Пятьдесят лет назад, 21 декабря 1949 года, медный завод выдал первую черновую медь.
"Утро 21 декабря 1949 года выдалось морозным. Из-за сильной пурги колонна заключенных, направлявшаяся на торжественный митинг из шестого лаготделения, чуть не заблудилась. С ней в промзону прибыли музыканты из оркестра политотдела лагеря.
На заводе тем временем шли последние приготовления. Вопреки инструкциям на территории медного на ночь оставили часть заключенных, прогревавших плавильные агрегаты. Оставили плотников, за ночь сколотивших трибуну. Не ушли домой мастера-плавильщики. Начальник завода Кибалин и главный инженер Киселев, отвечавшие за пуск, сидели в своих кабинетах на втором этаже плавцеха. Кибалин то и дело клевал носом - последние трое суток он практически не спал. В соседнем кабинете бодрствовали два инспектора оперчекистской части - у них был приказ не спускать глаз с начальника и главного инженера, чтобы в случае неудачного пуска не пришлось долго искать главных виновников...
В семь утра Кибалин принимал рапорта. Отражательная печь набрала метровую ванну штейна, конвертер (№3) прогрели и подготовили к работе. В восемь часов утра сменный мастер А. С. Смирнов зарядил конвертер штейном и поставил под дутье.
*********
Начальник комбината Зверев и бывший начальник комбината Панюков, специально по случаю пуска завода прилетевший из Москвы, отчаянно ругаясь, пробирались через сугробы - машины забуксовали в сотне метров от завода. Поскольку после полуночи оставшихся на заводе заключенных заперли в цехе, расчистить дорожку, по которой будут идти гости, никто не догадался.
Когда высокое начальство в окружении свиты и охраны (вспоминают, что Зверева во время митинга на медном охранял взвод автоматчиков) вошло в промерзший цех, их уже ждали. Возле трибуны, украшенной еловыми ветками и кумачовыми транспарантами, стояли инженеры и мастера медного. Едва Зверев и Панюков поднялись на трибуну, грянул оркестр.
- Товарищи! - сказал Зверев, и странно было слышать это слово, обращенное к вчерашним строителям медного, заключенным каторжного и уголовного лагерей. - Я хочу поздравить вас с праздником, который сегодня отмечаем не только мы. Этот праздник сегодня отмечает весь советский народ, все прогрессивное человечество. Я поздравляю вас с юбилеем нашего великого вождя и учителя народов Иосифа Виссарионовича Сталина..."
Из книги "Дни и ночи медного".
История пуска завода, рассказанная ветеранами медного:
П. Д. Потылицын: "Митинг был не очень продолжительным - несколько слов сказал Зверев, начальник завода Кибалин поздравил собравшихся с удачным пуском".
А. С. Смирнов: "Чтобы увеличить объем первой плавки, решили слить шлак в ковш, а в конвертер добавить штейн... Но случилось непредвиденное: от соприкосновения разогретой массы с морозным металлом произошел взрыв. Загорелся кран, из кровли вышибло несколько бетонных плит..."
В. Ф. Педченко: "На прожоге шпура, который вели мы со Степаном Бочаровым, Звереву обрызгали штейном шинель. Думали, что шуметь будет, а он только смахнул брызги рукой и улыбается..."
К. А. Кибалин: "При пуске завода никто не представлял себе поведение никеля в технологической цепочке, ибо подобного норильскому заводу предприятия в стране еще не было... Особенно тяжелым в освоении оказался период конвертирования медно-никелевых шлаков: из-за наличия в них ферритов никеля шлаки получались тугоплавкими. Во время "варки" меди образовывался очень вязкий никелевый шлак. Кампания конвертеров продолжалась две-три недели".
П. Д. Потылицын: "Когда разъехались гости, нас ждал великий конфуз. В 17 часов начали разливать первую плавку. Через три часа продувки в конвертере образовалась некая полужидкая масса, которая никак не походила на медь. Вопреки всем законам и правилам, чем больше продували конвертер, тем больше он замерзал. Расход воздуха снизился до двухсот кубов в минуту. Фурмы прочищались с трудом. В конце концов конвертер вывернули, полужидкую массу как смогли вывалили в ковш. Но большая ее часть замерзла в конвертере, сократив его объем примерно на две трети. На этом пуск закончился, а конвертер, не сварив ни килограмма меди, пошел на ремонт. Вычерпать "кисель", забивший конвертер, удалось только отбойными молотками и кувалдами".
К. А. Кибалин: "Тут же срочно и спешно начали монтировать второй конвертер. Через 3-4 дня его подняли под дутье, медь на этот раз сварили. Анодного передела еще не было, поэтому медь ковшом разливали в изложницы, установленные на стенде".
П. Д. Потылицын: "По стандарту поверхность "штыка" должна быть ровной, допускалась небольшая "утяжка", у нас же поверхность вспучивалась - ясно было, что медь сырая. "Штыки" отвозили в ремонтно-механический цех, где на строгальных станках "вздутия" стесывали. Очень долгое время, методом проб и ошибок (а ошибок было достаточно) мы осваивали конвертирование меди, изучая поведение никелевого шлака".
Л. К. Говорова: "Когда я приехала на комбинат (в 1953 году), плавильщики опытного металлургического цеха (ОМЦ) не раз рассказывали: к началу пуска медного плавильные агрегаты его не были готовы выдать черновую медь даже в самых малых количествах. Хотя сверху руководству комбината пришло указание: отправить слиток первой норильской черновой меди в музей подарков Сталину. Либо в музей отправят погоны начальников комбината... Положение спасла пилотная плавильная установка ОМЦ. На всякий случай ее держали в полной готовности. Сразу же после пуска медного завода на установке проплавили богатую руду на штейн, в конвертере сварили черновую медь, отшлаковав железо и никель, - и презент был готов".
К. А. Кибалин: "Через несколько дней во время смены в кабинете начальника завода собрали инженеров и мастеров и зачитали поздравительную телеграмму от товарища Сталина".
Б. И. Колесников: "21 декабря нас, группу выпускников Норильского техникума, пригласили в театр - на торжественное собрание, посвященное 70-летнему юбилею И. В. Сталина. В президиуме сидели начальник комбината В. С. Зверев, главный инженер А. Б. Логинов, начальники двух металлургических заводов А. И. Аристов и К. А. Кибалин. После доклада, посвященного основному событию, слово предоставили начальнику медного завода, который под бурные аплодисменты собравшихся доложил об успешном пуске первой очереди и получении норильской черновой меди. Тут же в президиум был передан слиток первой черновой меди Норильска для отправки в Москву. При этом кто-то подчеркнул, что это первая медь крупнейшего завода - производителя меди в стране, а в перспективе - и во всем мире..."
Подготовил Вл. ТОЛСТОВ.
21 декабря 1949 года они вели первую плавку норильской меди.
Старший конвертерщик Григорий Васильевич Кузнецов. Он был в числе рабочих, осенью 1941 года эвакуированых из Мончегорска. Семь лет отработал на никелевом, считался лучшим знатоком процесса конвертирования. На медном проработал до 1960 года, удостоен звания "Почетный металлург".
Старший горновой Степан Иванович Бочаров. Фронтовик, боевое крещение принял под Сталинградом, в составе гвардейского минометного полка прошел всю войну. 15 декабря 1949 года занял место горнового отражательной печи. В 1960 году Степан Иванович удостоен звания "Почетный металлург". Спустя год его труд отмечен высокой правительственной наградой - орденом Ленина. Степан Иванович проработал на заводе до середины 70-х. Он возглавлял экипаж, пускавший в эксплуатацию вторую отражательную печь. Первым из металлургов медного был избран делегатом партийного съезда...
Старший плавильщик Михаил Тимофеевич Гринько. В 49-м году у него был самый солидный "горячий" стаж в Норильске - на Норильский комбинат Михаил Гринько (родом из ставропольского села Величаево) приехал в 1939 году. Участвовал в пуске плавильного цеха никелевого, потом работал на ММЗ - фурмовщиком, загрузчиком, горновым. 9 декабря 1949 получил перевод на медеплавильный завод - на должность старшего горнового печного отделения. В феврале 1954 стал первым рабочим медного, награжденным орденом Ленина.
Горновой Виктор Федотович Педченко. Его хорошо помнят даже сегодняшние работники завода - на медном Виктор Федотович проработал почти до конца 80-х. В Норильск приехал после демобилизации, имея пять боевых медалей и рабочие специальности бакенщика и лесовоза. Первая запись в трудовой - загрузчик плавильного цеха никелевого завода. С 9 декабря 1949 - горновой отражательной печи на медном. Его рассказ о пуске медного до сих пор хранится в музее завода. Среди прочего Педченко рассказал, как после пуска каждому вольному плавильщику была выдана премия. На премию Педченко купил несколько килограммов пшенной крупы и сварил целое ведро каши! "Я ел ее и плакал, потому что впервые за последние три года наелся досыта", - вспоминал В. Ф. Педченко.
Плавильщик Роман Дмитриевич Арефьев. Именно он получил первую черновую медь 21 декабря 1949. Еще недавно он работал молотобойцем в одном из совхозов Красноярского края. На медном заводе проработал ровно 10 лет - до декабря 1959 г.
Сменный мастер Петр Федорович Перетятько. В Норильск попал в 1938 году. Устроился на Малый металлургический завод, где вырос от рабочего до старшего мастера. Награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". В декабре 1949 года в числе самых опытных металлургов переведен на медный завод - старшим плавильщиком (а с момента пуска - сменным мастером) конвертерного отделения. Проработал на медном двадцать лет. За это время неоднократно отмечался как лучший мастер цеха, завода, комбината. В 1954 году П. Ф. Перетятько награжден орденом Трудового Красного знамени.
Кроме них, возле третьего конвертера в тот день стояли многие - металлурги, технологи, ремонтники... Вот только некоторые имена: технолог плавцеха Д. Кодзаев, начальник отражательного отделения В. Базиленко, мастера и инженеры В. Преснецов, А. Тоторов, А. Дунаев, И. Борисенко, Ф. Раевский, Н. Криворучко, В. Матвеев, Е. Анимподестов, С. Филиппов, пробоотборщицы А. Гауз и Е. Корнеева, механик В. Невинский... Первым начальником заводского ОТК был выпускник Норильского техникума Г. Степанишин, а качество первых проб черновой меди контролировали М. Г. Самкова, М. Скворцова, Т. Зеленецкая, Н. Хананова.
«Заполярная правда» №194 от 9.12.1999 г.