В редакцию пришло письмо без обратного адреса и без фамилии автора. Подписано просто: Юлия. Мотив, по которому женщина не хочет раскрывать свое лицо, прост, как яблоко: фамилию не пишу, т.к. до сих пор даже от соседей скрываю, что моя семья была репрессирована". Мы публикуем это письмо и надеемся, что на него откликнутся юристы, вплотную занимающиеся аналогичными проблемами.
"Мой отец был репрессирован и из Западной Украины отправлен в лагерь Норильска Красноярского края. Меня же с мамой отправили в другое место на спецпоселение, откуда мы не имели права уехать и где постоянно находились под наблюдением коменданта. Вплоть до 16 лет я ходила отмечаться в комендатуру и расписывалась в специальном журнале. Так продолжалось до 1956 года. Справка о спецпоселении у меня есть. Отца реабилитировали, но стаж (лагерный) в райсобесе не учитывают. Мне, перенесшей столько унижений и обид, никаких компенсаций не положено. И только потому, что отец реабилитирован не Россией, а Украиной. А мы в России живем. Уже 49 лет, как живем.
Я не знаю, кого винить о наших бедах - Россию или Украину... Только думаю, что в то время (1944 год, прим. ред.) Киев не мог действовать без указа Москвы
ВС России, президент Ельцин защищает права русских в других республиках, а кто защитит нас? Во всех инстанциях кивают: вы из ближнего зарубежья. Нас, обиженных, много. Но большинство уже смирилось, махнуло рукой: ничего, мол, не добьешься. Только, насколько мне известно, дети немцев, высланных в Сибирь с Поволжья, пользуются льготами. Выходит, они были обижены, а мы - нет. Но за какие грехи нас тогда наказали?
В райсобесах на нас смотрят, как на врагов. Не каждый, добивающийся справедливости, рискнет вновь пройти сквозь унижения о коридорах власти и у столов чиновников.
ЮЛИЯ"
АиФ-Енисей декабрь 1993