В апреле мы чествуем геологов, деятельность которых определила развитие комбината и города.
СРЕДИ них немало авторитетов заслуженных и признанных, чей вклад в геологию района оценен по достоинству. Но есть в истории Таймыра первопроходцы, которые и не ждали правительственных наград и почестей за свои открытия, — в лучшем случае их амнистировали или уменьшали срок заключения, как это случилось с одним из первооткрывателей Норильска Н. Н. Урванцевым.
«Летом 1944 года вел геологическую съемку и поиски радиоактивных руд в Пясинском заливе и западной части шхер Минина. Получил за отличную работу снижение срока» (из автобиографии). Освобожден был Николай Николаевич в 1945 году без права жительства в столичных городах и областных центрах СССР, отбыв вместо положенных восьми семь лет ИТЛ. Конечно, сейчас Н. Н. Урванцев занял достойное место в ряду первооткрывателей Норильска, но это пока частный случай для «расстрелянной геологии»...
Выражение «расстрелянная геология» следует понимать в буквальном смысле этого слова, когда речь идет о зачисленном в 1935 в 9-е лаготделение петрографом и минералогом М. В. Самойло.
«До прихода на Таймыр ГУЛАГа не менее 15-ти лет район Норильска детально изучался такими прославленными геологами, как Урванцев, Аллилуев, Рожков, Воронцов и другие, причем на всех своих геологических картах они отметили пустые эффузивы на тех местах, где М. В. Самойло обнаружил мощное, базисное месторождение 100-процентных сульфидов меди-никеля-кобальта непосредственно на поверхности плато горы Рудной. Это неожиданное открытие не было случайным, но явилось из ряда вон выходящим событием, в корне изменившим судьбу Норильска. Всех удивляло, что за один сезон один геолог при поисках стройматериалов попутно обеспечил металлургию Норильска сырьем и перечеркнул результаты разведки маститых геологов, 15 лет живших у подножия горы Рудной (численность некоторых экспедиций доходила порой до 250 человек!). Не все радовались успеху М.В. Самойло, проявлялось и враждебное отношение к переориентации будущего комбината на лучший базис. Вскоре, в 1937 году, М.В. Самойло с учеником-коллектором Н.А. Колокольчиковым М. В. Самойло обнаружил в горах Хараелаха явные признаки оруденения, аналогичного Норильску, и опять вопреки геокартам, но продолжать разведку запретили, что на 20 лет задержало открытие Талнаха и превращение Норильска в предприятие планетарного значения. М.В. Самойло предвидел это великое будущее, располагая глубоким познанием изучаемых вопросов. Он имел тройное высшее образование (химика-металлурга-геолога), и в докторской диссертации, сделанной в Норильске, высказаны обоснованные прогнозы о грандиозных потенциальных возможностях недр Таймыра. Свою «профессорскую», так он называл ее, диссертацию М. В. Самойло защитить не успел, и ее кто-то присвоил» (из воспоминаний С. А. Цурикова, начальника химической лаборатории в 1935 году. По мнению первооткрывателя Талнахского месторождения В. Ф. Кравцова, значение Самойло здесь несколько преувеличено. Разведка в районе Талнаха велась начиная с 1940 г. — Л. Д.). Самойло был дважды судим — в 1935 и 1937 годах, расстрелян в 1937-м, так и не успев поработать в комиссии по подсчету запасов Норильского месторождения вместе с заключенным геологом Е. Ф. Олейником и председателем комиссии А. Н. Розановым.
Профессор Московской горной академии А. Н. Розанов пришел в Норильск по этапу в 1935 году с первой колонной строителей и был назначен старшим геологом комбината. Результатом совместных с главным инженером строительства А. Е. Воронцовым и заключенным коллектором Н. А. Колокольчиковым поисковых работ стало открытие восточной части месторождения Норильск-1 (будущий рудник «Медвежий ручей»), в 1939 году Алексей Николаевич составил первую сводную работу о геологии и полезных ископаемых Норильского района. Розанов обучил многих но- норильских геологов: начальник геологического отдела с 1938 года А. Е. Воронцов считал его своим учителем, начальник Норильского комбината А. П. Завенягин посещал лекции профессора Розанова в Московской горной академии.
В личном деле Алексея Николаевича. хранящемся в архиве НГМК. есть направление 1945 года, адресованное начальнику Норильского комбината НКВД генерал-майору А. А. Панюкову: «Направляется к вам для постоянной работы Розанов А.. Н, на должность старшего геолога с окладом 3000 рублей в месяц с 1-го июня 1945 года. Постоянное местонахождение тов. Розанова прошу установить в г. Красноярске, где обеспечить его квартирой и зачислить на снабжение по II группе. План работы, представленный тов. Розановым, мною утвержден. По приезде тов. Розанова в Красноярск прошу предоставить ему месячный отпуск с пребыванием в совхозе «Таежный». Заместитель наркома внутренних дел СССР генерал-лейтенант Завенягин А. П.».
Под руководством Розанова разведкой руд занимался с 1938 года Ю.Н.Шейнманн, карьера которого начиналась блестяще: 1935 год — экспедиция особого назначения в Синьцзян (Китай), 1936—1938гг. — ученый секретарь Международного теологического конгресса. Следующий жизненный этап, с 1933-го по 1944-й, — Норильский ИТЛ. Впрочем, истинный талант проявляет себя повсюду, 1940 год был для Юрия Михайловича плодотворным — и открытие месторождения вкрапленных медно-никелевых руд горы Зуб-Маркшейдерская, и обнаружение совместно с геологом Плешаковым при проведении геолого-съемочных работ крупного Кайерканского каменноугольного месторождения. Только не было по каким-то причинам фамилии Шейнманна в приказе начальника Норильского комбината МВД СССР на 1948 год (хранится в фондах музея): «Совет Министров СССР распоряжением № 13558 от 201Х-1948 года за открытие и разведку Кайерканского каменноугольного месторождения Норильского комбината МВД СССР установил коллективу геологов государственное вознаграждение в сумме 313 тысяч рублей, в том числе: технику-геологу Плешакову В. П. — 25000 руб. геологу Савенко П.И. 2000 руб., геологу Урванцеву И Н. (в то время главный геолог Норильского комбината — Л. Д.) — 20000 руб.».
В
приказе упоминается. П. И. Савенко, которому в 1939 году пришлось сменить
преподавательскую деятельность доцента кафедры геологии Киевского университета
на экспедиции на Диксон, Пясину, Нижнюю—Тунгуску. Впоследствии он стал
специализироваться на угольной разведке, итогом которой была работа «Краткие
сведения о каменно-угольных месторождениях Норильска» (хранится в архиве НКГРЭ).
«Геологическое руководство в период разведки и учет запасов осуществлен геологом
Д. Ф, Браженко при постоянном участии руководителя работ по углю старшего
геолога управления П. И. Савенко, являющегося первооткрывателем Дандаканского
месторождения. Из геологов принимали участие Т. К. Безухов и А. С. Сивак» (Д. Ф.
Бра женко. «История открытия и освоения Кайерканского месторождения», 1958 год).
Девять лет отдал изучению каменного угля А. С. Сивак. После нескольких лет Горного Лагеря (как военнопленный) начал он рабочим Кайерканской ГРП, а в 50-х годах был главным инженером этой партии (личное дело в архиве НКГРЭ).
Таким образом, во многом силами заключенных создавалась топливная база Норильского комбината в первые годы его существования. Еще одна из серьезных проблем того времени — поиски стройматериалов в окрестностях города. Коллектор Б.А. Волчков, отбывавший срок заключения с 1944 года в Норильском ИТЛ, вспомнил, как еще на преддипломной практике на разведке каменноугольного месторождения Бернаур он отметил превращение алевролитов и глинистых сланцев в пластичные глины под действием выветривания, рассказал о своих наблюдениях начальнику угольной и нерудной группы геологического управления Г. Д. Маслову. Решено было провести испытания алевритов из ручья Разведочного. Лабораторный кирпич успешно выдержал многократные нагрузки. В 1946 году была заложена шахта для разработки подземным способом алевролитов и налажено производство кирпича из местного сырья. Комбинат первым в стране развернул в широких масштабах промышленное и гражданское строительство города — «шоколадки» из алевролитов.
Борис Аркадьезич искал также известняки, которые добывали в считавшемся бесперспективным карьере Каларгон Волчков нашел границу чистых известняков в 1948 году была заложена шахта, в день открытия которой его назначили старшим геологом.
Несомненно вопрос первооткрывательства — очень сложный: поиск, открытие, разведка и подсчет запасов месторождений — комплекс корректируемых мероприятий, но кто знает, как сложилась бы судьба Волчкова, имей он статус свободного человека...
Как ни горько это звучит, но системе НКВД комбинат обязан сильным преподавательским составом в горно- металлургическом техникуме.
Выпускник Московского геолого-разведочного института М.Ф. Смирнов с 1940 года отбывал срок заключения в Норильском ИТЛ,. Вопреки положению заключенного, которое обычно не давало права работать на ответственных постах, был главным геологом рудников 3/6, 7/9; с 1956 года, уже в НКГРЭ — руководителем группы подсчета запасов месторождения Норильск-1 и даже главным геологом комбината. Читал лекции по геологии Норильского месторождения по просьбе О. А. Лобачевой, создавшей минералогический музеи в новом здании техникума (нынешний завод-втуз на улице 50 лет Октября). Ольга Максимовна попала в Норильск как ЧСИР (член семьи изменника Родины) после ареста мужа. Проведя семь лет в мариинских лагерях, в 1945-м по спецнаряду ГУЛАГа прибыла в Норильск, после освобождения работала заместителем начальника петрографической лаборатории, занималась исследованиями проб от геолого-разведочных партий и БОФ, кстати, именно ей удалось найти причину потери никеля и меди в хвостах. Сотрудничала Ольга Максимовна с заключенным В. Н. Доминиковским.
«Доктора геолого-минералогических наук Б. К. Лихарев и В. Н. Доминиковский после освобождения из лагеря возвратились в Ленинград на места своей прежней работы во Всесоюзном научно-исследовательском геологическом институте. Они входили в коллектив составителей «Геологического словаря» под редакцией А. Н. Криштофовича (Москва, 1955 год). В. А. Хахлов, профессор Томского политехнического института (впервые в Норильске составивший прекрасный атлас ископаемой флоры по образцам каменноугольных месторождений Кайеркана), тоже возвратился на свою кафедру» (из письма в музей Б. К. Валькова).
На двухгодичных курсах техников-геофизиков преподавал гравиметрию Д. Г. Успенский. «в то время он был доцент, после освобождения защитил докторскую диссертацию, вначале преподавал в Томском политехническом институте, затем в Орджоникидзе и в последнее время в Ленинградском горном институте» (из письма С. М. Иогина).
Край наш осваивали люди с трагическими судьбами, незаурядные, образованные, но имена их и дела еще не выявлены полностью. Это о них стихи Валерия Кравца:
«...И люди поминают нас добром,
не зная ни в лицо, ни поименно...».
Хотя бы некоторые имена мы называем сегодня в этой публикации.
Л. ДОБРЫНИНА,
научный сотрудник музея.
На снимке [из фондов музея]: геолог П. И. Савенко, норильчанин 1941—1954 гг.
Заполярная правда 31.03.1990