Читатель сомневается, и, кажется, он прав
ТЕПЕРЬ многом городам возвращаются прежние имена. Да не только города и поселки — институты, корабли отказываются служить мемориалами «видным советским и партийным деятелям».
Вот и на карте нашего края, изданной в 1990 году, уже нет города Черненко. Но еще многое в неё перенесено из «застойной географии». Есть, например, река Жданова, так «естественно» впадающая в реку Ленинградскую. Имени знаменитого сподвижника Сталина она была удостоена в 1948 году, в год смерти Андрея Николаевича.
Думаю, кампания возвращения исконных географических имен вполне справедлива. Но, пожалуй, нам не стоит забывать о другой «волне» переименований, проводившейся в 30-е годы. Она прокатилась но всему северу Красноярского края. Например, нынешний мыс Массивный на южном берегу острова Октябрьской Революции носил имя наркома просвещения РСФСР Бубнова. Мыс Медный на юго-западном берегу этого острова именовался мысом Гамарника. Северная оконечность острова Большевик — мыс Песчаный называлась мысом Уншлихта, архипелаг Седова - островами Каменева. Мыс Пацынко в бухте Воскресенского носил имя репрессированного начальника Западно-Таймырской экспедиции Ландина. Все эти старые названия канули в Лету в 1937 году, когла людей, имена которым были даны островам и мыса, репрессировали. Согласен, кому-то, быть" может", простое название Песчаный нравится больше, нежели фамилия некогда расстрелянного государственного деятеля. Но справедливо ли будет забывать, в связи с чем были стерты с карты края имена Бубнова, Каменева и других репрессированных? Думаю, надо восстановить справедливость и вернуть названия, исчезнувшие в годы репрессий, на карту.
Конечно, ничего нельзя сказать плохого о Седове или Пацынко — погибшем полярном летчике. Однако недостойно, на мои взгляд, использовать имена этих замечательных людей для того, чтобы исчезла память о других, ставших когда-то неугодными диктатору.
Есть еще два объекта:. остров Продолговатый, который, опять же, до 1937 года назывался в честь Балицкого, наркома внутренних дел Украинской ССР, и бухта Безымянная, что до 1939 года была бухтой Хмызникова, полярного гидролога. О судьбе этих людей я ничего не знаю. Однако достаточно сопоставить время, когда их имена исчезли с ~ карты, с жуткими событиями, что творились в стране, чтоб догадаться: Балицкого и Хмызникова тоже «забыли» не случайно.
Я очень надеюсь, что наши депутаты возьмутся вернуть на карты края прежние названия. Это не потребует существенных затрат. Старые карты и атласы можно не менять. А при всяком новом их издании все равно вносятся необходимые изменения.
Н. ЗАСТУПЕНКО, главный геодезист Красноярской территориальной инспекции геодезического надзора.
Красноярский комсомолец 16.12.1990