Негромкая дата
«…Я хочу со всей откровенностью и честностью описать, почему я дошел до положения арестанта и нахожусь в настоящее время в красноярской тюрьме. В органах ЧК-ОГПУ-НКВД я проработал с 1919 года по день ареста. Член ВКП(б) с 1920 года, последняя работа — начальник Ужурского РО УНКВД.
Весь состав моего преступления состоит в незаконных арестах и превышении власти...
Григорьев, 17.06.39 г.»
В марте 1988 года в Красноярске было создано историко-просветительское правозащитное общество «Мемориал». Одна из задач его — сбор информации о репрессированных на территории Красноярского края. В частности, собраны сведения о трагической судьбе более чем 36 тысяч заключенных.
Председателем красноярского «Мемориала» с первых дней создания общества является Владимир Георгиевич Сиротинин. В свое время он тоже немало пострадал от властей предержащих — за вольномыслие, попытки «самиздата» книги Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», распространение исследования английского источника Конквиста «Большой террор». (То, что издавалось за рубежом, но в нашей стране считалось нелегальщиной, получило название «тамиздат».) Были обыски, изъятия материалов. Соратники Сиротинина, его однокашники по Ленинградскому технологическому институту, за те же самые «прегрешения» уже в 1965 году получили свои сроки. Его же сия горькая чаша миновала, может быть, потому, что в это время уже жил вдали от северной столицы — в Красноярске.
Как говорится, смех сквозь слезы, но Сиротинин, человек, не лишенный чувства юмора, по этому поводу шутил:
— Считается, что один год посидеть в лагере — полезно, а дальше становится скучно...
Подобно паутине, сеть лагерей и лагпунктов облепила в 30-50-е годы всю территорию края. По прикидкам «Мемориала», за годы репрессий только местных жителей было арестовано не менее 60 тысяч. А сколько их еще доставляли этапами из разных регионов Советского Союза? Так что счет может пойти на сотни тысяч заключенных, если не на миллион.
«Мемориал» устанавливает имена репрессированных, их судьбы независимо от социального положения или партийной принадлежности. Например, выяснена судьба более 200 священников, которые, как правило, живыми из лагерей не выходили. А другие осужденные? Ведь тогда сажали за все, даже за анекдоты. Так в обвинении и писалось: «распространял похабные анекдоты о руководителях партии и правительства». Последнее можно бы считать вымыслом, да вот только много лет назад пришлось мне близко общаться с одним человеком, работавшим диктором на телевидении, который отсидел в Норильске «червонец» за то, что, будучи артистом драмтеатра, однажды после спектакля, во время дружеской попойки, рассказал такой «политический» анекдот.
Когда говорят о репрессивной системе бывшего Советского Союза, то в первую очередь вспоминают Соловки, Колыму и Воркуту в России, Карагандинский лагерь в Казахстане. Но историки уверены — красноярские лагеря если были и не такие же по масштабам и режиму содержания, как перечисленные выше, то стояли где-то рядом с ними.
За внешне бесстрастными названиями лагерей — Краслаг, Норильлаг — трудно определить, чем занимались в них заключенные. Или, например, «Строительство № 503». Но спросите у зеков «со стажем», если кто-то из них еще остался жив, или у «Мемориала», что это такое, и вам ответят — «Мертвая железная дорога». Мертвая потому, что она никому не была нужна, заключенные тянули железнодорожную ветку от Салехарда до Игарки по безжизненной, безлесной тундре, устилая землю своими костями. Впрочем, до Игарки не дотянули, бросили...
В СибУЛОНе (Сибирское управление лагерей особого назначения), которое до образования Красноярского края располагалось в Мариинске, было поистине два страшных лагеря — Чарчанка и Кривляк, вблизи поселка Ярцево. По воспоминаниям жителей окрестных деревень, в конце 30-х годов в них доставили 2,5-3 тысячи осужденных. Через два года сумели вывезти оттуда на подводах только человек 150-200.
Расстреливали ли в лагерях? Да, свидетельствуют так называемые «расстрельные списки»: до 20 тысяч осужденных нашли в лагерях насильственную смерть. Сотрудникам «Мемориала» удалось обнаружить в архивах один из протоколов заседания красноярской «тройки» по Норильлагу. (В «тройку», как правило, входил и какой-нибудь партийный руководитель, прокурор и сотрудник НКВД.) В один день были приговорены к расстрелу 154 человека.
Иногда количество приговоренных к смерти определялось «спущенными сверху» — вплоть до уровня бюро ЦК ВКП(б), «лимитами». Особенно это практиковалось в самый пик репрессий — в 1937-1938 гг. Если «лимит» исчерпывался, количество приговоренных к расстрелу резко сокращалось. Но иногда власти на местах просили увеличения «лимитов», и их просьба, как правило, удовлетворялась. Сохранилась даже копия телеграммы, подписанной Сталиным и Молотовым: выделить «лимит» для Красноярского края по первой категории — 1600 человек и по второй категории — 500 человек (1-я категория — расстрел, 2-я — 8-10 лет заключения в лагере. — Авт.).
В этом году одному из самых «густонаселенных» и безжалостных мест заключения в стране — Норильлагу — исполняется 65 лет. Ирония судьбы — эти годы не только история судеб десятков тысяч жертв сталинского режима, это еще и история строительства гордости России — Норильского горно-металлургического комбината. Чем, как не насмешкой над человеческим достоинством, можно объяснить такой лозунг на одном из бараков для заключенных: «Труд в СССР является делом чести, делом славы, делом доблести и геройства». «Геройство» за колючей проволокой и под охраной штыков. А ведь в Норильлаге отбывали заключение такие личности, как Лев Гумилев, первооткрыватель норильских месторождений Николай Урванцев, поэт Давид Кугультинов, писательница-коммунистка Елена Драпкина, известная своей книгой о Ленине, еще один писатель — Снегов, известный минералог Федоровский, не менее прославленный футболист Андрей Старостин и другие, здесь был в ссылке после Колымы артист Георгий Жженов.
Одна из самых трагических страниц истории заполярного города — это восстание заключенных в мае 1953 года. Считается, что оно произошло в Норильлаге. Но это не совсем так. Дело в том, что в стране, начиная с 1948 года, в системе «обычных» лагерей существовали, как бы внутри их, другие, особого назначения, с ужесточенным режимом, по существу, каторжным. Но чекистам почему-то нравилось присваивать им ласкающие слух названия: СЛОН на Соловецких островах, Озерлаг в Тайшете, Степлаг в Казахстане, а также Дубравлаг и Песчанлаг. И вот в Норильске появился Горлаг, по официальным документам — особлаг № 2. В нем и произошло восстание.
В эти лагеря были стянуты люди, осужденные по 58-й статье Уголовного кодекса, политической, за «контрреволюционную деятельность». Значились они только под номерами. Восстание в Горлаге началось со стычки заключенных с охраной, и та убила из-за проволоки нескольких человек. Известен такой факт — восставшие писали от руки листовки и разбрасывали их над Норильском с помощью воздушного змея. Восстание было подавлено, как говорится, с большой кровью.
Но зачем «Мемориалу» нужно все это — вести розыск, составлять списки репрессированных? Для того чтобы они в виде своеобразных статотчетов пылились потом на канцелярских полках? Да нет, копай глубже. Одно время «Мемориал» публиковал эти списки в краевой прессе, и сыновья и внуки репрессированных отыскивали по ним следы своих родных. Потом «Мемориалу» отказали: выгоднее публиковать коммерческие объявления, за них платят. Бизнес девальвирует человеческие ценности.
Но исследованиями «Мемориала» пользуются историки, литераторы, краеведы. ЭВРЗ в Красноярске славен революционным прошлым еще с 1905 года, и это отражено в заводском музее. Но в то же время в нем есть и экспозиция репрессированных рабочих ПВРЗ (так раньше назывался завод), тех самых, что делали революцию.
Но самое главное — это выход «Мемориала», что называется «вовне», в мировое пространство через свою страницу - сайт в Интернете. В ней размещается не только информация о репрессированных, но и их воспоминания, опросы, газетные выступления, документы, выдержки из законодательства. В 1998 году сайт Красноярского «Мемориала» занял первое место в системе Интернета по России. В Праге расположен международный центр, который отслеживает всю мировую систему Интернета и определяет «сайт дня». В прошлом году сайт «Мемориала» дважды был таким лауреатом. При этом особое значение придается количеству обращения к сайту.
Материалами исследований Красноярского «Мемориала» пользуются организации и люди более чем 50 стран: Германии, Дании, Франции, Австралии, Польши, Израиля, США и других. Ведь в российских лагерях погибали не только жители Советского Союза, но и коммунисты и им сочувствующие из других стран, привлеченные в Россию идеями мировой революции и пролетарской солидарности. Мировая общественность хочет знать судьбы своих дочерей и сыновей, затерянных в просторах Сибири. И Красноярский «Mемориал» помогает им в этом.
Виктор Патрушев
«Вечерний Красноярск», 04.04.2000 г.