (по заявкам).
Соответственно определилась и структура отдели шесть производственных сектором (изысканий, генплана н транспорта, архитектурно-строительный, горный, технологический, технико-экономический), группа выпуска проектов, техархив,. светокопия и переплетная, метеобюро. техбиблиотека и бюро техинформации, фотолаборатория (1 ноября 1940 гола техбиблиотека, метеобюро и фотолаборатория переданы АХО комбината).
Среднесписочная численность проектировщиков приблизилась к восьмистам человек. из них 613 заключенных. Среди 460 специалистов почти две трети проходили по графе «выполняющие обязанности ИТР».
Своими силами проводились изыскания и опытные работы для проектирования железной дороги широкой колеи Дудинка-—Норильск, подготовлен генплан комбината, быстро и четко окончено техническое и рабочее проектирование ММЗ (с расширением), выполнены технические и частично рабочие проекты всех горных предприятий, расширения ВЭС-2. Список собственной «продукции; включает общекомбинатские здания и сооружения, порт и город в Дудинке, город в Норильске, водоснабжение, канализацию и теплофикацию комбината, хвостовое хозяйство БОФ.
Проектные решения отличались глубиной проработки, хорошим качеством. Так, технический проект рудника открытых работ, выполненный по инициативе А П. Завеиягина, полностью подтвердил выводы проектного здания: себестоимость руды, добываемой открытым способом, 11,16 рубля за тонну против 24,30 рубля при «подземном» варианте СНОПа, что дает годовую экономию свыше 47 млн. рублей.
Среди наиболее экономичных, и оригинальных проектов следует выделит:. южный вариант трассы железной дороги нормальной колеи Дудинка-Норильск (меньшая опасность снегозаносов, значительно дешевле предложения «Промтранспроскта»); устройство фильтрующих насыпей в условиях вечной мерзлоты (и сразу сократился объем искусственных сооружений); широкое применение гипса на строительстве (позволило ускоренно, без тепляков, вести работы зимой): единая схема водообеспечения комбината (отпадает необходимость в высоконапорной плотине на р. Щучьей и сокращается стоимость строительства насосной станции водоводов): отличный от ТЭПовского проект водозабора на р. Норилке (экономия около 2,5 млн. рублей); центральное водяное отопление, сочетавшее незначительные затраты, простоту устройства и обслуживания: проектное задание но хвостовому хозяйству БОФ (транспортировка и укладка в условиях Заполярья огромного количества хвостов с замораживанием части их).
При строительном проектировании отдел стремился применять преимущественно местные материалы, максимально учесть конкретные условия эксплуатации объектов. Такой подход оправдал себя и в дальнейшем — в частности, при сооружении промышленных и жилищно-коммунальных зданий.
Несколько слов о подрядчиках. Их список внушителен: по проектированию — тридцать с лишним, по изысканиям — четыре. К числу основных следует отнести Теплоэлектропроект (ТЭЦ), Гнпрококс (Коксохимзавод), СНОП (БОФ, БМЗ, цеха электролиза никеля, проектное задание цеха электролиза меди, кобальтового и биеульфатного цехов). «Промтранспроект» (изыскания и проектные задания по железной дороге широкой колеи Дудинка— Норильск, железнодорожному транспорту на площадке комбината и др.), Гипроречтранс (Дудинский порт); Центроэлектромоитаж вёл электроснабжение комбината, Гострест № 46 — водообеспечение, теплофикацию... Нам помогали специалисты Бампроекта управления железнодорожного строительства НКВД. Государственной всесоюзной конторы «Электропечи». московского Горстройпроекта, Севэнергопроекта, Оргэнергомаша... Даже оформители из всесоюзных мастерских «Художник».
Вот как оценивал комбинат работу подрядных организаций: сроки проектирования, установленные правительством, в основном выполнены (к примеру, проектное задание по связи и сигнализации, Технические проекты коксохимзавода, теплового контроля); сметные материалы на основные объекты высланы своевременно; закончены рабочие чертежи зданий ТЭЦ и рафинировочного цеха, газоходов и воздуховодов, технические проекты сернокислотного цеха, электрооборудования и электроснабжения, проектные задания по водоснабжению, канализации и теплофикации комбината. медерафинировочному цеху, порту Дудинка, железнодорожной линии Норильск— Дудника широкой колеи (северный вариант); определена застройка жилых кварталов. Выполненные генподрядчиками проекты отличались хорошим качеством; все они, получив экспертные заключения, успешно утверждены управлением горнометаллургической промышленности ГУЛАГа НКВД.
Теперь о научных исследованиях. Капиталовложения на эти цели составили почти 1,8 млн. рублей, пли 118 процентов к плану. Примерно пятая часть разработок сделана на месте (отработка технологических процессов плавки и электролиза меди и никеля, получение кобальта и др.). В перечне соисполнителей семь организаций:
Институт общей и неорганической химии, Восточный научно- исследовательский институт, институт Гидротехники, ленинградский Горный институт, Цгиицветмет, Институт мерзлотоведения и одна научно-исследовательская лаборатория.
Изучались вопросы флотации, извлечения благородных металлов; ученые составляли комплексные характеристики норильских углей, богатых, руд, вели термические наблюдения, позволяющие выяснить природу вечной мерзлоты, опытную проверку оснований под фундаменты, тепловые исследования в связи с водоснабжением и канализацией.
Приоритетный «пакет» принадлежал институту Гидротехники (более трети оплаченных сумм). Следом шли Институт обшей и неорганической химии, Цгинцветмет, ленинградский Горный...
Размах строительства напрямую зависел от работы отдела подсобных производств (начальник Г. Лубков). За 1940 год ОПП несколько пополнил свои производственные мощности. Капиталовложения сосредоточивались на строительстве второго кирпичного завода, предприятий по лесопереработке. Среди крупных объектов для обслуживания строительных работ — агломерационная фабрика. Сданная в эксплуатацию 23 сентября 1940 года (практически без недоделок!), она выдала первую продукцию — примерно 400 тонн, или порядка 40 процентов плана.
Список готовых изделий включал бутовый камень, гравий и щебень, известь, алебастр, строительный кирпич, бетонитовые, гипсовые, пеногипсовые и гипсоизвестковые блоки, горный песок, гипсовый порошок, глинит-цемент; была организована распиловка леса, изготавливались стройдетали, шпалы, арматура, железобетонные и металлические конструкции...
Планы были напряженные и. к сожалению, не выполнялись. Скажем, производство строительного кирпича планировалось в объеме 7,2 млн. штук, но стройка получила только 2,5 миллиона (кирпзавод № 2 выполнил свое задание только на 26,8 процента). Удалось заготовить лишь четвертую часть гравия и щебня (10,7 тысячи кубометров). По гипсовому заводу № 2 в графе «выполнение плана» стоит прочерк, поскольку из-за отсутствия оборудования его не смогли ввести в строй действующих. Немного наработали пеногипсовый завод, бутовый и песчаный карьеры — от 30,6 до 47,5 процента соответственно. В итоговой сводке — треть извести (2,1 тысячи тонн), немногим больше половины запланированного алебастра (16,2 тысячи тони). Выполнили план только гипсовый завод№ 1 (105,7 процента) и карьер глины (129,6 процента).
Правда, ряд предприятий — кирпзавод № 2, бетонитовый и лесозаводы, ДОЦ. песчаный карьер (мытый песок) — в сравнении с прошедшим годом увеличили объемы своей продукции, но это мало повлияло на итоговые показатели: годовое задание по валовой продукции выполнено только на 53.2 процента. Казалось бы, к уровню 1939 года прибавка выглядит солидно (почти 30 процентов), но коренных изменений, которые позволили бы сделать вывод о хорошей работе ОПП, не произошло.
Анализируя работу подсобных производств, руководство комбината называло следующие причины невыполнения плана: перебои с топливом. электроэнергией, а в первом полугодии — и с лесом-кругляком: недокомплект оборудования и недоделки на заводах, что тормозило освоение мощностей; кустарщина в организации работ карьерного хозяйства; отсутствие надежных геологических данных; слабое руководство со стороны технического персонала; самотек в развертывании стахановского движения в ударничества.
Практически не изменилось техническое обеспечение работ: все та же камнедробилка, две гравиесортировки, четыре гравиемойки. Разве что появилась шнековая пескомойка. Использование этих агрегатов оставляло желать лучшего — от 27 до 65 процентов.
При всех недостатках стоит сказать о том, что значительно возросло качество некоторых видов продукции подсобных производств. Это в первую очередь касается бетонитового завода (блоки, успешное использование глинит-цемента, агломерата), ДОЗа, где проделана работа по типизации изделий, улучшению технологии станочного изготовления деталей, а пуск сушилки позволил выпускать более качественную мебель. На гипсовом заводе освоен обжиг гипса в камерной печи, благодаря чему повысилось качество алебастра. Внедрение печевого обжига извести позволило отказаться от малоэффективного обжига в кучах.
Хотелось бы продолжить этот перечень, но, увы... Нетерпимое положение сохранялось на кирпичном производстве (у второго завода браковалось до 90 процентов продукции); не соответствовал ОСТУ помол гипса; пришлось прекратить производство пеногипса, так как изготовленные из него блоки чаще всего шли в брак или не удовлетворяли по качеству; большие нарекания вызывали песок, гравий, щебень... Словом, основным «действующим лицам» хвалиться было нечем.
1940 год внес существенные поправки в систему обеспечения комбината материалами, оборудованием и грузами общего назначения.
Как и прежде, реализация всех заявок Норильстроя лежала «на плечах» Московского представительства (начальник С. Рубаненко). Архивные справки рисуют условия работы конторы: всего две комнаты (9 и 18 кв. метров), где каким-то образом размещались около сорока сотрудников (разместились-таки: столы и стулья занимали по очереди!); конторского оборудования и инвентаря почти нет. Мало-мальски сносные помещения были предоставлены только в середине года. От московских снабженцев требовалось особое чутье на ситуацию, конкретную обстановку: ведь своих складов и транспорта (одна грузовая машина — не в счет) они не имели, все шло транзитом на Красноярскую, Мурманскую и Архангельскую перевалочные базы.
Первоначальный план перевозок в Дудинку был рассчитан в объеме 121420 тонн (учтен и остаток на начало года). После выхода постановления Экономсовета при СНК СССР № 1137-323 от 20 июня 1940 года определилась окончательная цифра — 103 тысячи тонн, из них материалы — 56 тысяч тонн, оборудование — 10 тысяч тонн, грузы общего снабжения — 37 тысяч тонн. Наибольшему изъятию подверглась статья «оборудование», а именно; паровозы, вездеходы, краны для погрузоразгрузочных работ и др.
Наборка грузов в целом аналогична прошлогодней — от лабораторных приборов, канцелярщины, термосов, печатных машин и электрических кнопок до врубовок, паровых котлов, экскаваторов н металлургического оборудования.
По динамике обеспечения техническими материалами можно, например, судить о росте объемов металлургического производства. В сравнении с 1939 годом доставка огнеупоров увеличилась более чем в 2,5 раза, химикатов — почти в 10, бисульфата — в 6 раз. Строителя и горняки получили в три с лишним раза больше взрывчатки.
Среди грузов общего назначения я особо выделил бы свежие овощи. Фактически отгружено 5636 тонн, или 84 процента плана (рост по сравнению с 1939 годом на 1703 тонны). Недопоставки объяснялись условиями навигации: последние караваны — в сентябре, как рая в период созревания овощей; поэтому, с одной стороны, колхозы еще не могут отдать все, что обусловлено договорами, а с другой — часть продуктов шла явно недозрелой.
"Главная беда отдела общего снабжения —: это невозможность должным образом сохранить продукты питания. Значительная часть грузов круглый год хранилась без навесов, на открытом воздухе. По этой причине пришли в негодность (для выпечки хлеба) и скормлены как фураж 12 тысяч тонн муки. около 170000 мешков.
Московская контора занималась н оргнабором. За десять месяцев отчетного года, например, комбинат получил дополнительно 109 человек (5 горных инженеров, 15 инженеров-строителей, 4 инженера-металлурга, 19 инженеров по другим специальностям, 6 техников, 3 врача, 3 буровых мастера, агронома, 29 высококвалифицированных рабочих и др.).
...3 февраля 1941 года на общем собрании работников московского представительства были подведены итоги закончившегося «сезона». Доклад, вопросы, обстоятельные, исчерпывающие ответы, прения... Наконец. решение, где говорилось: «Просить начальника комбината тов. Завеиягина А. П. изменить систему финансирования на 1941 год... разрешить в навигационный период 1941 года увеличить штат конторы на 10 человек... Разрешить открыть конторе свой прирельсовый склад в Москве... В связи с принятием в ознаменование XVIII партконференции ВКП(б) нашего вызова на соцсоревнование на 1941 год перевалочными базами—Архангельской, Мурманской и Красноярской и согласия начальника комбината тов. Завеиягина быть арбитром — уполномочить тт. Попова П. А., Островского Я. П.. Нордас И. М. и Лебедева А. П. оформить к 13:11-41 года соцдоговора с высылкой их перевалочным базам м комбинату...».
Посмотрим отчетные данные. Общий грузопоток в Дудинку превысил 107 тысяч тонн (103,6 процента к плану). Это в 1,8 раза больше прошлогоднего результата, причем уровень морских»- перевозок превзойден в 2,1 раза, а речных — в 1,5 раза. Отметим, что с плановыми заданиями как по морю, так и реке справились оба функциональных подразделения — отделы технического и общего снабжения.
Словом, снабженцы сделаливсё от них зависящее.
Абсолютно наибольшим объем перевозок пришелся на Мурманскую базу начальник Абрамов): 48,6 тысячи тонн, или 45,3 процента. Мурмзнчане не только перевыполнили свой план (102,3 процента), но и практически в 2,5 раза перекрыли показатель 1939 года. Правда, в зачет пошли почти 9 тысяч тонн, оставшиеся от прошлой навигации, а на причале задержалось около двух тысяч тонн нового поступления: таковы уж превратности перевалки!
Кампания складывалась не просто. Грузы поступали неритмично, поскольку Кировская железная дорога была «занаряжена» военным ведомством; выделенный Норильстрою причал оказался занятым апатитовой рудой; Московская контора не выполнила заявку но таре, нее пришлось изыскивать на месте; нередко вспыхивали конфликты — с торговым портом, пароходством (из-за плохой организации погрузоразгрузочных работ сверхнормативные простои судов составляли от 3 до 12 суток) .
Дополнительно к плану по. указанию Наркомата 105-му строительству НКВД отправлено и выгружено 976 тонн рельсов, 120 тонн железнодорожных прокладок и, что примечательно, — 6572 тонны руды, штейна и файнштейна — «Североникелю» (скорее всего, продукция Норильского комбината). Если учесть и оборудование парохода «Родина», которое условно оценивалось как переработка трех тысяч тонн, — всего насчитывается около 60 тысяч тонн. (Отметим в скобках и внеплановые спецперевозки 2300 человек, а с ними 260 человек конвоя и обслуги).
Всего по заявке снабженцев на трассе Мурманск—Дудинка состоялось 12 рейсов (подано 11 судов, принадлежавших пароходству, и одно — «Диксон» — Севморпути).
19 мая — за считанные недели до навигации! —была организована еще одна «морская» перевалочная база — в Архангельске (начальник Горбатов).
Начинали чуть ли не на голом месте. Весь штат — три человека (учетчик грузов и два экспедитора весьма низкой квалификации), «контора»—в гостиничном номере, который занимал начальник, нет ни бухгалтерии, ни транспорта, ни денег на оплату услуг порта и другие расходы. Собственной (арендованной) причальной линии тоже не было. Вдобавок порт отказывался оформлять приемку грузов (много оборудования, металла), которые пришли без документов.
Конечно, постепенно всё образовалось: в июне штат удвоился, а в конце июля из Норнльска получили смету административно-хозяйственных расходов; обзавелись транспортом (две «полуторки» и трехтонный ЗИС-5); оперативно скомплектовали погрузочную колонну из числа заключенных (сто человек с последующим увеличением до трехсот; к концу навигации оставлен костяк из пятидесяти рабочих уже имеющих навык, проверенных).
Конечно, Архангельская 6аза уступала другим норильским представительствам — ею отправлено немногим более 12 тысяч тонн, включая два катера «Кавасаки» и около 600 тонн грузов Севморпути, но в отчетной справке можно найти информацию, которая имеет принципиальное значение для работы Дудинского порта. Речь идёт о буксировке по Арктическим морям двух земснарядов.
Итак, подробности.
В конце мая Московская контора известила архангелогородцев, что в их адрес направлены два земснаряда: из Ленинграда, через Беломорск («Инженер Кербедз)», морского-озерного типа, только но прошедший капремонт па Канонерском заводе Морфлота), и Рыбинска. Второй земснаряд речного типа (так называемый «рефулер») - тоже не новичок: последнее место службы — Волгострой. Для буксировки выделили пароход «Ижора» и ледокол № 8, которому предназначалось 300 тонн угля.
Сложность задачи определялась тем, чтобы, с одной стороны, выполнить требования регистра, а с другой постановления, которое предписывало обеспечить рабочее состояние судна при минимальном на время перехода числе команды. Поясню. Поскольку вогостроевский земснаряд прочностью не отличался, его надо было подготовить к испытанию морем. Имелись, так сказать, две программы «реконструкция»: первая изложена в заключении Филимонова, ст. инженера Центрального управления Морского регистра, вторая, более жесткая —- в решении технического совета регистра.
К примеру, Филимонов писал (акт от 13 апреля 1940 года): «Что же касается рассмотрения судна в условиях морского плавания, то с точки зрения общей и местной прочности, устойчивости на больших углах крена и непотопляемости оно является неудовлетворительным и даже совсем непригодным для перехода по Северному морскому нуги, следовательно, переход такого судна от порта Архангельск до порта Дудинка будет сопряжен с большим риском для самого судна до места своего назначения будет зависеть в большей степени от благоприятных метеорологических и ледовых условий его плавания, при условии, если владелец судна, идя на заведомый риск, выполнит нижеследующие мероприятия по улучшению прочности и морозности судна ».
Далее шли требования: «обшить корпус кругом по всему правому и левому борту одни слоем досок толщиной 75 мм в продольном направлении. Вся деревянная обшивка боргов поверх досок обшивается металлическими листами....» и гак далее.
Как ни предусмотрительны были авторы обоих документов, они не гарантировали непотопляемость судна — только уменьшение риска, и не более.
Названный специалистами объем работ ставил под сомнение возможность вписаться в сроки навигации. К тому же если следовать всем предписаниям, судно надо полностью разоружить и законвертовать. Но как тогда выполнить указание о рабочем состоянии земснаряда и минимальном числе команды?
Конечно, тратить время на споры — дело пустое, и начался поиск исполнителей нелегкого заказа. Наконец договорились с Северным управлением речного пароходства, чьи судоремонтные мастерские взялись за внеплановое задание. Однако время катастрофически таяло, и тогда на свой страх и риск норильчане-архангелогородцы приняли свое решение, на грани, так сказать, фола, — решение, которое в принципе не противоречило указаниям регистра, но позволяло получить максимальный эффект при значительно меньшем объеме работ. Рационализация состояла в том, чтобы зашить деревом обтекаемой формы все палубные надстройки, заглушить все отверстия, установить временные крепления внутри судна и на палубе, придать носовой части плавные очертания и совершенно отказаться от обшивки корпуса слоем досок с последующим покрытием железными листами, на чем настаивали специалисты, поскольку /го может ухудшить плавучесть земснаряда.
22 августа караван под командой капитана Миловзорова покинул Архангельский порт. Благодаря оригинальному решению (оставить корпус без обшивки и придать обтекаемые формы носовой части) скорость буксировки возросла до 6—9 миль в час, тогда как планировалось не более З,5 мили, что позволило сэкономить время и, следовательно, средства (280 тысяч рублей).
2 сентября суда благополучно прибыли в Дудинку. Впоследствии при анализе деятельности Архангельского представительства за 1940 год руководство комбината особо отметило его инициативность, хорошую работу по организации буксировки крайне нужных порту земснарядов.
В целом Архангельская база переработала с учетом внеплановых свыше 12 тысяч тонн, почти на 30 процентов превысив уровень 1939 года. Для норильских грузов было подано три парохода (к слову, даже при таком минимальном числе судов не удалось избежать больших — до 22 суток! — простоев из-за плохой организации погрузоразгрузочных работ).
В 1940 году значительно возросла «мощность» речного конвейера, которым управляло Красноярское представительство (уполномоченный комбината Сидоров).
В соответствии с постановлением Экономсовета при СНК СССР объем грузоперевозок но Енисею в навигацию 1940 года — 46 тысяч тонн, из них 40 тысяч тонн — судами ЕНУРПа и 6 тысяч — судами Норильстроя. Фактическое выполнение— 102,8 процента, в пределах 47 тысяч тонн, при незначительном сверхплановом грузопотоке со стороны госпароходства. Перевозки отличались большей ритмичностью (в пределах 10—11 тысяч тонн ежемесячно), за исключением августа, на который пришелся пик «высотой», превышающей 15 тысяч тонн. К чести навигаторов зазимовавших в пути грузов не было.
Перевыполнение плана далось нелегко.
Конечно, определенные шаги для развития базы предпринимались: освоено 2,5 млн. рублей капиталовложений, автотранспорт насчитывал уже 9 единиц... И все-таки состояние Красноярского хозяйства внушало известные опасения.
Судите сами. Много ли было складских помещений? Всего четыре, включая подвал (2900 кв. метров), что никак не соответствовало потребностям. Поэтому большинство грузов хранилось под брезентом, а частью и за пределами основной хозяйственной зоны (вроде бы рядом, не более километра до места погрузки, но, как ни крути, — дополнительные транспортные и погрузо-разгрузочные работы). К двум складам была подведена железнодорожная ветка, 70 метров, однако вместимость тупика — не более шести вагонов.
В ноябре 1939. года база приняла от ГУСМП причальное хозяйство, 75 метров. Как свидетельствовали красноярцы, оно позволило ставить под обработку только одну баржу. Размер приобъектной площадки обеспечивал складирование ничтожного (пользуясь выражением архивного документа) количества грузов. Значит — работа с колес, а это требовало такой четкости организации, о которой лишь мечталось. Вот именно — мечталось. Потому что, например, нефтебазовские бочки откатывали вручную на расстояние до 500—700 метров. Потому что Московская контора занарядила Красноярску столько цистерн горючего и масел (причем в августе — 40!), что нормальный слив их наладить так и не удалось, и Норильск недополучил часть крайне нужной продукции.
Не хватало рабочей силы. К началу навигации местное даготделение и насчитывало 120 заключенных, но ежедневно до 50— 60 человёк следовало отправлять на строительство аффинажного завода. Не спасла и набранная по разрешению комбината бригада из двадцати грузчиков. Потом, в июле, контингент лаготделения увеличился, но вырос и фронт работ.
Оценивая работу Красноярского представительства, руководство комбината отмечало, что серьезная причина сбоев в его работе — слабая информированность о нуждах стройки, очередности завоза материалов и оборудования. Как вы понимаете, эта причина активно «действовала» именно в навигационный период.
У красноярцев были и заботы особого свойства: принимать и отправлять крупный рогатый скот, свиней, содержать молочную ферму. Так, в Норильск отправлено 1889 голов крупного рогатого скота (надо бы почти 2400, но не хватило барж). С учетом 287 тонн мяса, поступившего из Богучанского, Кежемского районов и Минусинска, общие поставки приблизились к девятистам тоннам.
Часть общего грузопотока по Енисею принадлежала Игарскому представительству комбината (до сентября им руководил П. Волков, в дальнейшем — Т. Черников). Оно осуществляло заготовку и приемку кругляка от рейдовой конторы Севполярлеса — восемь плотокараванов, 158 тысяч кубометров (стоимостью около 5 млн. рублей). Кроме того, выполнялись отдельные поручения Норильстроя. Так, для отдела технического снабжения закуплено и отправлено 5 тысяч кубометров пиломатериалов, столярных изделий на сумму около 125 тысяч рублей и др.
В зиму 1939—1940 годов на отстое в Игарке оказалось около трех тысяч тонн грузов, включая 950 тонн свежего картофеля. Пришлось держать штат истопников, переборщиц картофеля, сторожей и прочих работников — сорок человек.
Таким образом, общий грузопоток в Дудинку (с учетом плотокараванов леса) составил порядка 255 тысяч: тонн. В обратном направлении шли уголь (порядка 48 тысяч тони), руда — 4,4 тысячи тонн, файнштейн — 820 тонн и штейн — 1012 тонн. Следовательно, грузооборот порта составил примерно 310 тысяч тонн.
Конечно, без расширения порт не справился бы с повышенной нагрузкой. В 1940 году на эти цели следовало израсходовать 9.5 млн. рублей, или 60 процентов соответствующего титула генсметы. Намечался ввод объектов на сумму 5,7 млн. рублей. Из отчетных данных узнаем, что стоимость введенных мощностей составила почти 6,5 млн. рублей. Причальная линия порта увеличилась до двух километров.
На конец навигация в порту действовало 34 судна. Собственное хозяйство комбината 'было представлено семью буксировочными и служебно-вспомогательными судами (суммарная мощность — 577 л.с.), включая два катера, построенных для норильчан на Красноярском судоремонтном заводе, а также восемью несамоходными сухогрузами общей грузоподъёмностью 6570 тонн) и 16 несамоходных, грузоподъёмность которых приближалась к 18 тысячам тони. Одна из арендованных единиц — пароход «Енисей» после навигации перешел в собственность порта.
Пополнился и «наземный» транспорт: для перевозки грузов. Дудинское представительство (с. 13 апреля 1940 года уполномоченным комбината назначен А. Панюкое) располагало четырьмя грузовыми автомашинами и четырьмя тракторами.
Положительные сдвиги в работе водно-транспортной инфраструктуры комбината были связаны с ростом возможностей складского хозяйства. Плановые затраты предусматривались в объеме 3,5 млн. рублей, или 24 процента соответствующего титула генсметы. Намечался ввод 69 тысяч кубических метров постоянных складов Фактическая стоимость работ приблизилась к 6 млн. рублей введенные объекты (100,5 тысячи кубических метров) были оценены суммой в 4,5 млн. рублей.
Надежную связь с портом, а следовательно, нормальный, обеспечивающий стройку грузопоток из Дудинки могла обеспечить лишь железная дорога. Важное значение имели и внутрикомбинатские артерии. Словом, железнодорожное хозяйство (включая и его обустройство — тупики, склады, связь и т. д.) все более претендовало на одно из ведущих мест в структуре комбината.
Что же представляла собой Норильская железная дорога?
Начнем с характеристики пути. Общая длина — примерно 175 километров, из них узкой колеи — 171,5 километра. Вся узкоколейка эксплуатировалась, не будучи достроенной (по земляному полотну - - на 25 процентов, балластного слоя практически не было, водоводные каналы и кюветы отсутствовали...), со значительными отступлениями от основного проекта (не соблюдены углы подъемов, радиусы кривых и др.). А если иметь « виду, что зачастую ставили изношенные и нетиповые рельсы, бракованные шпалы, нетиповые скрепления... Ну и живучесть, скажу вам, у этой дороги!
Серьезные опасности подстерегали машиниста практически на каждом из 38 постоянных мостов (ведь только один был окончательно сдан в эксплуатацию, к тому же многие требовали усиления, реконструкции). Чуть ли не «иными «ловушками» стали пять временных мостов и 14 шпальных клеток: рассчитанные только на годичный срок службы, они оказались в столь бедственном состоянии, что требовали незамедлительной замены.
К началу 1941 года паровозный парк насчитывал 31 единицу. Подавляющее большинство локомотивов построено в 1935 -1936 годах; их пробег давно превысил межремонтные нормативы, но из-за отсутствия условий можно было лишь мечтать о серьезном подновлении. Отсюда — аварии, брак... . Не лучшим образом выглядело вагонное хозяйство. Большая часть парка (на конец года насчитывалось 311 платформ, 42 крытых и 22 специальных вагона узкой колеи; за навигацию поступило 63 единицы) имела «стаж» в пределах пяти лет, изрядно поизносившись на заполярной трассе, 175 единиц требовали капитального ремонта. (Не случайно, например, средняя нагрузка вагона на основном направлении — 7 тонн — заметно уступает его подъемным возможностям — 8,2 тонны). Наличие почти четырех километров широкой колеи предопределило появление соответствующих вагоном: на конец декабря их было полсотни.
Техническое состояние дороги, тяги и подвижного состава не могло не отразиться на объемах перевозок. Так, за первое полугодие грузопоток в обоих направлениях составил 39,3 тысячи тонн—только 12,3 процента годового плана, а из Дудники — 22,7 тысячи тонн (11,3 процента плана). Главная причина срыва — иначе эти результаты не назовешь — не столько пурга, которая, правда, свое дело сделала, отобрав 45 дней, сколько практически полная неподготовленность к борьбе со снегозаносами (в любом их проявлении).
Третье лаготделенис, в основном обслуживавшее дорогу, внутризаводской транспорт и железнодорожное строительство, насчитывало к началу декабря 1940 года 2465 человек, получив до тысячи человек пополнения (на 1 января - 1517), среднесуточная явочная численность работников собственно Норильской дороги — 975 человек, из них 626 заключенных. К январю 1941 года на дороге работало 1433 человека, включая 966 заключенных. Среди 161 машиниста и помощника машиниста заключённых — 76. По основным десяти профессиям 101 человек из вольнонаемного состава и 324 заключенных отнесены к стахановцам и ударникам. В списке передовиков вольнонаемные машинисты Макаров, Степанов, токари Ревенко, Турук, слесари Егоров, Жанко, путевой обходчик Проводников, а также заключенные — машинисты Романов. Репин, помощник машиниста Блидко, слесарь Штельтер, старшин кондуктор Бондарь, путевой обходчик Макаренко, грузчик Рязаев; 700 работникам, из них 42 заключенным, объявлены поощрения. Достижению высоких показателей способствовало введение положений о сдельно-прогрессивной километровой оплате труда поездных и паровозных бригад, сдельно-прогрессивной оплате труда на маневровых и сопутствующих им работах, осуществление ряда мероприятий по организации труда и укреплению его дисциплины.
Развитие железнодорожного хозяйства поручалось двум «Желдорстроям». До середины года в связи с незначительным разворотом работ на основной магистрали Норильск—Дудинка достаточно было и одного цеха «Желдорстрой», 3-й строительный участок которого ведал внутрикомбинатскими путями и рудовозной дорогой. Однако начиная с июля «Желдорстрой» чуть ли не всем составом переключился на дудинское направление, и тогда, дабы не завалить остальные объекты, участок № 3 приказом по комбинату (№ 415 за 4 июля 1940 года) был выделен в самостоятельный цех «Желдорстрой-2», который вновь слился с ЖДС-1 только после прекращения подготовительных работ (приказ № 497 от 24 августа 1940 года).
Важным организационным шагом стало подчинение «Желдорстроя» начальнику дороги В. Еремееву (с 11 сентября 1940 года, приказ № 505) и передача третьего участка Дорстрою (октябрь), что в ещё большей степени развернуло железнодорожных строителем к нуждам магистрали.
На ЖДС (начальник В. Ершов) возлагались задачи: достроить железную дорогу Норильск—Дудинка (первоначальный план 1 млн. рублей, но .впоследствии ассигнования увеличились почти до 2,4 млн. разлей), метку до Валька, штольни «Надежда» на Каларгон; проложить рудовозные пути к отвалам рудникам открытых работ (340-й горизонт), аммональным складам и другим объектам, включая строительство жилья, складов, линий связи, а также внутрикомбинатскую желдорсеть. Итак, первоначальный план составил 11875 тысяч рублей.
Однако реальная программа мало походила на эти наметки. Её несколько раз пересматривали, так что в окончательном виде она определилась только в январе 1941 года (!) — 3186 тысяч рублей, из них 2500 тысяч на достройку дороги Норильск—Дудинка. В самом деле: из-за усиленных перевозок в зимне-весенний период на основной магистрали за первое полугодие было освоено лишь 22,3 тысячи рублей; быстро растаяли надежды на досыпку 176 тысяч кубометров земляного полотна (отчетный показатель - 30 тысяч кубометров). Вместе с тем 50 процентов фактических затрат — почти 1,4 млн. рублей — пришлось на мероприятия по снегоборьбе (в 193!) году - только 391 тысяча рублей).
Тем не менее, действуя в сложных условиях, при большой разбросанности объектов (всего 58), не имея достаточной рабочей силы, испытывая систематические перебои в снабжении стройматериалами, рельсами, желдорстроевцы освоили 3478 тысяч рублей (109 процентов плана), из них 2648, или 105,6 процента плана, — на норильской дороге. Отметим, что с июля началась подготовка к строительству широкой колеи (в навигацию 1940 года завезли 2537 тонн соответствующих рельсов при первоначальном плане 700 тонн).
, Архивные документы свидетельствуют, что нет ни одного вида основных работ, где отчетная цифра опустилась бы чиже плановой отметки.
Солидный объем работ выполняла автобаза (начальник А. Скиданов). Ее структура: административно-хозяйственная часть, учетно-плановая часть, эксплуатационная и техническая службы, группа материального снабжения, ремонтные мастерские (единовременная вместимость — 8 единиц). Среднегодовая численность подразделения (без трактористов и грузчиков) — около 210 человек;, из них свыше 130 — заключённые. Самая большая производственная группа — это шоферы: 130 и_75 человек соответственно, причем на грузовых машинах «удельный вес» заключенных превышал 62 процента! Среди ремонтников этот показатель был еще внушительнее —почти 73 процента. Расчетная потребность в трактористах составляла порядка полусотни человек, две трети которых тоже набирались из числа заключенных.
"Каким же транспортом располагал комбинат? К началу 1941 года насчитывалось 93 грузовые автомашины, 25 тракторов ЧТЗ двух модификаций, 9 «легковушек» М-1 и три автобуса.
Перевозки планировались так.
Примерно 1,3 млн. тонно-километров должны были составить перевозки для строителей, остальное — лес, уголь, технические материалы и оборудование. Среднюю техническую скорость планировали в пределах 15 километров в час, нагрузку — 0,89 паспортной, производительность на списочную машину — почти 33 тысячи тонно-километров (при условии порожнего пробега «туда» или «обратно»).
Автобусы должны были «пробежать» 71,4 тысячи километров (им даже планировали тонно-километры — 1355 тысяч), легковые — 66.9 тысячи километров. Тракторному парку предписывалось сделать 802 тысячи тонно-километров (против 219 тысяч, фактически выработанных в 1939 году), но после корректировки —- 300 тысяч..
В течение года предпринимались различные шаги организационного характера, призванные улучшить работу автотранспорта. Так, с 20 ноября колонны, которые, прежде просто закреплялись, за управлениями, теперь стали самостоятельными хозяйственными подразделениями (во главе с начальником). Во втором квартале норильский гараж объединили с Дудинским. Однако единое хозяйство себя не оправдало, и уже в июне руководство комбината вернулось к прежней структуре.
Даже трудно представить условия. в которых работали автотранспортники и трактористы. Большую часть года — без гаража (сданное наконец помещение на 250 единиц оказалось недостроенным — ни отопления, ни хорошей вентиляции, ни парового прогрева. Из-за этого машины оставлялись с включенными двигателями и к началу смены дышать было практически нечем). Все время чего-нибудь не хватало: то ГСМ (завозили небольшими партиями из Дудинки, на лошадях), то запасных частей... Выкручивались. конечно. Вместо нужной смазки, заливали заменители, а это не могло не сказаться на техническом состоянии парка, увеличивая и без того умопомрачительные простои.
Успехи и неудачи автотранспорта во многом определялись работой дорожников. На 1940 год Дорстрою (начальник Б. Шадуров) планировалось ввести свыше 5,7 километра внутризаводских сетей, а стоимость строительства дорог составляла по титулу 1,5 млн. рублей, примерно 10 процентов всех ассигнований на объекты транспортного хозяйства. Отчетные данные свидетельствуют о том, что ввод превысил 2,7 млн. рублей (с начала стройки это специализированное подразделение освоило почти 5 млн. рублей). Среди наиболее крупных объектов года: автодороги по Октябрьской и Заводской улицам (с подъездом к клубу; общая протяженность 4,2 километра), к ДОЦ, спортивной площадке и аварийному поселку. Всего почти 5,8 км.
Вполне реальным конкурентом механическому транспорту выступал гужевой. Судите сами: плановый объем перевозок конбазы (начальник С. Яновский) — 555 тысяч тонно-километров — сопоставим с работой тракторного парка, а фактический результат — около 840 тысяч тонно-километров — более чем вдвое превышает вклад стального «коня». 403 лошадки перевезли почти 76 тысяч тонн грузов. Хлопотное и норовистое хозяйство обслуживали порядка 380 человек, из них 316 заключенных. Общая стоимость выполненных работ составила без малого 5 млн. рублей, или в 1,4 раза больше, чем по плану. Гужевые караваны проложили себе «тропу» и к Дудинке, и на юг, вплоть до Игарки.
Часть транспортных операций выполняла авиация — самолеты Игарской группы и Норильского отряда (начальник Власов). Имелся договор с Енисейской авиагруппой ГВФ на пассажирские и грузовые перевозки. Норильский авиагидропорт (начальник В. Анкудинов) выполнил работ на 1572 тысячи рублей, или 135,8 процента к плану. Имеются документы о завозе 514 тонн авиабензина (при плане 500 тонн; обратите внимание: ни по одному другому виду горючего задание не выполнено); об оплате пилотам стоимости спецодежды, полученной от ГВФ (10500 рублей!); средствах, затраченных, на ремонт самолетов, — 17 тысяч рублей. Зимой 1939—1940 годов самолеты доставили в Норильск около 120 тонн свежего картофеля, осевшего в Игарке по осени из-за ледостава.
Авиация и в те времена была дорогим удовольствием. Убытки, к примеру, управления эксплуатации за 1940 год от услуг авиапорта составили кругленькую сумму — свыше 790 тысяч рублей. Случались и потери иного рода: мне встретилась справка, где зафиксирована гибель серебряных и платиновых изделий во время аварии самолета...
В 1940 году было введено 14 объектов связи стоимостью около полумиллиона рублей. Соответствующий отдел комбината (начальник О. Митропольский) занимался развитием телефонной сети и расширением ЦТС на 150 номеров, реконструкцией и прокладкой кабельной сети для нужд производства, телефонизацией Дудинского порта, оборудованием АТС на 200 пар... Планом предусматривалось установить 395 телефонов однако связисты постарались и довели их число до 473. Небезынтересны данные о работе радиосвязи (начальник В. Вельский): за предвоенный год передано 1,6 миллиона слов (при плане 1,3 миллиона).
В 1940 году на жилищное строительство было выделено 10,7 млн. рублей (хочу обратить ваше внимание на следующее обстоятельство: полная сметная стоимость этом строки титула по техническому проекту — почти 33,5 млн. рублей, из них к началу 1940 года освоено 17 миллионов), План ввода постоянного и временного жилья 12.1 тысячи кв. метров, а имеете с| Дудинкой — 15,4 тысячи кв. 1 метров.
Фактически введено порядка 12 тысяч, из них в Норильске — примерно 9 тысяч, включая бараки для заключенных. Видимо. по этой причине коммунхоз отчитался о готовом приросте жилья только на 23 процента, Обеспеченность жильем составляла к началу 1940 года — 2,3 кв. метра на человека, на 1 января 1941 года - 2,1 кв. метра. Новые дома по явились на Озерной улице, в Горстрое и по Октябрьскому шоссе. Каменные, бутовые, и/ гипсовых блоков н деревянные одно-, двух- и трехэтажные.
Коммунхоз (начальник Г. Васильев) имел в своем составе электрогруппу, радиоузел, цех отопления (всего 90 человек). Затраты на коммунальное хозяйство составляли более 1,8 млн. рублен. Освоение по фактической стоимости составило 96,5 процента сметы, а ввод даже превысил плановые наметки. Речь прежде всего идет об отоплении. Так, «Общекомбинатстрой» сдал котельную поселка, «Сантехстрой» — ряд отопительных магистралей, в том числе для жилых домов, строящейся больницы, и других объектов. Отдельной строкой — ввод временной котельной и отопления дома А. П. Завеиягина,
Нам, наверное, даже трудно представить, какие порой загадки приходилось разгадывать коммунальникам. Среди архивных справок я, к примеру, встретил сетования начальника отдела Г. Васильева на хлопоты, связанные с развозкой воды по домам: заявка на гужтранспорт, как правило, не выполнялась, и жители зачастую оставались ни с чем.
Содержание трех портновско-сапожных и столярно-жестяной мастерских, бани и прачечном (при ВЭС-2), двух парикмахерских, часовой мастерской, типографии было поручено административно-хозяйственному отделу (начальник А Шерман; с 1 октября по приказу №577 отдел переведен па самостоятельный баланс) Кроме того, от проектного отдела АХО отошли метеобюро, техническая библиотека и фотолаборатория. Вот и управляйся с такой разношерстной компанией...
Типография, печатавшая газету «Норильстроевец», приказы, бюллетени, а также различные бланки и формы отчетности, была оборудована печатными машинами «Пионер» и «американка», резальными и отливными станками. Среднесписочный штат вольнонаёмных сотрудников - 31 человек, из них рабочих - 24.
Фотолаборатория (образована в 1 декабре 1940 года) обслуживала строительство, эксплуатацию и вольнонаемное население, В соответствии с временными расценками, которые утвердил начальник комбината, и предполагаемым объемом работ ей был установлен месячный план — 7 тысяч рублей. Пятеро работников, из них двое— заключенные, недобрали до этой суммы 28,5 процента.
В прачечной и бане для вольнонаемных работали только заключенные — 52 человека (исключение составлял завпрачечной). За год выстирано 82364 килограмма белья! По нынешним меркам, цифра, вероятно, скромная, но в ту пору, вручную, без стиральных машин... Не скажите.
Планом капиталовложений предусматривалось израсходовать на просвещение 598 тысяч рублей. Фактически освоено гораздо больше — 871 тысяча. По существу, решена и другая задача: сметная стоимость ввода близка к плановой. Собственно, речь идет об одном крупном объекте — школе, принятой без недоделок (!) 29 октября, в День рождения комсомола.
Сметные расходы на развитие здравоохранения планировались в объеме I млн. рублей. С. учетом непредвиденных затрат освоено 832 тысячи, но о вводе законченных объектов говорить не приходится: из плановых 859 тысяч реально можно было показать лишь 12 (!) Вместе с тем в отчётных документах упомянуты работы по детсаду (водяное отопление и недоделки), а также строительство трехэтажного бутового дома для стационара.
С 1 октября 1940 года санитарный отдел (начальник С. Смирнов) обрел известную самостоятельность как отдельная балансовая, бюджетная и хозрасчетная единица. Для обслуживания вольнонаемного состава имелись больница, поликлиника, санбаклаборатория, станция .«Скорой помощи», специализированный автобус.
Больница (заведующая Е. Простикова, штат 34 человека) состояла из двух довольно далеко друг от друга расположенных отделений: общего — на 25 коек и родильного — на 10 коек. С 15 августа выделили еще одно помещение Примерно на 25 коек (по заключению врачей, совершенно непригодное). Внебольничное обслуживание (штат — 41 человек), включало и помощь на дому. Оба вида медицинской помощи «стоили» почти 1,4 млн. рублей. (Из отчетных материалов видно. какие хлопоты были у сано в связи с отоплением больничных учреждений: по нормам для чугунных печей полагалось 40 кг угля, тогда как фактически сжигали ежесуточно до 90 кг).
В систему сано входили и детские оздоровительные учреждения - - детсад и детские ясли: 79 койкомест (по смете — 120), но их фактическое использование колебалось от 29 процентов в декабре до 78 в марте (на 1 января 1941 года — 40 детишек, среднегодовое число — 37 при плане 50). Обслуживающий штат насчитывал 19 человек.
Анализируя итоги годя, начальник сано С. Смирнов считал необходимым для улучшения работы отдели скорейший . перевод больницы в новое помещение, кадровое укрепление медслужбы, оборудование специализированного склада, бесперебойное паровое отопление детсада и яслей, разработку норм и расценок для питания больных (вольнонаемных), перевод зубопротезной лаборатории на хозяйственный расчет, введение платы цехами и подразделениями комбината за услуги .санбаклаборатории.
Торговая сеть Норильска и Дудинки к началу 1941 года была представлена десятью магазинами розничной торговли, 29 ларьками для спецконтингента, тремя вагонами-лавками на железной дороге Норильск—Дудинка, шестью столовыми и десятью буфетами на предприятиях: Имелось даже колбасное производство (для вольнонаемных). А среди предложений к техпромфинплану на 1940 год можно прочесть: «26. Тов. Завенягину дополнительно составить и утвердить. план лова рыбы, организации птицефермы, охоты и т. д, представать заявки до 10.VII вместе с утвержденным планом».
В архиве имеются сведения о Норильском совхозе (с 1 октября 1940 года передан отделу общего снабжения). Специализированное строительное подразделение «Совхозстрой» предъявило к сдаче 19 объектов стоимостью 300 тысяч рублей.
Были утверждены временные нормы: на работы по освоению тундровых площадей (корчевка пней, рубка кустарника. очистка после первой пахоты от кустарника, корней, мха. корней вспашка, боронование (как говорится, «от» и «до»), на сенокос и силосование, обработку почв, освоенных и прошлые годы, посев и посадки, уход за культурами, сбор урожая, обслуживание закрытого грунта. Как вы поднимаете, это — полеводческий комплекс. Кроме того, по временным нормам итожилась работа животноводов (уход за скотом, молодняком и нетелями, дойка коров и выпойка телят), свинарей, овощеводов.
Анализируя численность комбината и лагеря в 1940 году, я взял за основу две пояснительные записки к годовым отчетам —по ВОХР и коммунхозу. Из первой следовало, что утвержденный штат охраны, 1000 человек, составлял 5 процентов от 20-тысячпого лагерного. населения. Вторая свидетельствует о численности жителей поселка на 1 января 1941 года — 7 тысяч. Итоговая цифра — порядка 27 тысяч.
До осени 1940 года все лаготделения находились в системе Норильлага, который являлся отдельным управлением комбината (на самостоятельном балансе, с собственным расчетным счетом). В его составе, кроме четырех лаготделений, — ВОХР, военизированная пожарная охрана, оперативно-чекистский (3-й) отдел, коммунально-бытовой, санитарный, культурно-воспитательный и учетно-распределительный отделы, главная бухгалтерия.
11 сентября в соответствии с указанием НКВД издан приказ по комбинату (№ 505), которым утверждалась новая организационная структура, С целью более эффективного использования рабочей силы лагеря, укрепления хозяйственного руководства на строительстве и эксплуатации, усиления дисциплины решено объединить производственные и соответствующие лагерные подразделения в единые хозяйственно-административные единицы, возглавляемые одним лицом.
По этому принципу были образованы следующие лаготделения: первое эксплуатационное, включая лагпункты угольных штолен. командировку штольни «Западная», лесозаготовки на Вальке). второе строительное (включая лагпункт подсобных предприятий), третье (железнодорожный лагпункт и подкомандировки на желдорстанциях). четвертое Дудинское. пятое комендантское.
Вот. к примеру, как комплектовалось самое, пожалуй, «пестрое» пятое лаготделеиие: центральный штрафной изолятор на Каларгоне, следственный изолятор и целая сеть .сеть лагкомандировок — рыбозаготовительные, лесозаготовки, конбаза, .авиапорт и Вальковский рёчной порт, сангородок (Норильск-2). Оно «шефствовало» над отделами и базами общего и технического снабжения, проектным и геологическим отделами, за пятым лаготделением числилась вся военизированная охрана лагеря (порядка 900 человек) и военизированная пожарная охрана (пять команд и один пожарный караул).
Плановое распределение контингента работающих (по отраслям основной деятельности) примерно таково: добыча угля — 1200 человек, добыча руды — 1600, металлургия — 500... Всего порядка 7100 человек, из них почти 72 процента — заключенные. Среднесписочная годовая потребность в рабочей силе для капитального строительства — свыше 10,7 тысячи заключенных и около полутора тысяч вольнонаемных.
В зависимости от сложности и ответственности производства меняется соотношение между заключенными и вольнонаемными — в целом и по различным категориям работников. Так, на угле- и рудодобыче заключенные составляли 73 и 83 процента соответственно, тогда как в металлургии — 64,5 процента. «Удельный вес» вольнонаемных ИТР у шахтеров — 34,6 процента, на строительно-монтажных работах — 64 процента, у рударей — 67, у металлургов — 100 процентов.
По заключению руководства комбината, одним из условий выполнения задач года являлось составление и реализация сметы и плана подготовки кадров. Из отчетных документов следует, что программа обучения (в часах) «вычитана» почти полностью — 7891 из 8441 часа. Для обучающихся с отрывом от производства выделялся стипендиальный фонд, использованная часть которого составила 115 тысяч рублей.
Львиная доля учебных часов и стипендий приходится на управление эксплуатации (92 и 93 процента соответственно). В списках прошедших обучение—91 горняк, 60 машинистов, 111 металлистов, 39 связистов, 26 проектантов, электрики, деревообделочники, пять наборщиков, трое керамиков... Были даже портные.
Из 2117 выпускников системы профтехобразования 844 человека получили строительное специальности — арматурщиков, плотников, бетонщиков, каменщиков, маляров, стекольщиков, асфальтировщиков, топографов...
Любопытно упоминание о том, что профессионально-техническую подготовку проходили и колонисты трудовой колонии для несовершеннолетних.
Среди приказов по комбинату есть, например, и такой — от 7 октября 1943 года, № 595, где речь идёт о расчетах с норильской трудколонией («вести строгий учет фактически выполненного... объема ра бот из расчета вольнонаемных расценок»). 20 октября датирован приказ № 630 «О зачислении Норильской детской трудовой колонии в состав подразделений Норильского комбината и ИТЛ НКВД» (обеспечить приемку материальных ценностей, проводить финансирование на общих для всех подразделений комбината основаниях...). 19 ноября подписан приказ № 700 «О введении новых норм питания для несовершеннолетних заключенных».
* * *
.. .14 марта 1941 года А. П. Завенягин подписал свой последний норильский приказ № 119": «На время моей командировки в г. Москву исполнение обязанностей начальника комбината возлагаю на зам. начальника комбината капитана госбезопасности тов. Волохова Н. В.», а 8 апреля свой первый приказ подписал новый начальник комбината А.А. Панюков.
Закончилось переломное завенягинское трехлетие.
События ближайшего будущего безоговорочно развеяли даже те малейшие сомнения, которые, возможно, еще имелись при оценке перспектив заполярной стройки. Дискуссия окончательно умерла с первыми залпами Великой Отечественной, и норильский металл, уже в боевом обличии, принял сражение на многострадальных полях России и Европы.
...Надеюсь, что архивный поиск, предпринятый сейчас, прибавит нашего знания о тех 1052 днях, которые А. П. Завенягии отдал Норильску,.
М. ВАЖНОВ, кандидат исторических наук.
Заполярная правда 29.09, 30.09, 04.10, 05.10, 06.10 1988