"Волга-Волга, мутер Волга..." - эту щемящую и трогательную песню, на мотив известной "Из-за острова на стрежень...",часто можно услышать в День памяти и скорби на встречах в Новосибирском Областном Российско-Немецком Доме.
В этом бесхитростном повествовании, которое исполняют ветераны-трудармейки, память и боль о безвозвратно потерянном родном Поволжье, о растоптанной юности, о несбывшихся надеждах, о тяготах, которые выпали на долю российских немцев.
Незадолго до 60-летия трагического изгнания российских немцев с их родины я побывал в семье бывших трудармейцев, ветеранов труда Эммануила и Эльзы Штеркель.
Захотелось поближе познакомиться с ними, их биографией, чтобы рассказать об этом. Ведь среди нас всё меньше и меньше остаётся людей, которые пережили тяжёлые времена сталинского геноцида. Супруги Штеркель - одни из немногих, кто хорошо помнит те роковые годы и которые заслужили то, чтобы оценить по достоинству их нелёгкую жизнь. Эммануил родом из поволжских немцев, Эльза - из крымских. Оба были изгнаны со своей Родины 60 лет назад. За несколько дней до моего визита Эммануил Штеркель отпраздновал своё 75-летие, жена Эльза на год старше его. Во время разговора я не заметил у этих болезненных престарелых людей никакого расстройства памяти. Они говорят на своём немецком диалекте, нашпигованном многими русскими словами.
Так угодно было судьбе, чтобы Эммануил и Эльза после изгнания из своих родных мест и многих тягот в трудармии встретились в Барнауле, создали семью и десятилетиями работали на машиностроительном заводе "Трансмаш".
О себе подробнее рассказывает Эммануил Штеркель. В степном селе Хуссенбах он родился в 1926 году, в многодетной крестьянской семье. После окончания немецкой начальной школы он выучился на тракториста и работал в колхозе "Коминтерн" Автономной Немецкой Республики. Молодому колхознику не исполнилось ещё и 16 лет, когда началась Великая Отечественная война.
На полях Республики немцев Поволжья в 1941 году созрел богатый урожай. Эммануил был занят на его уборке. Вдруг неожиданно к зерноуборочному агрегату Штеркеля приблизился грузовик с вооружёнными энкавэдэшниками. Офицер потребовал от косарей прекратить работу и ехать в деревню.
А между тем, в Хуссенбахе всюду были солдаты, которые в разных местах деревни день и ночь стояли на посту. Как снег на голову свалилась на сельчан ужасная весть о принудительном выселении немцев Поволжья. Из рук в руки переходил последний номер немецкой республиканской газеты "Нахрихтен" со сталинским указом от 28-го сентября, где говорилось, что среди немцев Поволжья, якобы, имеется большое число диверсантов и шпионов, которые ждут немецких фашистов.
В Хуссенбахе царили паника и неразбериха. Плакали женщины и дети, лаяли дворняжки. Каждый хозяин должен был привести свой скот в центр деревни, сдать представителю НКВД и оставить в загородке за церковью. Свиней и птицу в основном забирали. Коров в загоне не доили, и на второй день они начали реветь. Было ужасно слышать умоляющий зов животных о помощи.
Все жители деревни, от мала до велика, инвалиды и матери с грудными детьми должны были как можно быстрее подготовить необходимую одежду, постель и провиант для далёкого пути в Сибирь. Затем всем жителям предстояло ехать на подводах на железнодорожную станцию Анисовка, а оттуда – поездом в товарных вагонах через среднеазиатские республики Советского Союза на Алтай. В конце сентября поезд прибыл в Славгород. В пути умерли несколько детей и больных людей, они были похоронены на остановках поезда.
На железнодорожной станции Славгород изгнанных немцев Поволжья распределяли между колхозами и на телегах везли в деревни. Семья Штеркель попала в отдалённую деревню Верх-Зуетка, где правление колхоза предоставило ей квартиру в пустом доме. Взамен сданной в Хуссенбахе коровы колхоз "Шаг вперёд" дал семье Штеркель дойную корову и муки. Для начала это была сносная материальная помощь. Для семьи начался новый этап жизни в русской деревне. Эммануил и его отец работали в колхозе за трудодни, пока в начале 42-го их не мобилизовали в трудармию. Отец попал в лагерь НКВД на Северный Урал, где были тяжёлые условия труда, а кормили плохо. В первые месяцы он ещё писал об этом письма домой. Но в начале 1943 года пришло сообщение от его товарища по несчастью с известием, что отец умер от голода.
Сам Эммануил после мобилизации попал в Барнаул, где его приняли на вновь основанный завод "Трансмаш" подсобным рабочим. В ту пору в городе ещё не было электрического транспорта. На двухколёсной повозке Эммануил перевозил руководителей и служащих завода. Как и все российские немцы, Штеркель находился под надзором комендатуры и регулярно должен был отмечаться. Он жил в бараке вместе с другими немцами-трудармейцами, которые работали на заводе "Трансмаш". В 1944 году извозчик Штеркель был переведён в литейный цех завода, где он работал резчиком металла. Вылитые из алюминия детали нужно было резать механической пилой. За короткое время Штеркель освоил эту грязную работу и регулярно перевыполнял дневную норму.
Трудолюбие, ловкость и пунктуальность Штеркеля не остались в литейном цехе незамеченными. Его портрет из месяца в месяц висел на заводской доске почёта передовиков производства. Заводская газета "За родину" опубликовала его фотографию, сопроводив её словами: "Лучший по профессии – берите с него пример".
За сорок пять лет непрерывной образцовой работы в литейном цехе Барнаульского завода "Трансмаш" Эммануил Штеркель заслужил десятки медалей, почётных грамот и премий.
Беседа с Эммануилом Штеркелем подходила к концу. Его супруга Эльза, которая также 30 лет проработала в литейном цехе этого же завода, время от времени вставляла словечко. На мой вопрос: как живётся её семье в наше непростое время, она ответила: "Наша долгая трудная жизнь никогда не была усыпана розами. Когда мы с Эммануилом 50 лет назад поженились, жили в комнатке барака. Только после рождения нашего третьего ребёнка мы получили двухкомнатную квартиру, в которой и теперь живём.
Немалых сил нам стоило воспитать троих детей, едва сводили концы с концами. Когда муж достиг пенсионного возраста, он не бросил свою работу, а продолжал ещё десять лет трудиться, чтобы заработать что-то дополнительно к скудной пенсии для семейного бюджета. И сегодня при постоянной инфляции и недоступных ценах нашей пенсии хватает лишь на скромную жизнь. К тому же у меня больное сердце и диабет. Мой муж перенёс уже два инфаркта и болен силикозом. Хорошо, что моя сестра посылает нам из Германии нужные медикаменты. Она приглашает нас в Германию. Но мы не можем решиться, потому что наши дети живут в смешанных браках и не владеют немецким языком. Так что довольствуемся тем, что имеем".
Иоганн ШЕЛЕНБЕРГ, Барнаул
Sibirische Zaitung plus №10(40) 10/2001 (газета, издаётся в
Новосибирске)