Общество «Мемориал» пресса вниманием не обходит. Но, думается, эта тема не оскудеет никогда, как не оскудеет память человеческая. Сегодня о деятельности красноярской организации «Мемориал» рассказывает ее председатель Владимир Сиротинин.
— Владимир Георгиевич, на днях вы вернулись из поездки по Енисею на теплоходе «Латвия». Рейс связан с просветительской работой «Мемориала». Расскажите об атом, пожалуйста.
— Этому рейсу мы дали название «Память». Участвовали в нем 97 туристов и 4 члена «Мемориала». И посвящался он тем, кто отбывал заключение, ссылку на берегах нашей реки. Рейс, подготовленный совместно со «Спутником», задумывался нами давно и был первым подобным опытом в стране.
Во время путешествия мы останавливались в тех местах, которые были связаны с репрессивной политикой нашего государства. Побывали в Игарке, ведь это город бывших спецпоселенцев и депортированных. Общались там с людьми — свидетелями прошлого. Увидели литовское кладбище (в Игарке похоронены более 4 тыс. сосланных литовцев). В Курейке осмотрели полуразрушенный сейчас павильон, который был воздвигнут в честь Сталина на берегу Енисея. Были в Норильске, центре печально знаменитого Норильлага. Сам город и металлургический комбинат построены заключенными.
В поселке, ныне заброшенном, осмотрели бывшее управление стройки N° 503
(правое крыло железной дороги Салехард—Игарка). Сам поселок рассчитан на 15
тысяч человек и хорошо сохранился. Посетили и Усть-Порт, место массовых ссылок
немцев, финнов, прибалтов.
Члены «Мемориала» занимались на теплоходе просветительской работой. Рассказали
туристам о системе лагерей Красноярского края, о людях, депортированных на
берега Енисея, о железной дороге смерти (стройка Ns 503).
— Сколько людей примерно провели годы заключения на берегах Енисея?
— Об этом очень трудно судить, ведь мы не имеем доступа к архивам. Из полуофициальных источников известно, что через Норильлаг прошли 1 млн. 17 тысяч человек. Он существовал с 1935 по 1956 год. Сколько людей работало на 503-й стройке до сих пор неясно. Но можно примерно посчитать: в каждой колонне — тысяча человек, длина трассы 1200 км. Значит, заключенных было 100—120 тысяч. Но, учитывая смертность, видимо, на стройке работало тысяч 200. Трудились и десятки тысяч депортированных: прибалты, немцы Поволжья, калмыки, греки.
На берегах Енисея не было ни одного населенного пункта, где бы не жили ссыльные или депортированные. Более того, строились новые поселки специально для поселенцев. Сейчас они заброшены.
— Сколько членов сейчас в красноярском «Мемориале»?
— Трудно сказать, ведь мы до сих пор не зарегистрированы: «Нормального» членства у нас нет. Сейчас в организации около 50 человек. Активно работают человек 20.
— «Мемориал» как организацию до сих пор не хотят регистрировать?
— Нет, тут вина наша. Мы не слишком активно занимались регистрацией, сосредоточившись на живой, работе. Постараемся осенью решить этот вопрос, ведь нам нужен счет в банке, свой печатный орган.
— Комитет, госбезопасности многократно сообщал, что помогает вашей организации в работе. Пожалуйста, несколько слов об этом...
— Летом наши контакты ослабли. Все пока в стадии переговоров. Конечно, было много встреч, на которых мы просили информацию по нашей тематике. Чекисты ее дать не могут в силу, как было сказано, отсутствия соответствующего законодательства. Тем не менее, КГБ помог ознакомиться с некоторыми следственными делами, ответил на ряд запросов. Думаю, что здравый взгляд на мир и стремление отделить себя от преступлений НКВД — МГБ в прошлом подтолкнут КГБ к более существенной помощи. Осенью «Мемориал» планирует обратиться за помощью и к МВД, ведь там сосредоточена значительная информация по лагерной системе. Самым важным звеном в нашей работе остаются встречи со свидетелями тех лет. Люди знают и помнят очень много.
— Владимир Георгиевич, расскажите о вашей новой экспедиции.
— Сначала хочу развеять сложившееся мнение, что «Мемо-риал» занимается только поиском лиц, пострадавших от репрессий. Это не совсем так. У нас есть три главных направления работы. О первом сказал. Второе вытекает из самого названия — Всесоюзное добровольное историко-просветительское общество «Мемориал».. То есть, в нашей деятельности есть элементы исторической и просветительской работы. Третье — поддержка общественных движений в стране, направленных на создание демократического правового государства.
Наша следующая экспедиция как раз с историческим уклоном.
Мы едем на север, в Хатангский залив, проводить поиск системы лагерей Нордвиклаг. Об этих лагерях мы очень мало знаем. Они существовали в районе бухты Нордвик, имели несколько отделений, и насколько нам известно, обслуживали в 40— 50-е годы караваны Северного морского пути. Там работали угольные шахты, соляные копи, действовала база ремонта судов, добывалась нефть. В район Нордвиклага мы забрасываем три группы. Экспедиция небольшая — 10 человек, пять из них — члены «Мемориала», остальные— добровольцы. Хочу сказать, что нам обещали содействие фирма «Соло-полюс» и творческое объединение «Демос».
— Расскажите коротко о системе лагерей «Краслаг».
— На территории края функционировало три крупных лагерных управления: «Норильлаг», «Стройка-503» и Краслаг с центром в Канске (теперь в Решотах). Существовал «Краслаг», по неуточненным данным, с 37-го по 56-й годы. Сколько через него прошло заключенных, сказать очень трудно. Кроме того, в крае была система лагерей «Енисейстрой» МВД СССР, лагеря БАМа, железнодорожное управление лагерей и другие. Не было ни одного предприятия, шахты, рудника, при котором бы не существовали лагпункты. Я уверен, что «Мемориал» выявит постепенно всю ату систему и внесет полную явность в историю ГУЛАГа.
— Владимир Георгиевич, а как ГУЛАГ «работал» в самом Красноярске?
— На поверхности «лежат» городская тюрьма, следственный изолятор КГБ (в нем в сталинский период й расстрелы проводились). Это и знаменитая злобинская «пересылка», через которую шли этапы в низовья Енисея. Были лагеря при заводе цветных металлов, «Красмаше», была «шарашка» ОТБ-1 (нынешний «Сибцветметпроект»). Существовала детская колония, сурьмяный завод; после войны в городе были также лагеря японских военнопленных. В Красноярске есть и захоронения расстрелянных. Они находятся на Николаевском и Торгашинском кладбищах. Недавно мы были на последнем: прямо на поверхности валяются черепа с отверстиями в затылке. Массовые захоронения были в районе КрАЗа.
В заключение хочу сказать, что впереди у нас очень много работы, ведь страна была превращена в гигантский лагерь. Лагерный синдром имеет последствия не только исторические, но и экономические, социальные, психологические. Лагерная психология привнесена в нашу жизнь, быт, пассивность, т. н. «коллективную ответственность», когда за действия одного человека расплачивается коллектив —отголоски ГУЛАГа.
Беседовал А. ГРИГОРЬЕВ.
Вечерний Красноярск 31.07.1990