На севере Красноярского края течёт Турухан – левый приток Енисея. Во многом эта река необычна. Начинаясь в широтах Игарки, она почти двести километров течёт на юг, как бы навстречу течению Енисея. От станка Янов Стан речка резко поворачивает на Восток.
Немаловажное значение приобрёл Турухан в начале семнадцатого века, при присоединении к Государству Российскому северных сибирских земель. Первопроходцы добрались морским путём из Архангельска на Обь, основали здесь форпост Мангазея. «Златокипящая» Мангазея сразу стала оказывать большое влияние на соседние поселения. Вместе со служивыми людьми шли сюда и купцы, перекупщики пушнины. Протащив волоком по суше лёгкие суда и ладьи, поморы вышли к истокам Турухана, к большим озёрам. По реке спустились к Енисею, где в устье построили первый на нём острог – Туруханск. Как отмечают историки, появилась перспектива выхода на Таймыр и в Эвенкию по Енисею. Но этого не произошло, так как в 1619 году царь, опасаясь проникновения иностранцев, запретил «морской ход» в Мангазею. Форпост очень скоро пришёл в упадок, и изучение северных земель Сибири было надолго «заморожено».
В двадцатом веке Турухан приобрёл дурную славу – реки людского горя. В плоть до 1953 года в туруханский ГУЛАГ ссылали тысячи невинных людей. Заключённые, по сути рабы, через болота и топи Западной Сибири строили железную дорогу Салехард – Курейка, чтобы «вождь всех народов» смог приехать в тёплом вагоне и навестить места своей ссылки.
В 1977 году я, геолог-съёмщик, исследовал левобережную площадь от Игарки до Елогуя. Работая в низовьях Турухана, видел воочию полотно одноколейки – гулаговской стройки № 503. Вдоль длинной насыпи из песка, в болотистой местности стоят разваливающиеся бараки, когда-то высокие заборы из брёвен сгнили, а ржавая колючая проволока валяется на земле. На стене одного из бараков увидел я большое цветное изображение ордена Красного Знамени. Видимо, художник жил с мечтами о великой Родине, победе разума и справедливости. Поневоле испытываешь щемящее чувство горечи, глядя на следы прошлых страшных лет.
Почти голыми руками «рабы» строили насыпь, благо песка вокруг было много. Через ручьи были перекинуты мосты, но «вечная мерзлота» вытолкнула их, разорвав путь, скрутив рельсы. Напрасен был весь адский труд осужденных! На некоторых участках пути рельсы сняты, говорят, что потребовались для «железки» Дудинка – Норильск. И чтобы взять рельсы, паровозы сбрасывали под откос.
И никто уже не скажет, сколько людских жизней оборвалось здесь от каторжного труда и голода, среди гнуса летом и жутких морозов зимой. Стоят уныло семафоры и каменные «быки»-опоры, приготовленные для железнодорожного моста через Турухан, а мост уже давно «ушёл» под напором весеннего льда. Я слышал, что из Салехарда сюда идёт такая же насыпь...
Грустно, печально. Дорога на костях, которая никуда не ведёт!
Такова история Турухана.
Но будущее может быть очень перспективным. В недрах земель Турухана обнаружены осадочная руда, залежи горючего газа, в каменных углях отмечен германий. Когда-нибудь наши потомки разработают эти месторождения.
В. Калинин.
Маяк Севера, № 71, 8.09.2001.