После публикации статьи "Верните их имена" я получил неожиданно много писем. В истории не должно быть "белых пятен" - таково мнение всех, кто решил поделиться воспоминаниями о событиях 1937-1938гг. Да и вправе ли мы забыть этот страшный период? Столько жизней было погублено, столько судеб изломано... Насколько мне известно, ученые, прокуратура края ведут сейчас большую работу по восстановлению событий тех лет. Думаю, что свидетельства очевидцев окажут им серьезную помощь.
Так, несколько жителей края рассказывают в своих письмах об известном в 1938 году железнодорожном деле. Тогда в Уяре (бывшая станция Клюквенная) произошло крушение воинского эшелона. "Эшелон стоял на станции, - пишет один из очевидцев, - когда в него врезался лесовоз. Страшный грохот, горящие вагоны, крики раненых, в общем, картина жуткая. Впоследствии погибших захоронили на площади в центре Уяра. Суд над "виновниками" длился несколько дней. Проходил он в местном клубе, но никто из желающих попасть туда не смог. У здания стояла воинская охрана, на крыше был установлен пулемет. Кажется, семерых работников железной дороги приговорили к расстрелу. Газеты потом сообщили, что все они признались в том, что были завербованы японской разведкой и выполняли ее задания по организации диверсий. А возглавлял эту "диверсионную" группу начальник Красноярской железной дороги Мирский. Он был также расстрелян". О том, что в 1938 году в Уяре шли повальные аресты, говорят и строки из других писем.
"Мой отец был латышским стрелком. Боролся за Советскую власть. Затем работал в Уярском исполкоме. Его арестовывали дважды. После второго ареста мы его больше никогда не видели. Вскоре умерла и мать. Чудом мы выжили с братом. До сих пор так и не знаем, где и за что сложил голову наш отец".
"Мой отец унаследовал от своих родителей мельницу. Когда началась коллективизация, ее отобрали, а семья наша вскоре оказалась в Уяре. Детей было шесть человек. Отец устроился слесарем в мастерские на станцию. В 1938 году его арестовали. В каком месте он погиб, когда? Неизвестно. Всю жизнь отказываюсь верить, что отец - простой мужик, крестьянин, был чьим-то шпионом, врагом народа",
"Во время гражданской войны я оказался в эшелоне смерти. Как красного командира колчаковцы должны были меня расстрелять. Ночью сын Иван верхом на лошади пробрался в г.Канок, где служил каптенармусом в колчаковском штабе мой брат. Тот начал хлопотать перед начальством об отмене расстрела. И действительно, смертную казнь мне заменили 40 нагайками. После чего я остался инвалидом.
Кончилась гражданка, брат устроился работать масленщиком на станцию Клюквенная. В годы репрессий он был арестован и где-то погиб. Вот так получилось: он меня от смерти спас, а я его - не смог. Ну а в то, что брат был диверсантом, конечно, никогда не верил. Я прослужил в армии более 10 лет, прошел путь от простого солдата до заместителя командира дивизии и знаю: таких диверсантов не бывает".
Люди с болью вспоминают своих родных и близких, чья жизнь оборвалась внезапно, нелепо. По сей день они вопрошают: за что? Для чего нужно было уничтожать сотни и тысячи ни в чем не повинных? В письмах по уярскому делу многие сообщают, что уже тогда было известно, что несчастный случай с воинским эшелоном был результатом халатности стрелочницы. Как-то уже вышедший на пенсию старшина милиции, служивший в свое время в НКВД по охране арестованных, сказал мне: "Сколько тогда в застенках кровушки пролилось - и виновных, и безвинных, жуть, не дай бог, чтобы еще раз такое повторилось".
Что ж, сегодня мы имеем возможность дать беспристрастную оценку событиям 1938 года. Уверен, недалеко то время, когда историческая правда будет полностью восстановлена и люди наконец получат ответы на все мучающие вопросы.
Пользуясь случаем, хочу обратиться к тем, кто желает оказать помощь в идущем расследовании - свои письма направляйте в краевую прокуратуру на имя И.Р.Щура или мне по адресу: г.Сосновоборск, ул.Энтузиастов, 24, кв.55.
А. СУХЕНКО, майор милиции
"Красноярский рабочий", 09.06.90