Я
принадлежу к числу исчезающих людей, на которых
пафос Октябрьской революции с самых детских лет
наложил свой отпечаток, а лозунги тех дней, вроде
"Даешь мировую революцию", "Мир - хижинам,
война - дворцам", определили мировоззрение и
миросозерцание. В 14 лет (в анкете написал 16) в
кармане браунинг и удостоверение
Екатеринославской губернской чрезвычайной
комиссии по борьбе с контрреволюцией и
саботажем, с разрешением носить и хранить
холодное оружие. Затем добровольная служба в
войсках ВЧК и Красной Армии, потом опять в
органах ОГПУ-НКВД, и вдруг- арестант, враг
народа!.. Только через много лет меня
реабилитировали, восстановили в партии, без
перерыва стажа. Но сейчас хочу рассказать не о
себе, а о двух женщинах.
В исторической и художественной литературе много добрых слов сказано о благородных поступках жен декабристов, которые последовали за своими мужьями в Сибирь, чтобы разделить с ними тяжелую участь. В народе их уважительно называют декабристками. Но вот история двух декабристок XX дека, периода разнузданного расцвета культа личности, обрекшего миллионы людей на тюрьмы, лагеря, гибель и полную безвестность. Многие жены из-за своих мужей тоже попали в лагеря, дети были отправлены в детские дома. Однако некоторые женщины все же не попали в эту костоломку.
Они твердо верили в невиновность своих мужей. С большой осторожностью пробирались к лагерям, где содержались их мужья (а это еще надо было узнать - занятие почти бесполезное, но узнавали!..), чтобы в лихую годину дать почувствовать им, что семья рядом.
Клавдия Михайловна Лобанова закончила войну майором медицинской службы, Дарья Львовна Поваляева - экономист. Познакомились они случайно в Дудинке, куда приехали с одной целью - связаться с мужьями. Оба были видными горными инженерами с Донбасса, пострадали за якобы контрреволюционную деятельность и содержались в Норильском лагере. Две замечательные женщины осели в Дудинке: в Норильск они не рискнули ехать. По действующему суровому лагерному режиму это могло помешать осуществлению их замысла и резко ухудшить положение мужей.
Долгие годы Клавдия Михайловна и Дарья Львовна дружно прожили в одной комнате. С помощью сочувствующих людей связь с мужьями была почти регулярной. Письма и посылочки составляли обоюдную радость, поддерживали огонек надежды на встречу. Но живые встречи были чрезвычайно редки и больше носили символический характер. Кто-то из двоих приезжал в Норильск и ждал у дороги развода заключенных на работу. Все происходило в сопровождении вооруженной охраны с собаками. Находящиеся в строю строго предупреждались: шаг влево, шаг вправо считается попыткой к побегу, оружие применяется без предупреждения. В такой обстановке жены только безмолвно обменивались взглядами с мужьями. Не надо обладать богатой фантазией, чтобы представить себе, сколько требовалось силы воли сдержать нервы, не разрыдаться от беспомощности и невозможности поговорить с родным человеком. Побежать бы, обнять, расцеловать любимого, но "шаг влево, шаг вправо..." висел над головой дамокловым мечом.
Так проходили годы.
Незадолго до освобождения из лагеря Поваляев заболел, находился на излечении в больнице лагеря. В день окончания срока его перевели в больница для вольнонаемных. Там он вскоре скончался, будучи еще молодым человеком. В великом горе покинула Дарья Львовна Север. А Клавдия Михайловна дождалась мужа и еще долго работала в Норильске. Потом они вместе уехали. В 1981 году Клавдия Михайловна скончалась. Да будет ей пухом земля!
Вот о таких женщинах надо писать книги, слагать песни. А их почему-то нет. Почему?..
А.ПЛОТКИН
"Красноярский рабочий", 18.11.89