Страницы истории каждого города окрашены в самые разные цвета. Не исключение и Красноярск. Смешение красок здесь удивительное, и не последнее место в этой гамме занимают темные тона. Какие еще цветовые ощущения может вызвать словосочетание "ссылка в Сибирь", такое расхожее в дореволюционные времена? Ссылка, концлагерь, лагпункты ГУЛАГа, зоны... Это все - и о нашем крае, нашем городе...
Шла первая мировая война. Попавших в русский плен австро-венгерских солдат отправляли сначала в распределительный лагерь в Дарнице, близ Киева, а затем - за Волгу, на Урал, в Туркестан и Сибирь.
На территории Иркутского военного округа в конце 1917 года крупных лагерей было около 30, а небольших, временных - в несколько раз больше. Красноярский лагерь для военнопленных в 1916 году насчитывал 13 тысяч человек.
Так как сил и средств на строительство помещений, специально предназначенных для этой категории солдат и офицеров, не было, под них стали приспосабливать казармы военного городка. Городок по периметру был обнесен высоким деревянным забором, предметом особой заботы было освещение его территории. Количество военнопленных все увеличивалось, и в городке начали строить бараки, а затем копать и землянки, в которых жили в основном младшие чины австрийской армии.
Зимой 1915-1916 гг. командующим войсками Иркутского военного округа были осмотрены команды военнопленных Красноярского и Ачинского гарнизонов. Результатом этой инспекционной поездки явился приказ о наведении порядка в проверенных командах.
Командующим войсками были обнаружены множество беспорядков и халатность в исполнении обязанностей, допущенные комендантом военного городка Красноярска. Так, помещения военнопленных нижних чинов (в основном наспех сколоченные бараки или землянки) были очень грязные, плохо освещенными, в некоторых них температура среди зимы была всего 6 градусов. Кроме того, если в здании, предназначенном для офицеров, проживало 75-80 человек, то точно в таком же здании для солдат размещалось 500-600 пленных. Солдаты бы плохо одеты, постельные принадлежности нижним чинам не выдавались.
Деньги из казны, отпускаемые на нужды военнопленных, тратились совершенно на другие цели. Не были организованы мастерские по починке одежды и обуви. Единственное, что не вызвало нареканий командующего, было питание пленных, пищу они получали по норме, хотя и становившейся все более урезанной.
Так жили солдаты. Что касается пленных офицеров, их положение было гораздо лучше. Они жили только в казармах, им разрешалось даже в плену иметь своего денщика. Пособие в размере 50-70 рублей, полагавшееся пленным офицерам, позволяло им удовлетворительно питаться, покупать теплую одежду и необходимые лекарства. Большинство офицеров (свыше 2000 чел.) питалось в офицерской столовой, а для 300 человек денщики покупали продукты в лавках, расположенных в военном городке, и готовили отдельно.
Военнопленные имели право переписки, получали из дома денежные переводы и посылки. Правда, многие отмечали, что посылки иногда до них не доходили или, что было чаще, доходили опустошенные наполовину. Офицеры же, получая переводы из дома, могли позволить себе жить относительно безбедно. Они, не торгуясь, покупали в большом количестве продукты, что приводило к повышению цен на городских базарах. На совещании у губернатора, состоявшемся в 1916 г., красноярские торговцы заявили, что "военный городок производит впечатление веселого пансиона для знатных иностранцев". Сложности, возникшие после проверки гарнизона командующим войсками Иркутского военного округа и совещания у губернатора, заставили навести порядок. В военном городке были запрещены концерты, музыкальные вечера, какие-либо собрания военнопленных. Было запрещено готовить пищу на квартирах офицеров, и отныне пленные должны были выпускаться на прогулку только в определенное время, а не гулять свободно по всему городку.
Пленными часто совершались побеги, и в этом им способствовали владельцы различных предприятий, расположенных на территории военного городка (в частности содержатель кофейной Траяновский). За многими предпринимателями был установлен негласный надзор, но побеги продолжались. Осенью 1916 г. был обнаружен подкоп, с помощью которого намеревались бежать 8 офицеров австрийской армии.
Переписка военнопленных подвергалась проверке. Например, в октябре 1916 г. московской военной цензурой было задержано письмо Вилли Пфефферкорна, из которого было видно, что военнопленные Красноярска получали немецкие газеты.
Солдаты и офицеры, зная о цензуре, старались передать письма на родину любыми путями. Одним из них была передача корреспонденции с инвалидами, отправлявшимися в Австрию. Письма зашивались в одежду, прятались в обувь или протезы.
Ухудшение положения в стране вызывало и изменение отношения к пленным, теперь на них все чаще стали смотреть как на источник рабочей силы. Офицеров и солдат стали привлекать к работе в булочных, на кожевенном заводе, в различных мастерских.
После установления в Красноярске и губернии советской власти все бывшие пленные были объявлены свободными гражданами, обязанными подчиняться советским законам. Все трудоспособные поступили в распоряжение отдела распределения рабочей силы, инвалидами занимался отдел социального обеспечения, специалисты были откомандированы на различные заводы и копи.
1 июня 1920 г. в губернии был образован подотдел принудительных работ. До установления советской власти подобных учреждений не существовало, труд военнопленных применялся вначале лишь с их добровольного согласия.
Именно этим отделом губисполкома и был создан на базе красноярского лагеря для военнопленных первый красноярский концентрационный лагерь и его отделения в Ачинске, Минусинске, Канске, Абакане.
Концентрационный лагерь был местом лишения свободы для граждан, осужденных судебными или административными учреждениями. Осуждать к заключению в лагерь имели право: следственная комиссия 5-й Армии, Особый отдел и ВЧК 5-й Армии, начальники милиции и даже товарищеские суды. Оснований для заключения было множество: контрреволюция и участие в расстрелах, служба у Колчака и участие в польском восстании, агитация против советской власти и укрытие серебряных денег, проживание по подложным документам и выдача партизан "белым"...
Концлагерь имел свои мастерские: столярную, слесарную, кузнечную, портновскую, сапожную, переплетную. В них выполнялись работы для лагеря, а также заказы различных советских учреждений. За свой труд заключенные получали 50 процентов от общей стоимости работ, другая часть заработка удерживалась для покрытия расходов по организации принудительных работ.
Все заключенные в лагере делились на три категории: злостные, незлостные и надежные. Заключенные первой категории посылались на более тяжелые работы под усиленным конвоем. Надежные заключенные работали в советских учреждениях и на предприятиях города без охраны, но вечером обязаны были явиться в концлагерь. Они работали в госпиталях, на транспорте, на рудниках и заводах. Если заключенных посылали в какие-либо организации, расположенные не в городе, им предоставлялось право жительства на частной квартире. При этом они давали подписку о еженедельной регистрации и о том, что не будут вести агитацию против советской власти. Помимо основных работ в лагере проводились различные субботники и воскресники, например, по выгрузке дров с плотов или уборке овощей с огорода потребительского общества "Самодеятельность". Работы на субботниках и воскресниках были обязательными для всех заключенных.
Дважды в год в концлагере проводились амнистии: первомайская и ноябрьская. Для этого создавалась губернская комиссия, которая рассматривала постановления распорядительного заседания Реввоентрибунала 5-й армии о применении амнистии. Эти постановления комиссией либо утверждались, либо отменялись. Кроме того, комиссия могла изменить срок в сторону увеличения. Заявления о досрочном освобождении принимались комендантом лагерей от заключенных только после отбытия половины срока наказания, а от осужденных в административном порядке - после отбытия трети срока. Но и при соблюдении этих требований в отношении иностранных подданных решение комиссии часто бывало таким: "оставить в лагере до окончания гражданской войны". Советская власть опасалась вооруженных выступлений бывших военнопленных.
А терпение их кончалось. Многие находились в плену с самого начала первой мировой войны и мечтали как можно скорее попасть на родину. Они бросали работу и уходили - в Польшу, Чехословакию, Германию. Задерживаемые патрулями, обвинялись в трудовом дезертирстве и вновь заключались в концлагеря. Такое обвинение получил чехословацкий военнопленный Вацлав Соукуп, который работал в Тайшете на железной дороге, не выдержал и отправился на родину. За это Соукуп был заключен в концлагерь на 1 год.
Весной 1920 г. губернские власти намеревались ликвидировать концлагерь, причиной этого послужила эвакуация бывших военнопленных и беженцев. При этом остающееся количество заключенных - подданных России - можно было разместить в красноярском доме лишения свободы. Но в связи с перебоями в работе транспорта всякие отправки пленных были прекращены. Лагерь продолжал существовать, и только летом 1920 г. эвакуация военнопленных и беженцев пошла полным ходом. Они перевозились из лагеря в лагерь: в Ачинск поступали все инвалиды, которых необходимо было отправить в первую очередь, в Красноярске группировались венгры и австрийцы.
С 1-го по 15 ноября 1920 г. Енисейским губэваком было подготовлено к отправке 900 военнопленных, затем еще 1600.
Эвакуация проходила очень сложно. С мест снялись не только тысячи бывших военнопленных, но и многие беженцы из Центральной России. Их не могли обеспечить теплым обмундированием, не хватало опытных служащих по работе с эвакуированными, рабочих рук для строительства питательных пунктов. Да и сами продукты часто доставались только женщинам и детям. Бывшие военнопленные, услышавшие о начавшейся эвакуации, не дожидаясь организованной отправки, уходили самовольно с работы, скапливались в лагерях для отъезжающих, ожидая эшелонов, а это усугубляло и без того сложное положение с отправкой.
Эвакуация продолжалась и в 1921 году, и вскоре в Сибири остались только те бывшие военнопленные, которые приняли российское подданство.
К сожалению, сохранившиеся документы не говорят нам о том, когда окончательно был расформирован первый красноярский концлагерь. Существовал ли он и после отправки военнопленных на родину или, как и планировалось, оставшихся заключенных распределили по тюрьмам и домам лишения свободы? Этот вопрос ждет своего ответа.
Елена ИВАНОВА,
старший научный сотрудник
"Вечерний Красноярск", 12.07.96г.