ИЗ РАССКАЗА М.М. МИХАЙЛОВА, БЫВШЕГО УЗНИКА СТАЛИНСКИХ ЛАГЕРЕЙ
Работал я бригадиром полеводческой бригады в деревне Старая Черная Козульского
района. Комсомолец. Арестовали меня по ложному доносу моих же односельчан в
ноябре 1937 года, когда мне было 19 лет.
На следствии ко мне в камеру вошел начальник милиции и пообещал освободить, так как знал меня и мою семью. Показал два заявления (доноса), где говорилось, что якобы я агитировал не сдавать хлеб государству. И добавил, что он этому не верит. Спросил: «И ты отрицаешь?». Я сказал, что отрицаю. Он заставил меня написать: отрицаю. А потом в документах перед ловом «отрицаю» появилось «не», то есть не отрицаю.
В феврале отправили в Ачинскую тюрьму, но она была забита до отказа. Нас загнали в склады пивзавода. Загоняли как скот. Всю ночь мы стояли на ногах, а утром всех одновременно выводили по нужде и тут же опять загоняли.
Кормили баландой, в которой плавали редкие листья мороженой капусты. Давали немного липкого ржаного или овсяного хлеба. Затем сидел в камере № 13 Ачинской тюрьмы.
В начале марта ночью подогнали машины, набили нами до отказа, задернули
брезентом и повезли на вокзал, где уже стоял состав. Битком заполнили
все вагоны.
Привезли в тайгу возле города Соликамска Пермской области. Выгрузили прямо на снег. Этап составлял 30—40 вагонов. Охрана с овчарками, метет пурга. Поставили нас в колонну, объявили: шаг вправо, шаг влево—считается побегом, расстрел на месте. Привели в бараки, построенные до. нас сосланными «кулаками» Ни окон, ни света.
Зачитали решение тройки НКВД. Кому 8 лет, кому 10— ст. 58.
Условия были настолько тяжелыми, что люди стали умирать от тифа, малярии, цинги, слепоты. Особенно быстро умирали жители теплых мест и и^ Прибалтики: они не выносил» морозов. Из нашей деревни из 30 репрессированных вернулись только двое. Меня спасло то, что я с детства был привычен к работе с лошадьми. Назначали возчиком, по¬том бригадиром. Улучишь момент, когда охрана не видит, возьмешь из торбы у лошади горсть овса, сунешь его на плоской железке в огонь, в руках разотрешь и в рот. Так и выжил.
Освободили меня за хорошую работу на 6 месяцев раньше, 29 мая 1945 года. Освободить-то освободили, а домой не отпустили, я еще год жил по договору «вольным» А когда в отпуск приехал домой, узнал, что это незаконно, вернулся и уволился. Реабилитирован в 1956 году.
Прошло 46 лет, а мне все видятся страшные картины лагерей. Провинившегося ставили «на комара»: раздевали до пояса и —на пень. Пока мог отбиваться от комаров на пне, не трогали. Но долго никто не Выдерживал. Когда падал, его пристреливали тут же, как за побег.
Ачинская газета 18.06.1992
Архив Ачинского «Мемориала». Муниципальное бюджетное учреждение культуры «Ачинский краеведческий музей имени Д.С.Каргополова»