ПОСЛЕ смерти Сталина на смену лагерям ГУЛАГа, бетонным подвалам политических тюрем и катакомбам урановых рудников пришли другие методы преследования инакомыслящие. Более тихие, прикрытые и "гуманные" — психиатрические больницы, где, вместе с действительно больными людьми, находили свою «вечную койку» умницы и интеллектуалы, цвет нации, думавший иначе, чем разрешали рамки Системы. Инструкции от 1984 года и от более ранних лет (в частности, от 1979 года) давали в руки местной инквизиции уникальную возможность направлять любого человека в психиатрию по обычному ходатайству администрации той организации, где работал строптивец.
...Я смотрю на ее умное, доброе лицо, натруженные руки, которые нет-нет да и завибрируют от нервного напряжения, перебирая бумажки — эти немые свидетели, вехи ее нелегкой и неравной схватки за правду с Системой. Второе десятилетие идет /эта борьба, жестокая и беспощадная. Она обращалась всюду, куда только можно, прошла психиатрию и суды. Как последняя надежда— обращение в общественные неформальные организации.
В том числе — городское отделение Всесоюзного общества «Мемориал», который много сделал (Борис Холкин, Лилия Запольская), чтобы приоткрыть завесу чад этой трагической судьбой, Она с верой и надеждой смотрит в глаза любому человеку, который отозвался на ее мольбу.
Что я л огу сделать .для. восстановления ее доброго имени? Разве что, пользуясь правом депутата, предать гласности эту историю по всем имеющимся каналам. И это в наше время уже неплохо.
Итак, уважаемый читатель, давай вместе пройдемся по биографии и судьбе этой пожилой, героической женщины, которая еще в замшелые годы «застоя» бросила вызов тоталитаризму, коррупции, взяточничеству, пусть и в масштабе небольшого городка в сибирской глубинке — в Ачинске.
Ида Александровна Терских — учитель биологии с тридцатисемилетним стажем педагогической работы. Заслуженный учитель РСФСР (от звания отказалась), она души не чаяла в учениках, отдавая им не только знания, но и сердце. Все, кто выпускался ею — то ли в школе, то ли в училище или техникуме, — меньше чем «4» и «5» не получал по биологии. Нет, она не натягивала средний балл, она обучала на этот балл. Но и не могла допустить, если кому-то ставили оценки за «красивые глаза» и за «мохнатые лапы» родителей. Вот эта праведность Терских и сыграла в ее судьбе роковую роль.
Ни для кого не секрет, что так называемые вечерние и заочные школы — это кормушка для бездельников и бездарей из числа педагогов. Два-три ученика в классе, недостающие комплекты. Зато по журналу все в ажуре. И зарплата неплохая, а главное, деньги достаются без труда.
Впервые попробовала Ида Александровна вывести хапуг на чистую воду в бывшей' вечерней (а еще раньше заочной) школе № 1. Ее директор Лопаткин приложил немало усилий, чтобы свести тогда на нет всю систему вечернего образования в городе. Непроводимые уроки, отсутствующие ученики, росписи за других в ведомостях на зарплату (уборщица могла быть одновременно и преуспевающим педагогом) — вот далеко не полная картина системы вечернего образования «по-лопаткински». Действовал директор под прикрытием бывшего заведующего гороно В. Г. Дика, который здесь же получал зарплату, почти не появляясь на уроки. Жалобы и письма Иды Александровны оседали в железных сейфах гороно, а она перешла а разряд «неуживчивых».
Пришлось перейти в вечернюю школу № 3. Встретили ее тепло и радушно— с чаепитием и тортом. Ей казалось, что напоследок все же удастся спокойно поработать — вокруг нее открытые, честные люди, не помышляющие ни о чем другом, кроме своего призвания — учить. Она хлопочет в своем маленьком кабинете, готовит пособия и, по прошествии малого времени, замечает, что все ее старания ни к чему. Точнее, ни к кому — школа пуста. Конечно же, по бумагам охват учащихся налицо, но самих-то лиц нет. Когда-то их «охватили» у заводской проходной, в отделе кадров. Зафиксировали и забыли. А коллектив продолжал чаепитие.
Ида Александровна, не выдержав бездеятельности, начинит писать жалобы. Приезжают комиссии. Что? Пустые классы? Пустяки. Ко времени прибытия комиссии классы заполняются «условниками» из спецкомендатуры, под охраной. Что? Заведующий гороно Дик получает здесь деньги, не проводя занятий? В бумагах все в порядке, занятия проводятся. Что? В UJPM-1 вместо, пяти уборщиц держат двух, остальные ставки долят между собой? Выходит, работают не числом, а уменьем..,
Ида Александровна и после таких псевдокомиссий не шла на сговор с совестью и регулярно отмечала отсутствующих, ставя в неловкое положение коллег, получавших зарплату за «мертвые души». И тут коллектив осеняет мысль, Психиатрия! Вот управа на строптивого педагога. Недра этой гуманной и тонкой профессии заключаю- в себе одну секретно-служебную инструкцию, когда всякий здоровый человек, занимающийся критикой устоев нашего неизвестно какого общества, а равно действий вышепоставленного начальства, вправе рассматоиваться как психический больной.
Коллектив, который, как известно, у нас всегда прав, таким образом наделяется функциями надзирателя за своими членами, В лице своего начальника он может заявить на «клеветника» куда следует. (Прошу не путать с НКВД. Это заведение из прошлого. В моду вошли психиатры). Политическим преследованием это у нас не называлось. Существовала лишь «забота» окружающих о здоровье друг друга. Заведующий гороно Дик, видимо, был большой знаток некоторых секретных циркуляров «родственного» ведомства (и те и другие — «инженеры душ»), знал, куда следует передать жалобу бдительного коллектива вечерней школы, членом которой он был тоже.
«Врач-психиатр Чупров, врач-психиатр Супрунов»,— так представились опешившей Терских два молодых человека, когда она была приглашена на очередную экзекуцию в учительскую. Врачи не стали скрывать, что пришли по заявлению коллектива школы и обязаны, согласно инструкции, принять меры. А точнее, сделать ее документально оформленной дурой.
Близился конец учебного года. Показатели школы летели вниз, как лавина с заснеженных гор. Выпускные экзамены. Проэкзаменовав двух своих выпускниц, Ида Александровна не пошла на подлог и аккуратно проставила всем отсутствующим на экзаменах «не был». Коллектив подобного стерпеть не мог.
Назавтра в городском суде лежало заявление учительницы Демидович о том, что ее якобы избила... Терских. Заметим сразу, что весовая категория явно не в пользу последней. К заявлению были приложены свидетельские показания членов педколлектива вечерней школь: № 3.
Суд состоялся в августе, спустя длительное время после «заваренной педагогами каши». Иде Александровна, человек далекий от юриспруденции, попыталась напомнить, что факт нанесения телесных повреждений должен хотя бы подтверждаться справкой врача. Судья Донова, продемонстрировав более тонкое знание законов, отклонила этот выпад, заметив, что, когда имеется дело с «психом», такая справка ни к чему. Тем более, что удобная справка о невменяемости Терских, подписанная психиатром Черновой, лежала под рукой у судьи. Но позвольте! Если человек невменяем, то он неподсуден. Совсем заврались в этот день органы ачинского правосудия. Так или иначе, но Терских «схлопотала» 100 рублей штрафа, амнистию по случаю 70-летия Октября и судимость под старость лет, А также лишилась права преподавательской деятельности. И это при стаже педработы почти в четыре десятилетия!
Три года прошло с тех пор, как доброе имя Иды Александровны было запятнано местной инквизицией. Она не оставила надежды на восстановление истины.
Члены ачинского «Мемориала» 5, Холкин и Л. Запольская попытались а деталях восстановить историю этой мерзкой по своей сути тяжбы.
К одной из встреч «действующих лиц» в кабинете секретаря горкома КПСС Ида Александровна приготовила интересный материал: справку о том, что уголовное дело Терских за номером 1-556-А в архиве Ачинского народного суда не зарегистрировано. То есть его нет на сеете и не было. И все это, мол, лишь больная фантазия Иды Александровны. Все бы ничего, но председатель нарсуда т. Яцек явился на «круглый стол» а ГК... с уголовным делом № 1-556-A! Что за чертовщина? Ведь в архиве дела не было! В своем рвении замести следы бесчеловечности совсем запутались местные «стражи закона».
При расследовании «мемориальцами» дела о заведении карты больного а психдиспансере они увидели на ходатайстве Дика резолюцию главврача ЦРБ — поставить нужный диагноз. Такова инструкция и от нее никуда не денешься. А совесть? Ей можно и пренебречь. Цепочка резолюций, перечеркнувших судьбу человека, сделавших жизнь ее невыносимой. «Волчий билет», так и не изъятый из дела. Судимость. И у человека, кристально честного и чистого.
Она пишет и пишет. Требует восстановления честного имени. Ищет справедливости. За что такие мытарства и наказание? За то, что пыталась бороться с Системой!
Ну ладно, пусть было бы до 1985 года — такое время было. Но сегодня-то на дворе 90-й год.
Самым логичным было бы допустить, что инструкция 1984 года, отмененная инструкция 1988 года, по сути саоей является для 'нынешнего времени незаконной. Подверженные психиатрическому насилию люди должны быть хотя бы реабилитированными, не говоря уже об извинении, а тем более о наказании тех, кто пользовался удобной бумажкой в свое благо. Но этого не происходит. Чиновники от правосудия и от психиатрии лишь крепче хватаются за пуговицы своих вицмундиров, доказывают, что они лишь исполняли приказ.
Я познакомил читателей лишь с одной исковерканной жизнью — жизнью Иды Александровны Терских. А сколько еще таких людей живет в том же Ачинске, ожидая восстановления справедливости. Не все, испытавшие жестокость Системы, осмеливаются бороться с ней. Назовем лишь некоторые имена (инициалы поставлены там, где люди не решились заявить о себе).
Валерий Шаталов. За огласку махинаций дирекции завода (АГК), подвергся психиатрическому насилию.
3. — работница АГК. За критику дирекции комбината последовал донос в «желтый дом». Случайно увидев из окна своей квартиры подъезжающую «Скорую помощь», она убежала к соседям и слышала, как в ее дверь ломились санитары. Тайком съездив в Ленинград за справкой о своем психическом здоровье, вернулась, добилась восстановления своих прав.
Ф. — бортмеханик гражданской авиации. Насильно заключенный в психбольницу, испытал на себе все современные методы лечения инакомыслящих. Вынужден был уйти на пенсию. Причина — недовольство действиями руководства аэропорта. Год 1986—1987...
Зловещая тень психиатрии все еще висит над честными людьми Ачинска.
Л. ОРЛОВСКИЙ, депутат горсовета
Необходимый комментарий редакции
В соответствии с Законом о статусе народного депутата в СССР орган печати обязан давать выступление депутата без редакционной правки и проверки фактов. В этом случав по Закону о печати ответственность за распространение а средстве массовой информации сведений, не соответствующих действительности (вели таковые имеют место), несет не редакция, в автор публикации.
Ленинский путь 19.10.1990
Архив Ачинского «Мемориала». Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Ачинский краеведческий музей имени Д.С.Каргополова»