Уважаемые товарищи!
7 декабря 1989 года в районной газете «Дзержинец» был опубликован материал «Судьба партизана», рассказывающий о жизни вывшего партизана Тасеевской партизанской армии Мокринского Матвея Степановича. Напечатаны и его письма из концлагеря и ссылки, но не было ясности о его дальнейшей судьбе.
Группа «Поиск» Рыбинского совхоза-техникума провела поисковую работу, которая позволила поставить точку в этой продолжительной работе. Получен документ из Комитета госбезопасности по Томской области, копию которого я вам высылаю. Прошу вас, доведите, пожалуйста, до сведения читателей вашей газеты о последних днях Матвея Степановича Мокринского. А они таковы:
12 июня 1936 года у Матвея Степановича Мокринского закончилась ссылка, но выехать домой, на родину, ему так и не разрешили, — слишком много знали заключенные, прошедшие через пекло советских концлагерей и места ссыпок, что могло стать достоянием гласности для широких слоев общественности только укрепляющейся молодой советской республики. А этого-то как раз очень не хотелось службистам ОГПУ, и Мокринского оставляют в Каргасоке на вольном поселении, где он работает лаборантом по зерновым культурам.
Что такое Каргасок? Это гиблые места севера Томской области, так называемый Нарымский край с его непроходимыми Васюганскими болотами. Поселок расположен среди тайги и болот и состоял в то время из нескольких бараков, двух двухэтажных домов, деревянных, стоящих как попало между пней и валунов. Берег реки от поселка был заросший кедрачом, ельником и пихтачом, на противоположном же берегу рос ивняк, тополя, и среди проток — зеленая луговая поросль. Край глухой, необжитый. Поселения встречались на расстоянии 200-300 километров друг от друга. В этот край было запланировано правительством переселить для обживания с целью воспитания трудом тридцать тысяч осужденных по 58-й статье Уголовного кодекса. Заселение началось в 1931 году и продолжалось в последующие годы.
Переселенцы, как правило, доставлялись на место в летнее время по реке (с открытием навигации) — в трюмах барж, многие были с семьями и небольшим домашним скарбом. Высаживались на безлюдном месте и начинали жизнь с нуля.
С одной из таких партий прибыл в Каргасок и Матвей Степанович Мокринский. О том, как он жил в ссылке, говорят его письма, письма человека, который и в тяжелейших условиях не терял веры и надежды на свое освобождение, не сомневался в том, что правда восторжествует...
Работая лаборантом, он пишет письма, добиваясь выезда, к родным, пишет письма друзьям по партизанской армии с просьбой помочь с выездом... Но бывшие товарищи по партизанскому движению в Тасеевской республике ему уже ничем помочь не могли, так как и среди них пошли аресты с последующим судом и физическим уничтожением...
Было решено убрать и Мокринского.
И вот сообщение из Управления КГБ по Томской области, поставившее точку в неизвестной странице биографии партизана. «...Сообщаем, что по имеющимся документам архивно-уголовного дела проходит Мокринский Матвей Степанович, 1882 г.р., уроженец Воронежской губернии (по другим документам значится уроженцем Тамбовской области), русский, беспартийный, проживал в с.Каргасок Запсибкрая, работал лаборантом по зерновым культурам. Находясь в ссылке в с. Каргасок, был арестован 25 января 1937 года как «участник контрреволюционной анархической организации» (статья 58-2, 8, 11 УК РСФСР). 29 октября 1937 года выездной сессией Военной Коллегии Верховного суда СССР был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. 29 октября 1937 года приговор приведен в исполнение в г.Новосибирске».
И вот что еще сообщает скупой документ из органов госбезопасности. «15 мая 1958 года Военной Коллегией Верховного суда дело на Мокринского М.С. пересмотрено. Приговор Военной Коллегии от 29 октября 1937 года отменен и дело прекращено за отсутствием состава преступления».
Г.Чуприков, Рыбинский район
«Дзержинец» (Дзержинск), № 14, 31.01.91