Добрались до сталинского пантеона по реке.
Енисей не парил - густо дымился, свинцовая
вода казалась очень теплой, хотя на самом
деле это воздух был уже слишком холодным.
Вскоре реку здесь надежно сковал лед
У рыбацкого станка Курейки, где отбывал ссылку Иосиф Сталин, пролегает линия Полярного круга, пересекая которую, туристы по традиции устраивают праздник Нептуна. На палубе гремит музыка, разливают водку и шампанское, и на это немотивированное в скорбном туруханском крае веселье из-под воды взирает низверженный Сталин - где-то здесь под лед сбросили 10-метровую статую вождя народов. Не раз приходилось слышать, что Сталина на дне уже нет, его достали. Однако, судя по всему, это не так, и он по-прежнему шевелит усами под стылой водой.
Раньше статуя генералиссимуса, заложившего руку за борт шинели, высилась перед пантеоном. И все пассажирские суда, проходящие по Енисею, делали в Курейке обязательную двухчасовую остановку, и пассажиров обязательно вели на поклон к пантеону. "Именно здесь, в суровой полярной тундре, на одном из полюсов холода И.Сталин, как сказочный Антей, прикоснулся к Земле и получил исполинскую силу, с помощью которой шагнул в бессмертие". Это цитата не полувековой давности. Так пишут о вожде в красноярской прессе сегодня.
В 37-м году комендант Управления Норильскстроя осмотрел в Курейке ветхую уже тогда избушку-зимовейку, после чего над частью дома, где жил ссыльный поселенец, возвели деревянный футляр-оберег от ненастья. Позже этот музейный павильон разобрали. После войны политика болезненного возвеличивания вождя вступала в стадию обострения. Место для возведения монументального пантеона над избушкой генералиссимуса выбрали в двух верстах ниже по течению Енисея. На берег для грандиозного строительства высадили норильских политкаторжан.
Заключенным архитекторам, участвовавшим в закрытом конкурсе на эскизный проект сталинского дома-музея, приказом по Норильскому комбинату НКВД СССР пошили по суконному костюму. И премировали: суммы у "зэков" колебались от 150 до 250 рублей, у вольнонаемных - от одной тысячи до двух. Отличившимся каторжанам выдали продуктов на 100 целковых.
Это было строгое здание 21х21 метр, верхняя точка фасада находилась на высоте 13 метров. Забитые под железобетонным фундаментом сваи из лиственницы не должны были поддаваться гниению в течение двухсот лет. Металлический каркас был обшит лиственничными пластинами и оштукатурен под красный гранит. Витражи, бархат, золоченая лепнина, бордовые матерчатые панели по низу стен, дубовый паркет, устланный пушистыми коврами, глубокие кресла вдоль стен. Неяркое мягкое освещение, отражающееся от небесно-голубого свода купола, имитировало полярное сияние. И в центре на толстом слое речного песка — скромная избушка, обнесенная малиновым бархатным шнуром.
Так здесь все было, по воспоминаниям очевидцев, до 1961 года, когда пантеон закрыли. Оставшийся без пригляда мемориал ветшал и разрушался. Летом 1995 года под Курейкой целый месяц горела тайга. И природа, по-видимому, сама уничтожила пантеон отца народов. Сейчас берег здесь вернулся к естественным очертаниям. Кедры, ели, сибирские и голубые, высаженные строем, разрослись не по уставу:
Тайга - закон. Молодым в этой зоне уже не понять ту эпоху, старикам — не плакать. Все поросло травой забвения. Тайга - и психоаналитик, и антидепрессант. В этом месте, на енисейском берегу, даже костер сгорает без следа — от него не остается кострища. Ни пепла, ни углей. И ветер разносит пыль.
Подступы к циклопическим руинам пантеона непроходимо заросли, у сталинского постамента вымахала черемуха. Повсюду - куски штукатурки, кованые гвозди, скрученный какой-то страшной силой металл. На уцелевшей стене пантеона изображена брюнетка Лена под пальмой, нарисована стрелка, где Лену искать, и написан ее тариф - 1000 $.
Между развалинами пантеона и поселком, сохранились теплицы. Добротные, с обогревом – видны дыры для печных труб. Уцелел водопровод. Поселок, который по замыслу должен был производить впечатление цветущего оазиса, возникшего у святыни, — пуст. Кое-какие из полутора десятков домов заколочены, двери других — нараспашку. В домах гуляет ветер, домашняя утварь раскидана по полу. На стене одной избы сохранилась табличка "Улица Таежная, 10". Брошенные посреди дороги трактора, старательно сложенные поленницы. И - ни души. "Сталкер" Андрея Тарковского, зона.
Выпивший проводник, покуривая, затягивает песню Анатолия Полотно:
- Греет шуба рысиная,
Звезды блях,
ремни портупей,
Да нутро - как крысиное,
Эй, начальник,
хоть баб пожалей...
...Железная дорога Салехард — Игарка (строительство
501/503 МВД СССР) -1300 верст рельсов в тайге.
Соединению Енисея с Обью помешала лишь
смерть Сталина. Говорят, в лесу еще можно
наткнуться на полуразвалившиеся лагерные
бараки, караульные вышки, вольеры для
конвойных собак, мосты через реки. Но самой
дороги уже нет. Трассу поглотила тайга.
Природа не хочет оставлять памятников
тоталитаризму.
Насыпь железной дороги Норильск — Дудинка под летним солнцем все меньше выталкивает на свет белые кости и черепа. Во время весенних паводков вешние воды все меньше вымывают костей заключенных из-под горы Шмидтиха - "норильской голгофы". Время лечит. У природы короткая память.
Отплываем. Над Енисеем — дымка. Берегов не видно. Проводник все напевает себе под нос:
— На небритой щеке старика. В серебре засыхает слеза...
— Да не жили они как кошка с собакой, не плевал Сталин Свердлову в суп, что за выдумки! — горячилась Светлана Ростомашвили, самый большой знаток сибирской жизни вождя. Мы познакомились в Туруханске еще в 93-м. Кажется, ничего не изменилось: во дворик музея "Политическая ссылка в Туруханском крае" все также забредают коровы, улицы городка по-прежнему густо отсыпаны углем, создавая впечатление, что местное население лишь тем и занимается, что выбивает с "материка" уголь, потом его разгружает, а потом сжигает, греясь долгой, почти вечной зимой. Да, и еще хранит память о знатных ссыльных поселенцах. Светлана и семь лет назад, и сейчас говорит, что Сталин в Сибири вел себя очень порядочно. Защищает его.
В этих местах полно мифов и преданий об Иосифе. Правдивой информации, по всем вероятиям, — крупицы. Краеведы скупей на рассказы, чем обыватели, которые мифологизировали историю страны куда активней официозной науки. Главный сюжет русских народных сказок о Сталине на Енисее — его любовь с Лидией Перепрыгиной, кроткой красавицей, давшая жизнь мальчику Шуре. У Перепрыгиных Сталин квартировал.
В Верхнеимбатске я познакомился с Борисом Салтыковым, считающим, что состоит с сибирской любовью Сталина (позже Лидия стала Давыдовой) в родственных связях. И рассказ Бориса Филипповича мне во многом подтвердила Светлана Ростомашвили.
Лиде было 14, когда ее соблазнил Coco. Первый их ребенок умер грудничком, второй — Шура — выжил. В произведениях устного народного творчества каторжанин Сталин кормил кучу-малу перепрыгинских ребятишек - братьев и сестру Лиды. Всего их было, говорят, семеро: кроме Лидии, самой старшей, еще пятеро пацанов и девчонка. Водил с ними хороводы, играл да пел, шутил все. Фольклорный Сталин - добрый, веселый и понятный народу. "Очкарика" Свердлова забыли, а "черкеса Осипа" хранят в памяти. Заготавливал дрова на долгую зиму, летом рыбачил, зимой охотился. Переплясывал всех парней в Курейке, матерился по-местному, слова ласковые девчонкам говорил. И - никакой революционной агитации.
Внебрачные дети великих мира сего всегда представляли интерес для сказителей. Но обычно незаконнорожденные мучительно переживают свою «неполноценность», имеют к жизни список претензий, борются за признание. В Курейке, судя по рассказам краеведов, все было иначе. Coco уехал делать революцию, а Лидия вышла замуж за рыбака и охотника Давыдова, родила ему семерых детей. Давыдов усыновил сталинского ребенка. Сын отца народов никогда не стремился к тому, чтобы официально прояснить историю своего появления на свет, не поминали о его родстве с кремлевским горцем и односельчане. Страх тому причиной или что-то еще, гордость, самоуважение? Говорят, Сталин хотел поучаствовать в устроении судьбы своего отпрыска, и Лидия Платоновна получала письма из Кремля «с красной поперечной полосой». Согласно другим туруханским легендам, сибирская жена Сталина даже требовала взыскать с вождя алименты. А мальчишка - точная копия отца - разбивал его портреты.
На войну Шура ушел рядовым, служил связистом, вернулся офицером. По свидетельствам одних рассказчиков, после войны водил баржи по Енисею. Другие утверждают, что подался он в почтальоны — из Туруханска письма возил. Третьи говорят, что остался в армии, где и служил до пенсии. А потом уехал на юг Сибири, в Кемеровскую область. Сейчас сына Иосифа уже нет в живых. Но живо его потомство - как удалось выяснить, внук Сталина поныне здравствует в Новокузнецке.
Обнаружил в местной газете, что Лидии здесь отводят место в истории рядом с "народными героинями Полиной Гебль, княгинями Волконской и Трубецкой".
В Туруханске мне разрешили посидеть на сталинской лежанке. Не спавший до этого две ночи, кажется, я даже вздремнул в натопленной комнате. Сны о Сталине... Прошлое навсегда с нами, только оно по-настоящему и есть у нас, и будет, все остальное — иллюзорно.
Тайга забыла. Люди — нет. Прошлое хватает за пятки: в Красноярье периодически фиксируются случаи заболевания домашнего скота сибирской язвой, чумой. С крестьянами дурную шутку сыграла хорошая память: из-за боязни раскулачивания они прячут скотину от властей — не регистрируют ее, не ставят ее на ветеринарный учет. Поэтому буренки и хавроньи своевременно не прививаются. В некоторых таежных деревнях доходит до эпидемий и массового падежа скота.
Но в крае ссыльных и каторжан, котле разных народов, заброшенных в Сибирь волей Сталина, результат движения атомов за последние годы поражает. Умонастроения нынче оправдывают режим ирода, возвращение кажется возможным, а муки - вечными и сладкими. Северяне — потомки сосланных немцев, говорили мне, что Сталин правильно поступил с их родителями - займи, мол, Гитлер Поволжье, он их бы отцов и дедов мобилизовал в фашистскую армию. Дети расстрелянных народной властью тоскуют по удушающим объятиям государства, веруя — кто в бас генерала Лебедя, кто в кулак магната Быкова.
На прошлый сталинский день рождения значительная часть литературно-художественного альманаха "Енисей 21 век" была отдана материалам под рубрикой «Мемориал 120 лет со дня рождения И.В.Сталина». Появившийся на белый свет на территории ГУЛАГа Петр Романов, бывший директор химкомбината "Енисей", ныне известный российский политик, выступил со «Словом о Сталине». Цель сам автор определил так: помочь «смести пустую шелуху антисталинских публикаций и видеороликов, несметно облепивших столп нашей истории и обернувшихся смертоносными бациллами антигосударственной идеологии». Полагая, что нашу историю оглупляют и извращают (например, число репрессированных при Сталине «увеличивают на порядок, а то и на два»), оппонентов, как живых, так и покойных (Гефтера, Гайдара, Коротича, Собчака), просто смешивают в альманахе с пищей для воробьев. «Вскоре и эти самые "борцы" со Сталиным внесут посильный вклад в восстановление нашей державы. Кто с лопатой в руках, кто с кайлом...»
Недавно отмеченному частью общественности дню рождения Иосифа Сталина одна из красноярских газет посвятила панегирическую страницу: "21 декабря все прогрессивное человечество непременно вспомнит, что в этот день родился один из выдающихся людей уходящего тысячелетия". Ни слова о репрессиях.
Незадолго до этого 41 процент красноярцев, пришедших к избирательным урнам для того, чтобы выбрать городскую власть, проголосовал за избирательный блок Анатолия Быкова, «народного» олигарха, ныне лефортовского узника — олицетворение «сильной руки» — воплощение коллективного бессознательного.
Социологические опросы выявили: большинство российского народа - за сталинский гимн. Это и позволило президенту сделать выбор.
Эти события - звенья очевидно единой цепи.
Сталин с нами. Спрос в обществе на тирана велик. И как спорить с миром, ведь он не ошибочный? Вот только, похоже, в России нет времени, только пространство.
...Из Курейки после войны создавали образцовый поселок нового социалистического типа, развивали полярное земледелие, разместив здесь опытно-экспериментальную сельскохозяйственную станцию РАН. Совхоз снабжал овощами Игарку, Дудинку, Норильск.
Курейка жива и сегодня. Не помирает. Но все фермерские хозяйства отпеты. Одна из причин - высокая стоимость билетов на самолет. Крестьяне не могли часто летать в город и вовремя рассчитываться с налоговой инспекцией. Росли пени и штрафы. Никто из чиновников так и не позволил фермерам платить налоги лишь раз в году, когда собран урожай, и ясны доходы и убытки.
На восток от Енисея, разрезающего Россию пополам, — тайга нехоженая до самого океана. Полстраны - ни дорог, ни больших городов. Ни людей на сотни верст. Луна здесь больше Солнца, а таймени хвостом на перекатах убивают собак. Единственный признак цивилизации, увиденный за день, - след в небе от реактивного самолета. Сейчас здесь деревья по макушки завалены белым-белым снегом. И руины сталинского пантеона, кажущегося в этой безмолвной северной пустыне чем-то чужеродным, вроде египетской пирамиды, скрываются под белым снегом, как под саваном.
Словно и не было ничего.
Но все возвращается.
Алексей Тарасов
«Городские новости», № 6 (616), 19 января 2001 г.