Общество, где много компьютеров

Общество, где много компьютеров,
тоталитаризму почти недоступно

(интервью газете "Свой голос")

Ровно два года назад Алексей Бабий не задумываясь, сделал свой выбор. Да и мог разве активный член общества "Мемориал" - интеллигент и либерал до мозга костей - поступить по-другому? Ныне он возглавляет учебно-компьютерный центр "Красфайл", а тогда, в августе 91-го, был директором учебно-компьютерного центра "Демос", что оказалось весьма кстати и поставило г-на (а не т-ща, как пришлось бы писать, повернись всё по-другому) Бабия в самый эпицентр событий. По крайней мере, красноярских. В первом же после путча номере "СГ" он выступил с неожиданной статьёй "Дискета - оружие интеллигенции", в которой обозначил совершенно новый этап в формировании информационного пространства края.

Корреспондент "СГ" встретился с Алексеем Бабиём, чтобы вспомнить некоторые детали ушедших в историю событий, оценить пройденный путь с его точки зрения и сравнить результаты с теми ожиданиями, которые переполняли многих в августе 91-го.

-Честно говоря, я настолько был погружён в работу, что не сразу "въехал", что случилось. Но как только дошло, чем это пахнет, помчался в "Свой голос", куда поступала свежая информация, включая и обращение Президента. То есть был у вас в редакции уже 19-го с утра. Работа сразу закипела. Мы брали в "Своём голосе" дискеты с записями необходимых текстов и размножали в информационном центре. Более того, я знал тогда практически всех красноярцев, работавших на персональных компьютерах в каких либо организациях (ведь это были почти что сплошь мои ученики, то есть все они прошли через наш обучающий центр). Я звонил; люди приезжали, забирали дискеты и уезжали распространять информацию. Сейчас бы, конечно, всё было бы проще...

-В каком смысле?

-Ну, тогда ещё в Красноярске мало было компьютеров. Счёт шёл на десятки-сотни. К тому же, они не были включены в единые информационные сети, стояли в обычных государственных учреждениях. Сейчас "персоналок" в одном только краевом центре - тысячи, десятки тысяч, и многие имеют выходы на информацию, которая идёт, так сказать, по горизонтали.

-То есть случись подобный путч сейчас?..

-информация из Белого дома поступила бы во все концы страны почти мгновенно, и так же мгновенно была бы размножена и доведена до людей. И в этом я вижу один из важнейших результатов последних двух лет. Наше общество хоть и не стало информационным, но сделало значительный шаг в этом направлении. А общество, где много компьютеров и людей, на них работающих, тоталитаризму почти недоступно. Разносторонняя и почти мгновенно получаемая информация взорвёт все попытки навязать людям какой-то один, общий для всех шаблон поведения, ложные идеалы и фальшивые идеи. Информационное общество не может не быть демократичным, или хотя бы либеральным.

-А что вы чувствовали тогда, в августе: страх, напряжение, мрачное отчаяние?..

-Я не был героем. И хотя "пахали" мы весь день с утра до вечера, но не забыл поесть и ночью ездил домой поспать. Никто не знал тогда, какой трагифарс из всего этого выйдет, и некоторые даже готовились отбиваться на своих квартирах от гэбэшников. Но страха мы не испытывали. Была эйфория, был восторг внутреннего освобождения: "Получайте, я вас не боюсь!". Интересно, что есть люди, которые до сих пор не вышли и этого состояния. В Москве, например, существует группа защитников Белого Дома, которые и по сию пору собираются вместе, пьют чай и вспоминают, как это было и как это было здорово.

-Мало распечатать тексты, нужно было их ещё расклеить по улицам, раздать, разнести по почтовым ящикам...

-Этим занимались все, кто только мог: и в штабе красноярской "ДемРоссии", и наши компьютерщики, и просто доброхоты. Я, например, выходил из Дома техники с очередной порцией листовок и раздавал их возле Дома хлеба. Расхватывали почти мгновенно.

-Как вы оцениваете памятные события августа 91-го сегодня, спустя два года?

-Похоже, это был шикарно, красиво отделанный номенклатурный переворот с использованием энтузиазма широких, как принято говорить, слоёв населения. И сейчас даже немного забавно вспоминать, как выпячивали мы тогда грудь, как искренне волновались и переживали.

-Тут я позволю с вами не согласиться. Так хитро спровоцировать и подставить путчистов не мог, пожалуй, никто. Хотя бы потому, что никто не мог заранее просчитать реакцию общественности, войти в сговор с широким кругом общественных лиц и никак при этом не "засветиться"... Лично у меня ощущение от всех тех событий несколько мистическое. Просто Бог лишил путчистов в тот момент ума (а может, и раньше его не дал). Отсюда - несогласованность, нерасторопность. А самое главное - "подвёл народ", подвёл и послушный ранее репрессивный аппарат. Путчисты оказались в некоем вакууме и бессильно зависли в этой пустоте, потеряв точку опоры. Отсюда и ощущение нелепости их действий.

-Может быть и так. Не буду спорить, да я и не жалею ни о чём, и случись подобное, вздохну тяжело, но опять полезу "на баррикады".

-То есть нет разочарования, что не стоила игра свеч или что вообще всё было зря?

-Вы понимаете, я не большой фанат Ельцина и прекрасно осознаю, что в его правительстве тоже не ангелы. Но у меня есть ощущение, что при них мы движемся всё-таки в ту сторону, в которую нужно. Пусть каким-то кривым путём, но именно в ту. И нам не следует повторять известную расейскую ошибку, требуя "всё или ничего!". Надо уметь выбирать наименее плохое из того, что есть. Пора бы ему этому этому научиться. Ну, а идеальные варианты доброго царя и скатерти-самобранки бывают только в сказках.

-Значит, вы никогда не строили особых иллюзий?

-Вот именно. Никто из более-менее мыслящих людей не ждал от Ельцина и его команды "капиталистического рая" на земле. Это всё враньё, что люди, мол, ждали именно этого, а их обманули. И всё же кое-что их того, что ожидалось, не сбылось. До августа 91-го я воспринимал государство как врага. Так вот, я и сейчас не чувствую, что оно стало моим другом. Предпринимательство по-прежнему душится, а чиновники смотрят на тебя как на врага народа. А налоги одни чего стоят...

-И всё же...

-Да, какая бы политическая возня ни стояла за теми событиями, они, безусловно, имели свой прогрессивный смысл. В России постепенно выстраивается прообраз той единственно эффективной системы, когда любой человек, если у него руки к месту приделаны и голова, найдёт себя в этой жизни и полностью проявится. Только так, через миллионы инициатив снизу, и можно построить экономическое процветание.
Вадим ЛАТЫШЕВ

/Документы/Публикации 1990-е